Не погаснет огонь Памяти

Сердце ты обласкивал и мне.

Мы одной повенчаны судьбою,

Но тебя не сразу разглядишь:

То старинной каменной резьбою,

То высотным домом удивишь…

Обцелован ветрами и стужей

За театром памятный гранит,

И звучат, как колокол разбуженный,

Имена погибших с медных плит.

Храм Успенский высится, как вечность.

Выросший из сказок и былин.

… Град Петров – петровское создание,

Извини за пафосность, прошу.

Что с любовью, нежностью, признанием

Мысленно по улицам брожу…

Пролетит незримо наше время,

Поколенья новые придут,

Воздадут своё благодарение

За возникший в древности редут.

… Впереди распахнутая вечность,

Вопрошаю, голову склоня,

Кем я слыл – заботливым, беспечным?

Чем помянешь, тленного, меня?

Борис Стукачёв

Сооружение Бикатунского острога задумывалось Петром Великим как один из этапов грандиозного плана по закреплению за Россией всей территории Обь-Иртышского междуречья. Поэтому к лету 1718 года было завершено возведение новой Бикатунской крепости. Она располагалась уже не на месте сожжённого острога, а в 20 км выше по течению реки Бии. На этот раз это было мощное укрепление, ставшее центральным пунктом пограничной Колывано-Кузнецкой оборонительной линии. Одним из специалистов, которые контролировали ход строительства крепости, был Иван Ползунов – конструктор первой в мире паровой машины.

Вторую крепость всё ещё называли Бикатунской, хотя построена она была на берегу Бии. В том месте, где сейчас в Бийске находится сквер имени Фомченко, между переулками Фомченко и Рабочим.

Новая крепость была намного больше первого форпоста. По углам её стен располагались деревянные трёхэтажные башни. Внутри размещались часовня, оружейный сарай, пороховой погреб, различные хозяйственные строения. Снаружи укрепление окружал глубокий ров с лёгким мостиком у ворот, который убирался в случае грозившей опасности. Далее шло так называемое «полевое оборонительное ограждение», включающее в себя две линии рогаток и надолб, которые затрудняли подход к крепостному рву и стенам.

План второй Бийской крепости

Две пушки из этой крепости сохранились до сих пор. Пушки крепости стреляли ядрами на 600 саженей – 1280метров.

В 1747 г. после смерти уральского заводчика Демидова алтайские горные серебряные заводы и рудники перешли к государственной казне, и императрица Елизавета издала указ, по которому следовало усилить их защиту. На основе второй Бикатунской крепости начали строительство третьей, она была закончена к осени 1751 г.

Макет Бийской крепости. Бийский краеведческий музей им. В.В. Бианки

В 1756 г., когда началась очередная джунгаро-китайская война и алтайские зайсаны попросили защиты у Российской империи, Алтай официально присоединился к России. Бийская крепость укреплялась с 1758 по 1761 гг. Увеличилась её площадь, количество башен, орудий.

В 1768 г. началось строительство четвёртой Бийской крепости в двух километрах ниже по течению Бии. Новая крепость была спроектирована и построена по последним достижениям военно-инженерного искусства.

Бийская крепость была одной из лучших крепостей на Колыванской оборонительной линии. Она занимала третье место после Барнаульской, Омской крепостей. Бийская крепость была хорошо и очень продуманно построена по фортификационным требованиям своего времени. Благодаря стараниям инженера генерал-майора Ивана Александровича Деколонга и генерал-поручика Ивана Ивановича Шпрингера, командующего Сибирским военным корпусом. Кроме того, Бийская крепость по количеству артиллерийских пушек находилась на втором месте после Омской. Её площадь занимала полезную площадь в стратегическом назначении – двадцать гектаров. Все современники видели её в таком виде. В самом деле, это была мощная, хорошо укреплённая крепость. Она стояла на западной окраине Бийска как бы в стороне. Между крепостью и посадом городских жителей был оставлен на всякий случай с большой площадью пустырь, чтобы можно было помещать на нём людей, повозки, гражданское и военное имущество просто под открытым небом, но в центре крепости под защитой солдат и казаков. Южная сторона пустыря прилегала к берегу Бии, здесь расположился земляной вал как бы с уступами, но на самом деле на валу были сделаны самые настоящие бастионы, редуты в количестве семи штук, но связанные между собой сообщениями. Как всякая крепость всегда имела основные и второстепенные ворота, которые круглосуточно охранялись казаками. Свободно проходимые ворота были у редута номер два, их называли Зюнгорские, а у редута номер пять – Китайские. Кроме них крепость имела два хорошо укреплённых полубастиона, называемые Бийский и Фордштадский, уже с востока. Их защищал берег Бии и глубокие овраги, которые строители превратили в непроходимые большие рвы.

Западную сторону крепости защищал Большой Лощинский бастион с хорошо просматриваемой местностью чуть ли не до самого горизонта. Северо-Западную угловую часть крепости защищал сильно укреплённый бастион Катунский. Для сообщения между бастионами были построены западные ворота. Но с этих ворот можно было ехать по дороге в Барнаул и в Катунскую крепость, так как дорога всегда охранялась казаками. Всю северную стену крепости сторожил хорошо укреплённый вал с надолбами и засеками, рвом, охраняя Болотный бастион. Северо-Восточный угол крепости прикрывал бастион Ключевой.

Интересно отметить, что строители крепости применили военную хитрость. Между Болотным и Ключевым бастионами сделали специальное прикрытие – замкнутый кронверк. Он имел вход в крепость и выход в поле. Для врагов это была самая настоящая смертельная ловушка, из которой невозможно было уйти живым.

Важную роль играли проходные ворота из крепости в город. Между Ключевым бастионом и Фордштадским находились вторые ворота в слободу. Их называли Санкт-Петербургские, а от западных ворот до Санкт-Петербургских внутри крепости проходила так называемая Омская дорога, а вернее, Омская улица.

Но, к сожалению, место было выбрано неудачно. Крепость ежегодно подвергалась разрушению из-за весеннего подъема грунтовых вод. А в мае 1799 г. невиданным наводнением затопило солдатские слободки, госпиталь, склады с боеприпасами и продовольствием.

20 октября 1782 года по именному указу Екатерины II Бийская крепость получила статус уездного, или окружного города. В начале ХVIII в. обстановка на южных границах Западной Сибири настолько стабилизировалась, что в 1822 г. Бийскую крепость перевели в ранг «заштатных». Она оставалась заштатной (была в запасе) до 1848 г., когда её полностью упразднили как утратившую военно-стратегическое значение.

В 1804 г. город Бийск стал губернским городом, получив свой герб, в котором на щите, разделенном горизонтально надвое, было изображено в верхней половине – герб Томска, в нижней половине на голубом фоне – в золотой горе горная шахта.

Вот уже четвёртое столетие город Бийск продолжает быть воротами России в Центрально-Азиатский регион. А распахнул эти ворота Пётр I своим Указом от 29 февраля 1708 года.

Краевед Бошков Александр Георгиевич много лет пытается построить уменьшенную копию Бийской крепости и установить памятник П.И. Четову, но пока безуспешно. Меценатство в России ещё слабо развито. Но я надеюсь, что со временем мечта Бошкова осуществится. Он мне представил план реконструкции крепости.

Но главной ценностью любой крепости являются люди, служившие в ней. Они осуществляли оборону и строительство укреплений.

Творцами истории города XVIII—начала XIX века были, безусловно, прежде всего, казаки, солдаты, драгуны гарнизона, крестьяне и обыватели крепостного ведомства. Конный казак Тимофей Ломшаков, первым засеявший свои шесть десятин казённой пашни. Священник Пётр Лапин, обучавший прихожан выращивать доселе невиданные картофель и томаты. Солдат гарнизонной команды Пётр Берёзкин, написавший Святые Образа для первой церкви крепости.

Служилые люди только с 1770-х годов стали зваться «казаками Сибирской линии» и получили особое управление. До конца 18 столетия новая служилая корпорация не раз пополнялась сибирскими крестьянами, солдатскими детьми, ссыльными запорожцами и добровольцами из числа временно служивших в Сибири башкир, мещеряков и донцов. Наконец, 19 августа 1808 года она получила официальное наименование Сибирского линейного казачьего войска.

Напряжённость линейной службы казаков в Западной Сибири усугублялась явным несоответствием их числа громадной протяжённости границы. Ещё в 1787 году на 2400 километров сибирских линий приходилось всего 2009 местных казаков, в 1795-м – 2884, а в 1803-м – 5038. Правда, в 18 веке там несли службу ещё несколько сот донских и яицких казаков, башкир и мещеряков, а до 1812 года и несколько драгунских полков. Однако и этого было недостаточно, а драгунская кавалерия оказалась к тому же малопригодной для борьбы с летучими ватагами кочевников.

В 1812-м драгуны ушли воевать с Наполеоном, а сибирские линейные казаки остались единственной конницей в Западной Сибири, служащей с 17 лет и «доколе в силах»… Тридцать лет – до самой мировой войны – длилась здесь служба сибиряков.

В самом же сибирском войске своим трудолюбием и домовитостью выделялись казаки Бийской линии.

У этой горстки служивых и так почти не было отдыха, а их ещё гоняли на всевозможные работы. Сменившись с поста, сибирский казак строил и ремонтировал укрепления, заготавливал для казны сено, дрова и строевой лес, сплавлял всё это за сотни вёрст по рекам, перевозил провиант и почту, присматривал за складами, а в 1746—1770 гг. даже пахал казённую пашню. О собственной запашке не могло быть и речи: казаку зачастую некогда было даже смолоть казённый паёк зерна, и он отдавал за помол последние копейки жалованья… А ведь на эти деньги ещё надо было приобрести коня, оружие, снаряжение, одежду! Несли караульную службу.

Казаки были одеты, как говорится, кто во что горазд. Было разномастно и их вооружение.