Денискины рассказы: о том, как всё было на самом деле

– Не беспокойся. Мишке понравится. Я его знаю.

Но папа встал и подошел к вешалке. Он там порылся в карманах.

– На-ка, – он протянул мне монетки, – вот тебе немного деньжат. Купи Мишке конфет. А это от меня добавка. – И папа отвинтил от своего пиджака чудесный голубой значок «Спутник».

Я сказал:

– Ура! Мишка будет на седьмом небе. У него теперь от меня целых три подарка. Значок, конфеты и гусиное горло. Это всякий бы обрадовался!

Я взял гусиное горло и положил его на батарею досушиваться. Мама сказала:

– Вымой руки и ешь!

И мы стали дальше обедать, и я ел рассольник и потихоньку стонал от удовольствия. И вдруг мама положила ложку и сказала ни с того ни с сего:

– Прямо не знаю, пускать его в гости или нет?

Вот тебе раз! Гром среди ясного неба!

Я сказал:

– А почему?

И папа тоже:

– В чем дело-то?

– Он нас там опозорит. Он совершенно не умеет есть. Стонет, хлебает, ложкой везет… Кошмар!

– Ничего, – сказал я. – Мишка тоже стонет, еще лучше меня.

– Это не оправдание, – нахмурился папа. – Нужно есть прилично. Мало тебя учили?

– Значит, мало, – сказала мама.

– Ничему не учили, – сказал я. – Я ем как бог на душу положит. И ничего. Довольно здорово получается. А чему тут учить-то?

– Нужно знать правила, – сказал папа строго. – Ты знаешь? Нет. А вот они: когда ешь, не чавкай, не причмокивай, не дуй на еду, не стони от удовольствия и вообще не издавай никаких звуков при еде.

– А я не издаю! Что, издаю, что ли?

– И никогда не ешь перед обедом хлеб с горчицей! – воскликнула мама.

Папа ужасно покраснел. Еще бы! Он недавно съел перед обедом, наверное, целое кило хлеба с горчицей. Когда мама принесла суп, оказалось, что у нее уже нет хлеба, папа весь съел, и мне пришлось бежать в булочную за новым. Вот он теперь и покраснел, но промолчал. А мама продолжала на него смотреть и все говорила беспощадным голосом. Она говорила как будто бы мне, но папе от этого было не по себе. И мне тоже. Мама столько наговорила, что я просто ужаснулся. Как же теперь жить? Того нельзя, этого нельзя!

– Не роняй вилку на пол, – говорила мама. – А если уронил, сиди спокойно, не становись на четвереньки, не ныряй под стол и не ползай там полчаса. Не барабань пальцами по столу, не свисти, не пой! Не хохочи за столом! Не ешь рыбу ножом, тем более если ты в гостях.

– А это вовсе не рыба была, – сказал папа, и лицо у него стало какое-то виноватое, – это были обыкновенные голубцы.

– Тем более. – Мама была неумолима. – Еще чего придумали, голубцы – ножом! Ни голубцы, ни яичницу не едят ножом! Это закон!

Я ужасно удивился:

– А как же голубцы есть без ножа?

Мама сказала:

– А так же, как и котлеты. Вилочкой, и всё.

– Так ведь останется же на тарелке! Как быть?

Мама сказала:

– Ну и пусть останется!

– Так ведь жалко же! – взмолился я. – Я, может быть, еще не наелся, а тут осталось… Нужно доесть!

Папа сказал:

– Ну доедай, чего там!

Я сказал:

– Вот спасибо.

Потом я вспомнил еще одну важную вещь:

– А подливу?

Мама обернулась ко мне.

– Что подливу? – спросила она.

– Вылизать… – сказал я.

У мамы брови подскочили до самой прически. Она стукнула пальцем по столу:

– Не сметь вылизывать!

Я понял, что надо спасаться.

– Что ты, мама? Я знаю, что вылизывать языком нельзя! Что я, собачонка, что ли! Я, мама, вылизывать никогда не буду, особенно при ком-нибудь. Я тебя спрашиваю: а вымазать? Хлебом?

– Нельзя! – сказала мама.

– Так я же не пальцем! Я хлебом! Мякишем!

– Отвяжись, – крикнула мама, – тебе говорят!