Название же „Дом Котомина“ – такое сохранилось и сейчас.
Во время проживания с семьею в Питере Пушкина-поэта
Кондитерская Вольфа и Беранже находилась в доме этом,
Где было кафе и товар в продаже колониальный разный,
А сейчас магазин здесь книжный антикварный».
По Невскому проспекту с бабушкой идя,
По ее подсказке ворочал голову то туда, а то сюда,
И куда ни кину взгляд – всё восторгало здесь меня:
Набережные, мосты, дворцы, соборы и дома.
И про все, на что я обращал внимание,
Интересно, живо вела повествование она.
И не заметил, как прошли проспект мы весь,
У Адмиралтейства стали: трамвая остановка здесь.
Какое-то время старушка задумчиво молчала,
Тихонько рядом я стоял, ее раздумьям не мешал,
Но долго так молчать мне неудобно стало,
Решился и вновь вопрос я ей задал:
«Зачем же Вы так далеко меня сопровождали?
По Невскому был долог путь, и Вы устали.
Вы здесь поблизости живете?» – еще ее спросил,
Растрогавший до глубины души ответ ее такой мне был:
«Ты так похож на моего единственного сына,
А он погиб при артобстреле города в блокаду,
И, разговаривая с тобой, как будто вновь я с ним побы?ла,
А живу я там, где повстречались, и мне идти обратно надо».
Вдруг из-за поворота, от Дворцового моста
26-й трамвай появился, искря, звеня.
На ходу вскочил в него и встал я сзади у окна,
Махая бабушке рукой, и помахала мне она.
И уж в вагоне вспомнил и покраснел я сразу от стыда,
Забыл спросить, как звать, и поблагодарить ее тогда.
Учась пять лет там, в Ленинграде, ее не встретил больше никогда.
Но в благодарной памяти моей она осталась навсегда.
2. Знакомство в трамвае и его продолжение…
Я в трамвае. Сзади остаются сквер и Адмиралтейства шпиль,
А слева – ах! – выплывает величественный, с золотым куполом собор.
«А как название его?» – пожилого мужчину рядом я спросил.
«Исаакиевский», – с любопытством на меня взглянув, ответил он.
Но вот и Исаакиевский собор остался позади,
И снова я спросил того мужчину пожилого:
«Не подскажете, когда у института горного сойти?» —
«Подскажу. Он на Васильевском, ехать еще долго».
Из-за поворота возникла площадь перед нами,
В честь Труда после революции названа она
(Оповещала табличка на профсоюзном здании),
А следом открылись мост и водой искрящая Нева.
И сразу заворожила своей державностью река меня,
Гранитными набережными и дворцами, стоящими на них.
Ими, как дорогими ожерельями, обрамлена она,
А мы в трамвае, как будто в небесах, над ней парим.