То Да Сё

5. ИНТ. ЦИРК ТРИЗИНИ. МАНЕЖ

СУДЬЯ:

– Тур дё тет!

Захват, тут Вурлих боднул Тарасыча, что есть мочи, затылком. Аккурат в ухо попал.

Тарасыч поморщился, да и взял Вурлиха на «кочергу». Ловок лягаться Вурлих, в последнюю секунду от «лопаток» ушёл.

Тут Вурлих отскочил. Схватился за руку. Поднял левую руку с напульсником. Скривился, взялся правой рукой кисть больную массировать, а сам ремень на напульснике чуть отпускает.

Тарасыч подмигнул публике, наклонился, упёр руки в колени— рассматривает снизу, раскрыв рот от изумления – мол что там соперник его делает? Даёт Вурлиху передышку, ждёт, когда тот поправит напульсник, с болью справится.

Публика рассмеялась, даже засвистела было.

Всё понимает опытный Жан Маркыч. Начал схватку спасать: неуклюже подскочил к столику жюри, что-то спросил возбуждённо: указал на Тарасыча, на Вурлиха, на публику. В Жюри что-то ответили.

Тут Судья грозно направился к Тарасычу.

СУДЬЯ:

– Тараси?ч, ви будете работа?ть манеж, или ви не будете работа?ть манеж?! Или я буду? вас наказывать партер?!

Тарасыч даже выпрямился и от изумления развёл руками.

ТАРАСЫЧ:

– Вот те, на!

Мол, – без вины в виноватые записали.

Публика заулюлюкала:

«Судью на мыло! Долой! Жюри на мыло!»

Тарасыч усмехнулся, поднял руку, успокаивая публику – поддержал игру: кивнул на Вурлиха, да пробасил виновато на весь цирк.

ТАРАСЫЧ:

– Извиняйте, Жан-Маркыч, мне тут вдруг зави?делось, что я со снеговиком борюсь. Не помять бы. А он, натурально, фу?ксом, не растает?

Публика взорвалась хохотом. Вурлих недобро оскалился.

6. ИНТ. ЦИРК ТРИЗИНИ. ЗА КУЛИСАМИ

За кулисами грохнули дружно.

ДАНИЛА:

– Во, даёт, Тарасыч! Уморил!

БАТЫЙ:

– Да уж, окрестил немца! Снеговик! С мясом теперь не отдерёт!

7. ИНТ. ЦИРК ТРИЗИНИ. МАНЕЖ

Вурлих ухмыльнулся и встал в стойку. Руки огромные вперёд выставил, и пошёл «на приём».

Тарасыч, хотел было правой захватить Вурлихово левое запястье, да тут два пальца, аккурат, под напульсник ослабленный и проскочили. Указательный и безымянный.

Вурлих, как ждал этого, резко дёрнул руки на себя, да вниз, аж хруст пошёл.

От боли всё почернело. Тарасыч на колено просел, но, тренированное тело само, перекатом в сторону ушло.

А когда боль чуть «отпустила» увидел Тарасыч, что правая рука, могучая, плетью вниз повисла. А оба пальца в обратную сторону показывать начали.

А Вурлих, улыбается чёртом! Атаковать низом удумал. Да, Тарасыч вовремя увернулся, и пришлось Вурлиху, как бычку переростку, пол манежа лбом пропахать.

Публика хохочет.

Тарасыч, взялся было пальцы на место ставить, да куда там – болью аж оглушило. Только видит:

– Судья рот раскрывает, медленно, как во сне.

– Данила на манеж к Вурлиху рвётся, да его трое держат.

– Вурлих уже встаёт грозно, лыбится, руки к нему тянет.

Не успел немец.

Тарасыч левой ухватил руку Вурлиха. Крутнул, что есть сил, вкруг себя «мельницу», так, что слилось всё в белые полосы: и цирк, и публика. Да и ахнул того Вурлиха на ковёр.

Немец выгнуться дугой – не хочется ему на лопатки.

Да Тарасыч, лёгонько ножку-то подбил, тут-то Вурлих и рухнул. А уж колено на грудь и к ковру дожать, так это дело техники. На обе лопатки прилип Вурлих.

СУДЬЯ:

– Туше!

Эээээ-ееее-эгге-геееее… Ревёт восхищённая публика, – Туш-еееее.

8. ИНТ. УТРО. ТАРКОВИЧИ. ДОМ СОЛОМОНА КАЦА

На стене с обоями, фотографии: Борец в трико, при регалиях, с огромной гирей.

Подпись: "Григорiй Тарасовичъ. Чампiонъ 1898 годъ". Рядом висит фото красивой женщины с семитскими глазами.