Взлом

– Петь, что делать-то? Это серьёзно? – не успев переступить порог, запричитал Костя и, пройдя в глубь съеденного сумраком помещения, пожал руку мужчине, сидящему за одним из мерцающих синим светом мониторов.

– Возможно, это кратковременный сбой, – не отрываясь от монитора, монотонно произнёс Петя. – Такое бывает при установке обновлений. Ты говоришь, ей только вчера установили новую версию?

– Да. Установка была плановая. Так-то ничего необычного.

– Скорее всего, не повторится. Нужно наблюдать, – продолжая взирать на извивающуюся спираль данных, похожую на цепь ДНК, подытожил мужчина. – Она что-нибудь поняла?

– Не думаю. Мне кажется, не придала особого значения. Очень обрадовалась, когда всё пришло в норму. Побежала дальше носиться, – обеспокоенно пробормотал мужчина, вспомнив взъерошенную подругу.

– Так и должно быть. На такой случай предусмотрен специальный механизм блокировки воспоминаний. С вероятностью 99,9% c твоей подругой всё будет в порядке.

– Очень надеюсь на это.

ГЛАВА 2. ЖЕНА

Становясь женой, перестаёшь быть женщиной. Это так, словно с частью букв, отнятых у слова, тебя определяющего, у тебя отнимают некую весомую часть. И от прекрасного мифического существа остаётся только половина, чаще всего лошадиная…

Открыв дверь, Катя со стоном ввалилась в заполненную мраком квартиру и, сбросив сумки на пол, в изнеможении опустилась на пуфик. Прежде чем снять сапоги, выудила из кармана пальто телефон и вот уже в который раз набрала номер мужа. В трубке раздались безразличные гудки, мерно перемежающиеся мертвенной тишиной. Но и они скоро закончились.

– Занят, – вздохнула Катя, разувшись, дотащила на кухню сумки и принялась раскладывать купленные продукты.

Она и правда подумывала о романтическом ужине. Если сегодня открытие пройдёт удачно, возможно, завтра Денис возьмет наконец столь долгожданный выходной, и они побудут вдвоём. Поэтому Катя уже составила праздничное меню. Но этим она займётся вечером. А сейчас, пока дети в школе, она хотела успеть заскочить на открытие автосервиса.

Быстро сполоснувшись в душе, так как утром было не до того, Катя уложила волосы и накрасилась. Приодевшись, женщина накинула пальто и, втиснув ноги в тесные сапоги на высоком каблуке, прихватила парадно-выходную «игрушечную» сумку, в которую совершенно точно ничего из «мамкиного арсенала» не поместится, и вышла в коридор, захлопнув за собой дверь.

По дороге Катя ещё пару раз набрала Дениса, но он так и не ответил. Выбравшись из остановившегося такси, Катя поспешила к пешеходному переходу.

Автосервис, открываемый мужем, находился на другой стороне широкого шоссе. Дождавшись зелёного, женщина зашагала по пешеходному переходу, поправляя на ходу сползающий с плеча тонкий ремешок невесомой сумки.

Впереди и чуть правее на приземистом строении красовалась яркая вывеска: «Открытие автосервиса „У Дэна“». Слегка глуповатое название, но мужу нравилось. Взглядом Катя медленно обвела авто, припаркованные перед зданием.

Она сразу узнала мужа, стоящего у чёрного BMW. И уже было подняла руку, чтобы окликнуть… но взгляд натолкнулся на человека, стоящего рядом с Денисом. Тонкая фигура, развевающиеся на ветру тёмные волосы. Денис широко улыбался женщине, а затем наклонился и…

Катя уронила руку и резко отвернулась. Сердце в груди учащённо забилось. Мысли в голове лихорадочно заметались: «Он мне изменяет… Хотя, может, это и не он вовсе… Может, я ошиблась…»

Но повернуться и проверить духу не хватило. Катя покачнулась и, ухватившись руками за ремешок сумки, как за спасательный круг, поспешила вернуться обратно, но зелёный свет сменился красным, и проезжающие мимо машины пронзительно засигналили, предупреждая зазевавшуюся женщину, пытающуюся перейти дорогу на запрещающий красный свет светофора.

Кто-то схватил Катю за плечо.

– Женщина, вы как? Всё в порядке?

– Да, нормально… Нормально… – отмахнулась Катя.

Она почти ничего не видела и не слышала. Плохо соображала. Стерев тыльной стороной ладони выступившие на глазах слёзы, Катя всё же дождалась зелёного и вместе с толпой благополучно перешла дорогу. Потом вызвала такси и вот оказалась дома.

– Нужно не забыть забрать детей… – напомнила она себе совершенно пустым, безэмоциональным голосом.

Катя сидела на пуфике возле входной двери и, изредка моргая, рассматривала свои руки.

– Нужно поставить будильник, – решила наконец она, понимая, что доверять себе сейчас не стоит, в состоянии шока время воспринимается совсем по-другому, а то, что она была в шоке, Катя уже поняла и приняла как данность. Об увиденном думать не хотелось. И решать, что теперь делать, тоже. Поэтому, просидев неподвижно до будильника у двери, Катя выключила мелодию «колокольчики» и в тех же самых совершенно «немамских» сапогах отправилась в школу за детьми.

До школы дошла пешком, пробовать садиться за руль старенького «рено» даже не стала. Полезно было прогуляться, подышать воздухом и немного прийти в себя, чтобы дети ничего не заметили.

Зимой в шесть уже темнело и зажигались фонари. Небо превращалось в бездонную тёмно-синюю яму. Возможно, где-то за городом можно было увидеть звёзды, но здесь искусственное освещение умело скрывало вечную красоту.

А Кате сейчас бы не помешало посмотреть на вечное. Вечное способно забирать боль, беспощадно напоминая о том, что ты лишь пылинка и все твои проблемы тоже только пыль и ничего более.

Но Катя не могла увидеть звёзды, слишком яркие фонари нависали над тротуаром. Она шла, глядя под ноги и вслушиваясь в хруст недавно выпавшего снега.

Снова пошёл снег. Пушистые снежинки ворвались в замкнутый мир печали, и стало легче. Катя выдохнула, подняла голову, расправила плечи. Что это она? Разве она не справится? Она родила двух детей. И вырастила их. А это уже немало. Дальше будет только легче. И, вообще, она красивая, пусть и слегка пухлая. Начитанная и с чувством юмора. Таких ещё поискать надо! Скорее всего, Денис просто ошибся. Скоро осознает и вернётся…

– А я ещё подумаю, прощать или н… – Катя не закончила пропитанную ядом обиды фразу. Нога, обутая в неудобный сапог, подвернулась, каблук заскользил по льду, скрытому выпавшим снегом, и женщина, крякнув и нелепо замахав руками, упала назад, шмякнувшись на жёсткий тротуар. Перед глазами замаячило чёрное небо и лица неравнодушных прохожих, обступивших Катю и обеспокоенно разглядывающих её.

– Женщина, вы в порядке? Вызвать скорую? – спросил кто-то из них.

– Нет. С женщиной всё в порядке. Не надо скорую, – пробурчала Катя и с горем пополам встала. Потом отряхнулась и, выпрямившись, пошла прочь, но снова едва не упала, чертыхнулась и уже не так пафосно продолжила путь.

– Надо было переобуться. Я так могу и до школы не дойти, – ковыляя по тротуару, проворчала Катя. Благо до школы оставалось рукой подать.

– Кать! – донеслось со стороны припаркованных машин. Катя обернулась. К ней, улыбаясь, спешила Таня.

Подруга перешла дорогу и, подбежав, подхватила Катю под руку.

– Ты чего такая сегодня красивая? На каблуках… На открытие ездила? Как там? – оглядев подругу, с явным одобрением в голосе вопросила Татьяна.

– Замечательно. Денис выглядит абсолютно счастливым, – натянув на сопротивляющиеся губы вымученную улыбку, сообщила Катя.

«И ведь не соврала», – пронеслось в голове.

– А с лицом что? – сразу подметив напряжение в подруге, посерьёзнела Таня.

– Устала, наверное, – предположила Катя, высматривая среди выходящих из здания школы учеников своих карапузов.

– Конечно. А аллергия? Всё прошло? – озабоченно поинтересовалась подруга.

– Насморк немного остался, – шмыгнув носом, улыбнулась Катя.

– Костя сказал, ты вчера сильно опухла… Но сейчас выглядишь замечательно! – поспешила подбодрить подругу Таня.

– Спасибо. Ты тоже, как всегда, восхитительна, – оглядев рыжую, словно пламя, одетую во всё яркое элегантную женщину, искренне похвалила Катя.

Таня лукаво улыбнулась.

– Костя пригласил в театр. Идём сегодня на «Анжуйскую розу». Так что, если ты не против, я вас довезу до дома и сразу зайду сделаю тебе уколы.

– Да, конечно. А как же Серафим? Может, к нам?

– Нет. Его сегодня родители заберут. Завтра пятница, пропустим и учёбу, и работу. Сёму вернут в воскресенье, – похлопав в ладоши, счастливо прочирикала Татьяна.