Сценарии, пьесы, сценарии. В трёх книгах. Книга 2

– Придётся кое-кого уволить.

Иван Иванович:

– Я понимаю: в досье у Липского – и вдруг неточность.

– Но оставим лирику в стороне и вернёмся к нашим баНанам. Я и Вера твоя учредим совместную фирму, которая скоренько купит один из этих холдингов. Это можно и нужно сделать быстро. Сегодня, пока информация о моём проекте ещё мало кому известна, купить можно будет за смешные деньги. Когда проект пойдёт, акции поднимутся минимум раз в десять. Естественно, инновационное финансирование твоего министерства пойдёт в приобретённый нами судостроительный холдинг. Какой холдинг покупать – решать, в основном, тебе. Надо бы лично посетить и верфи, и КБ – посмотреть, в каком они состоянии. В ближайшее время.

– Петрович в курсе дела?

– Естественно. В своё время узнаешь, в чём его интерес. Он тебя поддержит.

– Я вижу, мой вклад будет определяющим и позволяет запросить 51 процент для Веры.

– В этом отношении всё будет зависеть от ряда важных деталей. Давай так – я сейчас уеду, а мои советники-юристы останутся и доложат тебе мои предложения подробно. Они будут в твоём распоряжении хоть целый день. Можешь потом направить их к Вере, пусть переговорят с ней и её юристами. Начнём работать без раскачки. Думаю, мы сговоримся. Согласен?

– ОК

– Тогда тащи – выпьем по чуть-чуть за будущие успехи.

– Водочки? (Липский отрицательно мотает головой).

– Тогда, может, шампанского?

– Подойдёт.

Иван Иванович выходит в комнату отдыха, раздаётся хлопок, и он возвращается с двумя фужерами шампанского.

Липский:

– Ну, за наши подлёдные танкеры!

– Чтобы им бороздить просторы вселенной!

Чокаются, выпивают.

Липский, вставая:

– Я пошёл. Не провожай.

Липский идёт к двери. Проходя мимо стеллажа с фотографией Эйнштейна, он на ходу переворачивает её и ставит на место, так что она опять становится иконой. Не обернувшись, он выходит из кабинета. А в кабинете появляются и останавливаются у входа советники Липского.

Иван Иванович:

– Проходите, господа! И представьтесь, пожалуйста.

Поместье

Тот же день. Сумерки. Накрапывает дождик. Кортеж Ивана Ивановича подъезжает к воротам загородного поместья. Милицейская машина разворачивается на площадке перед ними и возвращается в Москву. Две оставшиеся машины въезжают внутрь. Машина охраны сразу отъезжает в сторону и останавливается. Автомобиль с Иваном Ивановичем проезжает ещё около сотни метров по красивой аллее и останавливается у парадного входа в особняк. К машине подходит слуга с огромным раскрытым зонтом. Иван Иванович вылезает прямо под зонт и идет в сопровождении слуги к дому.

Ярко освещённая огромная ванная комната. Иван Иванович с блаженной улыбкой на лице и закрытыми глазами лежит в джакузи. Его очень мускулистые руки и торс покрыты ровным «дорогим» загаром. На большом экране висящего на стене плазменного телевизора идёт какое-то красочное шоу. Звук телевизора приглушён и не заглушает бурления воды. В ванную комнату с доброй улыбкой заглядывает, а потом тихонечко входит очень моложавая и стройная жена Ивана Ивановича Вера, за ней крадутся два нарядно одетых ребёнка – мальчик и девочка. Вера говорит детям (почти шёпотом): «Как бы нам разбудить папу поласковее». Иван Иванович наблюдает за происходящим через прищуренные веки. Вера начинает медленно и ласково гладить Ивана Ивановича по голове, а мальчик – мерно шлёпать по воде ладошкой. На лице Ивана Ивановича – блаженство. Он закрывает глаза и слышит, как Вера ласково, очень по-доброму говорит: «Проснись, Ванечка… Милый, пора ужинать… Мы без тебя не начнём..». Голос Веры постепенно грубеет: «Да вставай же! Сколько можно дрыхнуть! Вставай, Иван! Поговорить надо!».

Иван Иванович открывает глаза, поднимает их и видит перед собой свою супругу Веру в её несколько разочаровывающем реальном виде (полнеющая дама средних лет). Опустив глаза, Иван Иванович видит двух огромных собак, одна из которых лакает воду в джакузи. На экране телевизора – кровавая сцена с Фреди Крюгером из «Кошмара на улице вязов» и дикими криками ужаса. Улыбка сползает с лица Ивана Ивановича. Сон кончился.

Иван Иванович брезгливо говорит:

– Фу! Слюней-то напустил!

Вера:

– Полчаса уже дрыхнешь! Так и утонуть недолго! И не обижай Ромочку – он всё понимает!

Вера поглаживает Рому и оттягивает его за ошейник от ванны:

– Не пей тут! Фу! Эта водичка грязная! Видишь, в ней дядя лежит!

Иван Иванович (умоляюще):

– Выйдете все, Христа ради! А то развели тут… ток-шоу. А потом уж я.

Вера:

– Ну не сердись, милый! Извини. Не думала, что ты обидишься

Вера выходит, командуя собакам:

– Рома, Рекс – за мной! Сейчас мама вас покормит!

Иван Иванович берёт с полочки очки и надевает их, затем встаёт в ванной, смотрит на своё отражение в большом зеркале, и видит бледного человека с невыразительной мускулатурой. Очки смотрятся на голом человеке совершенно нелепо. Он пробует напрячь бицепс. После чего грустно вздыхает.

Большой зал. Длинный стол, сервированный на двоих.. Белоснежная скатерть. Иван Иванович и Вера сидят друг напротив друга вблизи торца стола. Рядом вытянувшийся в струнку лакей и столик на колёсиках, с которого он подавал на стол. Ужин уже закончен. Иван Иванович допивает кофе, снимает очки, срезает кончик сигары и закуривает её, немного отодвинув стул от стола и откинувшись на его спинку. Вера доедает мороженое.

Иван Иванович:

– Ужин был хорош… Вот только икра…

Вера:

– Ты тоже заметил?

– Да, она сегодня чуть сомнительна. Кажется, не самой первой свежести.

– «Второй свежести не бывает».

Вера оборачивается в сторону лакея:

– Ты понял, Сергей? Передай это Пьеру.

Лакей: