Запрет на любовь

– Боже, как красиво… – выдохнула Аглаида, не веря своим глазам.

Звёздное небо раскинуло над ними купол, создавая россыпь бриллиантов на чёрном бархате.

– Я и забыла, какие они прекрасные, – шепнула женщина после минутного молчания.

В груди растеклось тепло благодарности, глаза увлажнились, намочив ресницы. Хорошо, что было темно, и никто из Рыжиков не мог этого заметить.

– Мы как увидели, так и решили, что надо тебя сюда привезти, – отозвался Митя, радуясь, что Иде понравилось. Идея была его, Тарас молча кивнул на предложение показать вот эту красоту.

Аглаида охнула, когда тяжёлая рыжая голова Дмитрия умостилась ей на живот, Тарас расположился рядом, поглаживая её ладонь своими горячими пальцами. Раньше они часто забирались на крышу особняка, стелили одеяла и лежали втроём, мечтая вновь увидеть маму. Отец задерживался допоздна, и дети развлекались как могли. Смотреть на звёзды было одним их таких увлечений. В те дни Аглаиде казалось, что мир куда проще и добрее. Как же давно это было…

– Ида, а помнишь, ты нам говорила, что наша мама одна из этих звёзд, – прервал умиротворяющую тишину Митя, обернувшись к сестре.

Она не могла чётко рассмотреть его лицо, но угадала улыбку.

– Вот та! – поднял руку Тарас.

Все посмотрели на заветную звёздочку. Аглаида погрузилась в воспоминания, неосознанно запустив руку в волосы Митьки. Это была очередная сказка на ночь, чтобы успокоить братьев, которые часто не могли уснуть и просили отвести их к маме. Аглая придумала, как им встретиться, показав на самую яркую звезду. Теперь понимала, что это было глупо, вот только хотелось вернуться в те времена и погрузиться в приключения детства. Вспоминая, как ночами они пробирались на крышу, Аглая робко улыбнулась: на плечах одеяла, в руках сжаты тёплые ладошки братьев… Однажды их поймали, после чего слуги стали запирать крышу на ключ, но это только прибавило остроты их авантюре, не позволяя отказаться от мечты.

– Конечно помню, – отозвалась Аглая, едва слышно вздохнув.

Вернулись Рыжики, и вернулись воспоминания, прихватив с собой спокойствие и умиротворение. Наконец-то всё встало на свои места. Они вместе через столько лет.

– Ида, мы должны признаться тебе кое в чём, – серьёзным тоном заявил Митя.

Аглаида тут же напряглась. Не любила она такие вот вступления, обычно продолжение бывало очень плохим.

– В чём? – робко спросила она, мысленно моля, чтобы они передумали и промолчали, но знала, что упёртые близнецы всё равно поведают о том, о чём собрались.

Тарас ласково провёл рукой по волосам Иды, желая успокоить. Жаль, он не мог рассмотреть выражение лица любимой, но было так приятно просто лежать с ней рядом, каждый раз задевая её своим телом. Митя взял сестру за руку, покровительственно похлопав по ней.

– Это, наверно, разобьёт тебе сердце, – Аглаида замерла, борясь с худшими мыслями, возникшими в её голове. – Но ты должна узнать правду, – продолжил Рыжик.

«Какую?!» – чуть не выкрикнула Аглая. Хотела даже сесть, но тяжёлая голова на животе не позволяла пошевелиться. Да и Тарас продолжал играть с её волосами, накручивая локоны на палец, словно успокаивал, но не принимал участие в разговоре.

– Ты не переживай, – шумно вздохнув, попросил Митя.

– Я тебя сейчас покусаю, – пригрозила Ида.

Парни замерли от прокатившегося по их телам жара после её слов. Тарас сглотнул, горло пересохло от, казалось бы, невинного обещания, и одной рукой он потянулся к пакету. Фантазия рисовала потаённые желания, тогда как воображение ликовало. Сипло прокашлявшись, Митя решил больше не дразнить сестру. Выдохнув, он произнёс трагическим голосом:

– Это не души умерших, Идочка. Это просто звёздочки. Нам рассказывали в колледже. Мы не хотели тебя расстраивать и скрывали от тебя этот секрет.

Выдохнув, Аглаида звонко рассмеялась. Напряжение отпустило, веселье и лёгкость переполняли душу. Она уж было подумала… Хотя о чём она подумала? Глупости. Не могли эти двое, пышущих здоровьем оболтусов быть смертельно больными, как Мария. Но то, что они с детства с головой не дружили, в очередной раз подтвердилось.

– Шутник, – прошептала Аглая, легко ударив Митьку по груди.

– Может, поужинаем? – предложил Тарас, садясь на сене.

– Я не прочь, – отозвался Митя. – Знаете ли, открывать вселенские тайны – это так сложно. Столько энергии ушло. Надо срочно восполнять.

Аглаида прыснула в кулак, стараясь громко не смеяться.

Ужин был скромный: бутылка минералки да по паре сэндвичей с ветчиной и сыром каждому. Видимо, долго засиживаться Рыжики не планировали.

– А вы что и правда здесь ночевали? – уточнила Аглаида.

Брюнетка медленно опустилась на грудь Тарасу, ощущая на своём бедре Митькину голову, который как раз в этот момент кивнул. Рыжик болезненно щекотал ногу, продолжая жевать сэндвич.

– Мы часто ночуем под открытым небом, – отозвался он.

Тарас протянул руку за бутылкой, заставив Иду пошевелиться.

Аглая погрузилась в свои мысли, она не понимала бесстрашия братьев. Ей был неведом дух свободы, который жил в сердцах непосед. Поездка на пикник – самое большее, на что она была способна. А тут, спать на сене под открытым небом…

– А если дождь? – тихо спросила.

Слегка запнулась и умокла, так как тревожащий аромат опять окутал её. К вечеру он был уже не такой яркий, но не менее волнующий. Подняв голову, Аглаида рассматривала чёрный силуэт Тараса. Значит это его парфюм. Чертовски жаль. Хотя теперь она будет одёргивать себя. Нельзя давать фантазии играть с чувствами.

– У нас есть спальные мешки и палатки, – беспечно произнёс Митя. – Хотя дождь – это, безусловно, неприятно.

Рассказывая, Митя переплетал свои пальцы с Идиными, прикасаться к ней было привычно и желанно. Она дарила своё тепло, не задумываясь. Сжав пальцы в ответ, Аглая робко улыбнулась.

Тарас лежал, подперев голову рукой, и слушал мягкий женский голос. Любовался звёздами и этим бархатистым вечером. Лёгкий ветер приносил звуки с трассы, изредка прерываемые концертом сверчков. Не хватало луны, чтобы очертить соблазнительные холмики грудей, которые мерно поднимались, не позволяя взгляду оторваться от созерцания манящего тела. Пальцы сами собой зарывались в тёплые шелковистые волосы, которые ручейками скользили меж пальцев, заставляя сердце в груди сжиматься.

Бутылка кочевала между ними, утоляя жажду, пока не закончилась вода. Аглая поймала себя на том, что уезжать совершенно не хотелось. Звёзды. Как же давно она не смотрела на них. Совершенно утратила интерес к таким простым, счастливым моментам жизни. Стоило братьям уехать, как она с головой погрузилась в работу. Вся её жизнь – это сплошная работа. Тяжело было признавать, что как только Рыжики покидали её, то жизнь теряла яркость красок, и всё свободное время Аглаида неосознанно занимала компанией отца. Звёзды утратили привлекательность, потому что не было рядом тех, кто мог так же, как и она, восторгаться далёким светом. Только близнецы и Аглая знали секрет россыпи бриллиантов по небу. Ведь это Мария смотрела на них сверху, оберегая и подсказывая правильный путь…

– Домой? – оживился Митя, когда почувствовал, что пальцы Иды стали холодными.

– Да, пора, – отозвался Тарас, предпринимая попытку подняться, но Аглаида расстроенно выдохнула, жалобно прошептав:

– Вот бы их забрать с собой…

Потом села и, взглянув на свои ножки, попросила Митю:

– Принеси мой портфель, пожалуйста.

– Зачем? – удивился не только Дмитрий, но и Тарас.

– Хочу попробовать сфотографировать это чудо, – мечтательно призналась Аглаида.

Рыжик, задрав голову, согласился с сестрой. Хотелось запечатлеть дивное небо на память, вот только вряд ли камера обычного телефона способна сфотографировать звёзды.

– Неси, – тихо приказал Тарас.

В голосе брата слышалась та же мысль, что родилась у Митьки.

– Хорошо, принесу, – усмехнулся в ответ близнец.