Гимны новому началу. Том первый

Эльтрок превратился в размытое пятно. Мгновение, и его колено врезалось в лицо мужчины, с отвратительным хрустом сломав ему нос. Повалив его на землю, Эльт сразу же отпрыгнул в сторону, избегая выпада второго бандита. Первый же, заливаясь кровью, матерился на чем свет стоял. Паника парализовала мой разум. Мне хотелось бежать. Кричать. Отбиваться. И все эти противоречивые желания тянули меня во все стороны, от чего, по итогу, я просто стоял на месте. Дрелг же, пользуясь отвлечением бандитов, достал свой нож из сумки и, не тратя ни секунды, стремительно подскочил к оставшемуся на ногах головорезу и всадил ему нож в ногу. Тот успел в пол-оборота развернуться к Дрелгу и махнуть в его сторону своим зловещим клинком. С отвратительным свистом тот рассек воздух, лишь чудом не задев уклонившегося Дрелга.

Воспользовавшись моментом, Эльт сразу же оказался за спиной бандита и ударил его под колени. Повалив его, Эльтрок схватил бандита за голову и со всей силы приложил его о дорогу, вырубив на месте.

– Падла, я те…

Удар ноги Эльтрока в висок прервал полную праведного гнева речь разбойника. Вся драка и десяти секунд не заняла. Боже, как же трясутся колени. Переведя дух, я сказал:

– Давайте уходить, пока стража или еще кто не пришел.

– Да, сейчас. – ответил Дрелг, вынимая нож из ноги разбойника.

После чего он поднял его голову и без лишних слов перерезал ему горло.

А?

Что?

Желудок подскочил к горлу.

Колени подогнулись.

– Что… зачем…? – только и промямлил я, борясь с тошнотой.

– Согласен, это было излишне. – кивнул Эльрок.

– Чтоб они потом с дружками своими нас не нашли.

– Но…, но нас же теперь… арестуют. – слезы наворачивались сами собой.

– Ничего подобного, это была самозащита, – Дрелг посмотрел на бандита у своих ног. – Ну, возможно немного перегиб, но все же. Если мы их оставим, то стража на них просто плюнет. А так им придется разбираться. Их воскресят, проверят память. Ну и посадят в тюрьму за разбой.

– Логично. – Эльтрок взял черный клинок еще живого бандита и вонзил ему в сердце. Войдя без сопротивления, клинок тут же исчез.

Дрелг же тем временем подошел ко мне и успокаивающим тоном произнес:

– Не волнуйся, все хорошо. Возрождение, помнишь? Просто полежат немного и подумают над своим поведением. Но, но, не плачь, пойдем скорее.

Не помню уже, как мы покинули город и вернулись на ферму. К ночи я вроде более-менее успокоился, но стоило закрыть глаза, как разум вновь рисовал эту кровавую картину. Стоит ли говорить, что ту ночь я толком не спал. Как и многие последующие. Но время лечит. Хоть и оставляя шрамы.

По итогу Мандер, фермер, на которого мы работали, остался доволен. Время от времени он подбрасывал нам подобную работу по доставке тех или иных вещей. Сомнительных с точки зрения закона, если я все правильно понял. Неприятно, конечно, но деньги нам и вправду были бы не лишними. Хотя и хотелось бы зарабатывать их как-то более правильно. Но за работу на полях почти не платят.

И так прошли еще несколько лет. Уже минуло мое десятилетие. А это значит, что скоро должен был пробудиться мой первый Узел. И это вызывало во мне двойственные чувство. С одной стороны, я ждал этого с нетерпением. Без возможности манипулировать Архэ было сложно управлять большей частью механизмов и приспособлений. С другой же стороны, это пугало. Дрелг раскрыл в себе Узел вот недавно, и это было страшным зрелищем. Крики и конвульсии, несколько дней в лазарете. Ужас.

То была трудная неделя, состоящая из трудных дней. От самого начала и до самого конца. Жаркая. Душная. И ни минуты покоя. К тому вечеру я был вымотан, физически и морально. Отработав целый день на рынке, я брел в наш барак, опустив тяжелую голову. Говорить не хотелось. Думать не хотелось. Просто шаг. Потом второй. Третий. А там кровать, и этот день, наконец, закончится. И остается только надеяться, что следующий будет лучше. И, не смотря на то, что я вроде как шел подальше от людей, я умудрился в кого-то врезаться. Этот кто-то взвизгнул тонким голоском. Меня обдало каким-то приятным пряным запахом. Гвоздика?

Но как бы то ни было, я просто оттолкнул от себя этого незадачливого прохожего, пробормотав какое-то ругательство, и пошел дальше. И лишь для того, чтоб через пару шагов чья-то железная хватка впилась мне в плечо:

– Эй, мелкий крысеныш, ты, кажется заблудился, – незнакомец грубо развернул меня к себе лицом. – Ибо я не вижу иной причины, отчего Чужак бродит здесь без дела.

Передо мной стоял высокий, стройный мужчина в дорогом красном кафтане с косым воротом, темных брюках и высоких сапогах для верховой езды. На поясе он носил вполне себе боевого вида саблю с закрытой гардой. Темно русые волосы были зачесаны назад, а светло-голубые глаза, в сочетании с ястребиным лицом, смотрели злобно. Аккуратно подстриженные бородка и усы добавляли ему взрослости, но не думаю, что ему было больше двадцати. Одним словом, молодой дворянин. Замечательное завершение замечательного дня.

– Да, я заблудился, извините, пожалуйста, уже ухожу. – пролепетал я. Взяв все еще удерживающую меня руку в белой перчатке, я попытался сбросить ее, чтоб освободиться от хватки.

Что-то во взгляде дворянина переменилось. Отпустив меня, он перехватил мою правую руку и вывернул ее:

– Что-то не припоминаю, чтоб дозволял тебе подобное, – сказал он, вынимая саблю из ножен. – Наглец.

Лезвие сабли полыхнуло чернотой, после чего, с неприятным свистом, рассекло воздух. Прошло сквозь руку без малейшего сопротивления. Яркая вспышка боли пронзила все мое существование. Не выдержав, я упал на колени и нечленораздельно закричал. Дворянин же буднично отбросил отсеченное запястье в сторону и убрал клинок в ножны:

– И вот ради таких наглецов мы содержим все эти приюты, – проворчал он себе под нос. – Заботимся, оберегаем, а в ответ получаем подобное. Ни грамма благодарности или банальной совести.

Девушка что-то спросила у дворянина на незнакомом, певучем языке. Ее голос был окрашен беспокойством. Дворянин ответил ей на том же языке с неподдельной нежностью.

Мои крики привлекли внимание стражников, что были неподалеку. Стоило им подойти, дворянин сказал:

– Этот крысеныш посягнул на честь моей дамы и пытался обокрасть меня. Будьте любезны, избейте его и занесите ему в личное дело.

Стражники просто кивнули и куда-то меня потащили. Странно. Совсем не было крови. Но словно в отместку, обрубок приносил такую боль, какую я еще ни в одной из жизней не испытывал. На ее фоне удары палками от стражи в подворотне были просто дружескими похлопываниями. Не знаю, сколько это продолжилось. Просто в один момент кончилось.

– Да, Робин, в этот раз ты сам себя превзошел, – сказал подошедший ко мне Дрелг. – Встать то можешь?

– Не… не знаю… рука.

– Чисто срезана, – кивнул Эльтрок. – Я ее подобрал и ополоснул. Сейчас приделаем.

Присев рядом, он грубо соединил две части руки, вызвав новый приступ адской боли.

– Дрелг, держи его, чтоб не дергался.

Через несколько секунд молчания и неподвижности, Эльтрок задумчиво сказал:

– Странно, Таинство не работает.

– Ты точно все правильно делаешь?

– Ну да.

– Хм, дай-ка гляну. – Дрелг взял отсеченную кисть и принялся ее осматривать. Через несколько секунд кивнул и сказал:

– Ее отсекли тоже Таинством. Разрушением. И сильнее, чем мы можем восстановить.

– А? что? Не можете? – затараторил я, чувствуя подступающую лихорадку.

– Без паники, – ответил Дрелг. – Эльт, ты умеешь лечить без Таинства?

– Да, но хуже.

– Тогда давай я попробую перебороть Таинство того дворянина, после чего ты восстановишь его магией. По идеи, должно сработать.