Узники плесени

Солнечная система – наиболее изученная часть космического пространства. По официальной версии, она включает восемь планет. В действительности их значительно больше. Одних только «карликов» здесь насчитывается не меньше пяти. Это Плутон, Церера, Хаумеа, Макемаке и Эрида. Из-за удаленности от Земли они мало изучены. Более того, по оценкам ученых, в Солнечной системе может находиться еще около двух тысяч потенциальных карликовых планет. К тому же многие астрофизики признают наличие девятой крупной планеты. Она размером с Нептун и в десять раз тяжелее Земли. О существовании загадочной планеты ученые стали догадываться еще в 2014 году, а в 2016-м получили первые доказательства с помощью компьютерного моделирования.

Не смотря на то, что с этого момента минуло больше двух веков, загадки космоса остаются нерешенными и сейчас, а добраться до дальних уголков Солнечной системы все еще никак нельзя. Человечество отважилось на несколько отчаянных попыток, но ни одна из них не увенчалась успехом. Освоение космоса, каким бы логичным и простым оно не казалось фантастам двадцать третьего века, на деле оказалось куда более глубокой и серьезной темой, чем было принято считать изначально. Все, что люди могли себе позволить, так это небольшие краткосрочные путешествия на ближайшие спутники, расстояние до которых едва могли покрыть самые мощные современные двигатели.

Нергал был открыт официально в далеком две тысячи сто двадцать шестом году, когда его запечатлел автономный разведывательный шаттл, установив его местоположение между Ураном и Нептуном на собственной орбите. Тогда еще планета не носила звучного имени древнего Бога, и воспринималась ученым большинством, как планета Х. Кажется, это даже сохранилось в архивах, а многие печатные издания до сих пор обозначают Нергал одной единственной буквой.

Было установлено, что неизвестная планета имеет свою атмосферу, воду, и обладает приемлемыми природными условиями, которые могут служить признаками внеземной жизни.

Много позже, когда научный прогресс двинулся в путь семимильными шагами, человечество, возглавляемое Космической Объединенной Организацией «Мета», предприняло попытку исследовательской миссии, отправив на неизвестную планету необходимую аппаратуру и роботизированную технику, способную приспособиться к новым условиям окружающей среды. Роботы были заняты не только сбором информации, но так же и взятием проб почвы, воды и воздуха, их полным исследованием, и передачей данных на Землю, в непосредственный штаб командования. Обнаруженная на поверхности планеты Нергал новая форма жизни, выраженная в виде плесневых грибов, перевернула современное понятие науки о иноземных цивилизациях, медицине и космосе в целом. За всю историю существования человечества, именно это событие стало прорывов глобального масштаба, и позволило заняться освоением межпланетного пространства вплотную.

Образцы плесени, доставленные на Землю исследовательской миссией, получили название «Etnigrum», и были подвергнуты самому тщательному анализу. Результаты исследования оказались поразительными: невероятная скорость размножения и резистентность к большинству раздражителей и угнетающих факторов, позволила бы создать на основе Etnigrum эффективное лекарство от многих болезней, против которых была бессильна современная медицина. Разработка ведущих фармакологических корпораций мира заняла более пяти лет, позволив за это время создать и успешно испытать в клинических условиях эффективные средства от муковисцидоза, десмопластической мелкоклеточной опухоли, глиобластомы и метастатического рака, точечно воздействующее на злокачественные клетки в организме носителя.

После данного прорыва, стало известно, что создание необходимых условий для роста и развития грибка Etnigrum невозможно даже в лабораторных условиях, поэтому единственным местом для этого является его родная среда. Именно тогда, Нергал обрел свое настоящее имя, а о покорении звездного пространства заговорили более, чем серьезно. Техника и роботы были отправлены на загадочную планету повторно, но из-за невероятных погодных катаклизмов, связь с ними была потеряна.

Следующий полет на Нергал произошел лишь спустя шесть лет. Все это время Мета занималась поиском добровольцев для первой межпланетной экспедиции, которая должна была стать новой ступенью в развитии человечества.

Отправленные на Нергал необходимые материалы и строительные роботы занялись возведением надежного убежища на чуждой для людей планете, потратив на это более пятнадцати лет. В результате, появилось то, что нынешние поселенцы стали именовать Домом – автономная исследовательская станция, способная справиться не только с погодными катаклизмами, вроде постоянных кислотных дождей и штормовых ветров, но так же и вместить в себя больше полусотни человек. Первая полноценная экспедиция, в состав которых вошли ведущие химики, физики, инженеры и ученые Земли, взяла свое начало в первых годах двадцать третьего века, что позволило заняться исследованием и добычей Etnigrum, а так же его поставками на космическую станцию Мета, осуществляющую транспортировку к Земле.

Нергал, названный так в честь Бога войны, мора, истребления и смерти в шумеро-аккадской мифологии, встретил космических путешественников враждебно, заставляя специалистов работать в экстремальных условиях. Проблема с пропитанием и источниками энергии требовало колоссальных вложений, что Мета не могла себе позволить: частая доставка необходимых припасов была просто невозможна, если брать в расчет погодные катаклизмы Нергала. Таким образом, коллектив поселенцев на Нергале был вынужден сменятся не реже одного раза в год, в один из самых благополучных сезонов, названных космонавтами летом. Присутствие человека было необязательным – робототехника позволяла управлять станцией удаленно, поэтому Мета охотно приняла новые условия. Лето здесь длилось всего восемь недель, а все остальное время властвовали зима и осень. За этот короткий срок, ветер ослабевал до минимума, а кислотные дожди, были гораздо меньшей концентрации, чем в иные сроки, что позволяло вводить в атмосферу, и выводить из нее космические шаттлы с минимальными рисками.

Эрих знал историю возникновения Меты и своего нового Дома наизусть. За свои тридцать два года он неплохо владел техникой, разбирался в химии и физике, любил литературу и историю, благодаря чему изучил всю хронологию досконально. Когда-то Эрих увлекался живописью, но теперь забросил свое занятие. Единственным хобби, которое оставалось у него с самого детства, было написание коротких рассказов-миниатюр, все больше превращенных в сказки для своего сына. Эрих протащил на станцию целую записную книжку в пятьдесят один лист. Если дело пойдет успешно – к концу вахты у него будет целый сборник.

Он оказался здесь всего двадцать восемь дней назад, прибыв с первой и единственной за этот год поставкой припасов на грузовом космическом лайнере под названием Акен.

Эриха всегда раздражал пафос Космической Компании «Мета», как и ее любовь к громким словам и звучным именам. Если слово «Нергал» было еще терпимо, то Акен – древнеегипетский Бог, который перевозил через реку на лодке души умерших в подземное царство, казался сущей нелепицей.

Даже имя Ириды, компьютерного помощника, осуществляющего связь с Землей, созданного для поддержки системы жизнеобеспечения на станции, тоже являлось акронимом. На самом деле, оно обозначало Искусственный Роботизированный Интеллект Долгосрочного Анализа и, вне всякого сомнения, было отсылкой к Ириде, вестнице древнегреческих Богов и олицетворению радуги.

Когда Эрих был в центральном офисе Меты, подавая свое резюме на должность смотрителя Дома, в отсутствие колонистов, в его глазах зарябило от звучных наименований и приевшихся имен. Он спросил у девушки за стойкой, откуда взялось такое разнообразие, в ответ на что, та поглядела на него, как на умалишенного.

«Таким образом, Мета хочет показать, что мы – международная организация. Названия подчерпнуты, чаще всего, из древнегреческой, древнеегипетской и древнеримских культур. Общее количество религий и мифологий – больше двух десятков».

«Просто изумительно, как они погрузчик еще не назвали Иисусом Христом, – мрачно подумал тогда Эрих, разворачивая в руках яркий рекламный буклет с символикой компании, – Я бы не удивился».

На самом деле, все оказалось не так уж и плохо. Его кандидатура на роль смотрителя была одобрена в первые две недели, а еще через шесть дней, стала известна дата отбытия шаттла. Оставлять жену и сына было невозможно тяжело, но годовая вахта обещала принести столько денег, что рискнуть, однозначно, стоило. Родные провожали Эриха, как героя, хотя таковым он себя не считал – любая работа хороша, когда тебе нужны деньги. В кратком интервью, которое он давал местному изданию в своем городе, он постарался быть максимально честным и лаконичным – нет смысла примерять на себя чужие роли, если они тебе велики.

Эрих старался ежедневно поддерживать связь с Землей, искренне расстраиваясь, когда погода приносила сбои или выдавала смазанную и смутную картинку. Пятнадцать месяцев на Нергале, где четырнадцать пройдут в полном одиночестве, если не считать Ириду, пока не прибудут следующие колонисты – все это только на словах казалось легким и незамысловатым делом. Суть была даже не в кропотливой работе, сводившейся к сбору редких проб почвы или плесени, несложной починке техники или проверке системы – проблема была в том, что оставаться одному не хотелось вовсе. За четыре недели пребывания в Доме, Эрих успел привыкнуть к своей новой компании, и сейчас даже не представлял, как будет прохаживаться по трем жилым этажам станции, где нет ни одной живой души. Конечно, Ирида, создает иллюзию собеседника, но по факту, едва ли является чем-то большим, нежели стул, стол, или микроволновка на кухне. А если ты начинаешь разговаривать с микроволновкой, самое время сходить к врачу.

Мета отказалась от первоначальной идеи держать на станции полный штат работников во время смены колонистов, посчитав, что это предприятие несет с собой больше проблем, чем видимой пользы: станция автономна, и может собирать ресурсы без руководства человека. Роботы будут продолжать свое дело, а плесень, собранная в специальные боксы все так же будет отправляться на склад. Склад опустошат через год, когда прибудут колонисты или следующий смотритель. А пока, хозяином людского оплота и владыкой целой планеты будет он один. Неплохой карьерный рост для бывшего журналиста?

Эрих слышал, что изначально здесь оставалось три смотрителя, но в один прекрасный день, когда второй год изоляции подходил к концу, а подмога все не пребывала, столкнувшись с настоящим штормом, длящимся чуть более восьми месяцев, один из парней двинулся умом и испепелил другого из строительного лазера. Потом пристрелил второго соседа из табельного оружия охраны, а после вышел из Дома прямо под кислотный дождь. Наверное, сейчас на его месте растет плесень, а может быть, разливается лужа. Эрих старался не думать об этом.

В любом случае, такая беда случилась почти пять лет назад. За это время Дом успел повидать уже пять смотрителей, и все было в порядке. Ирида, какой бы механической дурой не была, видимо, хорошо знала свое дело.

Все оставшиеся четыреста дней он будет смотреть фильмы, заниматься спортом, писать сказки для сына, и просто отдыхать от надоевших ему мегаполисов. А если станет скучно, можно поговорить и с Иридой. Время пройдет быстро. А после будет криосон, полет на станцию, а оттуда – прямая дорога домой. Четыреста дней – мелочь, о которой и думать не хочется.

– Чем мы будем заниматься с тобой, дорогуша, когда все улетят? – поинтересовался Эрих, закрывая карточкой двери в свою каюту и выходя в коридор.

– Даже не знаю, Эрих, – отозвалась Ирида, и голос ее прозвучал по-прежнему холодно, – Но вам это понравится. Я обещаю.

3. Мартина Шольц. Психиатр

Больше всего на свете Мартина Шольц ненавидела три вещи: переполненный транспорт, опаздывать на важные встречи, и своего бывшего мужа, который бросил ее ради молоденькой секретарши два года назад. Хотя, наверное, нет – опаздывать она ненавидела всей душой, а вот со всем остальным, было еще можно мириться.

Часы на левой руке упрямо сводили стрелки к цифре четыре, хотя на она купила билет около десяти. Потом последовало томительное ожидание автобуса, который, естественно, задержался в пути, долгая посадка с выбором места – конечно, возникла неразбериха с креслами, а затем, как вишенка на торте – поломка прямо на центральном шоссе. Мартина была зла на себя, на несчастного водителя автобуса, на каждого пассажира рядом, и на весь мир в целом, за то, что испортили ей такой многообещающий день.

Она выехала из Берлина поездом, потому что забытый всеми городок Глекнер был настолько никчемным, что не обзавелся даже маленьким аэропортом. Для туристического города – большая оплошность, особенно в это время. Мартина прибыла на место в девять утра, еще до наступления летней жары, и коротая время в зале ожидания автовокзала, набросала в блокноте небольшой план действий, расписав его чуть ли не поминутно. Кажется, еще в Берлине, ее предупреждали, что добраться до Альтштадта, старой части Глекнера, тяжело и летом, и зимой. Зимой из-за постоянных снежных бурь, обрушивающихся на город, а летом – из-за бесконечного потока туристов, которых слишком уж интересует античная романтика, пыльная старина, маяк и море. Этим утром она была уверена, что все предупреждения – это только глупая фикция, вот и пришлось поплатиться за свое недоверие. В автобусе было невероятно жарко, нестерпимо душно, пахло дешевыми духами и разило стойким запахом пота. Рама окна по правую руку, которую она тщетно попыталась открыть, оказалась покрыта слоем ржавчины толщиной в палец, а стекло было желтым от времени и рябым от разводов. Если городской бюджет и выделяет деньги на нужды Глекнера, то уж точно не на муниципальный транспорт.

Мартина клокотала от раздражения, поглядывая на ускоряющийся бег стрелок по циферблату, когда автобус, напоминающий раскормленного червя, медленно тащился по переполненной трассе, изредка издавая вой клаксона, похожий на предсмертный хрип. Конечно, по долгу службы она побывала во многих местах, но Глекнер точно не занимал лидирующую позицию в топе городов, куда хочется возвращаться.

Мартина промокнула лоб платком, искренне стараясь себя убедить в том, что поездка на самом деле не такая ужасная, как ей кажется. Обычный захолустный город, которых, должно быть, полно по всей Германии. Наверняка, есть местечки и похуже. Правда, припомнить их названий она так и не смогла. Когда уверенность в том, что поездка могла быть в сотни раз хуже, уже стояла на пороге, и до нее можно было дотянуться рукой, соседнее место заняла мрачного вида старуха в видавшем виде чепце. Он нее несло дешевой выпивкой и пылью, словно она недавно выбралась из старого шкафа, спасаясь от нашествия моли, а если между ее острым носом и загнутым подбородком зажать грецкий орех, можно было бы использовать ее, как щипцы. Она покосилась на Мартину водянистыми голубыми глазами за толстым слоем линз и покачала головой.

Мартина попыталась сделать вид, что не замечает этого. С собой у нее была купленная на вокзале газета «Правда Германии», два телефона, один выключенный, другой наполовину разряженный, проводные наушники и записная книжка – не слишком много развлечений для такого случая. Она развернула лист газеты, свернув его в четыре части, пытаясь ухватить смысл звучного заглавия на первой странице.

«Жизнь после жизни. Как выглядят ангелы – прочитала она, – Шокирующие факты»

– Потише, будьте добры, – пророкотала басом старуха под боком, – Вы мне мешаете.

Мартина бросила на нее уничтожающий взгляд, после чего с нарочитым шелестом перевернула лист издания, решив, что не готова к сакральной истине, которую обещали журналисты первой статьи. «Шесть причин не пить газированную воду. Советы экспертов» – предостерегли ее на следующем развороте. «Карлик-убийца на четырех костях. Ужас в кустах на кладбище» – название было интригующим, и Мартина попыталась углубиться в чтение, но бас старухи, прогремевший над ухом, заставил ее подпрыгнуть.

– Чушь! – заявила обитательница старого шкафа, сверкнув глазами, – Вы читаете чушь!

Мартина прикусила язык, едва сдерживая растущее раздражение. Она огляделась по сторонам, пытаясь найти свободные места, но тут же разочарованно сникла – людей в автобусе набилось, как сельди в бочке. Она снова перевернула страницу, надеясь, что шорох газеты действует соседке на нервы не меньше, чем ей.

«Космос на ладони. Новый прорыв человечества» – это было уже немного интереснее. Она приблизила газету к глазам, чтобы свет, падающий на буквы, был равномерным. Короткое интервью уроженца Глекнера Эриха Кальба, ставшего первым астронавтом за всю историю города. Недавно состоялся очередной запуск международной космической программы, и сейчас об этом пестрели все газеты. Наука и техника развиваются, ничего не стоит на месте. В этом нет ничего удивительного, что человечество открывает для себя новые горизонты.

Мартина пробежала пост глазами, остановилась на фотографии улыбчивого молодого человека, явно не готового к такой ответственности, какая свалилась на его плечи.

«Во всем, чего я смог добиться, есть заслуга моих родителей, моей жены, и моего сына, – писал в своем интервью Эрих, – Я не сделал ничего, чтобы считаться героем Глекнера. Я только хочу, чтобы всем было лучше. Если человечество готово осваивать космос, то мой вклад в это совсем мал – те, кто спроектировал станцию, построил ракету и утвердил план работ – вот они заслуживают почета и славы»

– Тоже чушь, – заявила старуха, проглядывая статью о космонавте через плечо, – Какой же надо быть идиоткой, чтобы верить подобному бреду! Лезут они в космос! А что про это подумает Бог? Сейчас же верните раздел о газированной воде. Это мне интересно.

– Катись ты к Дьяволу, – огрызнулась Мартина, сворачивая газету и убирая ее в сумочку, – Или в шкаф, или откуда ты там выползла.

– Истеричка! – пробасила старуха, и запах пыли стал почти нестерпимым. Мартина подумала, что выйти победительницей в споре у нее есть шансы, а вот дожить в такой атмосфере до места прибытия – немного. Она вынула наушники, наплевав на желание сберечь батарею телефона, включила музыку и привалилась головой к стеклу.

Ощутимый толчок пришелся в область ключицы. Мартина обернулась, и снова увидела пыльную старуху, нависшую над ней, как мраморное изваяние.

– Раз уж ты не читаешь, то дай почитать мне, – пробасила старуха, протянув к сумочке раскрытую пятерню, – Отдавай. Там есть статья о газированной воде. Я видела.

– Лучше почитай об ангелах, – огрызнулась Мартина, – Тебе скоро пригодится.

– Ну и хамство! – заявила старуха, но нехотя вернулась на место, хотя продолжала сверлить девушку взглядом, полным ненависти и необъяснимого превосходства. Глекнер нравился все меньше и меньше.

Мартина поморщилась, увеличила громкость музыки на телефоне, откинулась на спинку кресла, и утомленно закрыла глаза.

4. Эрих Томас Кальб. Смотритель

Еще совсем недавно, кажется, во время первой экспедиции на Нергал, видеосвязь с Землей была недоступна. Погодные условия планеты и тысячи тонн космического мусора, вращающиеся на ее орбите, не позволяли пробиться сигналу, выдавая только серый шум и ряды телепомех. Ситуация получила широкий резонанс во многих кругах, всколыхнула общественность, но само предприятие по добыче плесневых грибов оказалось под угрозой. Учитывая, что и радиосвязь тоже давала сбои, Мета приложила все усилия для решения этой проблемы, направив в составе следующих колонистов своих лучших инженеров. Так в Доме возникла центральная рубка, полная широких экранов, противоударных мониторов, толщиной не больше листа бумаги, и высокочастотных сенсорных дисплеев, а так же башня связи за окном, подмигивающая в постоянных сумерках блеклым зеленым светом.