Вечность тайн

– Мой Король.

Не требуется развернуться, чтобы понять, кто стоит за спиной. Достаточно ощутить нрав очередного предателя.

– Я уничтожил клинок Создателей, Итан, – растягивая гласные буквы имени, отвечаю я, упиваясь волной раздражения Двэйна. – Теперь меня невозможно уничтожить.

Теперь можно позволить себе развернуться.

Вижу то, для чего сделал нарочито плавное движение. Конфидант Второго Измерения усердно скрывает очередной разгром от неудачи. Сухопарое существо передо мной настолько циничное, что решает сдвинуть с трона даже меня, того, кто его создал.

– Вы вызвали меня, чтобы отдать приказ, мой Король?

Ухмылка натягивается сама собой. Я вижу, считываю мысли, новые замыслы по захвату трона Тёмным. Забавно, у него нет последователей, Двэйн обезумел, напился властью. Несмотря на это, Итан – стратег до мозга и костей, но я добавляю его плану ещё одно осложнение.

– Освободи от заточения Тёмную Селену Лойд.

Его вскинутых бровей достаточно, чтобы я понял, что принял верный ход очередной игры, в которой обыграю существо передо мной вслепую. Захватить власть ещё не значит удержать её. Итан – отличный пример жёсткой и безумной игры.

– Но вы её сами отправили в башню заточения, мой Король.

Тон Итана развивает во мне пламя яростного льда, но я позволяю лишь обнажить острые клыки. Лишать его жизни неразумно, у меня нет ещё одного Двэйна на пост Конфиданта Второго Измерения. Далеко не каждая кровь способна быть признанной Измерением, лишь моя. Для Селены у меня другая роль… Может, зря я убил щенка Двэйна? Определённо не зря. Он слаб и неуравновешен. Остаётся кандидатура Итана, и он об этом знает. И, словно догадываясь о моих доводов, скалит в ответ свою ухмылку.

– Ты можешь править и без конечностей, Итан.

От угрозы лицо Конфиданта меркнет. Приходит понимание, что более он не раскроет пасть без разрешения. Итан безумен, но не глуп.

Переведя взгляд с фигуры, поймал себя на мысли, что совершенно забыл про ближний круг, который для меня более, чем чужой.

Светлый Конфидант Пятого Измерения Адриан Лодсон – единственный Светлый, находящийся в моём Измерении и кругу приближённых. Обладатель янтарных глаз заключил со мной сделку, спасая шкуру дочери. Вечность службы – весьма достойная цена, а сделки имеют ценность как и любовный обет – их невозможно нарушить.

Тёмный Конфидант Второго Измерения Итан Двэйн – существо, не дававшее мне клятв, но и не имеющее замены. Мудр, жесток и бессердечен – лучшие черты в послевоенное время.

Иронично, два существа потеряли собственных детей благодаря моим усилиям, но не смеют и проявить малейшего чувства скорби. Вероятно, они ей и не полны.

В круге остался Тёмный Конфидант Шестого Измерения Робертсон. Он поклялся в своей верности безвозмездно. Это существо горд правлением, он жил молитвами о моём возрождении. Гордый нрав, но самый бесполезный из всех присутствующих. Его направленность – Номерные и мертвые люди. Выгодный вариант верности для мирного времени, но не для войны.

Вовремя погибших Конфидантов заняли другие персоны.

Тёмный Конфидант Четвертого Измерения Эзэлстан весьма доволен полученной должности, но поклялся лишь в том, что его свобода важнее трона Конфиданта. Он осознаёт свою значимость, являясь приспешником Смерти. Осознаёт, что сейчас он мне куда важнее, чем его игры, но я умело манипулирую на чувствах Конфиданта Смерти. Все вопросы, касаемые его ослепшей дочери, Эзэлстан воспринимает в штыки. Обеспеченной охраны для Тёмной достаточно, чтобы новый Конфидант завалил своё мнение.

Единственное существо в зале, к кому я имею роскошь прислушиваться – Дамиан. Он занял роль Тёмного Конфиданта Третьего Измерения. Но я не доверяю даже существу с разными глазами. Он – моё творение, я поддерживаю его жизнь, только по этой причине Тёмный готов пожертвовать собой ради меня. Ведь без меня его тело сгниёт, как небесные цветы Первого Измерения, превратившееся сейчас в пепел.

Скажи, Королева Смерти, я зло? Ты тоже жаждешь моей Смерти?

Я вновь обвожу взглядом свой круг, возвращаясь к приказу.

– Она – моя, – говорю я, голос громко разносится по залу Первого Измерения, от чего слуги вздрагивают. – Законная Королева Измерений.

Никто из приближённых Конфидантов не смеет говорить, но по энергии ощутима волна удивленного ропота. Даже Эзэлстан прекратил заговорщецки улыбаться, все ещё играя с перчатками над картой Измерений. Янтарные глаза Лодсона округлились, в них появился страх. Дамиан раздражённо повернул голову в мою сторону, но воздержался от комментария. Итан сдвинул брови в негодовании, но сильнее захлопнул губы, переваривая недавнюю угрозу.

– Никогда во главе Измерений не было обычной Тёмной. Только Создатели, – бросил мне Робертсон.

– Как видишь, теперь есть, – одними губами улыбнулся я.

Верность и предательство – явления противоположные, взаимоисключающие друг друга. Но, так или иначе, это две разные стороны одного и того же выбора, нравственно сложного и не всегда однозначного.

Мы схожи, и оба заигрались. Я готов избрать новую игру, где мы будем союзниками. Иначе моя сила разрушит всё, даже её.

В доказательство своей мысли я направил взор на раскрошенные осколки фигуры, не так давно побывавшей в моём кулаке, а после на шахматную доску, чтобы узреть какой фигуры недостаёт.

Не хватало только Королевы.

Тьма.

Раньше я ощущала её в себе, теперь она повсюду. В звёздном небе, морщинистой плите, моих руках, а, главное, глазах.

То место, в котором я нахожусь, на запах… как древность. Отец отправил меня туда, где теперь имеет власть. Четвёртое Измерение. Замок, забытый на века нашей семьёй, всегда производил на меня впечатление, но теперь ощущался подушечками пальцев поистине устрашающим. Я ничего не видела, лишь память создавала обрывки образов.

Здание с четырьмя башнями располагалось прямо посреди леса из небесных деревьев, рядом с берегом протекала ледяная вода. Хоть что-то я вспомнила с помощью осязания. Ранее в моих глазах водопад сверкал золотом. Конечно, это была иллюзия, на самом деле вода обыкновенная, но Свет способен на многое. Необъяснимое. Свет умеет лгать. Сомневаюсь, что и на дряхлое заброшенное сокровище грянули изменения. Крепость из грубого камня, который в зависимости от освещения словно приобретал разные цвета, и крыша, выложенная чёрной сланцевой плиткой уже не напоминали мне сотни сказок из сказаний, они служили напоминании лишь в одном – слепота.

Отогнав воспоминание об ядерной боли при свидании со Светом, я огляделась по сторонам, где раньше высокие стены соединялись четырьмя угловыми башнями. Остались лишь вмятины от жестоких войн даже по меркам бессмертных. По всем Измерениям расположены остовы замков и поместий, где когда-то мирно жили бессмертные: Конфиданты, Стражи, Лидеры… Номерные, довольствуясь лишь скользкими интригами. Теперь же вся жизнь существ проходила за грудами обломков или на Земле, если они не приняли новую власть.

Об одной мысли о Создателе Тьмы ноги затряслись, я рухнула на шершавую поверхность, полную пыли, чужих волос и… запаха крови. Тёмная и Алая энергия имеют разношерстную силу, но при Смерти они смешиваются в одно – Серость Небытия. Страшнее Смерти близких лишь запах их трупов, особенно, когда не способен видеть лицо… Лишь чувствуешь мясорубку вместо лица, вздутый живот и вот уже ядреный аромат бьёт по глотке, желая поставить на колени. Но я встаю. Мне нужно дойти до него.

Обрушившиеся стены зданий заросли плющом и создают ощущение, будто замок состоит из магии, желающей поиздеваться над моим и без того жалким видом. Спутанные волосы, на месте висков выпавшие от свидания с лучом Света. Потрескавшиеся в кровь от боли и засухи губы. Вечно трясущиеся руки и ноги. Сгорбленная в желании быть незамеченной спина. Воспалённая кожа, покрытая слезами крови. Мамочка, моя святая мамочка собственноручно отмывала родную дочь от потеков крови из глаз водой из родника, смешанной с солёными слезами, однако кровь по-прежнему струиться капля за каплей. И глаза. Папочка сказал, что они напоминают звёзды в ночи, но я догадываюсь, что они не больше, чем отвратная пелена.

Помню, как…

Резкий удар по коленям, я сложилась пополам на ледяном камне.

Тьма.

Тьма.

Тьма.

И боль.

Я пришла.

– Здравствуй, Ронни.

Я провела рукой по надгробной плите. Как у смертных, только в плите не было тела. Оно давно в Небытие. Мне оставалось трогать ледяной камень, считая, что он – Светлый. Рональд. Моя любовь. Грохнувшись от тряски ног на твёрдую поверхность, я раскрыла потрепанную, с дряблыми на ощупь страницы, книгу – сборник сонетов. О том как жизнь теряет смысл, когда умирает надежда.

– Твой любимый…

Хриплый голос остановился не от осознания, что ледяная груда – не Он, а от понимания собственной беспомощности, что я даже не смогу прочитать. Треснувшая губа предательски задрожала.

Два любимых Светлых потеряли свои жизни, погибая за то, чем живут. Моника – азарт, Рональд… – его брат. Мой друг. Но Ронни и на миг не задумался, что погибну я задолго до телесной Смерти.