Королевство прекрасных дам. Грустная сказка

Лицо государя вновь искривила обида оскорблённого творца:

– Вы издеваетесь?! Я же сказал, что поцелуй после заката! Что наступает после заката? Ночь! Советник, ваши вопросы заставляют меня заподозрить, что кто-то из нас двоих сильно глуп.

Понимая всю опасность для себя таких подозрений со стороны монарха, опытный администратор поспешил почтительно склониться в поклоне и покорно произнёс:

– Ваше Величество, разве вы, с вашим опытом государственной деятельности и вашей предусмотрительностью, могли назначить советником глупца?

– Пожалуй, не мог… – не поняв двусмысленности вывода согласился государь, но тут же заметил. – Но вы явно ничего не смыслите в живописи!

– Не смею возразить. Вы как всегда правы! – быстро признал правильность суждения начальника Советник.

В этот момент Политик почуял своим многолетним политическим нюхом, что вновь настал его час заработать благосклонность Короля. Расталкивая Советника и Прокурора, он протиснулся вперёд, поближе к картине, и елейным тоном проворковал:

– Думаю, по достоинству оценить такое выдающееся произведение могут не многие. Это работа для тонких ценителей прекрасного!

– Спасибо. Сразу видно тонкого ценителя… – здесь Король осёкся и скептически посмотрел на толстую ожиревшую фигуру члена Парламента. Однако долго оскорблять себя размышлениями о подчинённых Король не привык. Поэтому он быстро вернулся к мыслям о себе и своей тяжёлой участи монарха. – Государственные дела отнимают много времени и сил. Вот брошу всё, уеду на природу, на этюды!

На минуту такая романтическая мысль полностью овладела мыслями государя. Он мечтательно и вдохновенно взглянул в окно. Там в поднебесной выси порхали птицы, вились кучевые облака, манила к себе голубизна чистого и светлого горизонта.

– Здесь никто меня не понимает. Мне не с кем даже просто поговорить! Все великие философы и мыслители умерли. Я остался совсем один!

Было видно, что Королю так жалко себя, ему так одиноко среди этих посредственностей и суеты мелочных государственных дел. Ему срочно требовалось искреннее человеческое участие и поддержка. Но на искренность и человечность в этом благородном окружении не был способен никто. Эти качества не входили в придворный этикет и нормы приличия царедворцев. Поэтому тяжело вздохнув и отвернув свой взгляд от окна, глава государства вспомнил о делах насущных. И уже совсем сурово и серьёзно произнёс:

– Хотя нет, никуда не поеду! Нам надо обсудить с Прокурором новые аресты. Мы удалимся в мои покои. А вы пока любуйтесь господа! Как я вам завидую. Вы остаётесь наедине… с прекрасным! Прокурор, следуйте за мной!

И уже совсем по-деловому государь развернулся и направился в свои комнаты. Прокурор уверенно строевым шагом поспешил за ним.

Чёрная, непонятая своей гениальностью, картина с немым укором взирала на оставшихся в комнате чиновников. Она, как грязная болотная жижа, затягивала взор Советника, напоминая его промашку в присутствии Короля. Подобострастное восхищение мнимым шедевром ему явно не удалось. И потому он чувствовал какую-то неуютную неловкость. Конечно же не от того, что плохо разбирается в искусстве. Искусство он вообще считал лишним для себя. Нервозность исходила от реакции монарха на его оплошность. Но Советник не привык падать духом где попало. Поэтому ещё раз внимательно взглянув на мрачный отталкивающий холст он неуверенно спросил у Политика:

– Вы действительно видите здесь поцелуй после заката?

– Если Его Величеству будет угодно, я разгляжу здесь батальон юношей, целующих роту девушек и наоборот. Я не могу огорчать Короля! Это опасно для здоровья, – ни секунды не раздумывая, ответил тот.

– Но наш Король в отличие от прежнего полностью здоров?! – не понял истинного смысла ответа Советник.

– Перечить и огорчать Его Величество опасно для моего здоровья! О здоровье Короля я не переживаю. Это забота дворцовых лекарей, – снисходительно разъяснил Политик и лениво зевнул, всем своим видом показывая, что ему наскучила эта игра в искусство.

– Ваша позиция мне понятна. Она достаточно разумна. Поэтому у меня есть к вам одна деликатная просьба. Пойдёмте ко мне в кабинет, я вам её изложу.

* * *

Когда оба царедворца снова зашли в кабинет Тайного советника на лице и в поведении Политика проявилось беспокойство. Он не знал зачем его пригласили и от того чувствовал себя неуверенно.

В отличие от него Советник, оказавшись в знакомой обстановке, вернул себе надменность главного бюрократа страны. Он внимательно оценивающим взглядом осмотрел гостя и выждал паузу, чтобы накалить нервозность от неопределённости. Наконец, Политик не выдержал и подскочив к столу, за которым восседал хозяин кабинета, суетливо спросил:

– Я вас слушаю?

– Вы слышали, перед нами стоит нелёгкая задача.

– Да, такая задача стоит перед вами, – нервничая парировал Политик.

Такой ответ не понравился Тайному Советнику. Поэтому он решил возразить:

– Вы тоже обещали Королю помочь в этом деле.

Политик понял, что в данной ситуации от него что-то хотят. А это означало, что можно будет что-то получить в награду, если умело поторговаться. От такой догадки стало теплее на душе. Он готов был отдать лучшие свои качества другим, но за хорошую цену. Правда отдавать было нечего. Приходилось делиться с миром лишь недостатками. И что обидно часто делать это бесплатно. Сейчас появился шанс получить что-то ценное за своё якобы жертвенное служение Отечеству.

Осмелев, депутат вольготно плюхнулся в одно из кресел и уже более решительно заметил:

– Совершенно верно! Я обещал Королю. Вам лично, Советник, я ничего пока не обещал. Если вы обладаете какими-то весомыми аргументами, которые убедят меня, что я должен вмешаться в это дело, то предложите их.

Многозначительно взглянув на главного администратора двора, Политик замер в ожидании. Достойный ответ не заставил себя ждать:

– Я вас понял. Новый экипаж из королевской конюшни и двести золотых в вашу избирательную кассу – достаточно весомые аргументы?

– Безусловно! Я всегда рад бескорыстно помочь родному королевству! – расплылся в самодовольной улыбке народный избранник. – Умеете вы убеждать!

– Мне необходима срочная, но тайная, встреча с Маркизом. Вы всеядны и поддерживаете отношения со всеми. Даже с теми, кто в опале.

От таких слов Политик обиженно скривил губы и даже надулся:

– Почему всеяден? Просто я безмерно демократичен. В нашей стране всё так непредсказуемо. Тот, кто сегодня в опале и изгнании – завтра может оказаться на вершине власти. И наоборот, те, кто на вершине – могут в одну минуту оказаться никем и ничем. В политике тяжело рассчитать точно с кем надо дружить, а с кем не стоит… Приходится постоянно лавировать!

– Значит, вы понимаете, что пока мы не договорились с Маркизом о его участии в нашем проекте, я не могу пригласить его официально во дворец. Организуйте мне где-нибудь случайную встречу с ним.

– К выполнению этой сложнейшей и опаснейшей миссии могу приступить хоть сейчас. Где мой новый экипаж? – Политик встал с кресла, демонстрируя своим видом готовность выполнить поручение при условии наличия кареты.

– Вы не верите, моим обещаниям?! – благородно возмутился Советник.

– Что вы, Советник! Просто высокопоставленные чиновники вашего ранга бывают так забывчивы. И на экипаже я быстрее доберусь до провинции Маркиза.

Понимая, что без экипажа этот борец за народное счастье не сдвинется с места, Советник взял перо и бумагу и недовольно написал что-то:

– Вот вам моё распоряжение в королевскую конюшню. Выберите там, что-нибудь скромное.

Конечно, ожидать от любого политика скромности всё равно, что надеяться на снег в летнюю жару. Но хотя бы напомнить ему об умеренности в выборе экипажа стоило.

Политик поспешно вскочил и буквально выхватил бумагу у Советника. Было очевидно, как он доволен. Но уже через мгновение он замер и вкрадчиво спросил:

– Может быть, сразу выпишите и распоряжение в казначейство о золотых?

– Вы ещё ничего не сделали, а хотите получить всё! Учтите, у меня будут другие дела для вас. Не думайте, что ваша работа ограничится организацией встречи с Маркизом. Деньги получите потом.

– Хотя бы аванс, на дорожные и накладные расходы?

– Не раздражайте меня. У меня масса дел. Мне ещё надо решить, как и где за рубежом купить второго рыцаря для поединка.

– Разве настоящие рыцари продаются? – притворно удивился Политик.