Узники плесени

Эрих несколько раз выдохнул, восстанавливая дыхание, заворочался, тяжело сел на кровати, откинул легкое одеяло, свернувшееся у ног и прищурившись огляделся. Царила полнейшая тишина. Настолько насыщенная, что он слышал гул сервомоторов, когда на него обратила внимание Ирида, отцентрировав око видеокамеры. Он тихо зевнул, поборов дремоту, спустил ноги на пружинящий прорезиненный пол, стараясь ступней нащупать тапочки.

Когда ты внезапно просыпаешься от кошмарного сна на Земле – в этом нет ничего необычного или странного. Все, что ты можешь сделать тогда, это повернуться на другой бок, выпить воды или выкурить сигарету в окно. Но совсем другое дело, когда тебя вырывает из кибернетического сна в твоей каюте на исследовательской станции на Нергале. Этого просто не может быть: сон, за который отвечает Ирида, имеет под собой медицинскую подоплеку, и всегда составляет минимум шесть часов. Бортовой компьютер отслеживает состояние организма человека, и сам рассчитывает, насколько глубоким и полным будет отдых. Эрих поглядел на тентакли проводов, подходящих к его кровати, и устало помотал головой. Разбудить человека, пребывающего в таком сне возможно, но чрезвычайно сложно.

Он еще раз огляделся вокруг, словно хотел обнаружить незваного гостя, притаившегося в углу каюты, но прятаться было решительно негде. Кровать, стол, шкаф, компьютерная панель и окно – спартанская обстановка исключала тайные и слепые зоны. Да и бред это – думать, что в комнате кто-то есть. Пробуждение пробуждением, но зачем вдаваться в крайности и становиться параноиком?

И все-таки, что-то его разбудило.

– Ири, который час? – проговорил Эрих невнятно, сам удивляясь тому, как глухо звучит его голос.

– Три-часа-двадцать-три-минуты – проговорил тихий голос компьютерной ассистентки, и камера над головой замигала ярче, – Вы-своевольно-прервали-сон-о-Земле-Мне-вывести-на-панель-каталог-сновидений-или-вы-доверите-выбор-мне.

– Я думал, это ты меня разбудила, – отозвался Эрих и нахмурился, – Со станцией все в порядке? Ничего не произошло?

– Если-бы-какая-то-система-вышла-из-строя-я-бы-непременно-знала-об-этом – гордо произнесла Ирида, и у Эриха отлегло на душе – Если-желаете-могу-запустить-анализационные-утилиты-прямо-сейчас.

– Нет, не нужно, – устало произнес Эрих, – Сколько я спал?

– Ваш-ночной-сон-составил-два-часа-одиннадцать-минут – отчиталась Ирида, и тут же добавила – Согласно-правилам-охраны-труда-компании-Мета-такой-сон-недостаточен-для-продуктивной-работы-Настоятельно-рекомендуется-вернуться-в-сон.

– На станции точно ничего не произошло? – хмуро спросил Эрих, устав от официоза, – Ты уверена?

– За-время-моей-работы-ошибок-в-системе-не-обнаружено – сказала Ирида и умолкла. Глаз камеры продолжал сверлить Эриха через густую темноту каюты.

– Включи свет, – приказал Эрих, стараясь справиться с зевотой, – В этой темноте я даже не могу найти тапочки.

Шел шестой день автономной работы станции. Время неслось вперед быстро – даже слишком. Одинаковые дни, почти неотличимые друг от друга, сливались в одни продолжительные сутки, разделенные только режимом сна и бодрствования. Работа снаружи-спортзал-библиотека-глупые комедии по вечерам – связь с Землей – отчеты и снова сон. Все складывалось так же просто, как карты в пасьянсе – во всяком случае, Эрих думал, что будет тяжелее.

Он нашел тапочки под кроватью, сунул в них ноги и поднялся с постели. Тусклый свет приглушенных ламп над головой раздражал. Эрих приказал выключить его и убрал визуализацию джунглей – за последнее время они уже начали надоедать. Нужно будет поставить на эту ночь что-нибудь другое.

Несколько мгновений он просто смотрел на молотящий в сферическое окно мелкий дождь, льющийся со смоляного неба, после чего оглядел освещенный мощными прожекторами периметр внутреннего двора убежища – привычно в полутьме трудились буры, да полз от разлома к разлому робот-погрузчик, похожий на глупого жука. Ничто не нарушало размеренной работы техники.