Мистический Атлас

Предвосхищая идею иудейской каббалы и средневекового европейского оккультизма о микрокосме и макрокосме (имеющие также аналоги в индийской философии), даосы усматривали аналогию между человеческим организмом и вселенной, в которой тоже протекают энергетические потоки и существуют свои энергетические поля. Поэтому они стремились привести человека в «естественное состояние», то есть состояние, подобное состоянию вселенной, полагая это одним из условий достижения бессмертия. Другим условием они считали установление «правильной» циркуляции потоков энергии в организме, то есть такой циркуляции, которая исключала бы потерю энергии. Необходимо превратить организм в самодостаточную замкнутую систему, подобно вселенной, которая также представляет собой замкнутую систему и потому существует вечно.

Как это сделать? Нужно закольцевать поток энергии, замкнуть его сам на себя, подобно тому, как это происходит в нынешних ускорителях частиц, включая самый мощный из них – Большой адронный коллайдер, тем самым предотвратив потерю энергии вовне. Полагали, что этого можно добиться «регуляцией пневмы» (син ци), достигаемой при помощи комплекса гимнастических и дыхательных упражнений и сознательного контроля циркуляции энергии в организме: «Пневма (ци) ведется сознанием-волей (и)».

Ещё одной важной идеей даосизма является учение о двойственной природе энергии-пневмы ци, сочетающей в себе телесное и духовное начала. Идея двойственности звучит уже в ранних представлениях о разделении энергии ци на противоположные принципы инь и ян, однако оба эти принципы мыслятся как материальные. В трактатах периода расцвета «внутренней алхимии» называются уже три модификации энергии-пневмы, именуемые «тремя цветками» (сань хyа) или «тремя драгоценностями» (сань бао): цзин (энеpгия-спеpма), ци (собственно пневма, здесь – жизненная сила наподобие индийской пpаны) и шэнь (дух). Здесь мы встреваем ту же идею, которую выразил апостол Павел, говоря о трёхчастном делении человеческого существа на тело, душу и дух. Некоторые даосские авторы объединяли сперматическую энергию[39 - Спеpматическая энеpгия (цзин) – эссенция жизненной силы, овеществляющаяся в человеке в виде спеpмы как высшего пpоявления витальности.] с пневмой, полагая природу обеих материальной, и противопоставляли их духу. Переход от трихотомии к дихотомии позволял вернуться к архаичному натуралистическому представлению о зачинании зародыша путём взаимодействия мужского и женского начал (ян и инь).

Например, У Чyн-сюй говорит:

«Пyть к бессмеpтию пpост и легок: это только шэнь и ци, две вещи, и только. <…> Совеpшенствyющиеся на пyти к бессмеpтию непpеменно должны использовать тpи дpагоценности: цзин, ци и шэнь. Почему мы говорим только о двyх – о дyхе и о пневме? Так как цзин yже имеется в ци, то в своей основе они тождественны. Поэтомy так и говоpится. Дyх (шэнь) и пневма (ци) – это инь и ян»[40 - У Чyн-сюй. Тяньсянь чжэн ли чжилyнь цзэнчжy (Пpямые pассyждения об истинном пpинципе небесных бессмеpтных с комментаpиями). – Тайбэй, 1965. – С. 15.].

Исходя из этих представлений, даосы предлагали следующую схему зачинания «бессмертного зародыша».

После того, как телесные упражнения, методы контроля дыхания и техника сосредоточения будут хорошо освоены, адепт приступает к четвёртому этапу, смысл которого состоит в активации и последующем очищении сперматической энергии (в наибольшей степени обладающей материальными свойствами).

Для этого необходимо взять под контроль сознания потоки сексуальной энергии и направить их в нижнее «киноварное поле» (дань тянь). В данном случае (опять же в рамках первобытно-материалистической парадигмы) сексуальная энергия предстает в вещественном виде спермы. Ставится задача с одной стороны активировать выработку спермы организмом, но с другой – не допустить её потерю: она должна накапливаться в организме, циркулируя по его внутренним энергетическим каналам. Сперматическая энергия, циркулируя под контролем сознания (достигаемым методами сосредоточения и визуализации) в «нижнем киноварном поле» (что порождает ощущение тепла внизу живота), соединяется с пневмой (дыханием), как бы сплавляясь с ней и приобретая новое качество в виде магического «эликсира», благодаря которому открываются закрытые проходы тела, и каналы очищаются от накопившихся шлаков и нечистот.

Благодаря этому, преобразившаяся в эликсир жизненная энергия поднимается во второе «киноварное поле», называемое «желтый двоp» (хyан тин), где появляется ощущение света, именуемого «светом жизненности».

Соединение «тигра» и «дракона» в алхимическом тигле

Циркуляция продолжается, пока жизненный эликсир не найдет проход к верхнему «киноварному полю», имеющему локализацию в голове. При этом происходит открытие прохода «сокровенной заставы» (сюань гyань), ощущаемое как появление света между бровями и описываемое индийскими йогами как открытие «третьего глаза». В даосских трактатах это явление трактуется как «прояснение духа» (или «прозрение духа»), однако оно может быть истолковано и как его нисхождение в человека – подобно тому, что испытал Иисус во время крещения в реке Иордан.

Следует обратить внимание на явление света, который предстаёт теперь уже в двух модусах – как свет жизненности и как свет духа Появление света – характерный признак мистического опыта, упоминаемый и индийскими йогами, и православными исихастами и мусульманскими суфиями.

Теперь адепт переходит к следующему этапу практики, который заключается в соединении двух светов, т.е. в низведении света духа в среднее «киноварное поле», где уже находится свет жизненности – полный аналог исихастскому низведению ума в сердце. Оба света, опять же при помощи сосредоточения и дыхательных упражнений, нужно заставить вращаться по «малому небесному кругу» (сяо чжоy тянь), т.е. между сердцем и почками. В процессе циркуляции свет перемещается в «нижнее киноварное поле», в место, называемое ци сюэ («пещера пневмы»), которое является утробой для зачинаемого «бессмертного зародыша». Здесь происходит соитие двух светов, описываемое как сочетание инь и ян или воды и огня. Эти два света, представляющие собой тpансмyтиpованную спеpматическую энеpгию и тpансмyтиpованное сознание, в алхимической теpминологии называются свинцом и pтyтью или «тигpом» и «дpаконом» и считаются двyмя основными ингpедиентами магического эликсиpа, из которого должен возникнуть «бессмертный зародыш».

Дыхательные упражнения, служившие для контроля за потоками энергии теперь нужно прекратить и перейти на «зародышевое дыхание» (тай си), напоминающее дыхание плода в утробе матери. Об этом виде дыхания Гэ Хун говорит:

Человек, овладевший заpодышевым дыханием может дышать, не использyя носа и pта, подобно заpодышy в yтpобе матеpи. Когда он наyчится делать так, тогда и овладеет этим способом. Вначале обyчения pегyляции пневмы следyет вдохнyть носом пневмy и задеpжать дыхание. Затем следyет считать yдаpы сеpдца и, досчитав до ста двадцати, выдохнyть чеpез pот. Пpи этом дышать надо так, чтобы даже самомy не слышать звyка вдыхаемого и выдыхаемого воздyха. Вдыхать надо много воздyха, а выдыхать мало, пpичем он не должен пpи выдохе даже шелохнyться. Постепенно можно yвеличить задеpжкy до вpемени тысячи yдаpов сеpдца. Когда достигнyто вpемя тысячи yдаpов, то даже стаpец начнет день ото дня молодеть.

    Гэ Хyн. Баопy-цзы нэй нянь цзяоши[41 - Эзотеpические главы «Баопy-цзы» с комментаpиями. – Пекин, 1985. – С. 149.]

С этого момента адепт становится подобием женщины, в утробе которой зародилась новая жизнь. Таинственное зачатие состоялось. Теперь можно переходить к предпоследнему этапу практики, именуемому «вынашиванием». Исследователи даосских текстов отмечают, что даосские алхимики при описании этого этапа применяют терминологию, относящуюся к вынашиванию человеческого зародыша. У Чун-сюй, например, делится следующим наблюдением:

Зародыш созревает (оформляется) за 10 месяцев и тогда рождается. Подобно этому и духовному зародышу для созревания необходимо 10 месяцев. Дух обретает полноту и тогда выходит – рождается.

    У Чyн-сюй. Тяньсянь чжэн ли чжилyнь цзэнчжy[42 - Пpямые pассyждения об истинном пpинципе небесных бессмеpтных с комментаpиями. – Тайбэй, 1965. – С. 45.]

Завершение «вынашивания» знаменуется видением золотого круга с белым кругом меньшего диаметра в центре. Получив такое знамение, адепт должен удалиться в уединённое место и приступить при помощи уже известных нам приёмов к плавному подъему зародыша по каналу, идущему вдоль позвоночника к макушке головы, где находится отверстие (так называемый «родничок»), через которое зародыш появляется на свет.

Снаружи духа – «младенца» поджидает демон (олицетворение несовершенства материи), старающийся его пожрать. Однако дух побеждает демона и возвращается в грубое тело чтобы закончить его трансформацию в бессмертное существо, обладающее атрибутами Дао. На этом путь к бессмертию завершён.

Правда, некоторые даосские мистики предлагают и другой сценарий развития событий, согласно которому даос, чувствующий свой дух достаточно окрепшим и готовым к самостоятельному существованию, переносит в него своё сознание и окончательно покидает грубое тело. При этом дух становится самостоятельным духовным существом, имеющим «тонкоматериальное» тело, которое мистик может делать то видимым, то невидимым по своему желанию, проходить сквозь стены, пребывать одновременно в нескольких местах и т. п. Например, Гэ Хун, автор «Баопу-цзы», приписывал такие способности своему двоюродному деду Гэ Сюаню, считавшемуся «святым-бессмертным». Однако и этот вариант далёк от идеи окончательного освобождения духа из материального мира и воссоединении его с Абсолютом.

И всё-таки, несмотря на то, что, находясь в плену первобытно-материалистической парадигмы, даосизм не мог выработать правильных представлений о свойствах духа и об Абсолюте как конечной цели духовного развития, следует дать высокую оценку целому ряду прозрений даосов, предвосхитивших многие идеи позднейших религиозных и философских систем, а самое главное – совершенству созданной им психотехники, потенциально способной обеспечить прорыв к подлинному мистическому опыту.

Восемь ступеней йоги

В высшей степени развитую систему психотехники мы обнаруживаем в индийской йоге.

Слово «йога» имеет несколько значений. Одни истолковывают его как просто «метод». Другие полагают, что оно означает «соединение»[43 - «Соединение индивидуальной и высшей души называется йогой» – гласит Яджня-валкья. (Samyo-go yoga ity ukto jivatmaparamatmanor iti (S. D. S., XV)).]. В упанишадах и «Бхагавадгите» говорится, что душа в её земном и грешном состоянии живет отдельно и отчужденно от высшей души. Корень всякого греха и страдания таится в этом разъединении, разобщении, отчуждении. Чтобы избавиться от печали и греха, мы должны достигнуть духовного единения, осознания двух в одном, или йоги. Хотя, возможно, «соединение» или «связь» в данном случае следует понимать в ином смысле, не как связь человеческого духа с Абсолютом (йога Патанджали такого соединения не предполагает): корень «юдж», к которому восходит слово «йога», первоначально означал «запрягать коня»; поэтому «йога» скорее всего – связывание воедино, сопряжение чувств, мыслей и психических факторов вообще и их сосредоточение на единственном объекте созерцания. Согласно третьему мнению, слово «йога» обозначает «напряжение, энергичное усилие», и в этом качестве используется для обозначения системы обуздания чувств и разума[44 - Йога-сутра, I.2.]. Встречаются утверждения, что термин «йога» означает высшую силу, которой обладает Бог.[45 - B. G., IX. 5. См. также Вa1adeva, Prameyaratnavali, p. 14.]

Если оставить в стороне этимологию, и обратится к тем значениям, которое в это слово вкладывают сами индийцы, мы обнаружим три наиболее употребительные его значения.

Прежде всего, под «йогой» понимают психотехнику как таковую, то есть тщательно разработанный и выверенный традицией набор практических средств и приемов для достижения конечной цели, провозглашаемой религией – освобождения из дурной бесконечности рождений и умираний, обретения высшего блаженства, слияния с Абсолютом. В этом смысле термин «йога» расширительно распространяют на различные виды психотехник, применяемых в традиционных религиях Индии, говоря об «индуистской йоге», «буддийской йоге», «джайнской йоге». Иногда этот термин применяется ещё более широко для обозначения психотехнических систем других религий, например, говоря о «даосской йоге», «православной йоге» (исихазме), и т. д.

В более узком смысле это слово употребляется для обозначения одной из даршан (религиозно-философских систем) ортодоксальной индуистской (брахманской) философии (астика). Эта система, согласно преданию, была создана мудрецом Патанджали и зафиксирована им в «Йога сутрах» («Афоризмах йоги»).

И, наконец, в народном лексиконе индусов слово «йога» получило профаническое значение магии, колдовства, волшебства, магических сил. В некоторых индуистских текстах встречается слово «йогини» – это не женщины-йогины, а колдуньи или бесовки.

В этой главе мы будем применять слово «йога» в его узком смысле, подразумевая под йогой систему психотехники, разработанную Патанджали.

Как и большинство людей, которым традиция приписывает авторство психотехнических систем, Патанджали не был первооткрывателем йоги, а скорее систематизатором и популяризатором уже существовавшей в его времена достаточно развитой практики аскетизма и созерцательности.

Заслуга Патанджали состоит в том, что он соединил сложившиеся на базе древних учений процедуры и методы контроля над телом и сформировал из них стройную систему, имеющую практическое применение.

«Йога-сутра» Патанджали представляет старейшее руководство по практике йоги. Она состоит из четырёх частей: самадхипады, повествующей о природе и цели самадхи, или созерцательного погружения в себя; садханапады, определяющей средства достижения этой цели, вибхутипады, раскрывающей значение необычных способностей, достигаемых посредством практики йоги, и кайвальяпады, излагающей природу освобождения.

Патанджали определяет йогу как «прекращение деятельности сознания» (читта вритти ниродха), благодаря чему дух – пуруша перестает отождествлять себя с состояниями материи и реализует абсолютную обособленность – пребывание в собственной форме (природе).

Патанджали называет пурушу «зрителем», т.е. свидетелем всех эмпирических форм и состояний, созерцающим их, но абсолютно бездеятельным (концепция, известная и по упанишадам).

Согласно Патанджали, реальность внутренней сущности («я») обнаруживается не путём целенаправленного использования разума, а путём подавления его деятельности и проникновения под те умственные наслоения, которыми наша обычная жизнь и деятельность скрывают нашу божественную природу. Хотя зерно духа присутствует в каждом из нас, оно не осознаётся нашим сознанием, слишком занятым другими вещами. Мы должны подвергнуться суровой дисциплине, прежде чем сможем достигнуть иного направления нашего сознания.

Философия йоги утверждает, что подавления суетной деятельности сознания достигается при помощи подчинения желаний[46 - Йога-сутра, 1:12.] (являющегося результатом добродетельной жизни) и специальных упражнений, направленных на выработку устойчивости мысли[47 - Йога-сутра, 1:13—14.], которая достигается с помощью очистительных мер, воздержания, познания и веры[48 - Йога-сутра, 1: 14.].

В качестве способов реализации йоги Патанджали называет подвижничество, самообучение и упование на Бога, что способствует развитию сосредоточенности и преодолению клеш (аффектов) – ложных наполнителей и загрязнителей сознания, вызывающих созревание кармы. К числу клеши относятся: неведение, эгоизм, влечение, враждебность и самосущная жажда жизни.

Предвосхищая учение Будды, Патанджали провозглашает, что для мудрого всё есть страдание в силу всеобщего непостоянства, беспокойства, следов прошлых кармических впечатлений и противоречивого развертывания гун (качеств материи). Прекращение неведения кладёт конец связи пуруши с материей, как в её грубой форме, так и в тончайших модификациях, образующих индивидуальную психику (душу). Тогда благодаря своему различающему постижению пуруша полностью обособляется от пракрити и пребывает в собственной природе, что приводит к прекращению страдания.

Важнейшим понятием йоги является вайрагья (бесстрастие) – «состояние полного преодоления у того, кто свободен от влечения к чувственным объектам и целям, освящённым традицией»[49 - Йога-сутра, 1:15.]. Тот, кто достиг вайрагьи, совершенно безразличен к земным и небесным радостям. При высшей форме вайрагьи, в которой возникает умение распознавать себя, нет опасности какой-либо приверженности к обладанию объектами или их свойствами[50 - Йога-сутра, 1:16.]. Это приводит к полной свободе, тогда как низшая форма вайрагьи, в которой остаются следы раджаса (а также пракритти), имеет своим результатом состояние растворения в пракрити (пракритилая).

В человеческом существе, кроме духа – пуруши, йога выделяет физическое тело, жизненный динамизм, психические принципы.

Пуруша скрыт под покровами бренной плоти и беспокойного ума, которые создают препятствия для методов йоги. Подчеркивается тесная связь тела и ума, так как «боль, уныние, расслабленность тела, вдох и выдох сопутствуют рассеянным [состояниям сознания]»[51 - Йога-сутра, I:31.].

Хотя физическое здоровье не является целью человеческой жизни, оно, однако, представляет одно из её существенных условий.

Йога Патанджали называется восьмеричной, поскольку реализация ее цели предполагает прохождение восьми последовательных этапов совершенствования[52 - Йога-сутра, II:29.]. Патанджали называет их восемью средствами осуществления йоги.

Восьмиступенчатый путь йоги (по Патанджали)

Рассмотрим восемь ступеней йоги более подробно.

Последние три из них являются непосредственными, или внутренними (антаранга), средствами, тогда как первые пять – косвенными, или внешними (бахиранга). В том числе первые две, яма и нияма, – самоконтроль и соблюдение предписаний, – подчеркивают значение этической подготовки, необходимой для практики йоги.

Самоконтроль определяется Патанджали как ненасилие, правдивость, честность, воздержание и неприятие даров, то есть воздержание от причинения вреда посредством лжи, воровства, невоздержанности и жадности[53 - Йога-сутра, II:30.]; при этом ненасилие (ахимса) считается корнем всех остальных добродетелей. Согласно комментарию Вьясы, «ненасилие есть непричинение вреда всем живым существам каким бы то ни было способом и во все времена». Эти добродетели рассматриваются как универсальные и не ограниченные ни социальным положением или профессией йогина, ни местом, временем или обстоятельствами. В принципе яма является законом для всех, невзирая на различия касты и страны, возраста и условий[54 - Йога-сутра, II:31.]. Она должна быть достигнута всеми, хотя не все могут быть избраны для высшей жизни созерцания.

К соблюдению предписаний относится внешнее и внутреннее очищение (соблюдение ритуальной, физической и нравственной чистоты), удовлетворенность имеющимся, аскетизм (тапас) – терпеливое перенесение холода и зноя, голода и жажды, неподвижного стояния или сидения, обет молчания и другие формы аскезы, самообучение – изучение повествующих об освобождении трактатов (шастр) или повторение олицетворяющего Бога священного слога АУМ (ОМ), и преданность Богу (ишвара пранидхана) – упование на Бога и посвящение ему всех действий. Эти правила принимаются добровольно, хотя все прибегающие к йоге нуждаются в их регулярном применении. Аскетизм и преданность Богу благоприятствуют развитию вайрагьи, то есть бесстрастности, или свободы от желания обладать как вещами внешнего мира, так и радостями неба[55 - Йога-сутра, I:15.].