Нулевые. Затишье перед катастрофой

– Да. Не ожидал я такого услышать от гэбухи, – удивлённо думал Власов.

– Теперь мы оправились от эйфории легких денег. Руководство поняло, что помимо потребления нам нужно думать ещё и о государственном строительстве. Даже если государство придется строить на болоте, – закончил Макаров.

– Если бы Андропов не скопытился так рано, – бурчал Юрий. – Сейчас бы в другой стране жили. Не было этого демократического бардака. Порядок был бы.

– В общем, это всё очень интересно. Что-то мне захотелось хлебнуть чего-нибудь более демократичного, чем водка, – сказал Власов.

Разговоры об СССР напомнили Власову, о его кошмарном сне. Нужно было снять нарастающую волну липкого страха. Михаил заказал себе в баре Белый Русский. Власов обдумывал сказанное Макаровым, попивая коктейль.

– Может быть, это даже и хорошо, что власть теперь опирается на чекистов? Всё равно кроме них никто не сможет удержать государство.… Хотя, что я несу? За этим ведомством тянется кровавый шлейф из трупов. Так что ждать чего-то хорошего от них глупо, – думал Власов.

По жизни Власов относился скептически ко всяким таким вещам вроде судьбы, астрологии и космической предопределённости. Хотя каждый из нас, наверное, сталкивался с подобным. Внимание Михаила привлекла девушка. Она показалась ему знакомой. Да, блин. Да. Это же была она. Аня. Она стояла у стены и ковырялась вилкой в накрахмаленном парике. Власов не мог поверить своим глазам. Тут Власов осознал, что испытывает к ней противоречивые чувства.

– Сейчас она у меня своё получит, – думал Власов.

Ему казалось, что заметив него, она быстро скроется, но Аня приветливо помахала ему вилкой и, не дожидаясь реакции Власова, направилась к нему. За время их размолвки Аня сильно похорошела. Михаил рассматривал изгибы её тела и её прекрасное личико.

– Подросла, – думал Власов.

– Мне кажется, – она хитренько прищурилась. – Я вас где-то уже видела.

Власов напустил на себя серьезный вид.

– Ты спёрла мою месячную зарплату вместе с ноутбуком, когда жила в моей квартире.

– Блин, Миша Власов, – её лицо стало жалобно-печальным. – Как же глупо получилось! Смотрю, думаю лицо знакомое, а это вы.

– Ты лучше скажи, как сорок штук будешь отдавать?

Как только Аня услышала эту фразу она вошла в привычный образ бандитки.

– Что?! Сорок. Там же двадцать с чем-то было.

– Помнит, сволочь, сколько там было, – думал Власов.

– За ноутбук ещё.

– Вот как мы поступим, Миша, – она злобно ткнула вилкой Власова. – Сейчас я позову пацанов из охраны, а потом мы тебя гниду аптечную так отмудохаем, что забудешь ты про свои сраные копейки и про дерьмовый ноутбук.

– Почти без матерщины. Это прогресс, – думал Власов.

– Да? Я вообще-то в аптеке больше не работаю и в гостях тут. Давай я лучше своих чекистов наберу, ты это им повтори вместе с пацанами, а потом мы их постреляем, а тебя … ну ты понимаешь, что мы с тобой сделаем. Потом, правда, всё равно шлёпнем.

Михаил осознавал, что скорее это он был их, а не они его, но понты брали своё. И угроза подействовала. Бандитский образ Ани рассыпался, обнажив истинный. Её лицо снова стало грустным и виноватым, в её теле появилась затравленность и неуверенность.

– Ладно, – она делала все, чтобы сдержать страх, но всё равно нервничала и чуть тряслась. – У меня есть с собой шесть тысяч. И мобильный могу дать. Вместе с ним будет где-то пятнадцать. Остальное отдам … надо домой заехать просто.

– Забей. Можешь не отдавать. Для меня это слишком мелкая сумма.

– Правда?! – удивилась Аня.

– Правда.

– Прости меня, – вдруг вырвалось из неё. – Я конченый человек. У меня была плохая жизнь. И вообще я та ещё тварь.

– Да ниче.

– Может, выпьем? – лицо Ани приобрело сияющий вид. – Поболтаем.

– Страх творит чудеса с нашим человеком, – думал Власов.

– А ты же не пьёшь. У тебя мама алкоголичка, – Власов сознательно пытался её унизить.

И ему это удалось. Аня скрючилась и поникала.

– Можно я тогда … пойду. Работать надо.

– Нет, – оборвал её Власов. – Давай выпьем. Раз уж предложила.

Постепенно Власов раскрепощался от алкоголя, а вся его серьезность уступала желанию познакомиться с Аней поближе. Но алкоголь действовал на Аню сильнее. Она вела себя даже слишком открыто, теряя колкость, наглость и контроль над собой. Власов понял, почему она на самом деле избегает выпивки. Со временем Власов даже забыл, что перед ним была воровка и маргиналка, а не просто красивая девушка в чудесном платье и накрахмаленном парике. В конце концов, ему стало очень приятно, оттого что Аня отвечала взаимностью на его горячность.

В принципе, что ей ещё оставалась делать? Анне повезло родиться на редкость красивой девушкой, но её судьба была вполне обычной. Она родилась в семье учительницы и офицера. Когда распался Союз, её отца уволили из армии, после чего он переквалифицировался в бандита. И в один прекрасный момент его посадили за убийство. На почве одиночества мать Ани стала алкоголичкой. Во всех своих бедах она, конечно, винила дочь. Так что Аню пришлось воспитывать бабушке. В школе Аня училась плохо. Она ненавидела учителей, потому что её мать была учителем. Её больше заботили отношение между людьми, чувства, эмоции. Но больше всего в жизни Аня ненавидела свою комнату в хрущевке с ковром на стене. Она ненавидела этот ковер, который постоянно напоминал ей, что она всю жизнь будет никем. А ей так хотелось всё-таки кем-то стать. Тогда Аня смогла превратить свои недостатки в достоинства, усвоив для себя основную мысль “Бесприданницы”. Продаваться нужно было как можно дороже, чтобы выбраться из комнаты с ковром. Ковер давил на неё, заставлял совершать бесчисленное количество чувственных, этических и телесных манипуляций. И Аня делала всё, чтобы избавится от этой тирании.

Разумеется, она не стала рассказывать об этом Михаилу. Когда Власов совсем сильно напился, то в его голове осталась только одна мысль. Это было острое желание ни за что не отпускать Аню. Ему казалось, что она тоже не желает упускать его. Она намекала ему, что ей придется добираться от метро домой к подруге при неработающих трамваях. Тогда Михаил в вежливой манере предложил ей переночевать у него. Аня охотно согласилась. Её лицо просто светилось от счастья.

В пьяном головокружении Власов под ручку с Аней вернулся к столу. Леонида, Юрия по близости не было, Макаров тоже куда-то пропал. Только Алексей сидел, ел лобстера и шутил, общаясь по телефону с женой.

– Куда это все подевались? – спросил Власов.

– Ваня пожелал тебе удачи и ушел по работе. Юра и Лёня передавали тебе привет, потом пошли развлекаться с …, – Алексей отвлёкся от еды и заметил Анну. – Они все нас покинули.

– Звучит как-то мрачновато, – Власов был настолько пьян, что ему было трудно выговаривать слова. – Ну, мы тогда тоже пойдем.

Пока они ехали в машине, Аня не отпускала руку Михаила. Власов плохо представлял, что происходило вокруг него. Когда они пришли к нему в квартиру, Михаил на автомате пошел мыть руки. Потом Власов планировал лечь спать. Но этого ему сделать не удалось. В спальне его ждала Анна. Она сидела на его не убранной постели. Её белоснежное с вкраплением золотого платье слегка помялось, а её сверкающие радостью светло-карие глаза зачаровывали Власова.

– Если хочешь лечь здесь, я лягу на диване, – Власов старался говорить четко.

– Сегодня у меня был такой волшебный вечер, – Аня встала с постели, подошла к Михаилу. Он только и мог, что смотреть на её ангельское личико. – Я лягу только вместе с тобой.

Анна поцеловала Михаила в губы. Боясь потерять её, Михаил крепко прижал Аню к себе. Аня вцепилась в него ногами. Они настолько увлеклись собой, что повалились на постель. Власов запустил руку в её парик, Аня целовала его в шею. Она взяла накрахмаленную руку Михаила и стала медленно облизывать его пальцы. Пожар в сердце Михаила разгорался со страшной силой. Аня расстёгивала его рубашку, пока Власов пытался расшнуровать корсет на платье. Михаил был слишком пьян, он плохо управлял своими пальцами, в конце концов, он запустил руки под Анино платье, прикоснулся к её горячим худым ногам и стянул с её трусики. Аня захихикала и эротично улыбнулась. Михаил вошел в неё. Их глаза снова встретились. Аня смотрела на него своим жалобным и виноватым взглядом, который так нравился Власову. Михаил поцеловал её. Под действием алкоголя Власов мог довольно долго удерживать себя в её теле. Когда всё закончилось, они лежали в обнимку. Власов смотрел в её глаза и гладил её каштановые волосы, которые вывалились из парика в процессе.

– Знаешь, у меня никогда не было такой девушки. Я походу люблю тебя, – промямлив это, Власов провалился в мягкий сон.

Аня ничего не ответила. Она отключилась на пару минут раньше Власова.

Власов проснулся от ужасной головной боли. Ани рядом не оказалось. Всё происходящее вчера казалось ему диким сладким сном, он даже загрустил от этой мысли. Власов потянулся к тумбочке, на которой лежал Черновик. Он увидел валявшийся на полу белый накрахмаленный парик, его сердце сразу наполнилось счастьем. Михаила глубоко озаботил тайный смысл культурного послания золотого унитаза. Дабы отвлечься от головной боли он решил поискать что-то про национальную идею.

Первая попавшая ему на глаза выдержка была написана ровным красным шрифтом.