Щенок

– Ну да. С Мраком, на заказе. Но в рукопашную – ни разу! Я же говорю, интересно.

– А не боишься? – прищурился Ирвин.

– Нет, – с улыбкой покачал головой Саня. – Ну, то есть, я надеюсь, сильно ты меня бить не будешь?

– Почему не боишься? – уточнил Вин, проигнорировав вопрос. Ответ его поразил.

– Я тебе доверяю.

Вампира это признание повергло в шок. Впервые ему кто-то доверял. По крайней мере, сообщал об этом.

– Но почему? – крайне удивленно поинтересовался он, не в силах постичь мотивацию собеседника. Ответ был прост и ясен.

– Тебе доверяет Леди.

Леди? Доверяет? Ирвину казалось, что все их общение сводилось к попыткам вскрыть раковину другого. Ни о каком доверии со стороны Леди не могло быть и речи, впрочем, как и об ответном, с его стороны. Но ученик Мрака почему-то счел, что Леди ему доверяет… А ведь действительно доверяет, судя по тому, как она не побоялась совместной тренировки с братом и Санькой. Оставила их в зале вдвоем… Мысль была отчего-то очень приятна и золотилась солнечным теплом на грани сознания.

– Легко, – наконец согласился вампир на предложение нового приятеля. – Защищайся.

Поединок был неторопливым. Противники действовали очень осторожно, словно пробуя друг друга на прочность. Каждый контролировал себя, не давая ослабнуть защите, и пытался найти брешь в обороне другого. Но, спустя несколько минут прощупывания, Санька расслабился, и, дурачась, ударил вампира в лицо. Кулак почти достиг цели, Ирвин настолько изумился, что едва успел отклониться. Тут же рефлекторно перехватил руку Сани, потянул вниз, ударяя ребром ладони в шею. Человек легко поднырнул под его руку, утягивая кисть вампира за собой. Вин, извернувшись, освободился от захвата и атаковал. Дальше все смешалось, превратилось в карусель атак и блоков. Скорость Сани здорово уступала скорости Леди, но Вин подладился под него, заставляя себя не действовать слишком быстро. Он начинал получать удовольствие от дружеского поединка.

***

– Похоже, они нашли общий язык, – констатировал Мрак, наблюдая за щенками.

– Да, – согласилась я, приводя в порядок одежду и растрепавшиеся волосы. – Не найти общий язык с Саней трудно. Он кого угодно расплавит своим сиянием. У тебя не щенок, а ходячая радость, Мрак.

– Ага. Видела бы ты, что эта радость недавно устроила у меня в логове. Приволок туда двух девок, развлекался с ними всю ночь, пользуясь тем, что я на заказе. Мало того, что я не разрешаю шлюх в логово водить, так еще и дом был в таком состоянии, что ах.

– И как? – улыбаясь, спросила я. Поведение Сани отчетливо напоминало мне молодые годы его мастера.

– Как-как. Естественно, я взбесился. Девок выкинул, а Саньке устроил разбор полетов. Он потом два дня охал. Но ничего. На уборку сил хватило.

– Дорогой мой, зная тебя, я не удивлюсь, если он будет убираться, передвигаясь ползком и игнорируя переломанные кости. Я бы, по крайне мере, именно так и поступила.

– Ну что ты, – нахмурился Мрак. – Буду я еще щенку кости ломать. Я же его наказать хочу, а не испортить. Каждый перелом – минус к профпригодности. Я не настолько сумасшедший. Четыре часа напряженной тренировки, с похмелья, – то, что надо. И никакого рукоприкладства не требуется.

– И для здоровья сплошная польза, – отвлеченно согласилась я. – Ну что, разнимаем этот клубок, заканчиваем тренировку и по домам?

– Давай. У меня уже время поджимает, – кивнул Мрак, и мы направились к щенкам.

Глава 8. О друзьях и дерзостях.

Знакомство щенка с ребятами, действительно, могло обернуться проблемами. Но к этому времени Ирвин учился у меня почти два месяца. Я и так непозволительно затянула процесс привыкания. Мои приятели уже выражали недовольство тем, что я так скрываю своего мальчика. Медлить было чревато, и я, как и обещала, повезла вечером Ирвина в бар.

Вся жизнь наемников была замешана на силе. Свой отпечаток накладывала и специфическая профессиональная деятельность, и неустойчивое положение в социуме, и необходимость постоянно доказывать свою состоятельность. Среди молодых наемников, разумеется, в большей степени. Щенки вообще цапались едва ли не ежедневно. Но эти бои были довольно безобидными: велись, как правило, до первой крови. Ссоры среди мастеров случались значительно реже, в стороне от посторонних глаз и, зачастую, с летальным исходом для одной из сторон. Как минимум. Однажды в чью-то наемничью голову пришла идея разработать свод правил, регламентировавших взаимоотношения, дабы избежать лишнего кровопролития. Так возник Кодекс. Законной силы он не имел, не признавался властями. Но наемники чтили его. И сами следили за тем, чтобы никто из собратьев не зарывался. И обучали этому новых членов сообщества. Как своих подопечных, так и чужих.

В среде наемников дружеские отношения встречались редко. Кто-то с кем-то заключал договоры, поручался, подставлял, мстил – все это было обыденными, рутинными чертами нашей жизни. Раскрыть душу другому значило подставить себя под удар. А нашей основной целью оставались деньги, работа. И ради этого многие жертвовали дружбой. Обойти, победить, доказать, что ты круче и достоин более дорогих и интересных заказов – лучшая дорога к надежным заказчикам и большим деньгам.

Чуть более близкими отношениями отличались группы наемников, которые проходили обучение в школах. Поскольку некоторую часть времени они учились в группе, то привыкали друг к другу. Но нас отмечали даже бывалые мастера, такие, как Ами. В нашей группе царили действительно теплые, дружеские отношения, сохранившиеся и в течение долгих лет после. Может быть, просто в одном месте сошлись нужные люди, а, может, повлияло наличие среди почти двух десятков учеников сразу трех девушек: редкость для нашей профессии. К сожалению, теперь, когда наша карьера перевалила за десять лет, от двадцати человек осталось только восемь, а из девушек – я одна. Смертность среди наемников, особенно молодых, бешенная. За прошедшие годы мы как-то сплотились, сдружились. Чужие трогали нас гораздо меньше, понимая, что за одного вступятся остальные. Но такое положение накладывало некоторые обязательства. Например, моя жизнь становилась отчасти достоянием компании, и такое событие, как появление у меня ученика не прошло незамеченным. Далеко не все отреагировали на Ирвина позитивно. Поэтому я, сколько могла, удерживала ученика в стороне от приятелей. Но ведь не могло это длиться вечно.

Перед выходом в свет я долго и нудно инструктировала Ирвина, как ему следует себя вести, как обращаться к мастерам, и чего не стоит делать, в любом случае. Далеко не все наемники отличались терпимостью. Некоторые в ответ на дерзкое слово или непозволительный жест могли запросто отреагировать ударом. Мой авторитет позволял мне защитить щенка, но рисковать дружескими отношениями или положением в профессиональном сообществе мне не хотелось. В результате, моя нервозность передалась и вампиру, по крайней мере, сидя в машине, щенок постоянно дергался и переспрашивал у меня какие-то детали. Припарковав автомобиль на стоянке, я в последний раз обдумала свое решение, сконцентрировалась и собиралась выйти, как вдруг дверь распахнулась, едва я притронулась к ручке. Ирвин, выйдя раньше меня, решил за мной поухаживать. Я проигнорировала протянутую руку и, выбравшись из машины самостоятельно, строго взглянула на ученика:

– Тебе не следовало этого делать. Я для тебя, прежде всего, мастер. А мастер не обладает половыми признаками.

– Извини, – нервно откликнулся вампир, – запомню.

Я кивнула и последний раз придирчиво оглядела ученика. Кроме крайне напряженного состояния, все нормально. Мы направились к двери в бар: я впереди, он чуть правее и на полшага отставая, как бы прикрытый мною. Стандартная позиция для обучающегося.

Едва мы вошли, как я поняла, что интерес к моей и его персонам ослабнет не скоро. Разговоры поутихли, многие посетители провожали нас глазами. Ирвин занервничал, но я, не обращая внимания на окружение, направилась к облюбованному ребятами столику. Справедливости ради стоит отметить, что я изначально любила эпатировать публику, поэтому была привычна к вниманию. Моя репутация далась мне непросто. Женщине вообще было затруднительно выбить себе место в сугубо мужской профессии. Наемниц в нашем сообществе насчитывалось удручающе мало. И совсем немного тех, кто выбирал стиль работы аналогичный представителям сильного пола. Гораздо больше «тихих» убийц, тех, кто предпочитал лишать жизни так, чтобы свести риск сопротивления к нулю. Поэтому меня, сразу отказавшуюся от карьеры отравительницы, коллеги долгое время проверяли на прочность, не желая признавать равной. И решившие покуситься на мою честь находились. Драться мне приходилось много. Нельзя сказать, что меня радовало положение дел, но я упрямо шла своим курсом. Сейчас, добившись и уважения, и принятия, я сознавала, что, как только проявлю слабину, придется начинать все заново. Поэтому я никому не спускала ни дерзости, ни хамства, и не раз устраивала шоу, наказывая щенков или молодых наемников за длинный язык. В результате, за мной прочно закрепилась слава злопамятной и злобной стервы, на редкость взбалмошной бабы, что меня крайне радовало, так как связываться со мной боялись. Заказчиков же больше волновали мои профессиональные качества. А толика сумасшествия даже шла на пользу имиджу.

Подойдя к ребятам, я улыбнулась и села за столик, там, где было два свободных стула. Мой ученик в нерешительности остановился.

– Привет! – Я вновь лучезарно улыбнулась и махнула рукой в сторону мявшегося щенка:

– Мой новый ученик. Ирвин.

Ребята придирчиво осмотрели вампира. Взгляды были разными. Кто-то смотрел с явным неодобрением, кто-то с интересом, кто-то дружелюбно. Равнодушных не было. Спустя несколько секунд, Тень улыбнулся моему щенку и предложил:

– Садись, чего мнешься? Не стесняйся.

Ирвин сдержанно поклонился присутствующим и присел рядом со мной. Я чувствовала его напряжение всей кожей, но предпочла не опекать ученика, предоставив ему адаптироваться самому. Санька, сидящий на другом конце стола, весело подмигивал Ирвину. В следующий раз надо будет посадить их вместе. Пока же Ирвину полезнее наблюдать, а не чесать языком. Разговор, прерванный нашим появлением, возобновился, но я пока участия в нем не принимала.

– С Мраком ты знаком. Тень, я с ним училась вместе, у одного мастера, – тихо комментировала я, склонившись к уху ученика. – Вон тот высокий крепкий мужик – Святоша. Это мои самые близкие друзья. Мужчина с южной внешностью – Красавчик. Рядом с ним неразлучная троица: Джокер, Бинго и Глетчер. С ними я общаюсь не так плотно. Но нас осталось мало, так что все мы – друзья.

– Ученики еще у кого-то есть? – таким же приглушенным голосом поинтересовался Ирвин.

– Нет. Только у меня и у Мрака. Мы не так уж и долго работаем, чтобы ощутить необходимость кого-то учить. Если бы не твоя настойчивость, я еще лет пять, минимум, не помышляла бы о наставничестве.

Вин задумался, изучая расположившихся за столом людей. Подготавливая его ко встрече с моими друзьями, я постаралась дать максимально полную характеристику каждому из них. И теперь он старательно сличал исходные данные с оригиналом.

Мрак, сидящий рядом со своим учеником, бегло скользнул по нам взглядом и незаметно подмигнул вампиру. Он был на два года старше меня, но я до сих пор помнила того хмурого худого юношу, с которым меня так близко свела судьба. Сейчас это был уже вполне зрелый мужчина, широкоплечий, высокий, пожалуй, на голову выше меня. У него было классическое тело бойца: поджарое, тренированное, мускулистое, но не слишком основательное, позволяющее ему использовать как мощь, так и скорость. Лицо у Мрака было открытое, приветливое, прямое, с широкими скулами и волевым подбородком. Голову венчала густая шевелюра. Чуть вьющиеся темно-каштановые волосы побратим предпочитал остригать до плеч, чтобы не мешали в работе. На щеках и подбородке красовалась аккуратная щетина. Барышни неизменно велись на его мужественный облик, и недостатка во внимании брат не испытывал никогда. Ироничное выражение глаз цвета спитого чая добавляло всему облику добродушия. Что, в целом, вполне отражало характер.

Отвернувшись от нас, Мрак заговорил с Тенью: невысоким, легким и худощавым мужчиной, обладавшим цепким, острым, быстрым и внимательным взглядом серо-голубых, почти прозрачных глаз. Темно-русые волосы, остриженные коротким ежиком, придавали всему облику несколько мальчишеский вид. Как известно, маленькая собака до старости щенок, и весь облик моего друга подтверждал истинность пословицы. Характер у Тени был спокойный, ровный, его руки никогда не суетились, лишь изредка краткими, неторопливыми и ёмкими жестами подчеркивая значимость фраз.

Подле него расположился Святоша. Облик этого наемника был столь примечателен, что не позволял ему остаться незамеченным в любой компании. Почти два метра ростом, широкоплечий, тяжелый, мощный и основательный, Свят напоминал не то древнего бога, не то богатыря из старинных преданий. Широкое лицо, высокий лоб, прямой нос и тяжелый подбородок довершали сходство. Медово-пшеничного оттенка пышные волосы спускались по плечам до самых лопаток, неизменно порождая почву для шуточек Мрака. Тем не менее, густая борода и тяжелый взгляд голубых глаз из-под кустистых бровей отбивали желание связываться с разгневанным Святошей. Характер его так же не отличался легкостью, о чем я сразу же предупредила Ирвина. Если Мрак был вспыльчивым, но отходчивым, то Свят воспламенялся мгновенно, но умел сдержать свои эмоции, выжидая удобный момент для возмездия. С ним следовало держать ухо востро.

Красавчик был звездой нашей компании. Щедро награжденный природой, он пользовался женским вниманием едва ли не больше Мрака. Приходя учиться наемническому ремеслу, каждый из нас забывал о своем прошлом, поэтому о происхождении Красавчика мы могли только догадываться. Но смуглая кожа, карие, почти черные, наполненные страстью глаза, кудрявые темные волосы и лукавая улыбка чувственных губ не оставляла сомнения, что корни мужчины протянулись далеко на юг. Не позволял усомниться в происхождении и быстрый, мягкий говор, стремящийся сгладить звуки, сделать их округлыми. Ростом Красавчик был примерно с меня. Темпераментом обладал взрывным и холерическим, что заставляло его двигаться порывисто. Они со Святом составляли любопытный дуэт, обнаружив общие интересы уже тогда, когда наша компания сократилась до минимума.

Джокер, Глетчер и Бинго всегда держались несколько особняком от общей компании. Заказы на нечисть они брали крайне редко, больше погружаясь в криминальные отношения нашего отошедшего от добродетели мира. Тем не менее, разные сферы профессиональных интересов ничуть не мешали нашей дружбе.

Бинго был веселым, озорным рыжеволосым живчиком. Его лицо, с крупными, щедро вылепленными чертами мгновенно располагало к себе, а широко посаженные, большие глаза изумительного бутылочно-зеленого цвета буквально притягивали собеседника, заставляя доверять и откровенничать. И он, не стесняясь, пользовался тем, что даровала ему природа. Крепкий, коренастый, среднего роста, Бинго часто выглядел простовато. Вздумай он сниматься в кино, ему отлично бы подошли образы народных героев, воинов из крестьянского рода. Тем не менее, счесть его наивным и бесхитростным стало бы огромной ошибкой.

Глетчер, напротив, имел внешность весьма аристократическую. Тонкие черты лица, светлые, платинового цвета волосы, скрывающие уши, прямой нос, красивые, серьезные глаза и тонко очерченные губы неизменно наводили на мысль о высоком происхождении. Было ли это правдой, или же свой облик Глетчер просто получил в дар от природы, никто не знал. Тем не менее, обманываться внешней легкостью тонкокостной фигуры не стоило: наемник имел отлично тренированную мускулатуру, да и в рукопашной схватке мог легко дать мне фору. Будучи от природы сдержанным и немногословным, он редко участвовал в общих разговорах, но охотно и к месту давал советы, если друзья обращались к нему за помощью.

Джокер кличку свою получил за необыкновенную хитрость и предусмотрительность. Козырь в рукаве у него имелся всегда. Порой мне казалось, что мужчина заранее продумывает десятки вариантов развития событий, но, разумеется, это было не так. Быстрый, нервный, суетливый, Джокер имел цепкий и острый ум, умел мгновенно анализировать факты, выделяя основное, делать выводы и менять план действий на ходу. К тому же, он обладал бесценным талантом взрывать и поджигать все, что, в принципе, способно гореть. Внешность у него была под стать характеру: высокий рост, худое, жилистое тело, длинные пальцы, узкое лицо и маленькие, бегающие глаза. Говорил Джокер так, будто пытался перебить сам себя: перескакивая с фразы на фразу, добавляя, уточняя, он выливал на слушателя тонну информации разом. Высокий голос и ошеломляюще быстрый темп речи делал беседу с ним непростым испытанием для неподготовленного слушателя.

Компания у нас подобралась весьма разношерстная, но общее прошлое породнило нас, а время обратило приятельство в дружбу. Мы дорожили друг другом. Наши посиделки давно уже вошли в традицию. В принципе, прийти в Тыкву и не найти там никого из нашей компании было практически невозможно. Хотя бы один точно отдыхал после заказа, ждал встречи с заказчиком или просто собирал информацию. А, как правило, сидели и по двое-трое. Ну и, разумеется, были оговорены особые дни, когда мы старались собираться все – обсудить последние новости, передать информацию, «посчитаться», убедиться, что ни у кого не случилось беды.