Выбор свободы

– Там всем трудно, но без них нам не справиться, – суховато отрезал верховный магистр.

– А без нас, значит, справитесь, – едко фыркнул Ольсен. – Лучше скажи, почему решил нас не брать?

– Вы тут недавно… а у нас такой порядок, в цитадели остаются новички.

– А почему вы вообще не оставите Антаиль степнякам? Может, они с монстрами друг друга перебьют? – снова вмешался Анс.

– Ты неверно понял, – вздохнул магистр, – но сейчас объяснять не буду… решайте, остаетесь – и мы проводим ритуал сегодня, или едете с нами, но тогда свадьба будет только через пять дней, раньше ваши друзья не успеют приехать в Ставин.

– Пять дней не так уж много, – вздохнув, твердо заявил Берест и испытующе взглянул на невесту. – Как ты думаешь?

– Думаю, немного, – задумчиво подтвердила куница и, слегка покраснев, храбро заявила: – а ещё думаю, что ты меня не осудишь… если я отдам тебе свой истинный браслет завтра утром, когда мы выйдем за ворота цитадели, а сегодня вот…

Княжна достала из кармана маленький вышитый платочек, скрутила его жгутом и повязала на запястье ошеломленно следившего за ее действиями ястреба.

– Вместе с этим платком отдаю в твои руки свою любовь, честь и судьбу, – негромко произнесенные ритуальные слова в наступившей тишине прозвучали неожиданно четко и значимо.

– Весенка… – задохнулся от неожиданности и счастья Берест, но тут же спохватился и произнес громко и с вызовом: – Принимаю твой бесценный дар, обещаю беречь и хранить твою жизнь и здоровье, построить тебе и нашим детям дом и наполнить его достатком и заботой. Клянусь именем рода.

И, забыв про всех присутствующих, крепко обнял свою куницу и припал к ее губам, как путник к долгожданному ручью.

– А теперь ответь на мой вопрос, – через несколько секунд встал со своего места Ольсен, но Феодорис махнул на него рукой, и мельник снова оказался в кресле.

– Больше никаких вопросов. Мы уважаем принятое Эвестой решение, и сейчас она отправляется в свою комнату одеваться к ритуалу. Хлоп, унеси Эвесту и Кастину на второй этаж. – Магистр проследил взглядом за исполнительным фантомом и повернулся к племяннику: – Поскольку ты сегодня станешь главой семьи, у тебя есть важная и срочная забота – выбрать себе покои на третьем этаже и надеть праздничный костюм. Все остальное решим завтра утром. Хлоп, отнеси их с дедом на третий этаж.

– Хорошо, – успел сказать княжич, – но в Антаиль мы всё равно едем.

– Кася… ты меня осуждаешь? – Смущенно глянув на наставницу, княжна отвела глаза и замерла в ожидании упреков.

Хоть и говорят про куниц, что они готовы на всё, лишь бы заполучить приглянувшегося мужчину, но это не совсем верно. Далеко не на всё и не все девушки. А только вдовушки да перестарки. А княжеским дочерям такое совершенно не подходит, их с детства учат вести себя просто, но с достоинством. И ни в коем случае княжнам не дозволяется по старинному обычаю заменять браслет платочком, ведь это как откровенное признание в неподобающем честной девице поведении.

– Ну что ты, – ласково обняла воспитанницу травница и повела к шкафам, – за что? Ты ведь не просто княжна по рождению, как Ледяника. Ты ещё и воин по воспитанию и чародейка по дару. Тебе позволено больше, чем другим… но не забывай, кому много дается, с тех больше и спрашивается. Да и не осудит тебя никто, здесь живут по другим правилам… ты ведь и сама небось уже всё поняла по сегодняшнему разговору. Ведь он испытанием был… ещё одной проверкой. Вот потому-то я и боюсь за вас… сердце кровью обливается, как представлю, какие у них там, в Антаили, пакости обретаются, если маги стараются брать туда только одиночек! И потому я и сама туда поеду… не остановят меня их пустые россказни про новичков.

– Кася… – всхлипнула куница, – а я так боялась… думала, ты ругать будешь. Ведь это ты меня всегда осторожности учила…

– И правильно делала. Ну, сама подумай, как бы ты жила, если вышла замуж за Тадора, а потом вдруг встретила своего ястреба? Ведь так или иначе, а жизнь бы вас свела…

– Ох, спаси милостивые духи… я тогда, наверное, голову бы в омут сунула… – Веся провела перед лицом очищающим жестом, – спасибо тебе. Ещё Мариля, вот кто за каждым моим шагом смотрел… даже смешно было. Так хочется с ней повидаться… но сейчас ее звать не буду, лучше позже. Ты мне другое скажи… дед, небось, с нами поедет… неужели тебе его не жалко? Сама ведь говорила, ошибиться каждый может, но не у каждого хватит силы да совести свои ошибки признать? А он признал… раз глаз с тебя не сводит.

– Веся… я немного подожду. Не зря ведь они в южную цитадель семейных не берут… а у нас с ним ещё полного согласья нет… вот присмотрюсь к тем порядкам, тогда решу. Ну, так какое платье ты надеть собираешься? День-то особый… второго такого в твоей жизни не будет.

– Ольсен… может, всё же послать туда Туна? – Берест нервно одернул хрустящую новехоньким полотном нарядную рубаху и краем глаза с досадой покосился на себя в зеркало.

Ну вот с чего прадед решил, будто им нужно натянуть на себя самые лучшие одежды?! Ведь сегодня только ритуал, а празднованье для всех родичей и друзей будет через пять дней? Вот тогда и можно будет принарядиться, не опасаясь, что он, как павлин, окажется одетым ярче невесты.

– Стой спокойно… наши фантомы туда всё равно не проходят, я уже пробовал, – любезно просветил внука Ольсен и уставился на окаянную дверь, за которой находилась не менее ненавистная лестница.

И как только она пропустила их после обеда, когда куница сбежала от жениха? Феодорис буркнул что-то про особые обстоятельства, но пояснять подробнее не пожелал. Да и без его объяснений понятно, что считать особым волнение жениха перед свадьбой каверзная лестница и близко не намерена.

– Ну попроси Феодориса… пусть своего пошлет, – не унимался внук, – может, она снова что-то обидное вспомнила? И ее успокоить нужно? А мы тут стоим как дураки…

– Если бы меня заставили тут стоять с браслетом на руке, – покосился дед на платочек княжны, – хоть три дня бы стоял и не пикнул!

– Это ты сейчас так говоришь… – фыркнул Берест, встревоженно оглянулся на помрачневшего мельника и повинился: – Прости, дед… я сейчас плохо соображаю. А где Бенра? Может, хоть ее попросить сходить? Вроде она девушка отзывчивая?

– Да нету их тут ни одной, чародеек этих! Все там… потому и говорю, не волнуйся… я давно заметил: чем больше женщин помогают невесте одеваться, тем дольше у них выходит.

– А ты разве часто бывал на свадьбах или ритуалах? – не сводя глаз с двери, небрежно бросил ястреб.

– А ты что думаешь, я всегда был стариком и жил на мельнице? – ехидно вернул вопрос Ольсен и сам на него же и ответил: – Ничего подобного. Когда-то я жил с семьей и по осени чуть не каждый день попадал на свадьбы. Да я и сам был женат… если хочешь знать.

– Ты? – изумленно уставился на него Ардест, забыв на мгновение про дверь. – А почему никогда не рассказывал?

– Невезучий я в этом деле… вот и не рассказывал, – судя по мрачному виду прадеда, он уже пожалел, что проговорился, – и ты помалкивай. А вон и Феодор идет… значит, скоро и кошка твоя появится, ему же небось слуги доложили.

– У нас всё готово, – верховный магистр внимательно посмотрел на хмурое лицо жениха и неожиданно дружески ему улыбнулся: – И невеста скоро появится… по секрету говорю, поняли?

– Спасибо. А у неё всё в порядке? – приободрился жених.

– Насколько мне известно, всё хорошо, – хитро прищурился маг, – но девушки приготовили сюрприз… Тсс! Идут!

Заветная дверь широко распахнулась, Берест ринулся к ней, но застыл столбом, едва успев сделать пару шагов. Только теперь до него начал доходить тайный смысл сказанных магистром слов про сюрприз.

По мягкому восточному ковру, устилающему ступени лестницы, вниз важно шагала вереница необычайно нарядных чародеек, и угадать с первого взгляда, которая из них Веся, было невозможно.

И дело даже не в светлых струящихся шелках нижних юбок и богато расшитых жемчугом парчовых верхних сарафанах, а в широких покрывалах из тончайших белоснежных кружев, спадавших на лица, грудь и руки девушек и женщин. А летевшие над чародейками фантомы держали в многочисленных лапах длинные гирлянды из пышных белых цветов, создающие душистую раму для этой прекрасной картины.

– Придется тебе отыскать свою невесту, Ардест, – с лукавым сочувствием сообщил Феодорис, едва девушки вышли из дверей и остановились, надежно защищенные занавесом из цветов и бдительными фантомами. – И помогать тебе никто не должен. Ольсен! Слышишь?

– А вопросы я могу им задавать? – лихорадочно перебегая взглядом от одного скрытого под покрывалом лица на другое, осторожно спросил Берест.

Мгновенно проснувшаяся где-то в глубинах сознания интуиция подсказывала: наступил такой момент, когда ему лучше не торопиться и не ошибаться. Брачный ритуал не так уж редко начинают шутливой проверкой, но каждый промах и каждая совершенная им сейчас ошибка больно ударит по сердцу Весеники и запомнится на всю жизнь.

– Можешь, – хитро подтвердил магистр, – но вот отвечать они не будут, это слишком легко – узнать невесту по голосу. Могут просто кивнуть, если ты угадал.

«Темные силы», – нахмурился Берест, а как же тогда проверить правдивость их ответов, если он привык распознавать ложь по голосу? Вернее, по неуловимым его интонациям и отзвукам, какие всё чаще воспринимал уже не разумом, а необъяснимым ощущением отвращения, возникающим прежде, чем собеседник заканчивал фразу.

А ведь это снова проверка, расцвела в сознании ястреба догадка, едва он дошел в своих размышлениях до этой тонкости, причем проверка именно там, где ему самому не хочется ошибаться ни в коем случае.

С минуту ястреб просчитывал, какой вопрос нужно задать, чтобы ответ нельзя было понять превратно, затем шагнул к крайней чародейке.

– Ты Эвеста?

Прикрытая кружевом голова радостно кивнула, но княжич не испытал никакой радости от этого признания. Наоборот, невидимая прохладная лапа оттолкнула его от потянувшейся навстречу девушки.

– Не верю, – нехотя буркнул ястреб, представляя, как придется вымаливать у любимой прощение, если он сейчас ошибся, и шагнул к следующей чародейке, благодаря в душе милосердных духов, что женщин в цитадели меньше десятка.

– Ты Эвеста?