Я рядом

Я рядом
Вики Фрост

Что делать, если отец умер, а мамы никогда и не было в твоей жизни? Если отдалиться от друзей стало проще, чем поделиться с ними своими чувствами? И что делать, когда в семье появляется пополнение в виде нового отца и неожиданного брата? И что если стать озлобленной на весь мир намного проще, чем примириться с потерей близкого человека? Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.

Вики Фрост

Я рядом

1

Ивон Мерфи встала, как и обычно, рано. На часах еще не было и семи утра. Встала, умылась, оделась и спустилась на кухню. Приготовила кофе, села за стол и уставилась на фотографию на стене. После свадьбы мамы, эта фотографию стала еще один изменением в их доме. Конечно, если не считать Дональда, нового члена семьи и Джареда, сына этого нового члена семьи.

На фото мама стояла, обнявшись с Дональдом, в свадебном платье. Там же была она и Джаред. В тот день Джаред наконец-то переехал к ним.

На кухню спустился Джаред, не проронив слова, взял воду из холодильника и вышел из дома. Ивон сильнее сжала кружку в руке, чтобы успокоится. Сегодня первый день в выпускном классе, не стоило портить себе настроение этим Джаредом. Она понимала, что и сама виновата в его отношение к ней. Это были ее слова, что она не хочет и не станет пытаться подружиться с ним. Вот такими словами она встретила своего новоиспеченного брата. Как же злилась мама на нее, наверное до сих пор злится. Но хуже было то, что Дональд сказал, что понимает ее и не злится. А ей так хотелось, чтобы именно он злился на нее. Чтобы сказал, что не станет этого терпеть, что уходить. Ивон и так злилась, как ребенок, которому не покупают игрушку, так и еще слова Дональда. Это было слишком для нее. Она вот уже второй день не разговаривает с мамой, да и вообще игнорирует всех в этом доме.

– Доброе утро- в кухню спустился Дональд, уже одетый в темно-синий костюм и голубую рубашку. В свои тридцать семь, Дональд выглядел хорошо. Это признать Ивон могла, но признать его своим отцом, отчимом, не за что.

Ивон ничего не ответила, допила кофе, вымыла кружку и отправилась обратно в свою комнату. В своей комнате Ивон легла на кровать, взяла телефон и начала проверять социальные сети в поисках, хоть чего-нибудь интересного.

Когда через полчаса постучали в ее комнату, она также проигнорировал это, продолжив смотреть в телефон.

– Ивон, ты видела Джареда?– в ее комнате стоял Дональд, рядом с открытой дверью и смотрел на нее, держа в руке телефон

– Это ваш сын, я не должна за ним следить- грубо ответила Ивон, посмотрев на него. И плевать, что было грубо, возможно даже по детски, так отвечать. Но видя, растерянное лицо мужа своей мамы, ей понравилось то, что она сказала. И Ивон заставила заткнуться то щемящие чувство, что наполнило ее сердце. Возможно Ивон знает, что нужно попросить прощение, но не сделала этого сейчас.

– Что-нибудь еще?– спросила Ивон, нарушив тишину после ее слов. Дональд не ответил, развернулся к двери, взялся за ручку и вышел из комнаты. Ивон уже было обрадовалась своей крошечной победи и мести, этим двоим.

– Знаешь, Ивон ты своим поведение позоришь свою маму. Сомневаюсь, что она воспитывала тебя такой капризной эгоисткой- сказав это Дональд, вышел из комнаты, закрыв дверь за собой.

Несколько секунд Ивон просто в шоке смотрела на закрытую дверь. Вот тебе и победа. Ивон схватила первое, что попала под руку и в приступе злости и ярости, швырнула в эту чертову дверь. Лишь когда телефон с треском ударился об дверь и упал на пол, Ивон поняла, что сделала. Это был ее телефон. Ее только купленный телефон. Когда мама узнает, что она снова разбила телефон, она будет в ярости. Ивон к этому не привыкать.

2

Вечером того же дня, сидя на диване гостиной, Ивон смотрела на телевизор, держа в руках телефон. Радует, что телефон не ломался окончательно. На дисплее лишь треснуло стекло. Ни там, ни там ничего интересного не показывали, но Ивон нечем было занять этот вечер. Школьный день был не интересным. Проведя там больше двух часов, Ивон ушла. Все эти уроки, скукота смертная. Ивон уверена маме уже звонили из администрации школы. Она сидела на диване в ожидание, когда мама с этим своими мужем вернутся. Время близилось уже ближе к девяти вечера, а их все не было, как и этого Джареда. Хотя Ивон было плевать где тот гуляет весь день. В школе даже, если они и пересекались, они не здоровались. И Ивон была только рада, что он игнорирует ее. Может чуть-чуть она и чувствовала обиду на Джареда, но Ивон всячески это скрывала и отгоняла от себя эти чувства. Он ей не нравится. Как и его отец. Они ей не нужны.

Ивон набрала номер мамы. Она взяла лишь после минутного ожидания, сказала, что она и Дональд сегодня не вернутся домой. Какие то там рабочий дела. Сказала дома объяснить и сбросила звонок. Ивон снова швырнула телефон, но в этот раз всего лишь на подушку рядом.

Входная дверь открылась и в дом вошел Джаред вместе с Роном Тагером.

– Пап, я дома- крикнул Джаред, подходя к лестнице. Ответа не последовало. Рон зайдя вместе с ним, увидел Ивон.

– Привет- сказал он ей- а она здесь что делает?– спросил он уже Джареда.

– Она моя сводная сестра – ответил Джаред – где папа?– обратился он уже к Ивон.

Она хотела бы его проигнорировать, но не могла сдержаться.

– Во-первых, я тебе не сестра. Во-вторых, если бы ты чаще общался со своим папочкой, вы бы не доставали меня вопросами, где каждый из вас. Я вам не секретарь. В-третьих, что во всей школе тебе не нашлось никого другого с кем подружится?

Ивон ждала, что они ответят. Ей хотелось продолжить этот абсурдный разговор и не хотелось одновременно. Но бесит обитателей этого дома бывало весело, особенно когда не чем себя занять.

Джаред проигнорировал ее и пошел на верх. Рон пошел следом, даже не оглянувшись.

Ивон продолжила сидеть в гостиной, смотря телевизор. Ничего нового и интересного она так и не нашла.

– Сколько не думал не могу понять почему ты такая злючка- Рон стоял возле лестницы, смотря прямо на Ивон. Услышав его голос за спиной Ивон немного испугалась, затем повернулась к нему лицом. Она ничего не ответила. Ей просто нечего на это сказать. Рон подошел к дивану и остановился.

– Я присяду?

– Нет- но даже несмотря на ответ Ивон, Рон сел на диван и посмотрел на то, что шло по телевизору. Ивон посмотрела туда же.

– Где Джаред?

– Спит

В комнате повисла тишина. Возможно впервые за весь этот долгий скучный день Ивон не чувствовала ничего. Она была спокойна. Ни злости, ни обиды, ни скуки.

– Знаешь, если бы не твой характер, парни бы бегали за тобой- сказал Рон, повернувшись лицом к Ивон.

– Что?

– Ты красива

Ивон посмотрела на Рона, пытаясь понять, о чем он.

– Проваливай- ответила Ивон, улыбнувшись ему.

3

Хоть это и не могла оправдать враждебности Ивон к матери и ее новой семье. Ивон винила Хейлин, вторую жену отца в своем характере и его самого в том, что решил ее выбора. Возможно оставшись со своей биологической матерью, Ивон не стала бы такой злобной и эгоистичной. Не хотела бы мстить отцу за то, чего он ее решил, забрав в пятилетнем возрасте у мамы. Он решил их обеих выбора, когда подал на развод. Да еще и опеку над Ивон забрал у своей бывшей жены. Хейлин не была ей родной матерью, да и не особо она старалась ею стать. Ивон чувствовала ненависть и неприязнь новой жены отца. Она видела желание избавиться от нее в глазах Хейлин, когда та улыбалась ей через стол, пока они ужинали вместе. Видела этот же взгляд, когда ее новоиспеченная мать укладывала ее спать, читая книгу перед сном. Ивон слышала голос Хейлин полный равнодушия и желания быть где угодно, но не в комнате у нее. Но у них обеих не было выбора. Ивон же считала, что выбора не было только у нее. Это ее отобрали у матери, запретив даже видеться. Это ее увезли в другой город, в другой дом, к другой женщине. Это ее выдернули из так знакомой атмосферы дома. Ее украли у мамы, заставив жить как хочется другим. Маленькая Ивон стала тихой и замкнутой. Когда ей исполнилось одиннадцать, Ивон поняла, что Хейлин не ее мама. Что отец ушел от ее биологической мамы и снова женился, теперь уже на Хейлин. И Ивон начала их ненавидеть. Ненавидеть всё, что они делали вместе или говорили. Ненавидела видеть их рядом, смотреть как они обнимаются и целуются. Ивон ненавидела все в этом доме. Она хотела знать родную маму, ту, что носила ее под сердцем. Ту, что родила ее. Она хотела знать, какая она ее настоящая мама. Но любые вопросы о маме, злили отца, Хейлин же они не много пугали. Ивон пыталась, устраивая родителям скандалы, узнать, что-нибудь о настоящей маме. Но результатов это не дало. Отец категорически отказывался говорить, даже как ее зовут. И в конечном счете Ивон оставила попытки узнать про маму. Ненависть к родителям становилась все сильнее с каждой минутой, что она проводила с ними. Она старалась, как могла больше проводить в комнате, занимаясь чем угодно, лишь бы не находиться наедине с родителями. Да и они прекратили попытки понять Ивон и позволяли ей делать, что она хочет. Так Ивон и стала избалованной и эгоистичной девушкой в свой семнадцать лет. Прибавьте к этому смерть отца, в результате аварии в ее пятнадцать. Когда вернувшись вечером во время каникул домой, Ивон не увидела машину отца возле дома, она поняла, что то не так. И войдя в дом убедилась в этом. Ее мама, та самая Хейлин, сидела за кухонным столом вся в слезах.

– Что случилось?– спросила Ивон, открывая холодильник в поисках еды.

–Может ты присядешь- шепотом предложила Хейлин, пытаясь унять дрожь в теле. Ивон проигнорировала ее, продолжив изучать содержимое холодильника -Ивон?

–Просто скажи

–Твой отец-начала говорить Хейлин, затем замолчала и выдохнула -Кэлвин погиб в аварии сегодня утром

Ивон еле сдерживалась, чтобы не накричать на нее. На улице день подходил к концу, уступая вечерним сумеркам. Отец мертв большую часть времени, но мама не стала ей звонить, писать. Просто ждала ее прихода? Ивон это злило. Она его дочь. Она член его семьи. Ивон продолжение его рода, но узнает о смерти отца чуть ни не последний. Сжимая ручку холодильника во всю силу, Ивон сдерживала слезы. Они не стоят того. Ни мама эта ее, Хейлин, ни отец, это, что отобрал ее у родной матери. Не станет она лить слезы по этим людям.

– Ивон?– сказала Хейлин, вставая со стула – ты в порядке?

Мама положила руку на плече Ивон, чтобы поддержать.

– Я в порядке- ответила Ивон, сбрасывая руку. Захлопнув дверь холодильника, Ивон поднялась в свою комнату. И только там, даже несмотря на то, что она ненавидела отца и считала, что слез он ее не стоит, Ивон заплакала.

На следующий день и все, что были после Ивон не плакала из-за смерти отца. Он возможно ее любил, но Ивон этого не замечала, поскольку многие его поступки выражали не этого. Его слова, жесты и взгляд больше были похожи на то, что человеку трудно дается любить. Особенно ее. Одной ночи пролитых слез вполне достаточно, чтобы прогнать печаль от смерти отца для Ивон. Она не могла даже сказать, что хотела бы быть лучшей дочерью, потому что он не был примерным отцом. Ивон никогда не чувствовала этой его любви о которой он иногда говорил ее, во время ссор. Она не верила ему. А если любовь и была, то любовь у ее отца была искаженная. Не такая при которой обнимаю дочь, желая ее хорошего дня в школе. И не такая при которой ты проводишь с дочерью время. Его любовь была другой. Он забрал ее у родной матери, чтобы защитить, так он говорил. Но слышала Ивон совершенно другой. Он забрал ее, чтобы чувствовать власть и над ней, и над ее биологической матерью. Его любовь не имела эмоциональных проявлении. Ивон не разу не чувствовала тепло отцовских объятии. Ни разу не слышала нежности в его голосе при разговоре с ней. Ничего в их отношениях с отцом не было нормального.