Соперники

– Пусти!

– Сперва скажи. Скажи, как тебе понравился мой член.

– Не дождешься. А теперь отпусти, а то я сейчас закричу на весь отель, и сюда сбежится охрана.

– Дорогая, ты только что кричала целых десять минут, но всем оказалось наплевать. – Однако Локвуд отодвинулся и помог мне выпрямиться.

Было бы лучше, если бы он оставил меня стоять, ежась от холодного воздуха, быстро заменившего его тепло. Но вместо этого он, убедившись, что я твердо стою на ногах, одернул мне юбку.

– Ты в порядке? Мне нужно избавиться от кондома у тебя в ванной.

Я кивнула, пряча глаза. Мне и без того было скверно от наплыва эмоций. Меньше всего сейчас нужны нежности от Вестона Локвуда.

Он ушел в ванную, а я воспользовалась моментом и привела себя в порядок. Волосы у меня растрепались, груди вывалились из сдвинутого вниз лифчика. Я поправила и то и другое и взяла из мини-бара бутылку воды, ожидая, когда Вестон выйдет из ванной. Ждать пришлось недолго.

Стремясь избежать неловкого прощания, я отошла к окну в противоположной стене, глазея непонятно на что. Я надеялась, что он просто помашет рукой и выскользнет за дверь.

Но Локвуды никогда не делали того, что хотели Стерлинги.

Вестон подошел и встал сзади. Он взял у меня бутылку воды и отпил, после чего накрутил на палец прядь моих волос.

– Мне нравятся твои волосы – длиннее, чем ты носила в школе, и волнистые. Неужели ты их выпрямляла?

Я посмотрела на него как на идиота.

– Да, я их выпрямляла. Спасибо, что напомнил – мне пора стричься. Срежу все это покороче.

– А какого они у тебя цвета? Каштанового?

Морщины у меня на лбу стали резче от замешательства:

– Понятия не имею.

Он ухмыльнулся:

– Знаешь, когда ты злишься, у тебя глаза из зеленых становятся почти серыми.

– В твоем детском саду сегодня цвета объясняли?

Вестон снова поднес воду к губам и высосал до дна. Пустую бутылку он подал мне.

– Готова ко второму раунду?

Я ответила, глядя в окно:

– Второго раунда не будет. Ни сейчас, ни потом. Убирайся, Локвуд.

Хотя я старалась не смотреть на него, в оконном стекле отразилась его лукавая улыбка.

– Хочешь пари? – спросил он.

– Не льсти себе. Мне нужна была разрядка, ты подвернулся под руку. Все прошло более-менее и в привычку не превратится.

– Более-менее? За это определение в следующий раз я заставлю тебя умолять.

Я вытаращила глаза.

– Пошел вон. Это было огромной ошибкой.

– Ошибкой? Ах да, я и забыл, что ты любишь тщедушных ботаников, которые по самые уши в литературе и прочей фигне. Хочешь, я освежу в памяти стишки и продекламирую в следующий раз, когда мы будем трахаться?

– Вон!!!

Вестон слегка покачал головой.

– Окей… Но, как сказал Шекспир, лучше потерять тех, кого отымел, чем вовсе в жизни не потрахаться[4 - Строки «Подчас в скорбях неодолимых, / Что лучше потерять любимых, / Чем вовсе в жизни не любить» принадлежат А. Теннисону.].

Я едва не улыбнулась.

– По-моему, Шекспир такого не говорил.

Вестон пожал плечами.

– Он все равно был зануда.

– Спокойной ночи, Вестон.

– Какая жалость. Заменять меня твоими пальчиками вполовину хуже второго раунда.

– У тебя мания величия.

– Пока, Фиф. Рад был снова повидаться.

– А я нет.

Вестон пошел к выходу. Скрипнула открываемая дверь, и в оконном стекле мне было видно, как он обернулся и несколько секунд смотрел на меня. Затем он ушел.

Я закрыла глаза и покачала головой.

Когда я открыла глаза, до меня вдруг дошло, что я натворила за последние полчаса.

Боже, что я наделала?!

Глава 3

София

Я эпически облажалась.