Киндер-сюрприз от бывшей

Нет, мне, конечно, всегда казалось, что есть в Ксюше что-то особенное. Недаром именно с ней я в первые в жизни решился на серьезные отношения. И пусть изначально она зацепила меня своей дерзостью и яркой внешностью, на которую я залип, как юнец, но продолжить знакомство с ней мне захотелось вовсе не поэтому. Мне всегда казалось, что в ней есть гораздо большее, чем она показывает на самом деле, а вся ее стервозность – это напускное. Настоящая Ксюша нередко проскальзывала в ней, вновь подогревая мой интерес, однако затем снова исчезала бесследно, и мне казалось, что я сам придумал то, чего нет.

Со временем мои бесплодные попытки рассмотреть в ней что-то особенное сошли на нет, и я стал тяготиться этими отношениями. Ксюша вела себя вызывающе дерзко, чересчур ревниво и навязчиво требовательно. Бурные скандалы и бурные примирения – вот из чего состояли наши отношения. Она могла громко заявить, что уходит от меня, хлопнуть дверью, пропасть на пару дней, а потом все начиналось сначала.

Я же так устал тогда от этих эмоциональных качелей и ее постоянных надуманных обид, что решил завязать с ней раз и навсегда беспроигрышным, как мне казалось, способом. Считает меня похотливым козлом? Ну отлично. Пусть так и будет.

Примерно такие мысли гуляли в моей голове в том момент, когда я усадил к себе на колени секретаршу, выдохнув ей в губы: «Подыграй мне», зная, что Ксюша вот-вот должна войти в мой кабинет, чтобы поговорить. Как раз после очередной нашей разлуки.

– Ой, Данечка! Пообедать же не успеешь! – всплескивает руками мама, вырывая меня из нерадостных воспоминаний.

После обеда я возвращаюсь на работу и зарываюсь с головой в расчеты по новому проекту, стараясь выкинуть из головы навязчивые мысли. А закончив с ними, решаю написать Ксюше, чтобы узнать о ее планах.

«Еще на работе» – отвечает она.

Глянув на время, предлагаю забрать ее с работы, а она соглашается, хоть и не сразу.

Ксюшу я замечаю еще на подъезде к зданию фирмы, в которой она работает. Ксения стоит на ступеньках с каменным лицом, глядя прямо перед собой, и молча слушает женщину средних лет, стоящую рядом. А та, судя по всему, не церемонясь самозабвенно отчитывает ее.

– Это еще что за фигня? – инстинктивно напрягаюсь, поспешно паркуя автомобиль, чтобы как можно скорее оказаться рядом с матерью моего будущего ребенка.

Глава 8 Ксения

Рабочий день не задается с самого утра. Наталья Анатольевна всячески показывает мне свое недовольство, накаляя обстановку вокруг. И я медленно закипаю.

Последней каплей для срыва ее тормозов становится мое приглашение на юбилей компании одного из крупнейших клиентов нашей фирмы. Скворцова, разумеется, приглашена тоже, однако только меня Степан Юрьевич Сотов, генеральный директор «СотоГеймс» пригласил лично.

Он сделал это потому, что я оказала ему небольшую услугу в виде личной консультации, но моей начальнице это неизвестно, и потому она видит в его внимании ко мне совершенно иной подтекст. О чем и сообщает мне, дойдя до точки кипения в конце рабочего дня:

– Тебе самой-то не стыдно, Ксения? Пузо на лоб уже лезет, а все глазки строишь мужикам. Ну ладно Демидов, – упоминает она зачем-то одного из партнеров-учредителей нашей фирмы. Того самого, что ратовал за мое повышение и к которому я обратилась в обход Натальи Анатольевны, чтобы попасть на прием к врачу. – С ним все ясно, но этот-то тебе куда? Солить их, что ли? – ядовито цедит она.

Мы стоим на ступенях здания, в котором располагается офис нашей компании, и последние минут десять Скворцова монотонно бубнит о моих ошибках при составлении договорной документации для последнего клиента. Но, заметив, что я отстранено пялюсь в никуда, не слушая ее ценных замечаний, выпаливает как на духу то, что, видимо, давно в ней копилось.

Сказать, что я в шоке – это не сказать ничего. Человек, которого я считала примером на профессиональном поприще, который научил меня если не всему, то очень и очень многому, считает, что я делаю карьеру… строя глазки?

Я медленно разворачиваюсь, но она, подхваченная волной праведного гнева, уже не замечает этого, продолжая бить меня словами наотмашь.

– Или решила мужика захомутать побогаче, да посолиднее? Отец ребеночка-то, небось, слинял уже, не потянул запросов? Ни разу что-то не видела, чтобы забирал он свою ненаглядную с работы. Все вы такие…

Но досказать свою мысль ей не удается. Она осекается на полуслове, а я чувствую, как меня стискивают в крепких полуобъятиях сильные руки и даже не думаю сопротивляться. Кравцов появился как нельзя кстати.

«– Ну вот увидели, приехал забрать свою ненаглядную с работы», – говорит Данил обманчиво спокойным голосом, но я, крепко прижатая к его боку, отчетливо чувствую, как сильно он напряжен. – Полегчало теперь? – прищурив глаза, насмешливо спрашивает он.

Наталья Анатольевна настолько дезориентирована его появлением, что никак не может подобрать ответ и впустую хватает воздух, открывая и закрывая рот. А затем, так и придумав ничего лучше, поджимает недовольно губы и, громко фыркнув, удаляется в неизвестном направлении.

Я так безумно благодарна Данилу в этот момент за то, что он вмешался, вежливо осадив зарвавшуюся начальницу, потому что, клянусь, была на грани.

Данил провожает Скворцову тяжелым взглядом, пока та не скрывается из виду, а затем разворачивается ко мне, сводя недовольно брови над переносицей.

– И как это понимать? – злится Данил. Ну конечно, он ведь все слышал… Неужели поверил в весь этот бред? – Почему ты позволила этой карге так с собой обращаться? – тем временем вопрошает он, так и не убрав свою руку с моего плеча. – Ты ведь отлично можешь ставить людей на место. Это, вообще-то, очень полезный навык для таких случаев.

Я опускаю глаза в пол, чтобы Данил не увидел, как растеряна и рада его реакции. Растеряна, потому что не ожидала. И рада, потому что он встал на мою сторону без лишних раздумий.

Не дожидаясь моего ответа, Кравцов ведет нас в сторону своей машины и снимает с меня руку, только когда помогает сесть на пассажирское кресло.

– Голодная? – уже совершенно другим тоном спрашивает он. – Давай закажем что-нибудь по дороге?

– Да зачем? Я могу…

– Не сомневаюсь, – перебивает. – Но я не хочу, чтобы ты стояла сейчас у плиты.

– Хорошо, – покорно соглашаюсь с ним, мне сейчас действительно не до готовки. А забота Данила, уверенно принимающего решения, приятно греет душу.

– К тому же нам нужно поговорить, – добавляет он, кидая на меня косой опасливый взгляд, и в груди все сжимается от нехорошего предчувствия.

О чем он хочет со мной поговорить?

В мысли почему-то настойчиво лезет предположение о его скорой свадьбе. Неужели меня это и вправду волнует больше всего? Может, он хочет сообщить, что болен или… Черт, надо остановиться, иначе еще сильнее накручу себя, а я и так не в самом спокойном эмоциональном состоянии сейчас.

Тут же в подтверждение прилетает пинок под ребра от недовольного моим волнением пузожителя.

Вдох-выдох.

Кажется, на сегодня мне уже достаточно потрясений. Не уверена, что выдержу еще и то, что хочет сообщить мне Данил.

Мы с Кравцовым сидим друг напротив друга на кухне по разные стороны стола, как обычно. Молча жуем заказанный им ужин, время от времени пересекаясь взглядами. Данил с явным интересом наблюдает, как я планомерно уничтожаю жаркое из свинины, которым он предполагал поужинать сам. Но один мой жадный голодный взгляд на его блюдо решает все, и он без лишних вопросов пододвигает свою тарелку ко мне поближе. Никогда раньше не пылала страстной любовью к мясу, но беременность внесла свои коррективы в мои вкусовые предпочтения.

Ужин в компании Кравцова проходит по-домашнему уютно и уже становится своеобразной традицией, с одной лишь разницей, что повар сегодня не я.

И, кстати, мне до сих пор не известна причина его нахождения здесь. Просто, когда Данил предложил заехать за мной на работу, я была уже изрядно вымотана «вниманием» начальницы и согласилась бы сбежать оттуда хоть в компании черта лысого. А Данил вроде поприятнее.