Выбор жанра (сборник)

– Но вы же не поверите, если я скажу, что меня покусали пчелы и я две недели ждал, пока моя морда не придет в норму?

– Пчелы? – переспросил он. – Какие пчелы?

– Обыкновенные. Домашние.

– Разумеется, не поверю.

– Вот. А спрашиваете, почему я вру.

– Так. Очень интересно. Давайте с начала. И не пропускайте подробностей.

Когда я закончил рассказ, декан глубоко задумался и озадаченно покачал головой:

– Невероятно. Но я склонен поверить. Знаете, что меня убедило?

– Что все хохотали?

– Нет. Религиозная община. Русская религиозная община в Грузии – такое не придумаешь.

– Переписать объяснительную? – предложил я.

– Идите занимайтесь. И давайте договоримся. Еще один прогул, и я подпишу приказ о вашем отчислении. И никакие подвиги на целине вам не помогут.

Он придвинул мою объяснительную и поставил размашистую резолюцию: «Принять к сведению. В архив».

Семестр прошел относительно благополучно. На зимние каникулы я съездил к матери в Ухту. Помятуя предупреждение Феофаныча, обратный билет взял на поезд «Воркута – Ленинград», который приходит в Питер в пять утра. Заеду в общежитие, оставлю вещи и к девяти успею на лекции. Так бы оно и было. Но часа в четыре, когда проводница разнесла чай и начала собирать белье, вагон вдруг сильно встряхнуло, накренило, внизу загрохотало, будто поезд не катился по рельсам, а скакал по шпалам. Потом еще раз дернулся и остановился. Свет погас, через некоторое время зажегся. Проводница сбегала к бригадиру и, вернувшись, объявила:

– Граждане пассажиры, успокойтесь, ничего страшного.

Как выяснилось, возле станции Мга задний вагон сошел с рельсов, начал стаскивать остальные. Наш вагон был четвертый с конца, на нем поезд остановился. Пострадавших нет, все живы-здоровы, не паникуйте.

Часа через три на соседний путь подали электричку, пересадили в нее пассажиров. Она двинулась в сторону Ленинграда, но ехала почему-то очень медленно, только в пятом часу дня вплыла под своды Московского вокзала. Никакого резона ехать в институт уже не было. Совесть моя была спокойна: я же не виноват, что такое случилось.

Но декан был другого мнения.

– Вот приказ о вашем отчислении. Я подписываю и передаю ректору. Это чистая формальность, но я должен спросить: в чем причина вашего прогула?

– Я не виноват. Понимаете, тут такое дело: поезд, на котором я ехал, сошел с рельсов…

– Как?! – взревел Феофаныч, ни на кого никогда не повышавший голоса, размашисто подписал приказ и вызвал секретаршу.

– Передайте в ректорат. С меня хватит!

– Иван Феофанович! – взмолился я. – Я не вру. Честное слово! Я говорю чистую правду! Было крушение. Возле станции Мга!

– Вы говорите правду? Прекрасно. Езжайте на вокзал и принесите мне справку о том, что было крушение. Если через два часа вас не будет, приказ уйдет в ректорат. Все, идите.

На Московском вокзале я отыскал кабинет начальника и попросил дать мне справку о том, что поезд, на котором я ехал, сошел с рельсов. В доказательство, что я ехал именно на этом поезде, показал билет. Начальник как-то странно посмотрел на меня и велел обратиться за справкой в кабинет номер такой-то, по коридору прямо, последняя дверь слева. В кабинете без таблички, только с номером, за канцелярскими столами сидели два человека, курили «Беломор» и читали газеты. Тот, что постарше – «Правду», второй, помоложе, – «Известия». Оба не в железнодорожной форме, а в обычных костюмах. Выслушав мою просьбу, почему-то переглянусь.

– Зачем вам справка? – полюбопытствовал молодой.

Я объяснил: требует декан, иначе грозит отчислить.

– Надо же, какой грозный у вас декан! А на слово не верит?

– Ни в какую, – подтвердил я. – Уперся. Неси справку и все.

– Фамилия декана? – вмешался старший.

Я сказал.

– Должность?

– Декан – это и есть должность. Декан второго факультета.

– Какого института?

– Технологического имени Ленсовета.

Пожилой вписал данные в конторскую книгу. Но почему-то не мои, а декана.

– Так что, дадим молодому человеку справку? – с иронией поинтересовался молодой.

– Не скалься, дело серьезное, – оборвал старший. Он написал на листке номер телефона и протянул мне. – Передайте декану, чтобы он позвонил по этому номеру.

– А справка? – спросил я.

Молодой усмехнулся:

– Ну что мы будем разводить формальности! Обойдемся без писанины. Гуляй, студент, гуляй!

Вернувшись в институт, я протянул Феофанычу листок с телефоном.

– Это – справка? – неприятно удивился он.

– Вас просили позвонить по этому телефону.

– Кто просил?

– Не знаю. Какой-то человек на вокзале. Он не назвался.

– Что ж, позвоним вашему таинственному незнакомцу. Почему бы и нет? – Он набрал номер и официально представился:

– С вами говорит декан факультета неорганической химии Технологического института имени… Как? Да, я вас слушаю…

Не знаю, что ему говорили, но лицо у Феофаныча постоянно вытягивалось, он то и дело поправлял очки, сползавшие с почему-то запотевшего носа, повторял напряженным голосом:

– Да, понимаю… Нет, не настаиваю… Да, конечно… Все понял, спасибо. Желаю здравствовать.