Голод запертых в подвале богов. Жёлтый леденец луны в иссиня-чёрном лимонаде неба

– Вы опоздали на пять минут. – строго прочеканила Яна и, поправив съезжающие на нос очки, уставилась в тетрадь, в которую она записывала всех наших пациентов. – Кота Леопольда отменили. Звонила хозяйка, говорит, он стошнил, и там был кусок непереваренной колбасной упаковки. Сейчас, вроде, чувствует себя нормально.

– Ну вот. Леопольд… как же так? – трагично вопросил Петр и, повесив куртку в гардероб, направился к своему кабинету. – Так у нас теперь окно?

– Нет, записали Джими.

– Джими – хомяк? – уточнила я.

– Да. Хозяйка утверждает, что Джими вот уже третью ночь не спит. Хочет, чтобы мы прописали ему снотворное. Боится, что похудеет.

– Бедный хомяк. – выдохнул Петр.

А хомяк действительно был бедным. Он весил почти пол кило, не мог ни ходить нормально, ни дышать. А его хозяйка гордилась своим питомцем и вела про него блог. Каждый день выкладывала видео с пушистым комком, где она его переодевала, купала и пыталась развлекать различными игрушками. Видео набирали сотни тысяч просмотров, хомяк становился все более толстым и популярным, хозяйка зарабатывала деньги. Но так долго продолжаться не могло.

– И еще у нас отказник, – голос Яны вторгся в мои размышления о незавидной судьбе популярного хомяка. – Нашла его на крыльце в коробке.

Пётр, уже успевший облачиться в белый халат, заглянул в процедурную.

– Слушай, Свет, ну этот точно по твою душу! – долетел до меня восторженный мужской голос.

С тех пор, как я устроилась в Зооклинику, а это уже без малого три года, парень пытался уговорить меня завести домашнего питомца. У него самого уже было пять котов и собака. Что сказать, добрый человек. Я, вроде, тоже злой не была, но заводить зверушку, привыкать к ней, а потом страдать, если что вдруг случиться – этого я не хотела. Не хотела и ограждала себя, как могла. Поэтому и в этот раз спряталась в своём кабинете. Переоделась, принялась проверять документацию. Еще раз просмотрела присланный на почту дотошной Яной список сегодняшних пациентов. На пушистого котенка, мяукавшего в руках зашедшего в мой кабинет Петра взглянула лишь мельком. Животинка была рыжей, пушистой и с голубыми прозрачными грустными глазищами. Сердце предательски ёкнуло и болезненно сжалось.

– Свет, ну, посмотри, какой хороший.

– Конечно, хороший. – подобно сове угукнула я, не отрываясь от монитора.

– Так чего не возьмешь? – как-то обиженно спросил Петр и, прислонившись к косяку плечом, направил на меня свой глубокий непонимающе-грустный взгляд. Скорее бы уже начать работать… Я посмотрела на часы.

– Вот не понимаю я таких людей. – буркнул парень и, подняв котенка, поднес его почти в плотную к своему лицу. – Ты такой милашка… Милашка. Чьи это глазки? Голубые глазки у нас, да? – и коллега, наконец, покинул мой кабинет, а я расслабленно откинулась в кресле. Нет, это, конечно, не всё, и день будет долгим и мучительным. Петр будет пытаться уговорить меня взять котенка, я буду отшучиваться или отмалчиваться. Эх, не люблю я такие дни, когда нам вот так подкидывают животных. А происходит это в последнее время с удручающей постоянностью.

– Светлана Владимировна, Джими уже ожидает. – из холла прилетел звонкий голос Яны.

– Хорошо. Пусть проходит. – отозвалась я и улыбнулась открывающейся двери.

И день потек в своем ритме, прерываясь на кофе и испуганного рыжего котенка с большими голубыми глазами.

Вечером я возвращалась домой немного измученная, немного злая, но с неизменным чувством выполненного долга. Как говорится, что смогла и даже чуть больше.

В подъезде столкнулась с Марьей Ивановной. Иногда складывалось такое ощущение, что женщина просто живет в подъезде.

При виде меня соседка всплеснула руками:

– Вот, посмотрите. Опять лифт сломался! Весь день делали и не доделали. Не работает.

Двери грузового лифта действительно были безжизненно приоткрыты, а внутри мелко дрожал свет, намекая на аварийную ситуацию. Я нажала на кнопку вызова. Табло над пассажирским лифтом ожило и цифры поползли вниз. Я облегченно выдохнула:

– Ну, хоть один работает.

Марья Ивановна метнула в меня пылающий праведным гневом взгляд:

– И сколько это будет длиться?! Платишь им деньги, платишь… куда они только уходят? – женщина гулко выдохнула, а я лишь плечами пожала.

От продолжения нашего диалога-монолога меня спас приехавший лифт. Шагнув в открывшиеся двери, пожелала доброго вечера все еще буравящей меня недовольным взглядом женщине и нажала на кнопку своего этажа. Двери мягко закрылись, кабина плавно заскользила вверх. Я устало прислонилась спиной к стене и с укором взглянула на свое отражение. Эх и трудно жить, когда снаружи ты человек, а внутри – лес.

Дома, как всегда, было тихо, а точнее пусто. Но все же уютно. Там был старый свитер, изношенные до неприличия тапочки, чуть надколотая кружка и возможность отключиться от реальности за просмотром очередного сериала.

Приняв душ и собрав в пучок волосы, намазала руки кремом. Новые царапины чуть саднили, а укус, оставленный на моем мизинце на удивление прытким для своей комплекции Джими, снова принялся кровить. Пришлось доставать аптечку и заматывать палец пластырем.

Ну, а после, наконец, чай, печеньки с маслом и Ли Мин Хо в роли непревзойденного капитана Чхве Ёна. Хорошо.

Утро навалилось одним большим облаком, охватив с первого вдоха сыростью и осенью. Потянувшись под одеялом, спустила ноги на пол, безошибочно отыскав пальцами тапки. Вы знаете это чувство, которое подкрадывается незаметно, но стоит ему до тебя добраться, и ты с ушами ушел в депрессию – ощущение однообразия. Едва почувствовав первый укол, пагубная мысль ещё не успела сформироваться, а я развернулась на 180 градусов и просто пошла задом наперед. Вот такая сонная, с петухами, торчащими в разные стороны, одинокая, идущая к ванной задом наперед. Это помогает – просто не делать так, как обычно.

Приняла душ, чередуя холодную воду с горячей. Растерлась свежим полотенцем, заготовленным с вечера. Вместо обычного черного чая, заварила ягоды шиповника и ушла на балкон, встречать восходящее солнце.

Мир был затянут светло-голубым туманом, который сливался с облаками. Я чувствовала себя космонавтом на орбитальной станции. Ярко красный диск солнца показался лишь раз. Но достаточно пафосно, чтобы мне и пролетающим мимо птицам хватило его на целый день. Главное с утра – запасти побольше солнца, битком набить его светом каждый свободный отсек своего сердца.

Оделась сегодня очень быстро в спортивный костюм и кроссовки. Сверху накинула синтепуховую просторную куртку, яркого зеленого цвета. Хотелось быть легкой и теплой. А вот сумку взяла самую большую, но она была из желтой замши и очень напоминала солнце. Туда закинула пару яблок, термос все с тем же шиповником – думала сегодня в обеденный перерыв прогуляться в парк.

Кроме этого в сумке валялось еще много чего. Я любила запасать разное на всякий случай. В том числе, если мне придется оказывать первую помощь животному прямо на улице. Такое тоже бывало, поэтому я носила с собой бинты, обеззараживающий спрей, пластыри и всякое по мелочи.

Не смотря на то, что время было раннее, вышла из квартиры и закрыла за собой дверь. Не хотелось признаваться, но сегодня чувство одиночества было особенно нестерпимым. Я и не признавалась. Бодро прошагав к дверям лифтов, нажала на кнопку вызова. Где-то внизу ожил металлический монстр и медленно пополз вверх.

Потопталась с ноги на ногу, с удивлением понимая, что поднимается грузовой. Ведь вчера был сломан. Двери лифта открылись, предлагая мне войти.

«Ну, видимо, починили…» – пронеслось в голове.

Шагнула в кабину. Нажала на кнопку первого этажа. Двери закрылись. Свет моргнул один раз, и лифт заскользил вниз. Я настороженно наблюдала за сменяющими друг друга на табло цифрами. Уже жалела, что решила ехать. Чувство надвигающейся опасности, заставляло сердце биться чаще. Хотя, ну что будет, если я застряну? Не на весь же день. Ну, максимум на пару часов…

Цифры медленно сменяли друг друга и, когда, наконец, на табло отобразилась единица, кабина дернулась и замерла. Я, уже сгорая от нетерпения оказаться на свободе и клятвенно заверяй себя, что я позвоню в ЖЭУ и, пока лифт не починят, буду ходить исключительно только по лестнице, шагнула к разъезжающимся дверям.

Первое, что меня насторожило – это почти абсолютная темнота, царящая на площадке. А затем щиколотками я ощутила ледяную воду, которая начала заливаться в мои кроссы… и, почти одновременно с этим, двери лифта за моей спиной сомкнулись, оставив меня в абсолютной тьме, по щиколотку в воде и с широко распахнутыми переполненными немым ужасом глазами.

Глава 2. Подвал??

Первая реакция – судорожно нащупать кнопку вызова…

Видимо, я оказалась в подвале. Ничего другого на ум просто не приходило. Я жала и жала на кнопку, но двери лифта не открывались, более того, ни единого намека на то, что он вообще спускается, не было. Глухая давящая тишина. И темнота, такая, что хоть глаз выколи. И эта ледяная вода, от которой ноги начинало ломить.

С трудом отняв дрожащие пальцы от металлического кружка, который я, кажется, навсегда вдавила в стену, сглотнула, решаясь позвать на помощь. Почему-то говорить совсем не хотелось, даже двигаться, было что-то давящее в этой темноте. Хотелось поскорее убраться отсюда. Но где выход, в какую сторону вообще нужно было двигаться? Неожиданно вспомнила про телефон! Как я могла о нем так быстро позабыть?! Странность происходящего будто выбила разум, оставив только испуг и набирающий обороты страх… страх чего? Темноты? Боже, как по детски.

Прислонившись спиной к стене, открыла сумку и начала рыться – на ощупь искать телефон. Затем все-таки вспомнила, что он лежит в кармане куртки. Сунула руку в карман, с каким-то щенячьим восторгом нащупав прохладный пластик. Вытащила, нажала на кнопку разблокировки, обрадовалась возможности снова видеть, но тут же радость моя истаяла, оставив мне горьковатое на вкус разочарование – на экране красовалась лаконичная надпись – отсутствует подключение к сети…

Что???…

Но, возможно, это потому, что я в подвале. И теперь остается лишь одно – найти выход самой.

Сначала попыталась осветить пространство светом, исходящим от монитора бесполезного телефона, но почти сразу вспомнила про встроенный фонарик. Включила и посветила вокруг, силясь рассмотреть, что скрывает темнота. Это было небольшое помещение в точь первый этаж, даже почтовые ящики висели на своем месте. Резко повернулась влево, там обычно был проход к лестнице, ведущей к подъездной двери, но замерла, разглядывая открывшийся моему взору коридор. Никаких дверей, насколько позволял рассмотреть свет фонарика, видно не было. Зато справа в паре метров от меня дверь как раз таки была. Кинулась к ней, рассекая своими белыми модными кроссами черную воду. Свободной рукой толкнула приоткрытую дверь и шагнула внутрь, но почти сразу остановилась, испуганно глотая спертый слегка отдающий плесенью воздух. Там снова был коридор…

Отступила назад. Если подумать, то все же лучше будет идти влево от лифта. Скорее всего выход именно там, просто находится чуть дальше. Поэтому, нащупав пальцами стену, сделала шаг в выбранном направлении, затем еще один. Вопреки странной уверенности, поселившейся во мне, в том, что говорить – это плохая затея, тихо позвала: