Практикант

– Как вы быстро меняете тему. Я думал, что услышу еще пару шуток про хлеб, – отвечал начальник охраны.

– Я бы с вами перекинулся шутками, но времени нет.

– Хорошо, – сделав серьезное лицо, сказал Полин. – потайка прибыл за два дня до этого события. Снял номер в гостинице. Не прятался, не скрывался. Ходил днем открыто и спокойно. Это все.

– Я же спрашивал про интересное. В хождении по городу ничего интересного нет, – сказал вит, рассматривая арбалет. – а что скажете об оружии?

– А что может быть там интересного? Арбалет и арбалет. Меч и меч.

– Тогда я расскажу, – сказал вит, рассматривая арбалет. – арбалет сосем новый, для ближнего боя. Ему не больше года. Сделан он не у вас здесь. Этот арбалет с севера. Тетива из жил северного медведя и не боится воды. А потайки не северяне. Значит, этот арбалет сделан на заказ. Теперь о мече. Он немного короче обычного меча. Ковка многослойная. И если все это сложить, то получится…

Вит сделал паузу и посмотрел на Полина.

– что получится? – с нетерпением спросил начальник охраны.

– А получается, что этот потайка не собирался убивать верховного храмника.

– Как так?

– Первое. Вы сделали два кольца вокруг храма. Второе кольцо было большим. Из этого оружия он бы не смог убить с такого расстояния. И народ там суетился. Они бы не дали прицелиться.

– И что?

– Я бы смог, – сказал вит.

– А это почему? – спросил Полин. – с чего вдруг ты лучше потайки?

– Шедевр лошади за моей спиной видишь?– спросил вит.

– Да, вижу, – сказал Полин.

И действительно, картина была жуткая. С хорошего перепоя можно было угадать, что это лошадь. А глаза увидеть можно только после прихода белки и после сравнения.

– Сколько до нее шагов? – спросил вит, вставляя в арбалет стрелу.

– Где-то десять.

– Правый глаз или левый? – спросил вит.

– Не понял, – сказал Полин.

– Просто скажи, правый или левый.

– Ладно. Пусть будет правый, – сказал Полин.

Тут вит резко схватил арбалет. Рука немыслимо пошла вверх и за голову. Вит выстрелил, не поворачиваясь. Стрела вошла лошади в правый глаз. Полин только и смог открыть рот.

– а вот если продолжить мою мысль, то получается, что он должен был поддержать того, кто собирался совершить убийство. Ну там, отвлечь охрану или еще что. А значит, таких еще много, и главный исполнитель еще там.

Начальник вскочил из-за стола.

– сядь и успокойся, – сказал вит. – они обитают где-то в районе пристани. Где точно, буду знать чуть позже. Я работаю над этим.

Полин посмотрел на вита и снова сел за стол.

– я же говорил, что учусь, – сказал вит, улыбнувшись Полину. – Поскольку ты все узнал от меня, теперь я хочу узнать кое-что у тебя.

– В смысле? – спросил Полин, увеличивая глаза.

– Ну, во-первых. Какой у тебя главный жизненный принцип, ради которого ты пойдешь на все и всегда?

– Не понял, – сказал Полин.

– Ладно. Скажу проще. Ради чего ты служишь сейчас и ради чего готов служить всю жизнь?

– Все равно не понял вопроса.

– Ладно, – сказал Вит, нервничая, – начну сначала. Ради чего ты служишь сейчас?

– Я охраняю храмника. Это моя работа.

– Да не говори мне то, что я знаю, – сказал Вит. – я спросил, какая высокая идея этой службы?

– Я охраняю главу нашей веры. Я считаю, что великий храмник – носитель веры нашей страны. Это, так сказать, объединитель страны.

– Ну, наконец, – сказал Вит. – вот это я хотел знать. А теперь вторая часть вопроса. Вот, например. И не обижайся на меня. Я просто спрошу, – продолжал Вит. – вот, например. Если убьют великого храмника.

Полин вскочил и схватился за меч.

– О-о-о! – сказал Вит. – успокойся. И сядь. Я же сказал, если убьют. Это предположение и только.

Полин, засовывая меч на место, медленно сел.

– я предполагаю, – продолжал Вит. – так вот. Будет ли идея мести за это убийство главной идеей твоей жизни?

– Как такое можно спрашивать?

– Просто ответь. Да?

– Хорошо, – отвечал Полин, – да.

– Вот. Наконец-то ты ответил на мои вопросы, – продолжал Вит. – а теперь я тебе немного расскажу историю твоей будущей жизни.

– Как это, историю из будущего?

– Вот так, – сказал Вит. – только если ты пообещаешь не хвататься за меч.

– Хорошо, – отвечал Полин, – если ты будешь следить за языком.