Блистательные сцены жизни. Трагедия дель арте

Возможно, именно эта ночь, если не само время, что-то вершившее в его сознании, сорвала часть пелены, застилавшей память. Поутру, когда открыл глаза, он увидел склонившуюся над собой жену. Они обнялись

С этого момента процесс его выздоровления устремился к одной только ему ведомой цели. На приёме в каком-то небольшом круглом кабинете он, к своему удивлению, обнаружил рядом с собой президента своей родной Крайны, хорошо ему знакомого по фотографиям и телепередачам, в которых тот всё время кому-то угрожал. Но подлинным потрясением стало пожатие руки чернокожего Вождя Арианы – Главного Арийца, правителя самой могущественной страны мира. Несмотря на широкую белозубую улыбку, тот показался ему печальным.

Жена сказала позже, что причиной тому, верно, их бедствующая, подвергшаяся агрессии Крайна. К тому же какие-то бандиты сбили там недавно пассажирский самолёт. Ариец обещал помочь оружием и деньгами

Вот оно! При слове «оружие» перед его глазами вспыхнула и вовсе ослепительная картина. Он ощутил себя в кабине своего истребителя, с которым успел сроднится за то время что осваивал его в учебных полётах. Они были одним телом. Это было восхитительно! Он летел! Он знал, что должен выполнить какой-то приказ. Как он мог забыть! Это был личный приказ президента Крайны! Он взглянул на дисплей радара, там уже возникла цель, которую он должен был поразить. Он забрал её в квадратные скобки. Таков был приказ. В качестве оружия выбрал ракету с тепловым наведением. И нажал кнопку пуска.

Ракета быстро ушла вперёд, он следовал за ней под углом более сорока пяти градусов по отношению к земле. Он перешёл на визуальный поиск, и вскоре выбранная цель возникла на экране. Это был гражданский пассажирский самолёт. Боинг. Он шёл восточным курсом на высоте не менее девяти тысяч метров

Взрыв не заставил себя ждать. Сверкающая игла разломилась на несколько частей и рухнула вниз, разбрасывая и увлекая за собой какие-то цветные горошины. Это были пассажиры. Люди.

Вся эта картина мгновенно пролетела перед его мысленным взором в тот момент, когда экскурсовод подвёл его с женой к ограждению смотровой площадки на крыше одного из небоскрёбов города.

Он вдруг ощутил непреодолимый порыв к полёту. Он хотел присоединиться к тем, что по воле его должны были обрести сейчас своё последнее прибежище – землю. Он шагнул на парапет ограждения и, раскинув руки, ринулся вниз.

Снайпер

Мальчиком Коля Титаренко любил развлекаться тем, что мастерил рогатки разных размеров и фасонов и с их помощью уничтожал воробьёв как созданий – он считал – абсолютно бесполезных в природе. Доставалось и другим птичкам, залетавшим по неосторожности в их подворье. С годами его охотничий азарт окреп и приобрёл более цивилизованные формы. Отец подарил ему двустволку и обучил основным приёмам с ней обращения. Скоро он выучился бить уток влёт и даже дуплетом.

Прошло время. Николай получил охотничий билет, лицензию, в его арсенале появился карабин. Но охота не стала для него промыслом. Скорей это была игра – ему нравились живые мишени. Для него это был своеобразный тир на природе, где вместо «бегущего оленя» возникали зайцы, лисицы, кабаны и другие обитатели леса. Всё по закону и в своё время. Он не злоупотреблял своими правами. Но его излюбленными соперниками в этой своеобразной игре стали волки. По отношению к ним он не испытывал жалости.

Окончив школу в Межгорье, Николай поступил в киевскую Национальную академию внутренних дел (НАВД) на факультет Права. Его краткая биография, попав на стол приёмной комиссии, сразу обратила на себя внимание академической спортивной общественности, в результате чего он сразу был включён в институтскую команду биатлонистов. Проявив себя как настоящий снайпер, он вскоре был избран её капитаном. Это был сезон 2008—09 годов. В этом же сезоне он одержал 12 побед и установил рекорд по количеству золотых подиумов за один кубковый сезон у мужчин. За что, в частности, получил гражданство Соединённых Штатов Арианы, где проходили соревнования.

К тому времени он уже окончил учёбу и, решив покончить со спортом, занялся бизнесом. Пользуясь статусом резидента, открыл адвокатскую контору в Вильямсбурге, щтат Вирджиния. В этом небольшом живописном городке нашла приют довольно многочисленная крайновская диаспора.

Дела его шли неплохо. Но почему-то тянуло на родину. К тому, пора было создавать семью, однако сколько он ни оглядывался вокруг, его глаза не встречали привлекательной матримониальной картины. Русская кровь была здесь чем-то подпорчена, отчего молодые женщины выглядели какими-то бесцветными, безжизненными, да и те были наперечёт. Вскоре он понял, что никому не нужен. Кто был, знает как уныла американская глубинка. На русского человека она нагоняет смертельную тоску, от которой избавиться можно только одним способом – бежать.

И он побежал. Аэропорт имени Джона Кеннеди – Киев-Борисполь, бурлящий Майдан. Это была его стихия! Он вдыхал воздух свободы!

В самолёте он познакомился с молоденькой стюардессой и решил не откладывать дело в долгий ящик. Она была прелесть как хороша! Сразу по прилёту они поехали в гостинцу «Украина» и сняли номер люкс. Оксана была коренной киевлянкой и намеревалась наведаться домой, повидать родителей. Но он не отпустил – когда вышли из салона самолёта и спустились по трапу. он на глазах у изумлённых пассажиров опустился перед ней на колени и попросил руки.

Он был неотразим. Американский бизнесмен! Свой, родной, русский! Для неё все украинцы были русскими. На русском ведь говорили. Она на секунду замялась – и сказала «да»!

Едва они успели расположиться в номере, раздался осторожный стук в дверь. Николай открыл. На пороге стоял маленький невзрачный человечек с голым черепом и глазами умалишённого. Он представился:

– Комендант майдана Семён Подрубий.

Они обменялись рукопожатием. Николай жестом пригласил гостя в комнату, но тот отказался, сославшись на занятость. Помолчали.

– Я знаю кто вы, – сказал новоявленный комендант, – и очень хотел бы поговорить с вами наедине. Нам нужна ваша помощь.

– Помощь? – Николай искренне удивился. – Но чем я могу…

– Это очень деликатный вопрос, – гость помолчал, – я не хотел бы при даме. Вам не трудно подняться ко мне? Это всего лишь этажом выше.

Американский бизнесмен Николай Титаренко был немало удивлён столь настойчивой просьбой. Однако в голосе визитёра звучал металл. И он, уже почувствовав неладное, решил не возражать.

Когда они ушли, Оксана подошла к окну и посмотрела вниз, на площадь, где гудел майдан. Её охватил страх, происхождение которого она вряд ли смогла бы объяснить. Она давно не была в центре Киева, и то что увидела было сверх её понимания. Она позвонила домой. К телефону подошёл отец.

– Ты где? – спросил отец

– Я остановилась в гостинице «Украина». Я выхожу замуж.

– Играите свадьбу? – в его голосе прозвучали нотки сарказма. —А почему без родителей?

– Папа, я всё объясню, – она ощутила ещё большее беспокойство.

– Если хочешь застать нас в живых, немедленно домой.

Отец бросил трубку. Раздались гудки отбоя.

Николай всё не возвращался. Она нервно ходила по комнате. Курила. Отдушина всех стюардесс в мире. Достала маленькую походную фляжку, сделала несколько глотков коньяка. Назревала нештатная ситуация. Это как в полёте, когда вдруг вошли в турбулентность. Или не выпустились шасси. Она всегда была к этому готова. Его телефон был недоступен. Она машинально бросила взгляд на циферблат настенных часов, где высвечивались день и месяц года. Там значилось 17.02.14. Вечер. Она собрала дорожную сумку, заперла номер, отдала ключ портье и поехала домой.

Она вошла в квартиру, отперев своим ключом. Отец собирался на дежурство в ночь. Обнялись. Мать прижала её к груди и долго не отпускала. Мать не любила её работу. Говорила – транспортный молох. Оксана смутно представляла себе этого «молоха», но лишних вопросов не задавала. Главное – есть работа. Это ведь важнее всего. И не всё ли равно как она называется.

Отец ушёл, ни о чём её не расспрашивая. Не было времени. С матерью они проговорили до поздней ночи.

Утром следующего дня отец не возвратился домой как обычно к девяти часам. Мать забеспокоилась, включила телевизор. Передавали новости. И вдруг как гром с ясного неба – людей на майдане начали расстреливать снайперы! Никто не мог понять откуда ведётся огонь. Били как в протестующих, так и в милиционеров. Били по ногам, ближе к вечеру – на поражение. Отец всё не возвращался.

Командир подразделения милиции «Беркута» – он был убит одним из первых выстрелом в голову. Но они ещё не знали об этом.

Оксана пыталась дозвониться Николаю, но тот был недоступен.

Она вернулась в гостиницу. Там его тоже не было.

Часто случается так, что человек узнаёт нечто – сам не зная откуда. Какое-то смутное подозрение стало завладевать ею и постепенно окрепло, превратившись в уверенность. К тому что происходило сейчас на майдане имеет отношение её жених, американский бизнесмен Николай Титаренко. Она ещё не знала о смерти отца, но тень её каким-то таинственным образом уже накрыла её своим чёрным крылом. Она стояла окаменевшая у окна, наблюдая за царящим на площади побоищем. Устав, легла на кровать прямо поверх постели и замерла. Она ждала. Она потеряла ощущение времени. Знала только, что нельзя опоздать на рейс. И когда он вошёл, она посмотрела на часы. День склонялся к вечеру. Надо было спешить.

Он молча прилёг рядом с ней. Она подумала – если б рядом легла мраморная статуя, то и от неё можно было бы ждать больше тепла.

– Это ты? – спросила она.

Он молчал. Он правильно понял её вопрос: «Это твоих рук дело?»

И наконец заговорил.

– Их было трое. На двенадцатом этаже, в номере с окнами на площадь. Таком же, как наш. Мне дали армейскую винтовку. Тот которого ты видела давал указания. Второй кого-то там высматривал в полевой бинокль. И указывал цель. Рука. Нога. Рука. Нога.

Он помолчал.

– В конце дня он указал мне на милиционера из «Беркута» в чине майора и сказал: «Голова». Я сказал – нет! Тогда третий накинул мне на шею удавку и стал душить.

– Ты застрелил моего отца.

Она встала и начала одеваться.

– Мне пора на рейс. Пойдём, – сказала она.

Он молча повиновался. Она позвонила домой, попрощалась с матерью. Известий об отце ещё не было. Мать обзванивала больницы.