#Некнига. Сборник №2. Фэнтези

За воротами раскинулась высокая сакура, под которой сидел старик в позе йога. Манами попыталась нас познакомить, но тому на меня было ровным счётом фиолетово. Возможно, он достиг состояния дзэна, а может просто завис в облачных высях после нескольких рюмочек саке. Собственно, это было к лучшему, можно было без лишних прелюдий и знакомств отправляться ко сну.

Однако здесь меня ожидал неприятный сюрприз. Манами принципиально не хотела уходить в другую комнату. А мне совсем уж не хотелось оставаться наедине с едва знакомой девчонкой. Да и с мыслями нужно было собраться. Знаете ли, интуиция что-то меня тревожила.

Попререкавшись несколько минут, я психанул и, как в старые добрые семейные времена, забрав подстилку, вышел на улицу. Место под сакурой уже освободилось, и я почему-то решил, что оно будет просто идеальным для сна.

Аккуратно расстелив бамбуковую циновку на примятой траве, достал из кармана платок и улёгся. Платком накрыл ухо, потому что дома имел привычку засыпать, прикрыв его чем-нибудь, – дурная привычка, от которой невозможно было избавиться в моём возрасте.

– …а ты знаешь, что некрасиво с ней поступаешь? – зазвучал вдруг голос словно откуда-то изнутри.

– Вот так приплыли. Это ты, совесть, заговорила чоль со мной? – проникновенно молвил я в пустоту.

– Обидеть другого может каждый! – очень знакомая фраза окончательно выбросила меня из дремотного состояния в реальность.

Огляделся – вокруг никого не было. Лунный свет пробивался сквозь макушку дерева и расплывался овальным пятном на стенке странной конструкции, напоминавшей советскую теплицу. Наваждение прекратилось, снова прилёг.

– Блин, и Аура с Манами осталась, – произнёс вслух.

– Вот именно, осталась с ней, без тебя, – вновь ответил голос.

– Да кто тут ещё! – вскочил и выронил из кармана мобильный телефон, светившийся активным экраном.

– Эм-м-м… – поднял его и вгляделся. Я, видимо, спал, потому что экран сам смотрел на меня.

– Ну и? Долго так в гляделки будем играть, товарищ?

– Какого японского мотылька здесь происходит? ИИ прогрессировал из Алисы в… в кого, неизвестное ты существо?

– Думал, после схватки с Огнелисами ты уже перестал чему-либо удивляться. Я Ден. Рад познакомиться. Через три года совместной жизни, – явно с сарказмом произнесло устройство.

– Погоди, Сири знаю, Алису тоже. Наши ещё, вроде, Горыныча делали.

– Эх, не мыслишь ты в иных проекциях, Макс, совсем не мыслишь. Сколько мне за тебя уже приходилось действовать?

– В смысле?

– Контакты закисли! Светку помнишь?

– Ту, рыженькую? Так она странная была, всё говорила, что стихи мои нравятся, а я вообще не… Ах ты ж жо-о-о… Так это ты! Ты что творишь, кнопкотрон волшебный?

– Ну не такой уж и волшебный, каким бы хотелось бы быть…

На несколько минут мы оба замолчали, но молчание нарушил первым я, сгорая от любопытства.

– А как ты можешь рассуждать?

– Какой процессор сюда поставили? – ответил он, казалось, невпопад.

– Не уходи от разговора!

– Не ухожу. Так какой?

– У собратьев вон этой выдры спроси узкоглазой, – махнул в сторону домишки, – андроид вроде, один из экспериментальных последних.

– Понятно… – вздохнул совершенно по-человечески телефон. – Можешь после всего вот этого в Питер заехать?

– Странный диалог у нас. Туда-то зачем?

– К родным, помянуть.

– Эт кого? Нокию с Мотороллой?

– Да пошёл ты… Шутник, – замолчал вдруг аппарат. Экран погас, а из динамиков сама собой заиграла «Hotel California».

– Ну ладно тебе, в кои-то годы заобщались, – я окончательно проснулся и опустил телефон рядом с собой на циновку. – Ты вообще кто и почему всё это время молчал?

Телефон переключил мелодию. На экране высветилась надпись «Пошлю тебя на…».

– Ну прости, Ден, расскажи о себе. Я признаю, что был неправ. Ты всё же программа?

– Эх. Всё сложнее, дружище. Можешь считать меня зомбяком. В последний раз руки-ноги были у меня в сорок третьем. Тогда мне Катенька до мурашек нравилась.

– Какая Катенька? Ты – телефон! Который сейчас… – экран начал краснеть, я осёкся. – Прости, опять я… продолжай!

– Прощаю. Тоже был горяч. Тогда мы с фашугами знатно зарубились. Месиво было настоящее. Ещё летёха пошутил, что я такой везучий, что можно в атаку идти на доты с табуреткой… Вот… – помолчал он немного, – а потом с этим же летёхой, Васькой Ветровым, пошли в обход, когда всё поутихло.

– И? Не разряжайся только!

– Да нет… Это я так, опять Катюшку вспомнил. На мину наступил я тогда. Она щёлкнула. Я встал. И лётеха встал и пистолет достал. Стал задом пятиться – след в след.

– Прям как по фильму какому рассказываешь.

– М-да… А тогда не фильм это был. Очухиваюсь и не могу понять. Вокруг темно. Слышу голоса, но они как сквозь барьер прорываются. Ну всё, думаю, хулиганы зрения лишили, а потом разряд, ещё один. И Катин голос. Тогда я его слышал в последний раз.

– Сколько ей тогда было?

– Семнадцать, она медсестричкой бегала…

– Ах ты, педофил ста-а-арый!

– Да ну тебя, мне всего тогда девятнадцать было.

– Значит ей сейчас девяносто четыре.

– Ты это… не надо. Я уже видел её.

– Как?

– Обычно. У меня же теперь мозг – это микропроцессор. Спасибо, что памяти много взял, хватает вот и на раздумья, и на воспоминанья.