И цветы – первозданно цвели!
Что ж отары без них поредели.
И поникли без них ковыли?
Где же радуги краски живые.
Гнезда ласточек – вестниц весны.
Где же травы твои вековые.
Где ж пасутся без них табуны?
Но на черных полях неустанно
В клубах пыли гремят трактора.
И карьеры зияют, как раны.
Да недобрые дуют ветра!
По какому всесильному праву.
Что за праведники от земли
Бесшабашную эту расправу
Над тобой, моя степь, навели?
И иду я, кругом виноватый.
По коростам родимой земли.
И по волглому небу крылато
Надо мной не летят журавли!
И набеги мне снятся древние:
Растоптав загустевшую жизнь.
С гиком пьяным орды, кочевников.
Хищно схожих на нас, пронеслись…
Монолог старого дота
1
«Год за годом я все глубже ухожу
В Землю. Или Время меня предает
Забвению, как ненужный элемент
Отжившей и отстрадавшей свое Эпохи?
Вместе со мной уходят в небытие
Плещущие в гулких моих отсеках
Голоса. Звонкий смех токаря Иванова.
Добродушный бас колхозника Сидорова.
И срывающийся фальцет очкарика-филолога
Петрова. Мы отстрадали с лихвой за все
Грядущие эпохи вперед. Это я говорю
Вам точно – старый военный дот.
Долговременная. Огневая. Точка.
А на нас ведь продержались когда-то
Вся Россия и мир на этой грешной Земле.
Что там сегодня слагают ваши Поэты.
Мыслями растекаясь по древу, и пытаясь
Коснуться чувств сокровенных? А бывало -
Конопатый Иванов пел: «Тучи над городом
стали. В воздухе пахнет грозой. Далеко за
Нарвской заставой парень идет молодой» молодой».
И подмигивал при этом озорно.
Добродушный Сидоров знал только: «Три
Танкиста, три веселых друга». А Петров
Корпел над стихами. Накатывало на него.