Перископная глубина

Всё происходило как в кошмарном сне. Запомнились лишь лица. Лысаков в тот момент отдавал приказания чуть более резким голосом, чем обычно, одновременно холодно фиксируя секунды. Бледное лицо боцмана, сидящего на управлении горизонтальными рулями, не впавшего в панику и делающего всё возможное, чтобы перевести дифферент на корму. Командира электромеханической боевой части, давшего воздух высокого давления в носовую группу цистерн главного балласта.

Малинин в тот момент являлся вахтенным офицером, отдававшим необходимые команды. Тогда в голове была лишь одна мысль – вывернемся, выйдем из этого положения или нет. В тот раз судьба отпустила всему экипажу на действия всего лишь 58 секунд, и он в них успел уложиться, уйдя от гибели. В тот напряженный момент страшно не было. Страх появился уже позже, когда выкрутились и поняли, чего удалось избежать.

После этого командиру в центральном посту по его приказанию соорудили временную койку из досок и ящиков, вверху матрас, одеяло и подушка. В свою каюту он вообще перестал наведываться и даже отдыхал в центральном посту. Так оно надёжнее, командир спит, но одно ухо всё слышит и в нужный момент поднимет его.

Опыт подводного плавания давался экипажу путём многих проб и ошибок. Чем выше должность занимает на лодке человек, тем больше от него требуется знаний, опыта, предусмотрительности и предосторожности…

…Все шло нормально, как часы работали не только хваленый глубиномер боцмана, но и все механизмы субмарины. Малинин успокоился и посмотрел на Лысакова. Тот внешне спокоен и делает вид, что продолжает читать газету. Только газету он держит вверх ногами! Значит, незаметно контролировал все действия и готов был в любую секунду вмешаться и прийти на помощь.

После выполнения задания, а стреляла лодка тогда практической торпедой, всплыли. Малинин почему-то думал, что этот маневр Лысаков снова поручит ему. Но он командовал сам. Пока продували балласт, командир первым поднялся наверх и снова собрал в ходовой рубке командиров боевых частей. Конкретно разобрал по косточкам все наши действия. Одним высказал претензии, других похвалил. Малинину же сказал очень коротко: «Молодец! Следующий раз будешь отрабатывать срочное погружение».

Уже потом, когда все вернулись с лодки в плавказарму, он зашел в каюту Малинина и, хитро прищурив правый глаз, улыбаясь пошутил: «Твои действия оцениваю на «хорошо». Пятерку не ставлю лишь потому, что, судя по выражению лица, ты все время думал, как бы не заклинило горизонтальные рули. Угадал? Это у тебя на лице читалось…»

От Владимира Григорьевича Лысакова ничего нельзя было скрыть, потому как секретов в управлении субмариной для него не было никаких. Малинин всегда благодарил свою флотскую судьбу за то, что свела его в свое время с этим замечательным человеком.

3.Мы с «Тамарой» ходим парой

Народная мудрость утверждает: чем громче человек твердиn о своей честности, тем тщательнее окружающие должны пересчитать столовые ложки. Всякое в этой жизни случается…

А если серьезно, то в бизнесе честность и порядочность хотя и имеют место, но встречаются намного реже, чем того бы хотелось. Оно и понятно: хотя честность бесценна, но только бесчестность финансово окупает себя полностью.

Руководитель книжного издательства «Тамара» Адам Адамович Синявский на книжном рынке трудился не первый год и потому, только взглянув на автора и на текст его произведения, сразу же определял какой гонорар ему заплатить за многомесячный труд. Плутоватая натура Адама Адамовича и склонность к всевозможным аферам накрепко приклеила к нему прозвище Вральман.

Издатель сперва сильно обиделся, а даже хотел обратиться в суд для защиты своей чести и достоинства. Затем, когда ему сообщили, что Адам Адамович Вральман – это полное имя одного из персонажей комедии Дениса Фонвизина «Недоросль», немного успокоился. По всему было видно, что новоявленный Вральман той комедии не читал, потому как в ней упомянутый персонаж представлял собой невежественного немецкого кучера, поступившего на службу к русским помещикам Простаковым в качестве гувернёра их сына-недоросля Митрофанушки.

Надо сказать, что определенный образовательный пробел у Вральмана периодически проявлялся. Как-то в пятницу в конце рабочего дня, уходя из офиса и закрывая свой кабинет, Адам Адамович вдруг громко и, не совсем благозвучно, высказался.

– Все! Жопиздан!

Охранник Юрий тут же напрягся, словно шефу угрожала опасность. Уборщица тетя Клава на всякий случай перекрестилась. И только секретарь-референт Леночка, владеющая английским, поправила шефа.

– «Job is done!», Адам Адамович, что в переводе означает: «Работа выполнена!»

Но, несмотря на определенный образовательный пробел, Вральман своих авторов сильно не обижал, представляя немного урезанные, но все-таки солидные гонорары за опубликованные книги. Поговаривали, что все творческие вопросы ведет его жена – Тамара Витольдовна Синявская, в честь которой и было названо издательство. Рукопись, понравившаяся этой дамочке, гарантировано выходила в свет. Сам Вральман, якобы, занимается лишь организационными вопросами.

Как бы там ни было, с Малининым он сошелся почти сразу. Как-то издательству понадобился эксперт по военным вопросам. Через каких-то общих знакомых пригласили Малинина, который совсем недавно уволился с флота и вернулся в родной город. У него была солидная военная пенсия, но ничегонеделание порядком надоело. По этой причине он с радостью воспринял предложение из издательства.

Евгений прочитал предложенный авторский текст, который касался вечного противостояния России и США, и сразу же сделал немало правок, которые автор допустил в силу своей слабой военной компетенции. В основном это касалось общепринятой терминологии, которую мог знать лишь профессионал. Кроме того, Малинин прошелся и по фотоиллюстрациям, сразу забраковав и поставив под сомнение две из них.

– Куда это годиться! – негодовал Малинин, высказывая свои претензии Вральману. – На фото изображена дизельная лодка, а подпись под ней гласит: «Атомоход выходит в океан!»

На другом фотоколлаже патриотической направленности, Малинин обнаружил американскую субмарину типа Лос-Анджелес, над которой развевался Андреевский флаг. Он только присвистнул и проронил: «Ну, вы, блин, даете!»

Вральман сразу же оценил знания Малинина и предложил ему работать в издательстве военным консультантом.

– А сами раньше творчеством не баловались? – поинтересовался Вральман, когда Евгений вошел к нему в кабинет, доложить об выполненной работе.

– Как-то не приходилось, – слукавил Малинин.

Ему не хотелось откровенничать с незнакомым человеком и все подробности он опустил. На самом деле, когда-то прислав в журнал «Морской сборник» изложенное на трех листах формата А-4 свое мнение по поводу перспектив дальнейшего развития подводного флота России, он получил весьма лицеприятный отзыв от главного редактора контр-адмирала Агафонова, который в итоге настоятельно рекомендовал Малинину продолжать свою творческую деятельность. Было приятно читать добрые слова о своих литературных способностях, но первый блин, как это нередко случается, получился комом.

Вместе с журналистом Василием Сергеевым Малинин вдвоем написали книгу о гибели АПРК «Курск». Рукопись похвалило флотское начальство и выдало команду к её изданию. Каково же было удивление Малинина, когда судя по тексту на титульном листе оказалось, что над книгой работали не только они с Сергеевым, а целый творческий коллектив из 15 человек. Понятное дело, что список начинался с фамилий и званий адмиралов и прочих разношерстных литературных прихлебателей, которые не имели к ней никакого отношения. Чтобы не утруждать себя перечислением всех фамилий, авторов книги вскоре стали именовать еще проще: называлось три фамилии адмиралов, после которой значилось – «и другие». Малинин не захотел быть «другим» и обиделся, решив никогда больше не связываться с подобными наглецами.

Но об этом он решил не рассказывать Вральману, который настаивал на предложении поработать военным консультантом в его издательстве. Очевидно, такую команду Адам Адамович получил от своей супруги и старался её исполнить надлежащим образом. Зарплата консультанта была небольшая, но все лучше, чем сидеть дома. В итоге стороны пришли к согласию. Так он стал консультировать авторов по военным вопросам.

Когда Малинин приехал к Вральману, то с ходу был ошарашен неожиданным вопросом.

– Слушай, Женя, ты чего журналиста пугаешь? Он мне звонил после твоего интервью и выспрашивал: серьезно –ли ты ему говорил, что английский эсминец надо было утопить?

– Немного не так от слова «совсем», – рассмеялся Малинин. – Я ему объяснил, что если бы поступил приказ, этот эсминец был бы уничтожен в сей момент. Рассказал, как это можно было эффективно сделать. Вот и все.

– Ты знаешь, этот журналист до сих пор под впечатлением от беседы с тобой и просит меня организовать еще одну встречу.

– Слушай, Адам, зачем твоему издательству это надо? – начал было сопротивляться Малинин, но Вральман тут же его перебил: «Это необходимо для пиара! Ты же в «Тамаре» работаешь, а не где-то в другом месте. Одним словом, встретишься с этим Русланом еще один раз. Расскажешь, что попросит. Но я тебя пригласил по иному поводу».

– Это по какому? – интуитивно насторожился Малинин.

– Одна иностранная фирма обратилась к нам с просьбой об организации совместного проекта. Этот проект очень выгодный, на кону огромные деньги. Ты даже не представляешь, какие деньги! – сверкнул жадными маленькими глазенками Вральман.

– Я-то тут при чем? Я не писатель, а всего лишь консультант.

– В том-то и дело, что баба, которая мне звонила, сказала, что их интересуешь только ты. Твой опыт, знания и все прочее. Она так и сказала: «Он лучший в своем деле».

– Признаюсь, слышать это приятно, но это какая-то ошибка. У меня нет знакомых женщин, которые могли бы оценить мои профессиональные способности. Тебя, Адам, похоже, разыграли. А как её зовут?

– Она представилась, как Марин де Сегюр.

– Она француженка?

– Точно не знаю, мы общались через переводчика. Она говорила на французском, переводчик переводил, а затем сообщал ей мои ответы.

– Адам, я предлагаю не связываться с этим проектом. Большие деньги платят не просто так.

– Женя, я тебя очень прошу, через неделю она приезжает в наш город, чтобы встретиться с тобой и сделать тебе предложение. Очень выгодное предложение. Маховик уже запущен и назад дороги нет. Мы с ней встретимся, – изобразил умоляющее лицо Вральман.

– Почему «мы»? Ты же сказал, что ей нужен я?

– Так пожелала Тамара. Знаешь, как говорится: «Мы с Тамарой ходим парой!» – попытался изобразить на лице улыбку Вральман. – Закажем столик в дорогом ресторане, познакомимся, посидим вчетвером, все обсудим, выпьем. Все за счет издательства. Договорились?

– Мне только этого не хватало! Вральман со своей Тамарой и я с незнакомой француженкой! – на секунду представил данную картину Малинин, но вслух ничего не сказал.

4.Первый после Бога

Малинин никогда не хотел, чтобы его считали лучшим. Во всяком случае, официально. Пусть назовут успешным, удачливым, надежным, но только не лучшим. Жизнь так устроена, что на лучших, моментально устремляются завистливые взгляды. Люди сравнивают себя и его и их субъективная оценка, как правило, лишь подхлестывает завистливые чувства. А это не только чрезмерно неприятно и противно, но и небезопасно.

Малинину никогда не нравилась флотская шутка, гласящая: «Хороший корабль – хороший командир. Плохой корабль – плохой старпом». Командир в ответе за все. Недаром его именуют «Первым после Бога». При удачном раскладе – ему все почести, а при неудачном, понятное дело – все «шишки».

Кстати, командирами не рождаются, ими становятся. В этом был уверен Малинин. Более того, чтобы добиться реальных успехов в жизни, вовсе не обязательно демонстрировать в раннем возрасте прилежную учебу и примерное поведение. Скорее наоборот: немало известных всему миру деятелей науки, культуры, политики и военного дела в школьные годы примером не являлись. Константин Циолковский ушел из гимназии и стал самоучкой. Дмитрий Менделеев в детстве не отличался ни успехами в учёбе, ни примерным поведением. Гениальный всемирно известный конструктор Сергей Королев в школьную пору приносил домой дневник с тройками. А первый в мире летчик-космонавт Юрий Гагарин, по воспоминаниям современников, частенько дрался и никому не давал спуску. Не отличались примерным поведением Александр Пушкин, Лев Толстой, Антон Чехов (дважды оставался на второй год в гимназии!), Владимир Маяковский, Иосиф Бродский, Владимир Высоцкий, Андрей Тарковский. Никогда не слыли «тихонями» в молодые годы Георгий Жуков, Константин Рокоссовский, флотоводцы Николай Кузнецов и Сергей Горшков. Что касается подводников, то тут трудно отыскать стопроцентных «пай-мальчиков». Иван Травкин, Валентин Стариков, Евгений Осипов, Иван Колышкин, Николай Лунин и, конечно же, Александр Маринеско сумели максимально проявить себя и одержать подводные победы, потому как являлись незаурядными и яркими личностями, способными на рискованный поступок.