Туман и Молния. Книга 16

– Иногда бывает умно и отступить. Вы не были готовы к штурму краевого Форта. Не стану спорить, ты просто единственный спас ситуацию в тот момент, своим неординарным и смелым поступком.

– Нет! Я не отступаю ни при каких обстоятельствах! А тех, кто это делает, ожидает смертная казнь. Отступление – твоя тактика, Корс и я прекрасно знаю, как ты сдал Влас, отступив.

– Я вывел людей из неминуемого котла!

Корс и не думал, что Лис в курсе его прошлых военных заслуг или провалов, и его это задело. Да, у Корса не было громких побед за спиной, но его не считали трусом, плохим командиром, который только и способен отступать. Он принял верное решение тогда под этим небольшим городком, а теперь Элис тыкает его носом в это отступление под Власом, как будто он облажался.

– Можно подумать, ты бы не отступил тогда. Там была безвыходная ситуация, – сказал он недовольно.

– Я – нет! – сразу ответил Лис, и Корс поверил ему, он не отступил бы. Он положил бы всех солдат в этом котле, но не отступил бы, а может быть и победил. Чем чёрт не шутит. А Корс не пошёл тогда на риск и бездумную трату людского ресурса, и его никто не упрекнул за это, но вот…

– Считаешь меня слабаком? Кабинетным воякой?

– Я этого не сказал. Мало того, я считаю тебя неплохим командиром. Стабильным середнячком. И те городки, что тебе удавалось отбить: Ниру, Плес, село Луговое, оставались вашими. Ты всё делал надёжно. В тебе нет зачатков главнокомандующего, но как исполнитель конкретных боевых задач без инициативы, ты неплох. С неба звезд не хватаешь, экономен и расчётлив в ресурсах.

– Ты что, изучил всю мою боевую биографию, чёрт возьми?

– Конечно! Красс долбил нас на своих занятиях героической историей чёрного народа и бесконечной войной с красными. И твоими осторожными многоходовками как примером гениальной стратегии. Тогда я и понял, что никогда не буду так делать, когда стану командиром.

– А ты был уверен, что им станешь?

– Да. Либо всё, либо ничего. Я словно с этим родился, тебе не понять. Я ведь избранный.

– Я тоже избранный!

– Ну тогда тем более, что ты расстраиваешься? – Лис повернулся к Толу. – Тол, собери лучше всех на площади. Мы наградим отличившихся и настроим их на поход, а эту дрянь сними!

Тол насупился, но кивнул:

– Слушаюсь, – сказал он, отсалютовав Лису.

– Ещё очень много дел по сборам, – сказал Лис, – поэтому никто не спит!

– Ты главнокомандующий, тебе не обязательно вникать в погрузку припасов и проверять каждого солдата, – заметил Корс.

– Нет, Корс, ты не понимаешь. Я источник этого огня, и я поджигаю весь этот костёр. От моего внимания и участия он разгорится. Без меня он потухнет.

– Хорошо, Элис, я могу тебе чем-то помочь, хоть и не имею подчинённых больше?

– Ты можешь.

– Говори, что делать?

2

Помощь

Корс постучал и вошёл в комнату Лиса и Карины. Он увидел, что Лис был один, он сидел за столом, уронив голову на руки. Бумаги на столе были сдвинуты в беспорядке, несколько листов валялось на полу. Лис приподнял лицо на звук открываемой двери, он по-прежнему был позорно раскрашен: вертикальные черные полоски под глазами, красный кончик носа и неаккуратно размазанный красный рот до ушей. Краситель немного поблёк, но был всё равно ещё очень хорошо виден. Когда Лис поднял голову со сложенных рук, колокольчик в его носу нестройно звякнул, слишком большой, он почти лежал на губах, заслоняя их.

– Добрый вечер, Элис.

– А-а-а, Корс, – протянул Лис, чуть скривившись, и в бессознательном жесте потянулся к своей маске, лежавшей рядом на столе, но в последний момент, словно передумав, не поднёс её к лицу, чтобы закрыть его, а в раздражении отбросил маску в сторону, на кровать, только застёжки громко звякнули.

От Корса не укрылся этот невольный жест понимания своего позорного вида, смущения и стыда от этого, он ухмыльнулся.

И Лис сразу же отреагировал на его ухмылку:

– Корс, признайся, у тебя встаёт на запах дерьма, да?

Корс замер:

– Элис.... ну я ведь по-хорошему пришёл!

Корс «слышал», что Лис внутренне буквально сжимается в комок, и вся его дерзость сейчас, по сути – маска, потому что как бы Лис не прикрывался ею, в глубине души он всё равно считал Корса лучше себя, выше, благороднее. Это было вбито в его голову с самого детства – испытывать преклонение перед чёрными господами. Лис был крутым, но в душе оставался «сраной полукровкой», что бы он ни делал. Он переубедил в этом окружающих, и они считали его отличным воином и стратегом, уважали и любили, не обращая внимания на внешность и происхождение. Но себя Атли Элис переубедить не мог, и так же, как сам Корс внутренне считал себя выше простых смертных, Лис внутри считал себя дерьмом, недостойным и убогим. Но только глубоко внутри, и это несмотря на то, что Никто, облагородив его внешность, сильно поднял ему самооценку, но всё равно не до такой степени, чтобы Лис нашел успокоение. Для этого Никто нужно было сделать его истинным чёрным, высокого роста, долгожителем. Таким, как Арел, таким, как Корс. Корсу стало жаль Лиса. Снедаемый своими страстями, он страдал, все остальные казались ему лучше. С одной стороны, Корсу это льстило, но с другой, он понимал Лиса всё больше и больше, и считал наказание слишком жестоким и тогда, и сейчас. Мало того, что они опустили его в Пределе, они продолжали это делать и в Форте, не позволяя ему вытащить позорный колокольчик из носа и стереть клоунский грим, издеваясь над ним изо дня в день. Корс знал, что князь Арел несколько раз отводил Лиса в ванную комнату и там бил и трахал. Корс был в комнате с Ником, когда Арел сделал это при них. Арел привел Лиса, оторвав его от дел, и тот, опустив голову и ни на кого не глядя, молча прошел за князем. Очень скоро Корс услышал из-за двери глухие звуки ударов, нестройный звон колокольчика и полные удовольствия стоны князя. И ни звука от Лиса. Корсу стало не по себе, и он ушел, и, может быть, после того как он ушёл, Никто и Арел продолжили и вдвоем мучили свою жертву. А ведь Элис был командир их армии, и ему нужно было выполнять дела и решать множество разных вопросов. Но, похоже, это никого не волновало, и Лис был вынужден носить маску и претерпевать тотальное унижение от безумного князя. Корс сейчас твёрдо решил, что будет просить за него, просить отменить это глупое и неуместное наказание, в котором не было никакого смысла.

Лис встал, и от Корса не скрылось, как невольно исказилось его лицо. Он поморщился, потому что колокольчик при каждом его движении позвякивал.

– Элис, – Корс вдруг подумал, что у бедняги даже нет нормальной фамилии, а вместо неё женское имя его матери-шлюхи. И Корс, называя его по фамилии, называл его женским именем. Каково это, отзываться на имя шлюхи?

– Лис… я пришёл помириться. И сказать, что мне очень жаль, я сочувствую и считаю несправедливым то, что сейчас происходит.

– Мне без разницы, – сказал Лис, и колокольчик звякал от каждого его слова.

– А где Карина?

– В гостях у Лилы.

– Ты её отпустил?!

– Она устала от меня, и она закрыта.

– Знаешь, – Корс запнулся, но тотчас решительно продолжил, – я забыл, что ты делал с Кариной. Ты её муж. И я буду просить Ника и Арела перестать мучить тебя.

– Мне не нужен защитник, – резко бросил Лис, – и твои ухмылки. Проваливай!

Корс протянул ему аккуратную стопку бумаг:

– Это называется логистика. Вот логистика по походу, она составлена на основе ревизии. Если ты будешь чётко следовать этому плану, то у нас не будет голода.

И Лис взял листы:

– Спасибо, – сказал он.

– Э… Лис, сколько тебе лет?

– Тридцать два.

– Сколько?!