Происшествия, приключения, фантастика, фронтовые и исторические хроники. Книга 4

Это была магнитная аномалия, это была кимберлитовая трубка! Моя вторая кимберлитовая трубка за этот сезон!

Горняки были поставлены на центр аномалии, а Дима еще долго подсмеивался надо мной, вспоминая, как я, детализируя центральную часть с шагом 1х1м (трубка оказалась небольшой по диаметру), запутался в установке колышков-пикетов.

И у него тоже супругу звали Катерина и я опять захотел назвать трубку этим именем.

А в Батагай полетела радиограмма:

– Найден второй «Ящик».

Главный геолог экспедиции, порадовавшись нашим успехам, вылетел в нашу партию и живо стал обсуждать возможность нахождения трубки еще где-нибудь на территории.

– Пошлем Музиса, – сказал он, – он найдет!»

Заговорили и о названии. Теперь уже Натапов предложил назвать ее «Космос».

– Но такое название уже есть, – напомнил я.

– Ничего страшного. Пусть будет «Космос-2».

Натапов Л. М.

А к этому времени стали поступать результаты воздушной и наземной магнитной съемки и были выявлены еще несколько кимберлитовых тел. Причем размер трубки Заполярная был увеличен вдвое – предыдущие исследователи не обратили внимания на ее тоненький «хвостик» и не стали наращивать наземную съемку в этом месте. А форма ее оказалась в результата наших работ похожей на песочные часы и название ее было изменено на Заполярная-1 и -2. Другие трубки были приурочены к лианементам (разломам?) северо-западного направления, параллельным тому, к которому была приурочена трубка Заполярная. Все основные лианементы-разломы были выявлены при дешифрировании космического снимка.

Осташкин был твердо убежден в приуроченности всех кимберлитовых тел к протяженным глубинным разломам и все наши работы строились под эгидой этой теории.

Не смотря на то, что в воздухе уже пахло наступлением зимы, идея открытия кимберлитовой трубки «по быстрому», не была забыта. Но открыть ее хотелось не там, где возможно по дешифровочным признакам, а там, где хотелось… Послать решили Истомина Валеру, меня и двух рабочих.

Вертолет МИ-4

Выбранный участок мне не понравился и, хотя на нем была зафиксирована слабенькая магнитная аномалия, сам участок находился в зоне распространения рыхлых юрских отложений, препятствующим выявлению кимберлитовых тел.

Я сразу сказал, что не вижу дешифрирующихся объектов, но перечить начальству не стал. «Полетите на три-четыре дня, – сказали нам, – а потом мы вас выдернем».

Забрасывал нас Волошин. Наученный еще Башлавиным предусмотрительности и всем опытом своих полевых работ, я набрал несколько ящиков снаряжения,

даже складной столик взял, чем удивил Лешу Тимофеева:

– Куда ты столько набрал? – сказал он. – Летите-то всего на три дня!

– Лучше перебдеть, чем недобдеть, – ответил я словами Башлавина.

И нас забросили на выбранное место. Это был слабо залесенный участок водораздела, с подлеском из высокого кустарника ольхи и тальника. Только Волошин, наверное, смог бы здесь сесть… И он сел… Чуть зависнув и не выключая винтов… Мы выгрузились и он, пообещав забрать нас через три-четыре дня, улетел.

Мы выбрали для палатки местечко чуть в сторонке от места посадки вертолета. Валера с рабочими, захватив треногу с магнитометром, сразу пошел «на разведку» – покопаться на месте предполагаемой аномалии – до темноты еще оставалось несколько часов.

Я же поставил большую палатку (я могу один поставить хоть 6-местку), расставил раскладушки, раскидал на них спальные мешки и рюкзаки с личными вещами, установил печку справа от входа, поставил по середине большой посудный ящик с крышкой (от 500-тки) как общий стол, под навес палатки ящики с мешками продуктов и накрыл вход в палатку тентом (летом он защищал от проникновения комаров, осенью – от дождя и снега. Туда же, в этакий «тамбур», можно было складывать и запас наколотых для печки дров.

Палатка внутри

Растопив печку, занялся таганом недалеко от палатки. Помимо двуручной пилы, я захватил еще свою личную, с крупными зубьями и размером с половину двуручной.

Валера пришел в сумерках на свет костра. Покачал головой: – «Ничего, – мол, -нет»!

Валера Истомин

А я и не сомневался… На следующий день он решил сходить еще раз, тем более, что в его распоряжении был уже целый день. Мы приготовили ужин, поели при свете свечей (у меня был запас) и улеглись спать.

Так закончился этот осенний день.

А наутро мы проснулись… зимой. Снегу – по колено. Но работать еще как-то, с грехом пополам, можно было и Валера после завтрака опять ушел на участок.

Первый «серьезный» снег

Когда вернулся, опять покачал головой…

Выйдя на связь (у нас уже была усовершенствованная рация «Гроза»), он сообщил о результатах, вернее их отсутствии, и мы стали ждать эвакуации.

Ну и тут началось… обычное! Вертолет отозвали, затем к нам не могли прилететь из-за непогоды, затем у вертолета кончился ресурс и он улетел в Якутск, затем еще что-то… Думали, может быть, вездеход к нам выслать, но он будет идти дня два, да обратно… Итого дня 4—5, а мы уже сидим неделю. И продукты кончаются, несмотря на мой предусмотрительный запас. А вертолетом и не пахнет!

Мы развлекаемся заготовкой дров. Сильно отрицательной температуры еще не было. Печка с обогревом палатки справлялась, готовили тоже на ней. Я даже наладил электричество из автомобильной лампочки и батарей для РПМСки.

Заготовка дров

Чтобы чем-то занять себя и развлечь я поставил в сотне метров от палатки пару капканчиков, соорудив под деревьями шалашики метровой высоты, чтобы спокойно мог засунуть лапу и песец. Ходил проверять два раза в день – утром и вечером. Но ничего так и не попалось. Даже куропаток и не слышно было, и не видно.

Но даже и мои запасы не бесконечны и стали подходить к концу. Каждый день нас спрашивали:

– Как вы там?

И Валера отвечал: – Держимся!..

А из консервов, как мы не экономили, оставалась всего одна банка…

Мы просидели недели две, может быть на пару дней меньше. Волошин прилетел за нами неожиданно, и добился вылета только потому, что помнил, что в тайге сидят люди, которых он туда закинул. И ему не нужно было объяснять точное местонахождение. Да другой, мне кажется, и не решился бы.

Так, наконец-то, закончился мой второй полевой сезон на Сибирской платформе.

3. Космос-3. Сезон третий

Задание было – получить в Жиганске ГТТ, перегнать его к месту проведения полевых работ (1000 км), отработать участок бассейна речки Мерчимден и вывести вездеход на базовый лагерь на реке Оленек.

ГТТ. Пос. Жиганск

Из Жиганска мы выехали поздно, где-то числа 10-го июля – вездеход ремонтировали, подваривали где надо кузов и днище для усиления и герметичности. Просидел в Жиганске в ожидании недели две. Получил за это время со склада по заявке снаряжение и продукты для своего маленького отряда, портативную (по сравнению с РПМС) рацию «Гроза» с калиброванными каналами, оружие (боевой карабин калибра 7,62) и спецчасть (карты двухсотки и аэрофотоснимки).

Предстоящая дорога до Мерчимдена меня тревожила, т.к. ориентироваться по карте в плоской пойме реки Лена было сложно (если не сказать невозможно), выручало наличие наезженной дороги до поселка Эйк. Но из Жиганска выходило несколько дорог, как бы не сбиться, будешь ехать без ориентиров неизвестно куда… А после поселка как? Хорошо, завбазой Игорь Сухов посоветовал обратиться к местным геофизикам, они прокладывали профиля для сейсморазведки в районе. И действительно, один из профилей, довольно протяженный, шел от Эйка в сторону Мерчимдена.

ГТТ был, конечно, не новый, мы их получали откуда-то из воинских частей и успел поработать в Жиганске несколько лет, работая по хозяйству и встречая и провожая нас в аэропорт, т.к. надо было переправляться через речушку, разделяющую поселок и аэродром. Нам выделили этот ГТТ, получив более новый. Я крутился вокруг него во время ремонта для ознакомления и привыкания к нему, да и от скуки, т.к. делать днем часто все равно было нечего, вечером же можно было сходить в клуб на какой-нибудь фильм.