Зудемон

Валера кивнул и направился к двери. Он знал, что внутри его ждёт ещё один мир, так далекий от того, что остался у него после развода. Он поднялся по лестнице и остановился перед дверью. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы набраться смелости и позвонить. В голове крутились мысли о том, что его ждет за этой дверью. Контраст между его текущей жизнью и тем, что осталось за ней, был настолько очевиден, что это причиняло физическую боль.

Дверь открыла бывшая жена. Она была одета просто, но со вкусом: светлое платье, аккуратные волосы, лёгкий макияж. Её лицо было приветливым, но напряженным, как будто она ожидала увидеть кого-то другого.

– Валера… – удивленно произнесла она. – Ты только глянь, всё-таки пришел.

Он кивнул, протягивая ей торт.

– Это для Димки. С днём рождения его.

Жена взяла торт, слегка смягчившись.

– Спасибо… Проходи, он в комнате с друзьями.

Валера вошел в квартиру. Обстановка внутри резко отличалась от той, в которой он жил. Свежий ремонт, новые обои, дорогая мебель – всё это создавало атмосферу уюта и достатка. В углу стоял новый телевизор, рядом на столе – современный музыкальный центр, редкость для того времени. В квартире было чисто и просторно, но самое главное – чувствовалось, что здесь живут люди, которые могут себе позволить немного больше, чем большинство.

День рождения проходил скромно, но с достатком. На столе стояли блюда, которые не каждый мог себе позволить в то время: салаты, мясные закуски, фруктовые нарезки. В центре стола красовался большой торт с надписью "С Днём Рождения!" – тот самый, который он только что передал бывшей жене.

Димка, заметив отца, бросился к нему, обняв его за шею.

– Папа! Ты пришел!

Валера сжал сына в объятиях, чувствуя, как в груди разливается тепло. В этот момент все трудности и проблемы отступили на второй план.

– Дим, я тебе подарок принес, – сказал Валера, улыбнувшись и доставая из пакета аккуратно сложенный костюм "Adidas".

Глаза Димы загорелись, когда он увидел яркий логотип на костюме.

– Ого! Круто! Настоящий адик – воскликнул он, не веря своим глазам.

– Да, настоящий, – подтвердил Валера, наблюдая за реакцией сына.

Дима надел куртку от костюма и тут же начал показывать её друзьям, с гордостью рассказывая, что это подарок от папы. На мгновение весь мир Валеры сузился до этой комнаты, где его сын, сияя от радости, показывал свой новый наряд.

Но этот момент счастья был прерван появлением нового мужа бывшей жены. Высокий, подтянутый, в строгом костюме, он выглядел человеком дела, уверенным в себе и своем будущем. Его лицо было доброжелательным, но в глазах мелькала тень недоверия.

– Здравствуй, Валера, – холодно поздоровался он, протягивая руку.

– Привет, – ответил Валера, чувствуя себя не в своей тарелке.

Мужчина оглядел Валеру с головы до ног, словно оценивая, как изменился человек, которого когда-то знали.

– Мы тут готовимся к застолью, присоединяйся, если хочешь, – предложил он, хотя в его голосе не было особого энтузиазма.

Валера кивнул, но чувствовал себя лишним на этом празднике жизни. Он понимал, что не принадлежит этому миру, где люди могли позволить себе жить спокойно, без постоянных забот о завтрашнем дне.

Вечер продолжался, но Валера так и не смог найти себе места. Он сидел за столом, пытаясь поддержать разговор, но его мысли были далеко. Единственное, что согревало его сердце, – это радость сына от подарка. Он знал, что этот момент останется в памяти мальчика надолго, но все остальное казалось чужим и далеким.

В конце концов, он решил уйти пораньше, чтобы не мешать семье, которая теперь была чужой. Он попрощался с сыном, оставив ему напутственные слова, и вышел из квартиры, ощущая, как холодный воздух обволакивает его. На улице уже стемнело, и небо было затянуто тяжелыми облаками. Он глубоко вздохнул, надеясь, что холод немного прояснит его мысли, но вместо этого чувства только обострились. День рождения сына, который должен был стать радостным событием, оставил в его душе странный осадок.

Он шел по пустынной улице, стараясь не думать о том, что только что произошло. Но образ бывшей жены, её новый муж, уютная квартира – всё это не давало покоя. Раньше Валера думал, что давно смирился с разводом, что ему всё равно. Но теперь, видя, как она живёт с другим мужчиной, в нём проснулась ревность. Эта новая жизнь казалась ему такой недоступной, такой чужой… и такой желанной.

Дойдя до пивной, Валера решил, что нужно чем-то заглушить эти мысли. Он вошел внутрь, где было тепло и шумно, и направился к стойке. Заказав пива, он уселся за один из свободных столиков в углу. Место было наполнено людьми, которые, как и он, искали забвение в алкоголе, но Валера не замечал их, погруженный в свои размышления.

Пиво текло горьким ручьем, но не приносило облегчения. Напротив, с каждым глотком его мысли становились все тяжелее. Почему именно теперь, после всех этих лет, в нем проснулась эта ревность? Почему его так задело то, что бывшая жена нашла себе другого, живет лучше, чем он? Он думал, что привык к своей новой жизни, но теперь понял, что это далеко не так.

«Может, всё еще можно вернуть?» – мелькнула мысль. Но как? Разве он может предложить что-то лучшее, чем тот человек, с которым она сейчас? Эта мысль еще больше его угнетала. С каждым глотком ему казалось, что это желание вернуть семью становится все сильнее, но вместе с тем и осознание своей беспомощности только усиливалось.

Валера пил, пока чувства не затуманились окончательно, пока горечь не отступила перед легким опьянением. Но даже тогда, в глубине души, он знал, что это временное облегчение. Завтра все вернется на свои места, и его жизнь снова окажется в том же тупике, где нет места для бывшей жены и нормальной семьи. Но, несмотря на это, мысль о том, чтобы всё вернуть, не отпускала его, засев глубоко в сознании, как заноза, которую невозможно вытащить.

Пиво стало последним прибежищем его растерянности и боли, но даже в этом состоянии он знал, что впереди – тяжелый путь. Путь, который он сам не знал, как пройти, но который, возможно, был его последним шансом на нормальную жизнь, но он продолжал пить, пытаясь утопить свои мысли в горьком пиве, но странное чувство не покидало его. Сначала это была ревность, затем – разочарование, но теперь что-то другое начало закрадываться в его сознание. Будто туман, медленно окутывающий его разум, появилось странное, необъяснимое ощущение… что-то мистическое, как будто силы, о которых он не знал, начали раскрывать перед ним возможные пути.

Валера вдруг вспомнил, что завтра его ждёт стрелка. Это не просто разборка – это шанс. Шанс показать, на что он способен, проявить себя, занять место в этом новом, жестоком мире. И если ему удастся проявить себя, то, может быть, он сможет подняться. Подняться настолько, что сможет позволить себе не просто такую же квартиру, но и телевизор в два раза больше, чем у них. Новая жизнь, где он снова будет на коне, была как мираж, который вдруг стал виден на горизонте.

И тут, словно подтверждая его мысли, стакан, стоявший рядом на столе, внезапно с грохотом разбился о пол. Валера резко оторвался от своих раздумий, оглядываясь. В пивной на мгновение стало тихо, но никто не обратил особого внимания на происшедшее, кроме него самого. Ему показалось, будто этот звук прервал его неслучайно, словно сам мир хотел что-то ему сказать, а может и дать знак.

Но вместо страха или растерянности, в его сердце зародилось новое чувство – злоба. Его охватило желание решительно изменить свою жизнь. Отчаяние, которое терзало его, ушло, уступив место новой, пугающей энергии. Глубоко внутри, будто чей-то чужой голос, который говорил не его словами, раздалось: "Иди по головам".

Эти слова, казалось, отозвались в его душе, как резонанс, который не мог быть остановлен. Валера почувствовал, как волна агрессии поднимается внутри него, заполняя все его мысли. Теперь у него была цель, и он знал, что сделает всё, чтобы её достичь, какой бы ценой это ни обошлось.

Сжав кулаки, он поднялся из-за стола. Теперь он был готов ко всему, что ждало его впереди. Стрелка – это лишь начало. Его новая жизнь только начиналась, и он не остановится, пока не получит всё, что, как он считал, ему принадлежит по праву.

Глава 5: Новая игра

18 января 1991 года. 12:00

Январский мороз в Ленинграде был пронизывающим, тяжёлым, будто сам город решил испытать своих жителей на прочность. На улицах лежал серый, подтаявший снег, местами превратившийся в ледяную корку, и под ногами слышался хрустящий звук, когда они ступали по земле. Солнце стояло высоко, но его свет был тусклым и холодным, едва пробиваясь сквозь тяжёлые тучи, создавая вокруг ощущение бледного дня, который, казалось, никогда не закончится.

Митька уверенно вёл машину по замёрзшему асфальту, направляясь к пустырю за Кировским заводом. Это место было выбрано не случайно: здесь не было случайных прохожих, и городские шумы оставались далеко за пределами этого забытого Богом участка. В воздухе витала напряжённость, словно каждый понимал, что сегодня предстоит нечто важное.

Когда машина остановилась, дверь с хриплым скрипом открылась, и из неё вышел Митька. Он всегда был спокойным, даже когда ситуация накалялась, его взгляд оставался сосредоточенным, будто он уже просчитал все возможные исходы. Вслед за ним из соседней машины выбрался Тяпа – массивный, уверенный в себе человек, которого знали в городе. Его движения были медленными и тщательно продуманными, словно каждый шаг был частью некой стратегии. За ним последовали его люди, формируя полукруг.

– Долго ехал, – произнёс Тяпа, его голос прозвучал хрипло и спокойно, как у человека, который не спешит. В этих словах не было ничего случайного, всё уже казалось решённым.

– Здравствуй, Мить, – добавил он, сдержанно оценивая Митьку взглядом.

Митька, выслушав его, едва заметно кивнул и затянулся сигаретой, выпуская дым медленно, как будто размышляя, стоит ли отвечать сразу или ещё немного подождать. Казалось, весь этот разговор был для него не более чем формальность.

– Ну что, давай по делу, – наконец сказал он, не дождавшись, пока дым рассеется.

Тяпа прищурился, напряжение в воздухе стало осязаемым. Всё, что произошло дальше, казалось заранее спланированным, как разыгранная партия шахмат. Его взгляд переместился с Митьки на Валеру, стоявшего в стороне.

– Вы, суки, совсем страх потеряли? – голос Тяпы стал резким, как удар. – Костюм мой взяли, да ещё и въебали мне на ровном месте? Ты, Мить, за это ответишь, и твой кореш тоже.

Слова прозвучали как вызов, и все, кто стоял рядом, почувствовали, что переходить к действиям придётся быстро. Митька спокойно встретил этот всплеск ярости, его лицо осталось непроницаемым, только глаза сузились.

– Хули так кипятиться, Тяп? – холодно ответил он. – Сам нарывался. Что тебе надо?

– Возвращаете костюм и компенсацию – за беспредел. Иначе вы оба отсюда не уедете.