Мой парень – сущность

***

Когда эндорфины от купания в ангельском озере ослабили эффект, Вике стала любопытна одна деликатная тема. Вопрос, а любят ли ангелы так, как любят люди, беспокоил ее с момента, как она очутилась в зале среди прекрасных существ, чей мужской пол был непозволительно сексапилен, особенно в случае, если любить мужчины-ангелы не умели…

Луч божественной любви в озере Света в разы усилил желание узнать правду.

Вика спросила подруг:

– Девочки, а как любят ангелы?

– Ангелы любят всем сердцем, всем своим существом, – не раздумывая ответила Гликерия.

– А кого они любят?

– В первую очередь, мы любим Бога, – ответила та. – Часть его есть в каждом творении: в каждом ангеле, человеке, любой другой сущности. Оттого ангелы любят каждого.

– Почему я не чувствую этого? – встрепенулась Вика. – Ну, то есть, не чувствовала, пока не искупалась в озере.

– А теперь чувствуешь? – поинтересовалась Дорофея.

Вика задумалась:

– Кажется, начинаю понимать… Когда стояла в лучах – понимала явственно, а сейчас ясность будто ускользает от меня.

– Скоро ты всему научишься, Феврония, – заверила Гликерия. – Запасись терпением, – она продолжила отвечать на предыдущий вопрос: – А еще мы любим помогать людям, то есть мы обожаем свою работу.

Вика все еще не узнала то, что хотела. Она перефразировала:

– А как вы любите других ангелов?

– Очень сильно любим, – ответила Гликерия, будто не понимая Викиных мотивов. – Некоторых чуть больше – тех, с кем мы общаемся и обрастаем связями. Но в целом, все ангелы большие друзья друг другу.

Вика никак не могла добиться ответа на волнующий ее вопрос. Почему девчонки никак не могли сообразить! Озвучивать вслух было… боязно. Возможно, заинтересованность молодого ангела этой темой могла быть воспринята ими как порочная, недостойная ангельской сущности.

Все же она решилась:

– А любят ли ангелы так, как любят люди? Вы понимаете, о чем я?

Девушки переглянулись.

– Занимаемся ли мы любовью? – рассмеялась Гликерия.

Вика опасливо кивнула.

– Ангелам это не нужно, – произнесла подруга так, точно объясняла ребенку. – Наша любовь так сильна, что нам не требуется для этого физического выражения. Ты научишься ощущать это и будешь смеяться над своим вопросом, вспоминая.

Вике не хотелось смеяться над любовью. Она не ощущала в себе кардинальных изменений, и образы красивых накаченных парней без рубашек наводили ее на мысли, недостойные ангелов. Поскорей бы это прошло! Хотя…

– Может, расскажем ей всю правду? – предложила Дорофея, глядя на лучшую подругу.

– Пожалуйста, расскажите, – чуть ли не взмолилась Вика и взяла Дорофею за руку, вспомнив, что у ангелов так принято. Та благодарно улыбнулась, видно, испытывая радость, что Феврония начинала перенимать ангельские повадки. Она ответила:

– Ангелам-мужчинам и ангелам-женщинам все же иногда хочется стать ближе друг другу… Например, если две ангельские сущности почувствуют самое близкое родство их душ… Такое иногда случается. Тогда они могут познать особую любовь друг друга через объятья.

– Объятья? – переспросила Вика.

– Ангельские объятья, – повторила та. – Такой способ обмена энергиями. Это сродни тому, как пылать с кем-то одним пламенем, быть объятым общей энергией… Человеку не познать этого. И ты, наверное, сейчас не поймешь. Так как в тебе пока остается много человеческого.

– Ты сама это испытывала? – спросила она Дорофею.

– И не раз. Мы, ангелы, любим «любить» друг друга. Я давненько на этой работе, поэтому опыт имеется. Но каждый ангел другому и друг, и брат, и любимый. Все эти разные для людей виды любви для нас слиты воедино. Чем старше ангел, тем больше он забывает об опыте прежних человеческих жизней. Наша любовь и человеческая – это две совершенно разные формы. У ангелов, к примеру, нет понятия верности, как нет и измены. Ангелы не могут изменять, они могут только любить. Потому ангельскими объятьями можно обмениваться с кем угодно и со всеми одновременно, если, конечно, это желание разделяют все.

Вика сильно удивилась. Описанное Дорофеей смахивало на аморальные человеческие способы проявления любви. Вот только ангелы делали это из соображений высшей формы любви, которую она еще не могла осознать. Ангелы как-то особо обнимали друг друга, обмениваясь своими энергиями, при этом не испытывали глубоких привязанностей к конкретному объекту: не ощущали ревности, для них не существовало понятия измены… Одна большая и необъятная любовь, общая для всех. Так поняла сейчас рассказ Дорофеи Феврония.

Оставался еще один вызывавший интерес вопрос: Вика все еще не понимала, отчего настолько хороша собой?.. Все ангелы были красивы, однако некоторые все же превосходили остальных… Или же это было лишь ее субъективным восприятием, с которым другие не согласились бы? Вовсе необязательно, что высокие ангелы казались всем краше низкорослых… Возможно, ее подруги думали совершенно иначе.

Но она не решилась спрашивать сегодня, видя, что Гликерия отчего-то погрустнела, слушая рассказ подруги об ангельских объятьях. Наверное, ее все же расстроило чрезмерное любопытство Февронии, задающей неподобающие ангелам вопросы.

Неожиданно к ним подошла девушка-бармен. С улыбкой она спросила, не желают ли подруги что-нибудь заказать.

– Мне, пожалуйста, кокос, – быстро сориентировалась Дорофея. У Вики тотчас началось сокоотделение в желудке. Она любила молоко натуральных молодых кокосов.

– А я бы съела дольку черничного пирога… – мечтательно произнесла Гликерия.

Официантка-ангел переменилась в лице, точно расстроилась:

– Из выпечки сегодня в наличии только клубничные пирожные…

– Несите два, – сказала Гликерия и улыбнулась девушке, тем самым стирая с ее лица огорчение, – и холодного чаю с лимоном.

– Я тоже буду кокос, – сказала Вика, поняв из разговора, что ангельское кафе – не лампа с джином, и любые возможные прихоти не выполнит.

Также она заподозрила, что алкогольных напитков ангелы не пили, но спрашивать предусмотрительно вновь не рискнула.

Попивая из трубочки кокосовое молоко, Вика сообразила, что до сих пор не поинтересовалась у новых подруг, чем же они занимались в Школе. Было лишь ясно, что обе давно не студентки.

Она высказала предположение:

– Девчонки, вы, наверное, преподаватели?

– Мы кураторы, такие же, как и твой Афанасий, – ответила Гликерия, уже доедая второе пирожное.

– Ждем, когда прибудут наши ученики, – добавила Дорофея.

Мысли Февронии понеслись дальше:

– А те четверо парней: Макар, Ираклий… – начала она перечисление имен ангелов, оказавших ей чувственно-радушное приветствие.

– Они тоже кураторы, – не дослушав вопрос до конца, сказала та. – Кроме одного.