Границы реальности (становятся тоньше)

И вот я захожу, тяну билет, сажусь и… ничего не помню. Хотя вопрос знакомый. Где-то видела…

Парень из другого мира подсаживается ко мне, смотрит в билет и вздыхает:

– Учила же.

– Когда? – огрызаюсь.

– С Наташкой по телефону болтала, по телевизору концерт какой-то шёл, тогда и учила.

«Да я почти все билеты так учила», – думаю.

– Вспомнила? Там ещё было…

Он рассказывает, а я записываю. И получаю по итогам экзамена свою законную четвёрку. Потому что на дополнительный вопрос не ответила – к преподу одна пошла. Парень из другого мира сказал, что иначе нечестно получится.

А на выходе из института сталкиваюсь с «любовью всей жизни». Это его так Наташка называет. Симпатичный, из отличников и не какой-то там ботаник, даже наоборот – активист, на студвесне постоянно выступает… Улыбнулся, поздоровался и прошёл мимо. В этой части моей жизни всё стабильно – поэтому уже и не столько обидно, сколько привычно.

Вздохнула и дальше пошла. У нас ещё много дел. В смысле, у меня и у парня из другого мира.

– Слушай, – говорит он внезапно так вкрадчиво из-за спины.

– Слушаю, – поворачиваюсь я.

– А можно я выходной возьму?

– Зачем?

– Понимаешь, – он виновато отводит глаза. – У него, который сейчас прошёл, есть девушка из другого мира. И у нас вроде как свидание…

Гадкий Утёнок

(когда чувствуешь себя чужим, но всё же не лебедь)

Когда Гадкий Утёнок отчаялся понять «почему же всё не так?», он отправился на генетическую экспертизу.

Гены сказали: «Да, утёнок».

Эксперт, почесав лысину, вздохнул и констатировал: «Да, гадкий».

Расстроенный своей незавидной участью герой отправился домой. По пути он пинал пустые пачки из-под сигарет. Он бы с удовольствием попинал пустые консервные банки или старый телевизор, но боялся поранить лапки. Гадким приходится в жизни очень тяжело. Всё и все стараются напомнить им об их неполноценности.

Мимо вразвалочку шла банда лебедей.

– Гляди, какой отвратительный тип! – один из лебедей толкнул другого в бок.

– Отвянь от парня, ему и так несладко приходится, – отмахнулся второй, а затем неожиданно повернулся к Гадкому Утёнку. – Как звать?

Утёнок признался, и ему сразу стало стыдно, что ожидания лебедей оправдались. Даже имя у него оказалось отвратительным. При этом попутно Утёнок рассчитывал, что его ожидания о насмешках и побоях как раз-таки не оправдаются.

Мироздание сжалилось, и желание исполнилось.

– Меня так тоже когда-то звали, – ухмыльнулся лебедь. – Потому что я случайно затерялся среди уток. Они считали меня за своего, но оказалось, что я всё-таки лебедь. Правда, чтобы это понять, пришлось через многое пройти. Послушай, ты уверен, что у тебя не такой же случай?

Утёнок опечалился ещё сильней и протянул результаты генетической экспертизы. А затем рассказал о словах эксперта.

– Какой козёл! – это проняло даже того лебедя, который назвал утёнка отвратительным. А сам Гадкий вспомнил бородку эксперта и его привычку что-то жевать.

– Послушай, парень, – сказал тот лебедь, которого когда-то считали уткой. – Дело ведь не только в том, кем ты родился. Дело в том, кем ты делаешь себя. Вот ты чувствуешь себя гадким? – Утёнок нехотя кивнул. – Ты мне это брось! Ты не гадок! Ты готичен! Во! Точно!

Утёнок от удивления едва не повалился.

– Готичен? – пробормотал он.

– Конечно! Мой совет – поработай над образом.

И лебеди, всё так же вразвалочку, удалились.

Утёнок некоторое время размышлял, а затем решил, что терять ему нечего. Пошёл и подстриг пёрышки, перекрасив их заодно в чёрный цвет. Смотрел юмористические шоу и пытался выглядеть спокойным и невозмутимым. Пару раз прогулялся в новом образе по улицам и отметил, что теперь прохожие по-прежнему перешёптываются, но уже никто не пытается его задеть.

Это было прекрасно! Его опасались, а к перешёптываниям он давно привык.

Спустя месяц он вновь повстречался с лебедями. Они узнали его лишь в тот момент, когда он напомнил им о прошлой встрече.

– Хорош! – воскликнул тот лебедь, который в первый раз назвал его отвратительным. – Силён и страшен! В хорошем смысле, – добавил он, заметив, что утёнок смутился.

– И как же тебя теперь зовут, – улыбаясь, спросил лебедь, который считался когда-то уткой.

– Это же очевидно. Всё, как вы тогда сказали – Готский Утёнок…

Как травинушка в поле одинокая…

(экзистенциальный смысл «лета в деревне» – затерянный и иногда вновь находимый)

«Как травинушка в поле одинокая…», – напевает Алина мысленно. Вслух нельзя, потому что в этом месте нет голосов. Образы, жесты, мысли – вот и всё. Звуков тоже никаких нет.

А сама Алина есть. И те, кто приходят. Она различает их смутно – размытые тени, жаждущие нового. Некто в поисках иной жизни.

Разочарованные.

Алина и сама из таких – из разочарованных. Пропахших ароматом увядания и тщетно пытающихся отцепить хвост проблем.

Не получится. Пока сам не исчезнешь. Не перестанешь быть тем, кто ты есть. Сменишь себя всего. Тогда проблемы так и останутся лежать в ожидании кого-то похожего. Они не так уж разборчивы.

«Забери заразу с палочкой сразу», – вспоминает Алина.

Так бабушка говорила. Когда появлялась бородавка, надо было сделать хорошую длинную палку. Такую, чтобы сразу взять захотелось. И перед тем как выкинуть, обязательно сказать эту фразу. А тот, кто подбирает палку – забирает твою бородавку.

Над бабушкой смеялись, но она лишь улыбалась в ответ.