Избранная пламенем

– Я? Мне уже все равно, – фыркнул дед. – Я болен и скоро умру.

Зейн хмуро посмотрел на Лакрида, не понимая его беспечного тона.

– Конечно, можно все поправить, но вот моя болезнь поселилась там, где даже генные техники не способны излечить её, – произнес олимпиец, постучав по своему лбу. – Слишком много опухолей и слишком малы очаги. Заменить целый мозг нельзя, ибо это чревато потерей личности. Если бы это была одна шишка – тогда бы я решил вопрос за час, но поражен весь мозг. Пока лекарства сдерживают рост болезни, позволяя мне сохранить ясный ум, но и они не всегда смогут меня спасать. Да я и не хочу жить вечно. Так что тебя ожидает очень быстрое введение в дела.

– Хорошо, – нахмурившись, ответил Зейн, чувствуя, что не хотел бы терять родственника так быстро после воссоединения. Лакрид ему нравился. Дед принял его и открыто говорил обо всем.

– Еще желательно, чтобы ты женился, – вдруг произнес старик.

– Что? – непонимающе спросил вулкан.

– Ты – неженатый Кохилас, наследник и будущий глава этого семейства, хоть оно и прогнило до основания, – поморщился дед. – Тебя будут осаждать с предложениями о браке, но не спеши.

– Я пока о подобном не думал, – в замешательстве произнес Зейн. – Женщины в моей жизни – редкость.

Вулкан подумал о Теодоре и о том, что теперь, возможно не будет испытывать подобного недостатка.

– Женщины коварны, особенно на этой планете, – произнес старший Кохилас. – Ибо все они жаждут власти и влияния. Сейчас ты самый привлекательный трамплин для прыжка на вершину Олимпа.

– Я пока не хочу этого, – произнес вулкан, не поняв, что такое трамплин, но чувствуя, что ничего хорошего.

– Просто смотри и слушай, но не поддавайся на уговоры этих сирен, – фыркнул дед. – Придет день, и ты встретишь ту, которая будет сверкать богиней в украшениях твоих предков. Идем, нам уже пора появиться на вилле.

Дед вновь бодро зашагал по тропинке к еще одному каменному проходу с таким же углублением для медальона. Эта дверь представляла собой гладко стесанный проход высотой в несколько метров. Не было ощущения, что стоишь просто перед горой. Сняв медальон с шеи, Лакрид протянул его Зейну:

– Попробуй сам, я должен знать, что ты сможешь открыть эти двери.

Взяв в руки украшенный медальон, вулкан увидел, что камень на нем не круглый, как ему показалось вначале, а в виде капли. Взглянув на углубление, Зейн понял, что острый конец капли должен смотреть вверх, и уверенно приложил украшение к каменной стене, повторив манипуляции деда на входной скале. Едва вынув медальон из скалы, он протянул его деду, который вновь повесил его на шею. Двери бесшумно распахнулись, и вулкан увидел помещение от потолка до пола заполненное похожими ячейками, как на корабле деда.

– Это мой кабинет, – произнес Лакрид, проходя в комнату. – А это книги. Еще одна из коллекций. Прошу тебя, их не продавай.

– Хорошо, – спокойно согласился Зейн, еще не понимая назначение этих разноцветных полосок, заполнивших ячейки, составляющие стены кабинета. Помимо этого, в помещении стоял большой стол и мягкие стулья.

Лакрид не стал долго задерживаться в кабинете, и когда за ними сомкнулся проход, махнул за спину внуку.

– Это скрытый вход в сокровищницу. Видишь этот лепесток?

Дед указал на украшение сбоку, но не это поразило Зейна. Перед вулканом предстала Диметра. Изображение матери было таким большим и ярким, что вулкан непонимающе замер. Мама была молода и улыбалась, сидя на какой-то лавочке, окруженная зеленью.

– Портрет твоей матери, – подсказал Лакрид растерявшемуся внуку, во все глаза разглядывающему картину. – Вот этот лепесток скрывает замок, Зейн.

Заморгав от неожиданности, вулкан посмотрел туда, куда указывал дед. Охватив взглядом всю стену, Зейн увидел еще два больших портрета, украшавших кабинет.

– Это моя супруга – Амфитрита, – указал пальцем олимпиец на изображение светловолосой прекрасной девушки. – А это моя мать – Талия.

Вулкан заметил еще одну даму, но уже в возрасте и с более строгим взглядом. Все три женщины были одеты в свободные ткани, открывающие их плечи. Волосы убраны наверх, и в прически вплетены золотые обручи.

– Три главные женщины в моей жизни, – восхищенно произнес Лакрид и, посмотрев на Зейна, добавил. – Рад, что ты теперь со мной. Я слишком долго был один. Отныне моя душа спокойна. Идем, пора познакомить тебя с родственничками.

Зейн продолжал еще смотреть на портреты женщин, в особенности на Диметру, медленно бредя за дедом к двери. Яркость изображения поразили воображение вулкана. Такой он маму не помнил.

Высокие потолки, украшенные рисунками светлые стены, колонны и обилие свежего воздуха – такой была главная вилла Кохиласов. Идя по многочисленным коридорам, вслед за дедом, Зейн еще не встретил ни одного существа. Столько места, но казалось, что тут никто не живет. Вдруг Лакрид вывел его на открытое место. Свет Эпсилона заставил слегка поморщиться привыкшие к темноте глаза вулкана, но все же Зейн разглядел чудесное – фонтан и зеленые насаждения. Хорошенько рассмотрев окружающее пространство, мужчина заметил несколько подобных гладких чаш, в которых плескалась вода, а посмотрев вдаль и вовсе опешил от огромного углубления, наполненного самым драгоценным, что было раньше в его жизни, – водой.

В доли секунды оценив обстановку, Зейн стал рассматривать присутствующих людей. В привычной для себя манере вулкан осмотрел всех мужчин и их оружие. Короткие клинки и кинжалы. Одеты так же, как и он. Женщины были похожи на изображения в кабинете деда, но цвета тканей другие.

– Дорогие гости, прошу простить меня за столь неожиданное приглашение, – громко произнес Лакрид, раскидывая руки в приветствии. – Дело не требовало отлагательств.

– Дядя, ты же знаешь, что мы всегда рады посетить родовую виллу, – произнес мужчина с кудрявой шевелюрой на голове. Стоящая рядом с ним красивая женщина в красном сверлила взглядом Зейна и что-то прошептала своему мужчине. Выслушав свою собеседницу, он спросил. – А кто твой спутник?

Темные густые локоны украшены толстым обручем, ярко красное одеяние и высокомерие во взгляде выделяло эту олимпийку из толпы. Зейн сразу понял, кто перед ним.

– А-а-а, Аурания, ты как всегда заметила самую суть, – усмехнулся дед, глядя в глаза красавице в красном. – Жители Олимпа, представляю вам моего внука, сына Диметры, Зейнавункана Кохиласа.

Всеобщее оцепенение было секундным и впоследствии переросло в гул. Присутствующие взволнованно заговорили о неожиданности, преподнесенной им главой дома Кохилас. Зейн смотрел на единственных людей, молчавших в толпе. Крайоса, приветствовавшего деда ранее; мужчину, стоящего рядом с ним и, видимо, бывшего Офелосом – сыном Крайоса; и женщину в красном – Ауранию, жену Крайоса и мать Офелоса. Олимпийка не выдала своего потрясения, лишь продолжала сверлить взглядом Зейна.

– Сын Диметры? – сдавленно произнес Крайос, когда всеобщий гул стал стихать. – Ты уверен, дядя? Возможно, тебя хотят обмануть?

– Спасибо за заботу, племянник, но я не так наивен, как, видимо, выгляжу, – усмехнулся Лакрид, подходя ближе к ожидающим в саду людям. – Родство подтверждено и зафиксировано. Он мой родной внук.

– Поздравляю, дедушка, – медленно произнес мрачный Офелос.

– Спасибо, Офелос, – беспечно произнес Лакрид, улыбнувшись внучатому племяннику.

Зейн чувствовал угрозу от этой троицы. Как неудивительно, чутье подсказывало, что большую опасность представляет именно женщина. Аурания продолжала молчать и просто источать злость и ярость.

– Итак, не будем медлить, – хлопнув в ладоши произнес Лакрид. – Зейнавункан, иди за мной.

Последовав за дедом на небольшую возвышенность, вулкан встал перед ним и застыл в ожидании. Вздохнув и собравшись с духом, олимпиец начал произносить клятву владельца Хребта.

– Я, Лакрид Кохилас, сын Архилаоса Кохиласа, наследник и хозяин Хребта Олимпа и всех земель и владений, принадлежащих семье Кохилас. Официально и до своей смерти объявляю тебя, Зейнавункан Кохилас, своим наследником и преемником. Мои земли, богатства, долги и грехи отныне теперь твои.

Замолчав, пожилой Кохилас снял с шеи медальон и посмотрел на внука. Зейн понял, что настала его очередь произносить клятву:

– Я, Зейнавункан Кохилас, сын Диметры Кохилас. Официально становлюсь твоим наследником и преемником. Принимаю твои земли, богатства, долги и грехи. Отныне и до последнего вздоха, пока существует Олимп. Обязуюсь передать владения по наследству достойному из тех, кто носит со мной одну фамилию. До скончания времен на Хребте Олимпа будут править только Кохиласы.

Слова обоих мужчин звучали в полной тишине, все свидетели еще не до конца осознали, что присутствуют при официальной передаче Хребта наследнику-незнакомцу.

Когда последние слова были произнесены и тишина окутала водные сады виллы Кохилас, громкий голос разорвал всеобщее оцепенение.

– Я вызываю тебя на бой!

Глава 4

Зейн нахмурившись покосился на деда, который недоуменно оглядел всех присутствующих. Заинтересованно посмотрев на кого-то за спиной внука, Лакрид произнес:

– Офелос, твой вызов опрометчив. Ты проиграешь.

– Я вызываю на бой нового члена семьи, – уже более спокойно произнес олимпиец. – Ты привел его и назвал своим наследником. Мы, твоя семья, никогда его не видели и сомневаемся в родстве. Тетя Диметра пропала юной девушкой. Где доказательства, что он её сын?