Фотосинтез

Обжигая носы отличнику и подонку,
Гордон злится: «Когда же я наконец подохну», —
Ангел Габриэль приходит к нему под окна,
Молвит: «Свет Христов просвещает всех».

Гордон смотрит в окно на прекрасного Габриэля.
Сердце в нем трепыхается еле-еле.
И пока он думает, все ли это на самом деле
Или транквилизаторы потихоньку его доели,
Габриэля уже поблизости нет как нет.

Гордон сплевывает, бьет в стенку и матерится.
«И чего теперь, я кретин из того зверинца,
Что сует брошюрки, вопит «покаяться» и «смириться»?
Мне чего, завещать свои мощи храму? Сходить побриться?»

* * *

Гордон, не пивший месяц, похож на принца.
Чисто выбритый он моложе на десять лет.

По утрам он бегает, принимает холодный душ,
застилает себе кровать.
Габриэль вернется, тогда-то уж
можно будет с ним и о деле потолковать.

14 июля 2008 года

По капле, по словцу, по леденцу

По капле, по словцу, по леденцу,
Из воздуха, из радиоэфира,
По номерам, как шарики в лото,
Выкатываясь, едут по лицу
И достигают остального мира
И делают с ним что-нибудь не то

Мои стихи. Как цепь или гряда,
Как бритые мальчишки в три ряда,
Вдоль плаца, по тревоге чрезвычайной
Моею расставляются рукой.
Стоят и дышат молча. И всегда
Выигрывает кто-нибудь случайный.
Выигрывает кто-нибудь другой.

11 июля 2008 года

"Все тебе оправдываться – а мне утверждать и сметь…"

Все тебе оправдываться – а мне утверждать и сметь.
Все тебе позвякивать – мне греметь,
Все тебе стараться – а мне уметь,
У тебя станок – у меня огонь, океан и медь,
Да и методы, так и так, поальтернативнее.
Мне придумать – тебе скривиться и осмеять,
Мне идти и идти вперед – а тебе стоять;
Тебе вечно учить историю – мне войти в нее
Аж по самую
деревянную
рукоять.

От меня ждут свершений – а от тебя беды,
Мои руки мощны – твои худы,
Я полна грозового воздуха – ты воды,
Пусть прозрачной, медленной и красивой.
Тот, кто шел со мной рядом, гладил по волосам,
Был причастен к тайнам и чудесам,
А потом отпустил рукав и сказал «я сам», —
Тот отбрасывается прочь центробежной силой
Прямо под ноги
беспокойным
бродячим
псам.

9 июля 2008 года

Рассчитай меня, Миша

Рассчитай меня, Миша. Ночь, как чулок с бедра,
Оседает с высоток, чтобы свернуться гущей
В чашке кофе у девушки, раз в три минуты лгущей
Бармену за стойкой, что ей пора,
И, как правило, остающейся до утра.

Её еле хватило на всю чудовищную длину
Этой четверти; жаль, уже не исправить троек.
Каждый день кто-то прилепляет к ее окну
Мир, похожий на старый выцветший полароид
С места взрыва – и тот, кто клялся ей, что прикроет,
Оставляет и оставляет ее одну.

Миша, рассчитай ее. Иногда она столько пьёт,
Что перестает ощущать отчаянье или голод,
Слышит скрежет, с которым ты измельчаешь лёд,
Звук, с которым срывается в небо голубь,
Гул, с которым садится во Внукове самолёт.
Вещи, для которых все еще нет глаголов.

Мама просит меня возвращаться домой до двух.
Я возвращаюсь после седьмого виски.