Запрет на любовь

Бодрым шагом Дмитрий подошёл к мотоциклу и взял портфель из багажника, чтобы, открыв его, нагло порыться и достать серебристый телефон сестры. Чуть помедлив, Митя постарался как можно быстрее скопировать нужный контакт. Фото не было, лишь имя Винсент. Качнув головой, Рыжик выключил экран телефона, когда услышал недовольный оклик Аглаиды:

– Я сказала – портфель принеси. Темно, всё равно ты сам не найдёшь.

– А вот и нашёл! – весело отозвался Митя в ответ.

Подойдя ближе не подал, а кинул Иде её телефон, сам же подсел к ней впритирку, кладя голову на хрупкое женское плечо.

– Я не уверен, что у тебя получится. Давай профессиональный фотоаппарат купим и приедем сюда ещё раз.

Аглаида всё же попробовала сделать пару снимков и только разочаровалась в своём девайсе.

– М-да… – протянула она, смотря на блёклое отражение сказочного звёздного небосклона.

– Не переживай, – постарался подбодрить её Тарас.

– Да, в интернете полно красивых снимков профессионалов, – перебил его брат. – Скачай и говори, что сама сняла.

Аглаида прыснула от смеха. Нет, всё же Митя неугомонный оптимист. Этим он отличался от всегда сдержанного Тараса. Но и у того бывали порывы безрассудства. Громко охнув, молодая женщина оказалась на руках очередного шутника, который тихо рассмеялся и даже поцеловал Иду в лоб, чтобы перестала бояться.

– Ты лёгкая, – заверение брата вызвало волну смущения.

В отличие от Мити, Тарас шёл уверенно, размашисто, и Аглая чувствовала, что ему нисколько не тяжело.

– Эй! Я же сказал, что рытвины были, а она не держалась, – попытался оправдаться Митя, хотя в принципе был рад, что Иду нёс не он.

Причина ворчания Мити была вовсе не в весе, а в том, что от возбуждения у него чуть мозг не стёк вниз. Он не ожидал, что так соскучился по Иде. Совсем голову потерял, а нужно было держать себя в руках. Но Аглаида с её чарующим ароматом лишала здравого смысла. Тарас говорил, что нужно время, что у него был план. Вот только ждать становилось невыносимо. Хотелось всё и сразу. Признаться, прижать, поцеловать.

Подняв куртки, пледы и пакет с мусором, Митя, присвистывая, шёл позади, любуясь звёздами. Отличная идея привезти сюда Иду. С пользой провели время. Теперь было на кого сбросить негатив. Значит того урода зовут Винсентом. И эта паскуда позволяла себе писать их любимой пошлости. Нужна была очередная отличная, а лучше гениальная идея, как заставить этого Винсента пожалеть, что вообще смотрел в её сторону.

Глава 4

Войдя в пустую столовую, Алекс прислушался к тишине дома. Служанки практически бесшумно сервировали ужин. Ламбел окинул стол чуть растерянным взглядом. Накрыто на четверых.

– А дети где? – уточнил мужчина у прислуги.

– Они ещё не возвращались, – отозвалась одна из девушек.

Хозяина особняка нахмурился.

– Разве? – удивился он.

Ведь точно знал, что офис они покинули одними из первых. Значит, сынки утащили Аглаиду с собой. Нервно сжав вилку и нож, Алекс задумчиво повертел столовые приборы. Опять они начали свои игры. Беспокойство за дочь разбередило старые воспоминания. Рыжие демонята имели весьма специфические пристрастия в сексе. Юношеские проказы переросли в несколько обескураживающие извращения. Алекс до сих пор не мог понять, откуда в них столь странные желания. Психолог сказал, что это временно, мол, всё из-за того, что они близнецы и привыкли делиться друг с другом. Отец готов был платить за молчание девушкам, которым удосужилось побывать в постели сразу с обоими рыжими негодниками. Но когда он заметил их особенный интерес с Аглаиде, то запаниковал. Он попытался оградить ничего не осознающую дочь от своих сыновей.

Пусть не родные, но для неё они братья и Аглая не воспринимала их по-другому. Алекс был бы рад, если бы она влюбилась в одного из них, это стало бы прекрасным решением проблемы. Но, увы. Приходилось искать другой вариант. Отослать их в очередной раз? Только бы придумать куда и зачем. Возможно в командировку, лишь бы они не успели сломать сестру раньше.

Отбросив столовые приборы, Алекс встал и подошёл к стеклянному столику с алкоголем, чтобы плеснуть себе виски.

Мужчина часто задавался вопросом: почему в его семье всё сложилось именно так? По всему выходило, что виновник этой ситуации он сам. Нужно было своевременно жениться. Вполне вероятно, что тогда всё было бы иначе, и сыновья выросли бы нормальными. Он знал, что у них не было психического расстройства или ярко выраженной болезни, просто специфические пристрастия близнецов. Психолог заверял, что в этом нет ничего предосудительного, что всё пройдёт. Вот только время шло, а ничего не менялось.

Выдержанный виски обжёг пустой желудок, зато стало легче дышать. Злость на сыновей не отпускала, терзая и изматывая Алекса. Он до сих пор помнил рыдающую студентку колледжа, которая хотела подать заявление в полицию об изнасиловании. Тогда Ламбел не стал вдаваться в подробности интимной связи. Сыновья всегда являлись лакомым кусочком для пронырливых охотниц до богатеньких наследников. Алексу было противно смотреть на потёкшую тушь, на смазанную помаду, на девичьи слёзы. Он просто раздавил девушку фактами, что лучше ей взять денег и забыть о его сыновьях. Сумма была не такая уж и внушительная, но у якобы пострадавшей сразу загорелись глаза. Когда об этом узнали Тарас с Митей, то долго возмущались, так как девица сама предложила им себя и была не против попробовать втроём.

Если бы Алекс знал, что это только первая ласточка, наказал бы сыновей намного строже. Теперь же оставалось уповать на Бога и молить, чтобы «рыжие демоны» не наломали дров.

Аппетит так и не пришёл, зато захотелось позвонить и выяснить, куда же подевались его детки. Однако на вызовы никто не отвечал, длинные гудки раздражали и без того взвинченного мужчину. Бросив телефон на стол после очередной неудачной попытки, Алекс заставил себя сесть и поесть, чтобы не пугать прислугу. Полную тишину столовой нарушали постукивания приборов о фарфоровую тарелку.

Дети появились через полчаса, когда Ламбел поднялся, намереваясь покинуть столовую. Первым делом он оценил состояние Аглаиды. Она была слегка бледной, но глаза искрились весельем. Да и сыновья выглядели радостными, постоянно перешучиваясь. Женский смех поднимался к потолку, разлетаясь по холлу. Дочь не была похожа на тех девчонок, которых поимели Тарас и Дмитрий. Это безгранично радовало. Испытав облегчение, Алекс решил в ближайшее время всё же пообщаться с сыновьями насчёт Аглаиды.

– Отец! – воскликнула дочь, стоило ей заметить Ламбела-старшего.

Тот замер, поднял руки, загладил волосы на висках и одёрнул рубашку, ожидая, когда Аглая приблизится.

– Ты уже поужинал? – вопросительно приподняв бровь, уточнила у него дочь.

Аглаида всегда беспокоилась о режиме дня отца, заботилась как о нём, так и о его сыновьях.

– Да, я вас не дождался, – кивнул Алекс.

Цепким взглядом мужчина пытался разглядеть изменения в дочери, но не находил и всё более успокаивался.

– А мы немного покатались, – беспечно объяснила она причину их отсутствия.

– Да, и проголодались, – прервал брюнетку Митя. – Сейчас переоденемся и спустимся.

Алекс кивнул, наблюдая, как Тарас за руку потянул Аглаиду в сторону лестницы. Из её волос что-то торчало. Алекс набрал воздух в лёгкие, чтобы окликнуть детей, но передумал, наблюдая за тем, как Дмитрий, заметив инородный предмет в причёске сестры, вытащил его и, весело улыбаясь, запихнул в рот. Отсалютовав застывшему в изумлении отцу, Рыжик поспешил за братом и сестрой.

Дети скрылись на втором этаже, а Алекс так и стоял, разглядывая опустевшую лестницу, борясь с желанием выяснить, где были его дети и чем занимались.

* * *

Аглаида пребывала на седьмом небе от счастья. Она так давно никуда не выбиралась, вечно занятая работой, что теперь растворялась в давно забытых ощущениях. Приезд братьев был как глоток свежего воздуха. Это сказывалось на всём. Дом словно ожил. Слуги стали чаще улыбаться, как и сама Аглая. Ужин прошёл в весёлой дружеской обстановке за бокалом красного вина. Зря молодая женщина переживала по поводу выбора Мити. Вино оказалось вкусным, хоть и молодым. Рыжики рассказывали о своих приключениях в колледже и в университете. Хотя многие истории уже давно были известны Аглаиде, она не прерывала повествования, смеясь так, будто слушала их в первый раз. Митька, как и прежде, в лицах рассказывал очередную историю, тогда как Тарас степенно кивал, подтверждая слова брата.

Спать разошлись ближе к одиннадцати. Приняв душ, Аглая переоделась в свою шёлковую летнюю пижаму, которая состояла из шорт и майки на тонких бретельках и нырнула под одеяло. Ноги гудели от напряжения, но это была приятная усталость. Взяв свой телефон, она пальцем проводила по экрану, меняя картинки звёздного неба. Главное не качество, а те эмоции, которые нахлынули, стоило лишь прикрыть глаза. Аглаида призналась сама себе, что хотела бы вернуться на то поле, но уже с качественным фотоаппаратом, чтобы навсегда остановить эту дивную ночь. Уснула она с улыбкой на устах.

Рыжикам же было не до сна. Собравшись в комнате Мити, они исследовали мировую паутину в поисках любой информации о Винсенте, а также продумывали в деталях план мести. И чем больше они узнавали подробностей из жизни смазливого метиса, тем более коварные идеи зарождались в рыжих головах, выстраивая уникальную пакость.

Утром Дилан опять нашёл госпожу в тренажёрном зале. Заметив слугу, молодая женщина тихо простонала. Хорошее настроение от прекрасно проведённой ночи словно ветром снесло.

– Кто? – раздражённо спросила брюнетка, выключая беговую дорожку.

Хотя зачем она спрашивала и так понятно, что Митя. Только этот поросёнок мог капризничать с утра, как избалованный ребёнок. Но ответ удивил.

– Оба, госпожа.

Аглаида отняла от лица полотенце, удивлённо переспросив:

– Оба?

От Тараса она такого не ожидала. Или это опять их очередная выходка? Тяжело вздохнув, молодая женщина повесила полотенце на ручку тренажёра и последовала за камердинером братьев. Тот явно нервничал, странно оглядывался на госпожу.