Коминтерн и Латинская Америка: люди, структуры, решения

В 1970-е – 1980-е гг. появились работы, авторы которых с объективистских позиций оценивали важные аспекты истории компартий Латинской Америки, в том числе и их международные связи. В фундаментальном труде профессора Техасского университета Д.Ф. Даллеса подробно анализируются становление коммунистического движения Бразилии, взаимодействие и противоборство анархистского и марксистского течения. Американскому ученому удалось сохранить максимальную объективность и беспристрастие при рассмотрении международных связей бразильских коммунистов. На основе обширного круга источников – бразильской и иностранной прессы, мемуаров и интервью, Д.Ф. Даллес представил наиболее полную схему контактов коммунистических групп и КПБ с Коминтерном и его региональными органами, которая сейчас в значительной мере подтверждается архивными документами[93 - Dulles J.W.F. Anarchists and Communists in Brazil, 1900–1935. Austin, 1973.].

Примером взвешенного подхода, не ограниченного идеологическими клише, стала работа П.И. Тайбо II[94 - Ferreira Lima H. Caminhos percorridos. Mem'rias de milit?ncia. S.l., 1982; Taibo II P. I. Bolshevikis. Historia narrativa de los origines del comunismo en Mеxico (1919–1925). Mеxico, 1986.], нарративное исследование истории левого радикального течения мексиканского революционного движения, основанное на скрупулезном изучении архивов Мексики, США и Голландии, прессы 1920-х гг., воспоминаний участников событий, научной литературы. Мексиканскому писателю и журналисту удалось нарисовать довольно объективную картину зарождения и развития коммунистической партии, влияния на этот процесс американских, испанских, латиноамериканских эмигрантов (левых социалистов и анархистов), показать характер противоречий в левом секторе рабочего движения. Мексиканский исследователь уделил значительное внимание влиянию на процесс становления компартии М. Бородина, М. Роя, Ч. Филлипса, С. Катаямы.

В последние время предпринимаются попытки пересмотра роли некоторых исторических лидеров компартий, отстраненных от руководства в результате расколов и чисток, оставшихся в партийной истории с клеймом «ренегатов» или исчезнувших из публикаций вовсе. Восстановить правду о роли и месте в истории компартии Аргентины группы «Chispa» («Искра») и ее лидера К. Ориоло, разоблачить миф о руководящей роли В. Кодовильи и Р. Гиольди в партии – такую задачу поставил Х. Ориоло[95 - Oriolo J. Antiesbozo de la historia del Partido Comunista (1918–1928). Buenos Aires, 1994.]. Однако методы, избранные им для исследования, оказались препятствием для его реализации. Автор попросту изменил оценки аргентинского «краткого курса» на противоположные. Низвергнув идолов и возведя на пьедестал падших ангелов, он не взял на себя труд доказать аутентичность новых оценок, не привел новые документы, подтверждающие его позицию. Так же как авторы подвергнутых им критическому разбору «Очерков», Ориоло обходит вопросы влияния Коминтерна на деятельность КПА, взаимодействия аргентинской партии с международным коммунистическим движением.

В 1970-х – 1980-х гг. началось целенаправленное изучение характера и структуры организационных связей III Интернационала и его латиноамериканских секций, влияния мировой компартии на развитие коммунистического движения континента, резко активизировавшееся с момента открытия для исследователей архива Коминтерна (работы Ф. Хрбаты[96 - Хрбата Ф. Влияние Коммунистического Интернационала на образование и развитие революционных партий в странах Латинской Америки // Ленинизм и Латинская Америка. Всесоюзная научная конференция, Москва, 8-10 апреля 1971 г. Ч. I. М., 1972.], М.С. Давыдовой, С.И. Семёнова[97 - Семёнов С.И. Коминтерн и его латиноамериканские секции: становление механизма взаимодействия // Международная организация коммунистов: Материалы пленарного заседания секции «Коминтерн – международная организация коммунистов» научной конференции Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, Академии общественных наук при ЦК КПСС, Института международного рабочего движения АН СССР. Москва, 27–28 декабря 1989 г. М., 1990; Давыдова М.С. К истории становления связей Коминтерна с Компартиями Латинской Америки // Там же.], Ю. Мотеса[98 - Mothes J. Zur Geschichte des Secretariado Sudamericano de la Internacional Comunista – Ein beitrag zu einem noch wenig bekannten FYrhrungsorgan der Kommunistischen Bewegung // Lateinamerika. Semesterbericht der Sektion Lateinamerikawissenschaften der Wilhelm-Pieck UniversitSt, Rostock, FrYhjahr-Semestr, 1982; Comintern Politics concerning Latin America // The History of the Communist International and its National Sections / еd. by JYrgen Rojahn, IISG Amsterdam, in print by Peter-Lang-Verlag Ffm; “Luis” gegen Marijtegui? Zur Rolle von Jules Humbert-Droz bei der Entwicklung der Lateinamerikapolitik der Kommunistischen Internationale // Centennaire Jules Humbert-Droz, Colloque sur lInternationale communiste. Actes, La Chaux-de-Fonds, 1992.; “Im Zeichen der Selbstkritik!”. Lateinamerika 1929–1933: Die Kommunisten in der Krise // Kommunisten verfolgen Kommunisten. Stalinistischer Terror und “SSuberungen” in den kommunistischen Parteien Europas seit den drei§iger JShren. Berlin, 1993.], В.П. Казакова[99 - Казаков В.А. Коминтерн, компартия и рабочее движение в Аргентине // Латинская Америка. 1996. № 11.], Н.П. Калмыкова[100 - Калмыков Н.П. Коминтерн и коммунистическое движение в Латинской Америке // История Коммунистического Интернационала. 1919–1943: Документальные очерки. М., 2002.], В.Н. Кутейщиковой[101 - Кутейщикова В.Н. Москва – Мехико – Москва. Дорога длиной в жизнь. М., 2000.], Д. Спенсер[102 - Spenser D. El triangulo imposible. Mеxico, Rusia Soviеtica y Estados Unidos en los a-os veinte. Mеxico, 1998.],

В.Л. Хейфеца, Л.С. Хейфеца[103 - См.: раздел «Библиография» настоящего издания.], А.А. Щелчкова

, И.И. Янчука[105 - Янчук И.И. Хосе Карлос Мариатеги и Коминтерн (документальный очерк) // Латинская Америка. 1997. № 7–9; он же. Коминтерн и Перу: выборы 1931 г. (по документам РЦХИДНИ) // Латиноамериканский исторический альманах. 2000, № 1; он же. Третья конференция компартий Южной и Караибской Америки, Москва, 1628 октября 1934 г. // Латиноамериканский исторический альманах. М., 2002. № 3.]). Примером обобщающего, комплексного исследования стала монография израильского историка Х. Лейбнера «Товарищи и союзники»[106 - Leibner G. Camaradas y compa?eros. Una historia social y pol’tica de los comunistas del Uruguay. Montevideo: Trilce, 2011.], посвященная истории компартии Уругвая второй половины XX столетия, но автор затронул и часть 1930-х – 1940-х гг. Лейбнером исследуются и иные – неполитические – аспекты истории компартии, в частности эволюция партийной идеологии, влияние европейских коммунистов и т. п.[107 - См.: Leibner G. Repensar la dependencia ideol-gica y el eurocentrismo en el comunismo uruguayo (1934–1955) //El comunismo en America Latina. Experiencias militantes, intelectuales y transnacionales (1917–1955) / Patricio Herrera Gonzalez (coord.), Chile, Universidad de Valparaiso, 2017. Р. 101–121. Leibner G. Women in Uruguayan Communism: Contradictions and Ambiguities, 1920s-1960s // Journal of Latin American Studies, 2017, October. Available at: https://www.cambridge.org/core/journals/journal-of-latin-american-studies/article/women-in-uruguayan-communism-contradictions-and-ambiguities-1920s1960s/6BF4E207BBABEBB12A149B55FB93B7CE (https://www.cambridge.org/core/journals/journal-of-latin-american-studies/article/women-in-uruguayan-communism-contradictions-and-ambiguities-1920s1960s/6BF4E207BBABEBB12A149B55FB93B7CE)] Однако ранняя история партии, становление ее связей с Коминтерном, работа в качестве национальной секции «всемирной коммунистической партии» до сих пор исследованы недостаточно.

В отечественной историографии новые подходы к изучению проблем взаимодействия и взаимосвязи советской внешней политики и III Интернационала, совмещения дипломатической деятельности и коминтерновской работы в странах Латинской Америки вызвали дискуссию в журнале «Латинская Америка». И если в начале научной полемики выводы базировались на известных источниках или на предположениях, то обнаруженные уже в ходе обсуждения документы позволили прийти к однозначному выводу о дуализме советской внешней политики и прямом участии некоторых советских дипломатов в деятельности III Интернационала в Латинской Америке[108 - Кутейщикова В.Н. Еще раз о первых советских полпредах в Мексике // Латинская Америка. 1994. № 1; Сизоненко А.И. Не впадать в тенденциозность // Там же. 1994. № 7–8; он же. Возможна и другая версия // Там же. 1996. № 3; Хачатуров К.А. «Бриллианты для диктатуры пролетариата» // Там же. 1994. № 10; Хейфец В.Л., Хейфец Л.С. Коммунизм с одним «м» // Там же. 1995. № 9; Они же. Пора отказаться от тенденциозности и наивности // Там же. 1995. № 4. См. также: Сизоненко А.И. Станислав Пестковский – первый советский полпред в Мексике // Дипломатический ежегодник. М., 1992.]. С.Б. Брилев обращается к деятельности уругвайской компартии в контексте международного положения в Латинской Америки накануне и в период Второй мировой войны[109 - Брилев С.Б. Страна-«заноза» // Международная жизнь. 2016. № 7. С. 145–184; он же. Забытые союзники во Второй мировой войне. М.: Олма-пресс, 2012.], становления советско-уругвайских отношений (как в рамках деятельности «Южамторга», так и в рамках кампании помощи СССР в годы войны), отдельных исторических событий[110 - Он же. Огненная кругосветка // Международная жизнь. 2017. № 4. С. 113–140.].

Важный вклад в исследование проблемы механизма функционирования всемирной коммунистической партии в целом сделали Г.М. Адибеков, Э.Н. Шахназарова, К.К. Шириня, на основе скрупулезного анализа архивных документов впервые в историографии составив достаточно полную структуру руководящих органов III Интернационала и показав характер их эволюции[111 - Адибеков Г.М., Шахназарова Э.Н., Шириня К.К. Организационная структура Коминтерна. 1919–1943. М., 1997.]. И хотя развитие структуры Коминтерна на латиноамериканском направлении деятельности показано недостаточно полно, следует признать поистине новаторский характер этой работы, ставшей настольной книги для всех исследователей истории международного коммунистического движения.

Попытки обобщить первые результаты исследований с использованием архивных документов Коминтерна и его латиноамериканских секций были предприняты на круглых столах, проведенных редакциями журналов «Латинская Америка» (Москва) и «Клио» (Санкт-Петербург)[112 - Коминтерн и Латинская Америка. Круглый стол в редакции журнала «Латинская Америка» // Латинская Америка. 1999. № 10, 12; Коммунистический Интернационал: новое прочтение истории всемирной коммунистической партии. Круглый стол в редакции журнала «Клио» // Клио. 2000. № 3(12).], на симпозиуме «Коммунистический Интернационал и левые движения Латинской Америки», проходившем в рамках IX, Х и XII конгрессов Международной федерации исследователей Латинской Америки и Карибского бассейна (Тель-Авив, 1999;Москва, 2001;Рим, 2005), международных конференциях «Исторические судьбы Латинской Америки в ХХ веке» (Москва, 2000); «Коминтерн в Москве: перекресток цивилизаций» (Москва, 2000);«Коммунистический Интернационал: личности, аппарат и структура» (Ганновер, 2004), 51-м международном конгрессе американистов (Сантьяго-де-Чили, 2003) и 53-55-х международных конгрессах американистов (Мехико, 2009; Вена, 2012; Сан-Сальвадор, 2015). В этих обсуждениях кроме большинства перечисленных выше участвовали исследователи из различных стран: Б. Байерляйн, Р. Тоссторф, К. Мешкат, К. Хацки (Германия), Э. Чинг, Ф.И. Фирсов (США), Д. Фрахтенберг (Аргентина), П. Хубер (Швейцария), Х. Лейбнер (Израиль), Б. Карр (Австралия), Д. Мельхер (Венесуэла), Р. Мельгар Бао, Р. Ортис, А. Саборит (все трое из Мексики), Ю. Паккасвирта (Финляндия), О. Ульянова (Чили), С. Розенталь, К.Л. Майданик (оба из России).

Работа ученых многих стран в архиве Коминтерна позволила в последние годы добиться важных результатов в исследовании биографий деятелей международного коммунистического движения. В итоге был сделан прорыв в ликвидации многочисленных «белых пятен», восстановлены не только факты биографий отдельных людей, но и сами персонажи истории Коминтерна и его секций вернулись на свое место, откуда они были низвергнуты. Постепенно, медленно, не без ошибок происходит процесс переоценки роли личностей[113 - Значительную работу проделал по собиранию биографических данных и псевдонимов директор Института Троцкого П. Бруэ, но серьезным недостатком его биографического словаря является отсутствие сравнительного анализа источников и, как следствие, многочисленные ошибки. Brooe P. Histoire ?’International Communiste. Paris, 1997.]. И каждая новая публикация позволяет ученым и людям, просто интересующимся этими сюжетами, приоткрывать завесу тайны, долгие годы покрывавшую многие судьбы. Безусловно, положительной стороной этой работы является ее интернационализация. Ученые различных стран объединяют усилия для того, чтобы ускорить выход в свет биографических словарей, щедро делятся полученной в результате своих исследований информацией [114 - Komintern: L’histoire et les hommes. Dictionnaire biographique de ?’International communiste en France, en Belgique, au Luxemburg, en Suisse et ~ Moscou (1919–1943). Sous la direction de Josе Gotovitch, Mikhad Narinski, Michel Dreyfus, Claude Pennetier, Brigitte Studer, Henri Wehenkel, Serge Wolikow. Paris, 2001; Jeifets L., Jeifets V., Huber P. La Internacional Comunista y Amеrica Latina, 1919–1943. Diccionario biogrаfico. Ginebra, 2004.].

В новом ракурсе рассматриваются судьбы работников Коминтерна и партий в опубликованных в последние годы биографиях Л.К. Престеса, Х.А. Мельи, А. Гуральского, Б.Д. Михайлова, в которых использован значительный комплекс архивных материалов[115 - Коваль Б.И. Трагическая героика ХХ века. Судьба Луиса Карлоса Престеса. М., 2005; Пантелеев М. Агенты Коминтерна. М., 2005; Hatzky Ch. Julio Antonio Mella (1903–1929). Eine Biograf?e. Frankfurt am Main, 2004.].

Несмотря на проделанную в последнее время исследовательскую работу, в изучении проблемы становления и развития организационных связей III Интернационала и его национальных секций имеется еще немало белых пятен. Это объясняется просто – объем документов архива Коминтерна столь велик, что понадобится еще немало лет и усилий многочисленных ученых, чтобы представить полную картину действия сложного организационного механизма всемирной компартии. Наша монография является попыткой показать специфику зарождения организационных связей III Интернационала и коммунистического движения Латинской Америки, характер отношений всемирной компартии с ее национальными секциями в Западном полушарии, проследить особенности формирования региональных органов Коминтерна в регионе и их эволюции, рассмотреть опыт руководства III Интернационалом латиноамериканскими компартиями.

1.2. Источниковедческие проблемы исследования связей III Интернационала и коммунистического движения Латинской Америки

Исследование истории латиноамериканского коммунистического движения и его связей с III Интернационалом ставит ряд проблем источниковедческого характера. В первую очередь это связано с тем, что объектом изучения являются не только результаты деятельности человека в виде исторических событий и явлений, но также формы и методы ее реализации во времени и пространстве. Исследуется и творческая деятельность человека, выраженная в эмоциональном, рациональном и интеллектуальном восприятии им окружающей действительности, мир его идей в развитии и воздействие идеологии на политику.

Эта исследовательская дилемма в полной мере отразилась и в историографии – в глобальном споре марксистского и немарксистского течений. Противники коммунистического движения стремились доказать, что деятельность национальных секций Коминтерна направлялась из Москвы и они не были самостоятельны. Коммунисты, напротив, настаивали на самобытности своих партий, обходя по возможности принципиально важную тему – характер отношений между своими партиями и штаб-квартирой Коминтерна в Москве. Все участники дискуссии основывались на предположениях и догадках, не имея возможности подтвердить свои теории документами. Множество документов Коммунистического Интернационала, как и материалы аффилированных с ним структур (стенографические отчёты всемирных конгрессов и пленумов ИККИ, материалы о деятельности руководящих органов Интернационала), были опубликованы десятилетия назад[116 - См., например: Второй конгресс Коминтерна. Июль-август 1920 г. / под ред. О. Пятницкого, Д. Мануильского, В. Кнорина, М. Зоркого. М., 1934; Коммунистический Интернационал в документах: Решения, тезисы и воззвания конгрессов Коминтерна и пленумов ИККИ. 1919–1932. М., 1933; Пятый Всемирный конгресс Коммунистического Интернационала. 17 июня – 8 июля 1924 г.: Стенографический отчет.4. I–II. М.; Л., 1925; Стенографический отчет VI конгресса Коминтерна. Вып. 1–6. М.; Л., 1929; Коммунистический Интернационал перед Шестым Всемирным конгрессом. Обзор деятельности ИККИ и секций Коминтерна между V и VI конгрессами. М.; Л., 1928; Bajo la bandera de la C.S. L.A. Resoluciones y documentos varios del Congreso Constituyente de la Confederaciоn Sindical Latino Americana efectuado en Montevideo en Mayo de 1929. Montevideo: s. d.; El Movimiento Revolucionario Latino Americano. Versiones de la Primera Conferencia comunista latinoamericana. Junio de 1929. Buenos Aires, 1929.], но официальные документы ни в коем случае не могут быть единственным источником изучения левого движения, поскольку они редко отражают противоречия и споры по вопросам, рассматривавшимся руководством и рабочими органами III Интернационала, из них невозможно понять механизм принятия решений во всемирной компании. Отчасти ситуацию исправляли мемуары активистов международной компартии и покинувших ее диссидентов, но степень достоверности их воспоминаний не всегда высока. Воспоминаниями Ф. Пинтоса, М. Диаса Рамиреса, 3. Лаферте, Л.К. Престеса, М. Мармоля, К. Равера, Б. Роки, Ф. Гробарта, Р. Николау, Э. Воога, В. Видали, Л. Фернандеса Санчеса, Л. де ла Торрьенте, А.Р. Руиса Кортеса, А. Берналя дель Риэсго пользовались и «официальные» партийные историки, однако лишь фрагментарно.

Особого рассмотрения заслуживают воспоминания М.Н. Роя [117 - [Roy M.N.] M.N. Roy’s Memoirs. Bombay; New Delhi, 1964.], содержащие немало ценных фактов о миссии в Мексике эмиссара Коминтерна и советского дипломата М. Бородина в 1919 г. и создании компартии. В то же время книга Роя зачастую содержит факты, не подтверждаемые иными источниками событий, или откровенно вымышленную информацию, как, например, сведения о проведении конференции социалистов в Мексике в конце 1918 г. Несмотря на указанные недостатки, сочетание этих воспоминаний с мемуарами других лиц позволяет уточнить детали процесса образования компартии и роль в этом представителя Коминтерна. Ч. Филлипс сумел не только поделиться воспоминаниями в 1960-е гг., но, дожив до советской перестройки, дополнил их три десятилетия спустя[118 - Gomez M. From Mexico to Moscow // Survey (London). 1964. № 53; 1965. № 55; Schipman Ch. It Had to be a Revolution. Memoirs of an American Radical. Ithaca; L., 1993.]. Однако автор обошел своим вниманием ряд ключевых эпизодов в истории взаимоотношений мексиканских коммунистов с Коминтерном, прежде всего тех, где его он выглядел не очень «выигрышно».

Если воспоминания Роя, Филипса и вдовы Л. Фрайны – Э. Кори[119 - Corey E. Passage to Russia // Survey (London). 1965. № 55.] во многом сохранили свое значение как важные источники для выяснения контактов Коминтерна с революционным движением Латинской Америки, то книги активиста АПРА, генерального секретаря КП Перу, а впоследствии работника Информационного агентства США Э. Равинеса наполнены такой смесью правды и выдумок, что сводили на нет всю полезность информации, не позволяя правильно оценить характер отношений III Интернационала с его латиноамериканскими секциями[120 - Ravines E. The Yenan Way. N.Y., 1951; Ravines E. Amеrica Latina. Un continente en erupciоn. Buenos Aires, 1956; Ravines E. La gran estafa. La Habana, 1961.]. Однако, учитывая то обстоятельство, что Равинес был участником или свидетелем многих описываемых им событий, ряд исследователей приняли его откровения за достоверный источник: приведенные им «факты» и описанные им персонажи, а главное – их оценки были положены в основу концепции о всепроникающем влиянии вездесущих агентов Коминтерна. Взгляд Равинеса на события 1930-х гг. был распространен на весь период деятельности Коминтерна, что создало деформированную картину взаимодействия международной компартии с латиноамериканскими секциями.

Входивший в руководство КПМ великий мексиканский художник Д.А. Сикейрос, участник самых значимых мероприятий Коминтерна и Профинтерна в 1928–1929 гг., в своих мемуарах описал ряд мелких деталей, но не политическую суть этих встреч и конференций[121 - Также подробно он описал причины и характер кампании против Троцкого в Мексике и даже некоторые детали подготовки возглавлявшейся им атаки на Койоакан, но «забыл» поведать о советских разведчиках, спланировавших эту операцию. Эта тема была настолько табуирована, что советский биограф Сикейроса И.Р. Григулевич, непосредственный участник организации покушения на Троцкого, вообще не упомянул об этих событиях, назвав причиной ареста художника-коммуниста в мае 1940 г. «патологическую ненависть в стане реакционеров». Григулевич И.Р. Сикейрос. М., 1980. С. 96.]. Критикуя своего коллегу по живописному цеху и коммунистической деятельности Д. Риверу за выдумки и использование в дискуссии ссылок на политические высказывания, которые нельзя проверить, сам Сикейрос позволил явные вольности при описании многих событий.

Он приписал авторство документа с обоснованием мотивов исключения Риверы из партии, настолько «грозного и столь четко аргументированного, но одновременно и настолько жестокого», что ЦК КПМ якобы «единодушно решил не предавать его гласности», Б. Вольфу. Мемуарист удивляется, как мог американец после этого написать апологетическую биографию Риверы[122 - Wolfe B.D. The Fabulous Life of Diego Rivera. N.Y., 1963. В главе «Коммунистическая война против Риверы» Вольф только упоминает об исключении художника из партии, не описывая подробностей.], и приходит к выводу о том, что Вольф «стал попросту продажной особой». При этом подпольной КПМ было совершенно незачем обращаться за помощью в написании резолюции ЦК к находящемуся в США Вольфу (в Мексике в это время были представители Коминтерна Грольман и Воог, без участия которых подготовка такого документа не могла обойтись), который был исключен из КП США на две недели раньше Риверы. Обрывочная информация, подаваемая как полная, на деле искажала картину развития коммунистического движения, временами заставляя критиков сомневаться и во вполне достоверных фактах, изложенных в тех или иных мемуарах.

Сам Ривера действительно создал немало мифов о своей жизни. Так, он с наслаждением рассказывал, как «генеральный секретарь компартии Диего Ривера»[123 - Этого поста он никогда не занимал, хотя в 1923 г. очень короткое время был политическим секретарем ЦК.] предъявил обвинения художнику Диего Ривере в коллаборационизме, в сотрудничестве с правительством Мексики и предложил исключить себя из партии[124 - Эррера Х. Фрида Кало.!Viva la vida! М., 2004; Леклезио Ж.-М. Диего и Фрида. М., 2003.]. Для повышения значимости своего исключения из КПМ автор заявил, что на Пленуме ЦК присутствовал специально приехавший для организации его исключения из Москвы секретарь ИККИ Д. Мануильский. На самом деле под псевдонимом «Педро» в Мексике находился представитель Коминтерна Грольман, также знакомый Ривере.

Мемуаристы, плывя по «волнам своей памяти», нередко бессознательно искажали события. Типичным примером являются мемуары упомянутого экс-активиста КП Мексики и КП США, а впоследствии известного историка Вольфа. Его работа «Жизнь в двух столетиях»[125 - Wolfe B.D. A Life in Two Centuries. N.Y., 1981.]является источником двойственного характера: в ней содержится масса мелких и ценных деталей развития антиимпериалистического движения и перипетий внутренних противоречий в КПМ, при этом воспоминания абсолютно политизированы и, как большинство мемуаров, направлены на отстаивание своих прежних позиций.

До сего момента нет документальных подтверждений заявлениям Вольфа о контактах лидера КПМ М. Диаса Рамиреса с руководителем антиправительственного мятежа А. де ла Уэртой, якобы обещавшем партии деньги в обмен на поддержку; напротив, документы показывают, что кадровые перестановки в руководстве КПМ были вызваны фактором личных взаимоотношений, едва не привели к разрыву связей компартии с крестьянским движением и к ее полной маргинализации в середине 1920-х гг. Вольф обходит в своих мемуарах неудобные для него лично моменты – свою роль (совместно с сотрудниками полпредства СССР) в продавливании левацкой линии внутри КПМ.

В 1980-е гг. появились мемуарные работы, авторы которых с объективистских позиций попытались оценить важные аспекты истории коммунистического движения Латинской Америки, в том числе и международные связи компартий. Примерами такого взвешенного подхода, не ограниченного идеологическими клише, стали воспоминания ветеранов бразильской и перуанской компартий Э. Феррейра Лимы и Х. Портокарреро[126 - Ferreira Lima H. Caminhos percorridos. Memorias de milit?ncia. S. l., 1982; Portocarrero J. Sindicalismo peruano. Primera etapa. 1911–1930. S. l., 1987.], которые знакомят с механизмом и характером обсуждения латиноамериканских вопросов в штаб-квартире Коминтерна в конце 1920-х гг., рассказывают об участии коммунистов Нового Света в праздновании 10-летия Октябрьской революции, обучении партийных функционеров в Международной Ленинской школе, деталях работы IV конгресса Профинтерна, конференции в Монтевидео и Буэнос-Айрес, освещают ряд моментов взаимоотношений национальных секций Коминтерна с московским руководством организации. Важны для понимания отношений коммунистов Мексики и их единомышленников Центральной Америке воспоминания одного из лидеров КПМ и генерального секретаря ФКМ Х. Фернандеса Анайи, дающие представления о характере его миссии в Центральной Америке. В сочетании с мемуарами М.А. Васкеса Эгисабаля и М. Мармоля они предоставляют возможность заполнить существовавшую долгие годы лакуну в истории революционного движения в регионе [127 - Fernandez Anaya J. La fundaciоn del Partido Comunista de El Salvador // Memoria (Mеxico). 1985. № 10 (mayo-junio); Figeroa Ibarra C. El «bolchevique mexicano» de la Centroamеrica de los veinte. Entrevista a Jorge Fernandez Anaya // Memoria (Mеxico). 1990. № 31 (septiembre-octubre); Taracena Arriola A. Un salvadore-o en la historia de Guatemala. Entrevista con Miguel Angel Vаzquez Eguizabal // Memoria (Mеxico), 1990. № 29 (enero-febrero); Мармоль М. Гнев и боль Сальвадора. Страницы жизни и борьбы. М., 1981.].

Мемуары Ж. Эмбер-Дро в значительной мере отражают роль и место коммунистического движения континента в видении вождей мировой компартии, впрочем, их серьезным недостатком является фрагментарность информации, касающейся Латинской Америки[128 - Humbert-Droz J. De Lenine a Staline. Dix ans au service de ?’Internationale Communiste. 1921–1931. Memoires de Jules Humbert-Droz. Neuchatel, 1971.].

Сегодня свободный доступ к огромному массиву документов (прежде всего к Архиву Коминтерна) дает возможность по-иному взглянуть на события тех лет. Документы Российского государственного архива социально-политической истории, созданного на базе ЦПА ИМЛ в 1991 г., позволяют исследовать латиноамериканское левое движение не только посредством изучения его политических деклараций, программы, структуры и внутренних организационных перемен, но и путем выяснения его места в политической и социальной действительности страны. Часть российских архивных фондов, открытая для исследователей в августе 1991 г., была вновь засекречена в 1994 г., но объем рассекреченных документов столь обширен, что по-прежнему существует громадное поле для исследований.

Архив Коминтерна начал формироваться в 1920-е гг. как действующий служебный архив для надобностей руководства и аппарата III Интернационала. При этом перед национальными секциями не ставилась задача продублировать свои архивы для их хранения в штаб-квартире организации в Москве, что объясняет отсутствие в хранилище значительной части документов центральных партийных органов, местных организаций национальных компартий. Эти материалы, вероятно, надо искать в полицейских архивах, хотя и они достаточно фрагментарны и не создают полной картины взаимоотношений между Москвой и латиноамериканским коммунистическим движением. Часть документов была утеряна после исключения из компартий ряда руководителей, в частности Х.Ф. Пенелона. Главнейшими же проблемами Архива Коминтерна оставалась недоступность широкому кругу общественности документов всемирной компартии.

Среди этих документов – оригинальные материалы конгрессов, пленумов Исполнительного Комитета Коммунистического Интернационала (ИККИ) и документы более 70 коммунистических, социалистических и других международных организаций. Ряд материалов содержит рукописные поправки, сделанные руководителями III Интернационала и ключевыми фигурами коммунистического движения. В материалах, касающихся латиноамериканского левого движения, находится немало писем, отчетов, материалов дискуссий на рабочих языках III Интернационала (немецком, французском, английском). В 1930-е гг. – после русификации аппарата ИККИ – возрос удельный вес материалов на русском языке. При этом многие материалы не дублировались на испанский и/или португальский языки.

Фонды «Архива Коминтерна» в целом позволяют проследить формирование и развитие организационных связей III Интернационала с коммунистами Латинской Америки, исследовать характер и масштабы влияния московского руководства на функционирование коммунистического движения в этом регионе. При этом ряд важнейших документов утрачены или переданы в другие архивохранилища (например, неоднократно упомянутое в литературе письмо Интернациональной Социалистической партии Аргентины Итальянской соцпартии с просьбой посодействовать ее приему в Коминтерн). Личные дела ряда активистов компартий находятся в Архиве Президента Российской Федерации и остаются недоступными для исследователей. В целом в Архиве Коминтерна мало внутренних документов латиноамериканских компартий (в отличие от документов профсоюзов), тогда как весьма высок объем переписки местных левых активистов с Москвой. Интерес представляют также отчеты и доклады компартий о ситуации в соответствующих странах. Они зачастую неточны и в большинстве случаев преувеличивают размах и масштабы левого движения. Однако их критическое сопоставление с другими источниками позволяет исследователям понять, какая картина складывалась в умах лидеров компартий, как они представляли себе роль и место своих организаций в политической и социально-экономической панораме своей родины, более адекватно оценить причины успехов и неудач латиноамериканского левого движения в 1920-е – 1940-е гг.

Основной массив документов, связанных с латиноамериканскими левыми, сосредоточен в различных описях фонда 495 (ИККИ). Особенно важной представляется текущая документация руководящих органов международной компартии. Так, описи 1 и 2 (ИККИ и Малое бюро / Президиум ИККИ) содержат протоколы заседаний с принятыми решениями и подготовительными материалами, перечнем участников обсуждения, а также (не всегда) листы выполнения решений. Анализ этих источников позволяет в какой-то мере определить удельный вес латиноамериканских проблем в контексте задач мировой революции, рассматривавшихся в этих руководящих органах III Интернационала. Особое значение имеют документы начала 1920-х гг., когда в Коминтерне еще не существовала сложная организационно-политическая структура, а всеми проблемами занимались Исполком и Президиум (Малое бюро). Обсуждение на заседаниях ИККИ концепции создания заграничных бюро Коминтерна показывает позиции американских и латиноамериканских делегатов, способствовавшие учреждению Панамериканского бюро (Американского агентства). Именно постоянное давление с их стороны, как видно из документов, заставило Москву решиться на план формирования бюро[129 - См., например: Письмо К. Янсона и Л. Фрайны в Малое Бюро ИККИ 1.10.1920. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 495. Оп. 2. Д. 5а. Л. 2.] с целью создать вскоре континентальную компартию. Речь фактически шла о проявлении Коминтерном интереса к Латинской Америке задолго до известного в литературе «открытия Америки» VI конгрессом. Постановление Малого бюро ИККИ очерчивает сферу деятельности нового регионального органа III Коминтерна по координации деятельности коммунистов во всех странах полушария, раскрывает механизм финансирования бюро.

Обсуждение «вопросов южноамериканского движения» (1920) демонстрирует как воздействие представителей русских эмигрантских организаций на формирование внутри ИККИ определенного отношения к ИСПА, так и изменение позиции руководящих органов Коминтерна под воздействием делегата ИСПА Р. Гиольди (1921), которое привело к признанию КП Аргентины «единственной секцией III Интернационала» в стране. В описи имеются документы, существенно дополняющие фонды ряда компартий и позволяющие под иным углом рассматривать историю их создания [например, письма Х.А. Броувера председателю Коминтерна Г. Зиновьеву о формировании коммунистической группы в Панаме (1922), задолго до официального провозглашения компартии в этой стране]. Примером документов, определяющих соотношение тактики партий, является письмо ИККИ КП Мексики (1923), в котором давались конкретные указания по определению электоральной политики на фоне общетеоретических установок на разрушение в будущем парламента и замену его органами пролетарской власти (советами рабочих депутатов).

Документы Политического Секретариата ИККИ (опись 3) и Политической Комиссии Политсекретариата ИККИ (опись 4) отражают радикальные изменения в деятельности III Интернационала после ликвидации поста председателя Коминтерна. Эти органы, созданные как структуры коллективного руководства, на практике отражали тенденцию максимального подчинения международной коммунистической партии влиянию ВКП(б) и процесс «сталинизации» Коминтерна. Их появление в структуре ИККИ совпало по времени с усилением внимания III Интернационала к проблемам латиноамериканского революционного движения, начавшимся в период празднования 10-летия Октябрьской революции, подготовки и проведения VI конгресса всемирной компартии. Политсекретариат обсуждал стратегические проблемы, тогда как перед Политкомиссией стояли задачи решения оперативных политических и кадровых вопросов. Документы, имевшие зачастую судьбоносное значение для развития партий, чаще всего готовились в форме писем к партиям, тезисов, резолюций, относившихся ко всему революционному движению континента («Тезисы по вопросу о профсоюзной тактике компартий Латинской Америки», «Задачи латиноамериканских КП в революционном профдвижении» и т. д.); публиковались или рассылались под грифом «Секретно» или «Совершенно секретно» от имени Президиума, Исполкома, самих Политсекретариата или его Политкомиссии, Латиноамериканского лендер-секретариата ИККИ. Характер их подготовки демонстрирует наличие в Коминтерне в конце 1920-х – начале 1930-х гг. разных подходов и возможности для дискуссии. Большой интерес представляет сравнение вариантов созданных для обсуждения документов и окончательного их текста, подготовительных материалов и комментариев к проектам. Так, письмо Политкомиссии Южноамериканскому бюро (1932) позволяет судить о сути разногласий ЮАБКИ и латиноамериканского представительства Профинтерна, степени подчиненности обеих структур Коминтерну, о фактическом отсутствии на этот момент компартий в Парагвае и Боливии.

По протоколам Политкомиссии можно также проследить кадровые изменения в московском аппарате ИККИ и его региональных органах и обнаружить отсутствие четких критериев при перемещении ответственных работников с должности на должность и из одной структуры в другую. Примером подобного является кадровая чехарда с участием Б. Михайлова (Вильямса), который в течение двух лет неоднократно перемещался из одного подразделения ИККИ в другое.

Если в материалах компартий содержатся главным образом документы нарративного характера, ценные для выяснения общей ситуации внутри левого движения и деталей его развития, то документальные коллекции, отложившиеся в результате деятельности руководящих органов и аппарата III Интернационала, являются, по сути, документами компаративного плана; их изучение позволяет точнее оценить, как менялись оценки и подходы лидеров Коминтерна в отношении политических и социально-экономических проблем стран континента, перспектив работы всемирной компартии в Западном полушарии. Общий анализ документов высших политических органов ИККИ позволяет прийти к выводу: нередко это были серьезные исследования, соответствовавшие тогдашнему уровню развития общественных наук. Необходимо отметить: советская латиноамериканистика, базировавшаяся на марксистских принципах, и родилась в кабинетах Коминтерна (авторами первых статей по латиноамериканским проблемам, вышедшими в СССР, были С. Пестковский, Г. Скалов, В. Мирошевский, Г. Якобсон, М. Хаскин, Л. Хайкис и др.).

Материалы заседаний латиноамериканских комиссий сохранены в описи 79 (Латиноамериканский лендер-секретариат ИККИ). Отдельные материалы по латиноамериканской тематике находятся среди документов Романского лендер-секретариата (опись 32) (период середины 1920-х гг., до появления ЛАЛС), а также Восточного секретариата. Это связано с принятой в Коминтерне классификацией латиноамериканских государств как полуколоний (а колониальный мир курировался данной структурой ИККИ; в ее ведении находилось и рассмотрение негритянской проблемы, которая затрагивала ряд латиноамериканских стран). Переписка компартий Латинской Америки с руководством Коминтерна показывает, насколько часто механически применялись многие схемы.

Особый интерес представляют собой доклады и предложения на заседаниях органов Коминтерна, сделанные латиноамериканскими экспертами всемирной компартии. Анализ таких документов позволяет выявить различия в подходах к направлениям деятельности коммунистов и выяснить, что стояло за тем или иным решением руководства III Интернационала. Не менее важны для исследования роли Коминтерна в эволюции латиноамериканского левого движения материалы бесед эмиссаров ИККИ с делегациями компартий во время конференции компартий Латинской Америки в Буэнос-Айресе в 1929 г. и документы латиноамериканских делегаций на VI конгрессе Коминтерна. Стенограммы беседы представителей латиноамериканских компартий с делегатами III Интернационала помогают осознать действительное соотношение между внешними и внутренними факторами, предопределившими левый поворот всех латиноамериканских компартий в 1928–1929 гг., приведший к резкому изменению их облика и к утрате связей с потенциальными союзниками и партнерами.

Само обсуждение характера революции в латиноамериканских странах, напрямую связанного с возможностями союзов коммунистов с другими организациями и партиями для совместной революционной борьбы, а также кадровые изменения внутри Коминтерна дали импульс разработке программы радикальной большевизации компартий Латинской Америки, унификации их организационной структуры и деятельности. Из архивных материалов видно, что формы и методы превращения партий в «подлинно коммунистические» в таких странах, как Перу, Венесуэла, Колумбия и Эквадор, были различными. Документы свидетельствуют о наличии в «романтический» период неортодоксального подхода к поиску союзников. Яркий пример – переписка перуанца В.Р. Айя де ла Торре с генеральным секретарем Профинтерна С. Лозовским и работником ИККИ швейцарцем Э. Воогом[130 - Материалы, касающиеся деятельности Айя де ла Торре и его отношений с Коминтерном, сосредоточены в фонде 492 (Пятый конгресс Коминтерна), описях 79 (Латиноамериканский лендер-секретариат ИККИ), 118 (КП Перу) фонда 495, а также в фонде 534 (Красный Интернационал профсоюзов).]. Сутью противоречий между перуанским революционером и Коминтерном были различное понимание степени автономности революционного движения Латинской Америки в мировой коммунистической партии и нежелание перуанца ждать европейскую революцию для совершения латиноамериканской.

Анализ документов, сосредоточенных в описи 18 (Секретариат ИККИ) (переписка руководящих органов III Интернационала, в том числе личная корреспонденция председателя Коминтерна Зиновьева), позволяет выяснить, по какому пути руководство всемирной компартии пыталось направить развитие своей мексиканской секции в 1920–1921 гг. и выяснить причины неудачи данного плана. Не менее важными оказываются материалы описи 1 фонда 521 (личный фонд С. Катаямы), содержащие переписку председателя Панамериканского бюро. В сочетании с другими материалами РГАСПИ они позволяют заняться детальным изучением весьма скудно освещённой в литературе деятельности бюро по объединению коммунистического движения в Западном полушарии, определить характер этих действий, подробно исследовать непосредственное участие представителей бюро и мексиканской компартии в создании первых коммунистических групп в Гватемале и Панаме.

Материалы описи 19 (Секретариат секретаря ИККИ О. Пятницкого), где хранятся отдельные документы Отдела международной связи[131 - Сам фонд ОМС, как и финансового отдела ИККИ, является до сих пор закрытым для исследователей.], позволяют проследить механизм воплощения в жизнь решений руководства Коминтерна по поводу латиноамериканских стран и показывают восприятие местной действительности эмиссарами Москвы (что нередко оказывало непосредственное влияние на содержание директив, направляемых в эти страны из штаб-квартиры III Интернационала). В данной описи сосредоточены документы, связанные с деятельностью т. н. агентов (представителей) III Интернационала в странах Западного полушария, в частности по «миссии Вильямса» (Б. Михайлова). Находящиеся в разных документальных коллекциях[132 - Помимо описи 19 речь идет об упоминавшейся выше описи 79, а также о материалах аргентинской компартии (Ф. 495. Оп. 134).] материалы позволяют пересмотреть роль исторического вождя партии Кодовильи, первоначально занявшего позицию сторонника Пенелопа и только в ходе обсуждения в Москве кризиса в партии и ЮАСКИ сменившего позицию на роль обвинителя «ревизионистского пенелонизма».

Небольшим, но емким является фонд 497 (Амстердамское бюро ИККИ), в описях которого содержатся документы, связанные с поездкой в Западное полушарие первого представителя Коминтерна в Мексике М. Бородина. В фонде собраны как материалы пресс-бюро Амстердамского бюро (многие из которых также можно найти в Международном Институте социальной истории в Амстердаме), так и переписка бюро с руководством компартий различных стран, в том числе противоборствовавших Мексиканской Коммунистической партии и Коммунистической партии Мексики, эти документы находятся только в Архиве Коминтерна, проливая свет на детали взаимоотношений между коммунистами Мексики и Испании, складывавшиеся при посредстве эмиссара Москвы. Данные материалы позволяют также осуществить анализ деятельности бюро в отношении Латинской Америки в целом, выяснить причины, побудившие всемирную компартию встать на сторону одной из группировок в конфликте между мексиканскими коммунистами. Здесь же содержатся материалы, посвященные созданию первой коммунистической секции Кубы в 1919 г. – за несколько лет до появления «официальной» компартии.

Материалы фонда 503 (Южноамериканское бюро ИККИ) содержат разнородные документы, в том числе протоколы заседаний региональной структуры и отпуски писем, направленных ЮАСКИ в различные страны континента и позволяющих увидеть весьма ограниченный масштаб деятельности Секретариата, который не сумел наладить регулярные контакты даже с некоторыми странами Южной Америки, не говоря уже о Центральной Америке и Мексике. Среди материалов фонда практически отсутствуют письма и телеграммы латиноамериканских компартий в ЮАСКИ, что, по всей видимости, объясняется причинами субъективного характера: часть этой корреспонденции направлялась ЮАСКИ в Москву, а часть была утеряна для коминтерновских структур после раскола внутри КПА. Количество текущей документации в материалах ЮАСКИ существенно увеличивается после реорганизации этой региональной структуры III Интернационала и ее превращения из фактически «личного бюро Пенелона» в орган, осуществлявший дискуссии по различным аспектам деятельности Коминтерна в Южной Америке.

Документы личного характера находятся среди материалов отдела кадров ИККИ. Эта документальная коллекция содержит как общие сведения о членах и руководителях национальных секций Коминтерна, так и (нередко) совершенно уникальные персональные материалы. Личные дела сохранили детали, позволяющие сделать историю «живой». Прежние «толкования, оценки» (то, чем, собственно, и являлись письма и высказанные много лет назад в ходе обсуждения различных вопросов мнения и подходы) стали «сегодня фактом, “документом” и, в свою очередь, подлежит истолкованию и оценке.»[133 - Кроче Б. Теория и история историографии. М., 1998. С. 9.]. Понимание причин, обусловивших вхождение тех или иных латиноамериканцев в орбиту левого движения своих стран, частных мотивов внутрипартийной борьбы ради укрепления властных позиций позволяет исследователям осуществить более тщательный анализ характера организационных связей между штаб-квартирой всемирной коммунистической партии и теми или иными компартиями и группами Латинской Америки. Материалы отдела кадров ИККИ позволяют не только конкретизировать факты биографий сотрудников III Интернационала и ряда активистов латиноамериканской левой, но и уточнить возможные варианты развития коммунистического движения континента. Не предназначенные для публикации автобиографические документы содержат бесценные для исследователей детали истории партий и их взаимоотношений с Москвой. В архиве нет сколько-нибудь подробных биографических данных многих знаковых фигур латиноамериканской левой, в том числе членов ИККИ, руководителей региональных структур III Интернационала, лидеров компартий и коммунистических профсоюзов А. Баррейро, Т. Урибе, И. Ириарте, Х. Пенелона, Х. Греко, Х.А. Мелью, Х. Аллена, Л.Э. Рекабаррена и т. д. Имеющаяся информация, как правило, не носит систематического характера, а ее появление в архиве связано с посещением зарубежными коммунистами Москвы для участия в конгрессах или по вызову Секретариата ИККИ. В этих случаях многое зависело от характера человека, его умения (и желания) подробно рассказать о своей жизни и деятельности. Развернутые и яркие автобиографии бывших руководителей КП Кубы и КП Бразилии Х. Виво д’Эското и А. Масиэля Бонфима, а также работника Коминтерна Г.Б. Скалова являются образцами документов этого жанра и позволяют не только раскрыть бывшие долгое время неизвестными страницы истории, но и по-иному взглянуть на многие сюжеты истории коммунистического движения. С ними контрастируют скучные и малоинформативные личные документы кубинского коммуниста Б. Роки, аргентинских коммунистов – братьев Р. и О. Гиольди. Эти материалы отчасти дополняются посредством работы с иными источниками личного характера (более позднего происхождения) – интервью и корреспонденцией с активистами латиноамериканских компартий и структур Коминтерна и их родственниками (материалы, касающиеся деятельности, например, Ф. Глаубауфа, М. Комина-Александровского, И.Р. Григулевича, И. Бондаревой, Г. Скалова, Л. Чекини, С. Пестковского и др.)[134 - Записи этих бесед и письма хранятся в личном архиве Л.С. Хейфеца.].

Материалы конгрессов Коминтерна, КИМа и Профинтерна содержат целый ряд документов, позволяющих не только уточнить кадровый состав активистов всемирной компартии (мандаты делегатов и их доклады о деятельности компартий своих стран), но впервые раскрыть многие псевдонимы[135 - См. подробнее: Jeifets L., Jeifets V., Huber P. La Internacional Comunista y Amеrica Latina, 1919–1943. Diccionario biogrаfico. Ginebra, 2004.], выяснить, как менялся статус представителей различных левых организаций накануне и в ходе конгрессов (в опубликованных документах конгрессов такие сюжеты не находят отражения). Еще важнее оказываются неопубликованные выступления латиноамериканских делегатов и делегаций, наглядно демонстрирующие особенности дискуссии по поводу характера латиноамериканской революции, проходившей в ходе подготовки и на пленарных заседаниях и отражавшей противоречия, которые существовали в период начинавшейся «сталинизации» мировой компартии. Ряд документов подтверждают факты коллективной работы латиноамериканских представителей, позволявшей им создать консолидированную позицию по ряду важнейших вопросов деятельности III Интернационала в Западном полушарии. Фонды конгрессов Коминтерна являются де-факто хранилищем обширной текущей документации, касающейся как подготовки форумов всемирной компартии, так и их проведения, роли в этих процессах руководства Коминтерна; на базе этих документальных коллекций стало возможным осуществить компаративный анализ подходов аппарата и лидеров III Интернационала к различным национальным секциям организации и эволюцию точек зрения коминтерновцев в отношении Латинской Америки.

Материалы Всеамериканской Антиимпериалистической Лиги (фонд 542) являются отрывочными, но все же позволяют составить представления о направлениях деятельности ее Континентального комитета. Переписка мексиканской секции ВААИЛ с европейским руководством Лиги, финансовые документы, переписка по поводу организации кампании солидарности с движением А.С. Сандино в Никарагуа помогают понять, как антиимпериалистическая деятельность КПМ повлияла на эволюцию мексиканского левого движения. Материалов, касающихся антиимпериалистической деятельности в других странах, практически нет, что вполне отражает ситуацию, сложившуюся в антиимпериалистическом движении, – ведущую роль Мексики, где располагался Континентальный комитет ВААИЛ.

Материалы Международного Крестьянского Совета (Крест-интерна) (фонд 535) интересны для исследователей левого движения Мексики, поскольку содержат ряд материалов по истории крестьянских организаций в отдельных регионах страны. Не менее важным является содержание переписки Крестинтерна с аграрными лигами и КПМ (а также с организациями, далекими от коммунистов, такими как Национальная Аграристская партия), показывающее, что на протяжении ряда лет Москва делала ставку на развитие КПМ в рамках широкого альянса, позволившего партии занять определенную нишу в политической системе страны. Особого упоминания заслуживает переписка ответственного за латиноамериканское направление работы Крестинтерна Пестковского и мексиканских политиков из числа революционных националистов, содержание которой демонстрирует, как воспринимались в Москве отдельные события в Мексике. По другим странам материалов существенно меньше, что, по всей видимости, вызвано объективными обстоятельствами – из всех латиноамериканских государств только Мексика стала примером масштабной деятельности крестьянских лиг, связанных с руководством Крестинтерна. В целом материалов, касающихся крестьянского движения континента, в Архиве Коминтерна не так много, что лишний раз демонстрирует: несмотря на признание Интернационалом крестьянского характера латиноамериканских стран, основная ставка делалась на развитие рабочих выступлений и на то, что пролетариат возглавит революционный процесс.

Интерес для исследователей могут представлять материалы ленинских фондов (фонды 2 и 5), содержащие не только подписанные В.И. Лениным мандаты, но и направленные ему для ознакомления документы, касающиеся Латинской Америки, а также письма представителей региона руководителю РСФСР. Эти документы подтверждают знакомство Ленина с проблемами коммунистического движения региона и его информированность о деталях организации поездки М. Бородина в Мексику в 1919 г. и показывают случайность и произвольность деятельности Коминтерна в Мексике, что не могло не отразиться на степени воздействия III Интернационала на левое движение страны.

Некоторой универсальностью обладают материалы, сосредоточенные в документальных коллекциях компартий, в частности КПМ (фонд 495, опись 108). Здесь присутствуют отчёты и переписка представителей Коминтерна, Профинтерна и КИМа и внутренние документы III Интернационала. Тут же собраны доклады латиноамериканских коммунистов и документы, характеризующие внутренние проблемы коммунистического движения Мексики. Регулярная переписка руководства КПМ с одним из главных латиноамериканских экспертов Коминтерна Воогом позволяет проследить важные моменты истории компартии (перемены позиции по поводу выборов, отношения с крестьянскими организациями на протяжении 1920-х гг.). Весьма обширен круг материалов, принадлежащих различным профсоюзам Мексики. Их анализ позволяет определить, когда и в какой степени Москва играла роль в эволюции тактики КПМ в рабочем движении. Многочисленные материалы, относящиеся к 1928–1930 гг., в том числе переписка КПМ с Карибским бюро Коминтерна, дают возможность исследовать левый поворот, совершенный коммунистами в 1929 г., оценить степень воздействия III Интернационала на латиноамериканских левых в этом вопросе.

Целый комплекс документов по истории коммунистического движения Латинской Америки сосредоточен в фонде 515 (КП США), что связано с уверенностью руководства Коминтерна в необходимости теснейшего контакта коммунистов обеих Америк. В фонде имеются документы Панамериканского бюро, свидетельствующие об отношениях членов Бюро, влияющих на определение латиноамериканской политики Коминтерна, объеме финансирования его деятельности. На КП США в 1920-е – 1930-е гг. как на партию «метрополии» Коминтерн возлагал особую ответственность за ситуацию в революционном движении зависимых стран. В структуре Центрального Исполкома действовал Колониальный департамент, поддерживавший контакты с рядом латиноамериканских компартий и контролировавший североамериканскую секцию ВААИЛ. Документы фонда существенно дополняют информацию о деятельности Континентального комитета ВААИЛ, позволяют судить о противоречиях между американскими и мексиканскими коммунистами по вопросам организации антиимпериалистического движения. С 1924 г. происходил постоянный обмен «братскими делегатами» между компартиями Мексики и США. В отчетах о поездках, выступлениях на партийных форумах имеется интересная информация о проблемах коммунистического движения Мексики. Особое место занимает переписка с ЦИК Р(К)ПА Дж. Хартфилда (Х. Невареса Сагера), открывающая для исследователей историю деятельности одного из важнейших персонажей истории латиноамериканского коммунистического движения в Пуэрто-Рико, Колумбии и на Кюрасао. Важная информация, позволяющая внести уточнения в историю становления компартий Латинской Америки, содержится в переписке ЦИК Р(К)ПА с руководителями революционного движения Кубы, Аргентины, Эквадора, Мексики, Колумбии, Гватемалы и т. д.

Нельзя не заметить серьезные различия в объеме и принципах формирования фондов различных партий. Две соседние страны, связанные общими проблемами и конфликтом (войной в Чако) – Парагвай и Боливия, являлись государствами, где развитие компартий невозможно назвать серьезным. Однако, опись 117 фонда 495 (КП Парагвая) содержит значительно больший комплект документов, чем опись 122 (КП Боливии). Первая причина такого различия состоит в том, что в начальный период своей деятельности парагвайская партия находилась в зоне пристального внимания ИККИ и ЮАСКИ из-за «дела Ибарролы», возникшего в связи с конфликтом секретаря ЮАСКИ Кодовильи и генерального секретаря КПП, выступившего за сотрудничество с «Интернационалом Москвы» против «диктата Интернационала Буэнос-Айреса». Кроме того, Ибаррола участвовал в VI конгрессе Коминтерна, на котором партия была принята в Коминтерн. Боливийские же коммунисты не имели прямых связей с ИККИ, и объем документов, попавших в Москву, оказался значительно меньше.

Небольшой, но ёмкой является коллекция документов КПВ (фонд 495, опись 107), которые позволяют в значительной степени заполнить лакуну, имеющуюся в историографии революционного движения этой страны, – изучить материалы и документы Венесуэльской Революционной партии (основанной в 1926 г.), широкого антидиктаторского движения, партии «Новой Венесуэлы», не ставившей задач социалистической революции. Почти одновременно некоторые лидеры ВРП (Мачадо и де ла Пласа) создали Континентальную Революционную группу, выработавшую «тайную Программу действий» и стремившуюся создать сеть ячеек в Европе и Латинской Америке для совершения революции во всей Латинской Америке. КРГ, позиционировавшая себя как правительство Венесуэлы, которое будет создано после победы революции, стремилась через Коминтерн установить широкие и братские отношения с советским правительством, направила в Москву Мачадо для обсуждения возможностей получить помощь для совершения вооруженных революционных действий по свержению диктатуры Х.В. Гомеса для установления «диктатуры пролетариата» и сотрудничества Советского Союза с постреволюционной Венесуэлой. Переписка де ла Пласа и Мачадо показывает сложный характер отношений групп венесуэльских эмигрантов-коммунистов, входивших в ВРП, с Коминтерном в период создания КПВ (1930): III Интернационал потребовал отказаться от стратегии организации вооруженных экспедиций для свержения диктатуры и сконцентрировать всю деятельность ВРП за рубежом для создания внутри страны венесуэльской коммунистической партии и ликвидации ВРП.

Собрание документов КП Аргентины (фонд 495, опись 134) – одно из самых объемных среди коллекций материалов латиноамериканских компартий, что отражает особую роль КПА в континентальном коммунистическом движении 1920-х – 1930-х гг.: после принятия партии в Коминтерн в качестве национальной секции она надолго стала основой для функционирования Бюро коммунистической пропаганды для Южной Америки и ЮАСКИ. Документы позволяют выяснить характер отношений КПА с организациями русских эмигрантов в Аргентине и их борьбы за признание Коминтерном. Переписка аргентинского делегата III конгресса Коминтерна Р. Гиольди с руководителями ИККИ Ракоши и Эмбер-Дро, документы структур ИККИ позволяют увидеть сложный путь аргентинской компартии к признанию в качестве полноправного члена международного объединения коммунистических партий, развеять миф о КПА как «первой секции III Интернационала в Латинской Америке». Обширная переписка представителей Коминтерна в Южной Америке М. Александровского и Ф. Вайля с Коминтерном дает представление о своеобразии взаимоотношений делегатов штаб-квартиры III Интернационала и его аргентинской секции, об особенности «романтического» периода функционирования мировой коммунистической партии. Переписка Кодовильи с В. Мюнценбергом и Ф. Мизиано раскрывает механизм оказания Коминтерном самостоятельно или через аффилированные с ним организации (Межрабпом, МОПР) финансовой помощи КПА.