Миллион алых роз

– Из конструкторского?

– Она самая.

– Угораздило тебя. Тварь двуногая. Ни одного мужика не пропустит. И к моему клеилась. Я пообещала глаза ей выцарапать. Отстала.

– Свет, умоляю, – я сложил руки на груди, – скажи, где Настя? Век рабом твоим буду.

– Да не знаю я.

Светкин голос звучал искренне. И я поверил ей.

– Сказала, что уезжает. Далеко. И чтобы мы, все, забыли про неё.

Она ещё что-то говорила. Но я не слушал. Пора было приниматься за работу.

х х х

Я долго ещё пытался разыскать бесследно исчезнувшую Настю. Но ничего у меня не получилось.

Затаился где-то мой маленький воробушек с глазами непонятного цвета.

Прости, если сможешь.

Битва экстрасенсов

Не иначе, лукавый попутал меня в тот роковой вечер, заставив взять в руки томик Чехова.

А как всё прекрасно начиналось! Уютное кресло, включённый торшер, пушистый плед на коленях и Антон Павлович Чехов. Что ещё надо для счастья «молодому» пенсионеру?

Так нет. Вбегает в мою комнату Вера, Верочка, Веруся и выхватывает из рук синий томик. Близоруко щурится.

– Что это ты, папуль, читаешь? О, Чехов! Именно этот рассказ я и хотела перечитать.

И улетела. Вместе с книгой, естественно. А я остался сидеть в своём кресле с открытым ртом и пустыми руками. Ну, почему из тридцати томов ей понадобился именно этот? И добро бы действительно будет читать. Так нет, отлично знаю, что через пять минут томик будет благополучно закрыт и положен на туалетный столик, где и будет прозябать до тех пор, пока не покроется густой махровой пылью.

Не помню, чтобы дочурка дочитала до конца хотя бы одну книгу. Про её муженька вообще молчу. Нет, я ничего не имею против него. Верочке явно повезло с мужем: не пьёт, не курит, не бегает по бабам. Что ещё требуется от мужика в наше время? Но меня мучает одна неотвязная мысль: умеет ли он вообще читать? Ни разу не видел его с книгой либо газетой в руках. Вечно торчит в своём планшете. Такая вот молодёжь пошла.

Но что делать? Это современная жизнь. Двадцать первый век. Встал я и пошёл в «большую» комнату. К внуку. Серёже скоро пять лет, но больше трёх ему не дашь. Чему удивляться, если ребёнок пошёл по стопам своего папаши. Вместо того, чтобы бегать во дворе, вечно копается в ноутбуке, который неизвестно зачем купили ему родители. Хотя, почему неизвестно? Прекрасно известно. Чтобы ребёнок не путался под ногами, не приставал с расспросами к таким «вечно занятым» родителям.

А чем они заняты? Понятно чем. Торчат в своих социальных сетях и прочих фейсбуках. А ребёнок брошен на произвол компьютера.

Но в этот вечер всё пошло наперекосяк. Ноутбук даже не был раскрыт. Серёжа лежал на своей кроватке, прямо в одежде, поверх одеяла, лицом к стенке. Я осторожно подошёл к ребёнку и заглянул ему в лицо.

Оно просто пылало. Я приложился губами ко лбу: Боже мой, у мальчика не меньше сорока. Я бросился в комнату его родителей. Увидел я там то, что и ожидал увидеть. Закрытая книга благополучно лежит на столике, Вера возится со смартфоном, а её благоверный с планшетом.

– Играетесь! – заорал я, – а ваш ребёнок умирает!

Вера с мужем, побросав свои игрушки, ринулись в «большую» комнату. Я – за ними. Там ничего не изменилось. Серёжа лежал всё также неподвижно. Вера повторила мой маневр и пулей вылетела из комнаты.

– Скорая! Скорая! – донеслось до нас из прихожей. – Ребёнок умирает…

От её голоса у меня мурашки поползли по спине. Я растерянно посмотрел на зятя, он – на меня.

– Чего стоишь? – первым пришёл я в себя. – Бери тряпки, мочи в уксусе, наматывай ребёнку на ручки .

Зять кивнул головой и вылетел из комнаты. Процедура знакомая. Не один раз таким образом приходилось сбивать температуру.

Я опять подошёл к ребёнку и внимательно вгляделся в него. Что-то в нём не понравилось мне. Что-то в нём было не так.

Я ожесточённо хлопнул себя кулаком по лбу. Господи! Какой я дурак. Да это вовсе не болезнь, а настоящий сглаз. Кто-то сглазил нашего ребёнка. Вопрос: кто?

Я ушёл в свою комнату (нечего всем толкаться возле больного ребёнка) и устроился в кресле. Основательно прокачал ситуацию. И всё встало на свои места.

Ведьма. Сорок четыре года. Живёт на соседней улице. В доме номер пятнадцать. С ней проживают ещё трое: сын с женой и ребёнок. Девочка трёх с половиной лет…

Но пора внести необходимую ясность. Дело в том, что я колдун. Самый настоящий. Или ведмак. Без мягкого знака. От слова ведаю. Колдуном я стал не по своей воле, а исключительно из горячей любви к своей покойной бабушке Манефе.

Перед своей смертью бабуля умолила меня принять от неё это «наказание Господне» ибо, в противном случае, её на том свете ожидают адские муки: купание в чане с кипящей смолой и скрежет зубовный. Этот скрежет меня так напугал, что я согласился стать колдуном.

Правда, никто из близких так и не узнал о ниспосланном мне даре. Я никогда не прибегал к сему богопротивному ремеслу. За исключением одного-единственного раза.

Я всю свою сознательную жизнь, до самой пенсии, на которую вышел два года назад, проработал на заводе. В отделе главного технолога. Ничего я там не выслужил. Лишь за четыре года до пенсии меня назначили начальником бюро. Как говорится, и на том спасибо. По крайней мере, пенсия более-менее нормальная.

Нет, я, конечно, мог наколдовать себе и кое-что получше. И должность главного технолога, и генерального директора. И даже побольше. Но я хорошо помнил бабушкин завет: как можно меньше связываться с потусторонними силами. А лучше, вообще, обходиться без них.

По роду своей деятельности мне часто приходилось бывать в отделе главного конструктора. Моё направление там вела некая Ася Музалевская. Полячка. Занесло вот её каким-то ветром к нам на завод.

Была эта девушка на редкость активная. Конструкторская мысль в ней просто кипела. Чего Ася только не выдумывала. Одна беда. Практически все Асины разработки были не технологичны. Ну, не обладал наш завод таким оборудованием, чтобы воплощать в жизнь гениальные Асины задумки.

Что тут делать?

А отдуваться приходилось мне. Вот и бегал я в отдел главного конструктора. Но дело, конечно, не только и не столько в Асиной бурной деятельности, как в самой Асе.

Была она необыкновенно красива. Полячки вообще красивые, как на подбор, но Ася…

Сколько мужиков крутилось возле неё! Весь завод. А наш завод в пору развитого социализма насчитывал почти двенадцать тысяч работничков. И семьдесят процентов из них – мужики.

Нетрудно подсчитать, сколько всяческих орлов кружилось возле Асиного стола. Даже по работе не пробьёшься. Куда уж там по личному вопросу.

Да и не светило мне ничего. Рядовой технолог со скромной зарплатой и заурядной внешностью.

А тут такая королева. Особенно я сходил с ума от её губ. Были они у неё такие пухлые и такие манящие. И это в те времена, когда и слыхом не слыхивали про всякие там силиконы и ботаксы. Всё бы, кажется, отдал, только бы прильнуть к ним хоть на минутку…

Вот я и решился на отчаянный шаг. Пусть меня ожидают вечные адские муки, но жизнь без Аси для меня не жизнь.

Достал самый древний талмуд и поколдовал над ним.

Сработало.