Город мудрых дев. Мозаика монастырской жизни

ИНОКИНЕ

В эпоху чёрно-белого кино,

Когда был мир большим,

а дружба вечной,

Смотрела девушка в окно,

Ей шум дождя

казался сном беспечным.

Засматриваясь вдаль,

могла ли угадать

Как близок Тот,

Кого была невестой.

Кто захотел тебя избрать,

И святости росой

поить до смерти крестной.

Лучистых зорь океан

Подарил Я тебе навеки!

И ромашек поля

И гармонию звёздных миров.

Будь верна, избери, чтобы жить, Верность.

Верной будь до конца Верной будь

До конца.

Верь.

Ты во веки веков

И от века в века

Соль.

Ты для мертвых мертва,

Для живых, но заснувших-

Свет.

Изгоняй из души,

Изгоняй не жалей

Моль.

Обретай чистотой

Небесных ликов

Привет!

Монахи и монахини во всех частях света встают, как известно, ни свет ни заря. А кто-то из них и вовсе не ложиться, читая ночью неусыпаемую псалтирь. Вместо утренней пробежки и зарядки сестры отправляются поскорее в храм, чтобы класть поклоны и молиться за весь мир. Без преувеличения – за весь. Вы наверное слышали выражение: «Молитвами монахов стоит до сих пор этот мир». Как правило, на полуношнице нет праздных туристов – слишком рано, да и паломников с прихожанами не видать. Совершение полуношницы – наша необходимая ежедневная обязанность. Как все чистят зубы по утрам, так и монахи каждое утро идут в раннюю рань в церковь, сбрасывая оковы сна, чтобы от лица всего человечества попросить у Господа благословение на грядущий день.

Пока монахиня-чтица сосредоточенно и четко произносит текст семнадцатой кафизмы, служащий священник вынимает частицы из просфор в алтаре, все монахини читают длинные списки синодиков с именами.

За более чем тридцать лет существования возрожденного Крестовского монастыря наши вечные и длительные синодики увеличились с двух (1990 год о здравии и об упокоении) до целого тяжёлого ящика, на чтение которого у всех одновременно сестёр уходит минимум сорок минут. За годы самого активного возрождения обители из руин, все кто мог жертвовали и материальные средства, и время, и вещи. Кто-то жертвовал и очень большие суммы. Многих людей уже нет на свете, но имена благодетелей поминают до сих пор и будут поминать пока стоит обитель.

Отдельно приносят записки, написанные от руки и бывают случаи, что серьёзная монахиня, вдумчиво читающая каждое имя, вдруг начинает улыбаться, прочитав, например, такой шедевр: «О здравии: Меня Вани, папы Толи, мамы Кати, кота Тимофея и всего третьего «б» класса».

Показываем друг другу и записки с редкими именами, удивляемся их красоте и звучности. В оригинальности лидируют грузины, сербы и поляки: Кахобери, Манану, Автандила и Циру помяни, Господи! Покрой Своею милостью Славну, Небойша и Любомира с Радойкой! Амелию и Кароля, Родославу и Войцеха не оставь, Боже наш!

У каждой из нас есть и свой синодик. Прочитав монастырские помянники, открываем тетради с именами «родненьких»,вытаскиваем из подрясников исписанные блокноты, достаём в мятых файликах потёртые записочки от близких и друзей. У стареньких матушек синодики тёртые перетёртые, со следами воска и душевного тепла.

Вспоминаю одну схимницу, скромную и маленькую покойную матушку Антонину. Подойдет к подсвечнику и застынет, согбенная, на час со своей тетрадочкой и многочисленными пожелтевшими записками. А наша легендарная мать Мария, 90- летняя клирошанка, носит с собой целый мешок синодиков, собранных за всю жизнь. Она  торжественно и аккуратно раскладывает их стопками на клиросном общем столе, чтобы никого не забыть помянуть. Мать Мария с юных лет посвятила себя Богу и гоняет нас, «молодёжь», за не знание богослужебного устава и не зажженные вовремя лампадки. Гоняет, а потом так искренне улыбается, что чувствуешь не раздражение, а  удивление перед благоговением старого человека к святыне. Так и хочется добавить: уйдёт то легендарное поколение двадцатых скоро окончательно и лично поминать имена их товарищей и дореволюционных прадедов будет некому.

На полуношнице успеваешь вспомнить всех, кто оставил след в твоем сердце. Не обязательно со всеми ты общалась лично, чья-то жизненная история вошла в глубину твоего сердца и осталась в нем навсегда. Но как не помянуть, например, любимого писателя, перевернувшего твое мировоззрение в юности, философа, заставившего задуматься над вечными вопросами? Как не вспомнить почившего артиста, оставившего после себя столько радости и позитива или политика, чья вера в идеалы свободы и гуманизма изменила жизнь на целом континенте?!  Помяни, Господи, во царствии Твоем Александра Солженицына и Юрия Трифонова, и Василия Шукшина с Валентином Распутиным, Рея Бредбери и Антуана Экзюпери. Господи, не забудь и Веню Ерофеева, как бы далеко он от Тебя не находился. И многих, многих…

Запомнился рассказ подруги Натальи о том дне, когда она в последний раз в жизни видела родного брата. Костромская область, девяностые. Два молодых мужчины поехали на УАЗике в лес за мхом. На общей даче строили баню и собирались, как это принято в деревне, заложить мох между брёвнами. Молоденькие жены и дети  (у Алёши семилетняя красавица-дочка, у Славы трое), а так же другие приехавшие родственники остались варить обед и ждать возвращения любимых пап. Что-то долго нет Алёши и Вячеслава, заволновались женщины. Не случилось ли чего? Нехорошее какое-то предчувствие… Наташа помнит, как прибежали соседи: ваших то танк задавил! Насмерть.

Танк, принадлежавший местному предпринимателю, выехал из-за перелеска, его водитель был пьян и не увидел машину. Молодые люди погибли. Горе, горе! Что делал танк в глуши? Возможно, он был приобретён для того, чтобы валить лес. Скорее всего, по договорённости с военной частью его списали и отремонтировали. Наташа плачет: замечательный брат был. А сколько всего с женой планировали! Алёшина дочь Настя назвала своего сына в честь  деда, а Славик, если бы дожил, увидел бы восемь своих внуков. Царство Небесное Вячеславу и Алексею!

Открываю страничку поминовения о здравии.

Господи, помоги Валюше! Пусть её не посадят в тюрьму! Какая была девочка хорошая, катались вместе на велосипедах всё детство, шашлыки жарили, речку вместе переплывали и спали под одним одеялом! Кто её сбил с пути?

Вот, Господи, Ксюшенька болеет. Да, той самой болезнью, скосившей многих в прошлый год. А у нее пятеро деток. Помоги скорее выкарабкаться. Помоги Дашеньке найти себя и смысл жизни. Дай Настёне моей сил и дальше трудиться в хосписе и любви большой-большой взаимной! Она умничка и всегда такая была. В университете её даже «королевой» называли. И не зря. Господи, Ларису не забудь! Что-то у неё все неопределённость какая-то. Пошли Евгению заказы на работе и творческие идеи! Ему семью кормить!

Как-то раз я проводила экскурсию и увидела в глазах девочки подростка боль. Ей было тяжело слушать, а родители водили её за собой.  – У нашей Ангелины недавно сахар подскочил, чуть не умерла. Учится жить с тяжёлой формой диабета. Помяни, Господи, Ангелину!

Да и сестре нашей одной, Господи, пошли в сердце мир. Прошла сейчас мимо меня, легонько рясой задела. Ну почему люди обижаются! Что я могу сделать своими силами, чтобы примириться! Не замечает в упор, считает виновницей своих бед. И за нее сердце болит, грустно. Испытание для обеих.

Недавно на полуношнице читаю имена и вдруг перед глазами возникла картинка из детства: я тону во время шторма в Финском заливе, наглоталась воды, обессилила. И вдруг меня, восьмилетнюю, из пучины Балтийского моря вытаскивает кто-то добрый и сильный. Помяни, Господи, этого человека! Я не знаю о нем ничего, даже имени. А вдруг ему сейчас плохо или он в нужде, может быть не случайно Ты, Господи, этот случай в моей памяти восстановил?