Пытка или решение ценою в жизнь

– Ну, да. Филипп живет с Арни. У них такая любовь, что только обзавидуешься. Как у вас с Аленкой.

Кирилл чуть сполз по стулу и закрыл глаза, потому что ресторан куда-то поплыл, а звуки стали приглушенными.

– Тебе плохо? – забеспокоился Вадим.

– Мне хорошо, – улыбнулся Кирилл.

***

В прохладной постели под звуки засыпающего города Кирилл крепко прижал к себе Алену и поблагодарил за чудесный праздник.

– Завтра прямо с утра поедем в деревню, – он поцеловал жену в плечо и неспешно последовал поцелуями ниже по ее телу.

– Зачем? – в голосе Алены прозвучало нарастающее желание, и это еще больше возбудило Кирилла.

– Клубнику полить, – сказал Кирилл и усмехнулся сам себе. – А еще твой подарок повесить на самое видное место.

Кирилл повернул к себе лицо Алены.

– Моя жена скоро превзойдет в мастерстве своего именитого учителя. Я люблю тебя.

Больше они не разговаривали. В комнате звенели поцелуи и медленно рождались страстные стоны.

На диване в гостиной стояла картина в изысканной рамке – закат над небольшой деревней, утопающей в цветущих садах.

Вспомнить

Марина вошла в кафе и потопталась у двери, стряхивая пушистый снег с сапог. Теплый воздух с ароматом жареного кофе приятно согрел щеки, она сняла шапку и осмотрелась. Зал уже наполнился посетителями, но ее любимый столик у окна все еще пустовал. Марина устроилась на мягком диване, и официант положил перед ней меню.

– Добрый вечер, Марина, – улыбнулся он. – Для начала какао?

– Спасибо. С удовольствием.

Официант упорхнул. Марина вытащила из сумки книгу и, устроившись удобнее, раскрыла ее на странице с закладкой. Несколько секунд, и Марина перенеслась в другой мир, где на улицах слышался стук копыт и скрип проезжающих карет, мужчины приподнимали высокие цилиндры, приветствуя женщин, а те в ответ кокетливо улыбались, поправляя пышные юбки. Негромкая музыка в кафе не отвлекала от чтения, а в меру сладкое какао приятно согревало внутри.

Марина часто заходила в это кафе после работы. Одна. Дома ее никто не ждал, и с коллегами по работе так и не получилось сблизиться. Слишком мало оказалось общих тем у незамужней девушки с семейными коллегами. А здесь, среди отдыхающих, Марина чувствовала себя комфортно. Чьи-то голоса и смех, звон посуды, скрип мебели, улыбки официантов уводили от пугающих мыслей об одиночестве. Она погружалась в созданные писателями миры, влюблялась вместе с героями, страдала, ненавидела, сочувствовала, а звуки вокруг становились ненавязчивым фоном ее путешествий.

Громкий смех отвлек Марину от книги. Она пробежалась глазами по залу и поняла, что шумит компания через пару столиков от нее. Один из парней что-то бурно рассказывал, размахивая руками, остальные хохотали, слушая его. Марина усмехнулась и опустила глаза в книгу. Но прочитанные слова отчего-то не складывались в предложения, и мысленно она снова и снова возвращалась к тому шумному столику. Марина вздрогнула. Она вспомнила, откуда знает одного из тех парней. Не громкого рассказчика, а того, другого, с модной стрижкой. От этого воспоминания вмиг стало жарко и душно.

Марина еще раз посмотрела в сторону компании, и последние сомнения исчезли. Сережка. Раньше его волосы непослушно торчали в разные стороны, а теперь были аккуратно уложены, и родимое пятно слева на шее имелось. Это точно Сережка. В школе его называли скрипачом. Говорили, что он натер шею скрипкой. Только Марина знала, что Сережка никакой не скрипач. Он жил этажом выше и никогда не брал в руки скрипку, иначе Марина услышала бы.

Она хорошо помнила лето после окончания седьмого класса. Может из-за ярких событий, а может потому что, то лето было последним, когда Марина жила в доме с пушистым тополем у подъезда. Большой компанией девочек они гуляли во дворе с утра до ночи. Иногда пересекались с гурьбой мальчишек, своими врагами, но дальше взаимных оскорблений дело не доходило. Кроме одного случая, когда Марина с подружками спасла дворовых котов. Мальчишки ради забавы забросили животных в глубокий бетонный люк, а девочки услышали жалобное мяуканье и вытащили несчастных пленников. Никого из врагов в тот момент рядом не было, и подружки решили, что освобождение котов осталось мальчишками незамеченным. Но они ошиблись.

Через пару дней мальчишки подстерегли девочек на улице и, размахивая палками, стали загонять в подъезд. Марина бежала последней и не успела заскочить в лифт к остальным. Тогда она рванула вверх по лестнице, и часть мальчишек бросилась за ней, а оставшиеся забрались в другой лифт. Она не кричала и не звала на помощь, только бежала, спотыкаясь о ступеньки. Мальчишки мчались за ней, тарахтели палками о перила и сыпали угрозами. Между седьмым и восьмым этажом Марина упала и больно ударилась коленкой. Она попыталась подняться и услышала, как выше открылся лифт, и другие мальчишки выбежали ей навстречу.

Марину прижали к стене. По ее щекам текли слезы, а из разбитой коленки сочилась кровь. Глаза горели испугом, но губы девочки оставались тесно сомкнутыми. Мальчишки угрожали расправой и требовали признаться, в чьей квартире спрятались остальные девчонки. Марина молчала. Вперед вышел Сережка с огромной палкой и суровым взглядом, на лице читалось презрение. Его волосы как всегда беспорядочно торчали, а на щеках темнели грязные полоски. «Бей ее! Бей!» – загорланили остальные. Он вплотную подошел к Марине и с ухмылкой посмотрел на нее. Дрожа от страха, девочка подняла на него глаза и опешила – в его взгляде не было злости. Но Сережка поднял палку и замахнулся. Марина охнула и зажмурилась…

– Привет. Ты ведь Марина?

Марина подняла глаза от книги и оторопела. Над ней стоял Сережка, нет, скорее Сергей, и приветливо улыбался.

– П-привет, – растерянно произнесла она.

– Можно присесть?

Марина кивнула и спрятала книгу в сумку.

– Я не сразу тебя узнал. А потом ты о чем-то задумалась, и стала такой, как на уроках русской литературы.

– Мне нравились уроки Клавдии Ивановны, – тихо сказала Марина.

– Мы не виделись с восьмого… нет седьмого класса. Говорили, ты переехала.

Марина кивнула.

– Родители купили квартиру побольше в другом районе. И меня перевели в новую школу, – пояснила она и несмело посмотрела на парня.

На его макушке торчал небольшой хохолок, и Марина не смогла сдержать улыбку.

Вскоре разговор со старым знакомым незаметно перерос в прогулку по заснеженному парку. Марина и Сергей неспешно бродили по расчищенным дорожкам, с двух сторон от которых высились сугробы, общались, смеялись, вспоминали школу, рассказывали о работе, мечтах и планах. С неба тихо сыпался снег, и, как в детстве, они подставляли ладони снежинкам и рассматривали узоры в свете фонарей.

К подъезду они подошли, держась за руки. Сергей что-то рассказывал о сноуборде, а Марина давно затихла, пытаясь разобраться в ощущениях. Почему мальчишка из детства, которого она боялась до слез, кажется таким родным? Почему рядом с ним легко и спокойно? Когда они остановились, Сергей развернул Марину к себе, и она почувствовала на лице теплое дыхание. От его глубокого взгляда запылали щеки, а сердце застучало так, что, казалось, этот звук слышит весь подъезд.

– Почему ты не ударил меня тогда? – робко спросила Марина, не в силах больше молча выдерживать взгляд Сергея.

На мгновение в его глазах мелькнуло непонимание, затем сожаление. Скулы его напряглись, и он отвел взгляд. Марина ждала, боясь дышать, и уже тысячу раз пожалела о вопросе. Но вот Сергей снова посмотрел на нее, только теперь с нежностью. Его губы чуть растянулись в улыбке, и Марина почувствовала горячие ладони на своих щеках.

– Вот почему я не ударил тебя тогда, – тихо произнес Сергей и прижался губами к губам Марины.

Пытка или решение ценою в жизнь

Глава 1

Скоро эта пытка закончится. Иван еще боялся признаться себе, но в глубине души давно принял решение. Оно пришло незаметно в один из тех дней, которые так похожи друг на друга и не сулят ничего нового.

Серый рассвет прополз по пыльному подоконнику, спустился на холодный пол и подкрался к кровати. Иван лежал без движения несколько долгих часов, давно прекратив попытки уснуть. Руки его покорно вытянулись вдоль тела, а грудь под тонким одеялом еле заметно поднималась от неглубокого дыхания. Иван смотрел на потолок и ждал, когда прозвенит будильник. Если бы кто-то сейчас вошел в комнату и спросил, о чем он думает, то Иван бы ответил, что ни о чем. И это правда. Он давно ничего не планировал, ни о чем не вспоминал, не мечтал и даже не чувствовал. В голове его была тишина, а в душе – пустота. Но никто в комнату не войдет и не спросит. Никому нет дела.

Пронзительный звон механического будильника не взволновал Ивана. Этот звук лишь дал команду на выполнение рутинных дел. Зубная щетка, бритва, кофе без сахара и бутерброд в микроволновке – ничего лишнего и ничего нового. Иван надел чистую рубашку и идеально выглаженные брюки, перед зеркалом поправил воротник, взял портфель и вышел из квартиры.

Предстоял долгий рабочий день в окружении чужих людей, со многими из которых он был знаком больше пятнадцати лет.

Иван подошел к лифту высокого офисного здания. Цифры над дверью сменяли друг друга слишком медленно.

– Доброе утро.

К лифту подошла стажерка из кадровой службы. Она улыбалась, и ее симпатичное личико светилось желанием пообщаться.

– Здравствуй, Карина – ответил Иван, чуть повернув голову.