Белая волчица. Солдат ненависти

Мама крайне удивилась и сказала:

– Да тут такая охрана, что мышь не проскочит.

Действительно, зернохранилище охраняли как стратегический военный объект, там не то что мышь, – муха не пролетит. Ведь зерном обеспечивалась вся Красная армия СССР, это был хлеб для бойцов, сражающихся против гитлеровцев. Вы представляете уровень и степень охраны подобного зернохранилища, тем более в то страшное время?

Однако бабуля подняла доченьку, и они пошли. Мама была уверена, что их окликнут, задержат, но к величайшему удивлению они вообще не встретили никаких охранников.

Вот так они свободно вышли из этого стратегического военного объекта.

Мама и бабушка шли всю ночь, удаляясь от зернохранилища, они шли, шли, шли. Мама очень устала, – что вы хотите от маленькой девочки. Она обернулась назад и увидела зарево. Там, где располагалось зернохранилище, было зарево. Зарево во всё небо.

– Что это такое? – удивлённо спросила моя мама. Однако бабуля промолчала.

Девочка пристально всматривалась в это зарево, и вдруг до неё дошло: да ведь это пожар на зернохранилище.

Они пошли дальше по пыльным дорогам, шли, шли, шли.

Внезапно молодая мама сказала девочке:

– Мы с тобой вовремя ушли с этого зернохранилища. Ты представляешь, что с нами было бы, если бы пожар застал нас внутри зернохранилища?

Моя мама оглянулась на огромное зарево и поняла, что если бы они остались там, то наверняка бы сгорели.

Маленькая девочка подумала: какое счастье, что они вовремя покинули это зернохранилище, какое счастье, вот ведь повезло.

Уже потом, позже, мы узнали, что зернохранилище полностью сгорело, пожар был страшный, погибло очень много людей, ущерб был просто огромный. Сгорело очень много зерна. Красная армия не получила хлеба с этого зернохранилища.

Моя мама слышала, что НКВД расстреляло много ответственных работников как врагов народа, допустивших этот пожар. Моя бабушка сказала моей маме:

– Какое счастье, что нас там не было во время пожара. Если бы мы там были и остались в живых, то лучших кандидатов на роль поджигателей и искать не надо.

* * *

Третий эпизод, но, возможно, и не третий. Война 1941-1945 гг.

По пыльным дорогам СССР бредут беженцы-эвакуированные: маленькая девочка и ее молодая мама.

Дороги, дороги, дороги.

Моя мама рассказывала своему сыну, то есть мне, что дорога привела их к городу Чапаевску.

Бабушка решила осесть в Чапаевске на время.

В Чапаевске моя бабушка сняла комнату, и они там поселились.

В нескольких километрах от Чапаевска располагался секретный завод.

Хотя моя мама в то далёкое время была маленькой глупой девочкой, но даже до неё дошло, что с такой биографией, как у моей бабушки, устроиться работать на секретный военный завод – это просто безумие.

С такой биографией, как у моей бабушки (в то время она была молодой женщиной), если станет известна её настоящая фамилия, то можно получить десять лет без права переписки или 15 лет лагерей в лучшем случае.

Даже спустя двадцать лет моя мама не понимала, каким образом её молодая мама устроилась работать на этот сверхсекретный военный завод, как её туда пропустили, каким образом первый отдел, ответственный за благонадёжность, пропустил человека с такой биографией. Это просто нонсенс.

Так или иначе, но бабушка стала работать уборщицей на этом заводе.

Моя бабушка много рассказывала об этом заводе моей маме, а через двадцать лет в городе Минске моя мама рассказывала мне об этом времени.

Как оказалось, главной продукцией этого завода была взрывчатка. На заводе, в цехах и лабораториях, производили различные марки взрывчатки.

Взрывчатку производили для снарядов, существовали самые различные виды снарядов.

Взрывчатку производили для авиабомб, существовали различные виды авиабомб.

Взрывчатку производили для торпед, которые врезались в корабли и взрывались.

Взрывчатка производилась для мин, а миномёты стреляли минами. Существовали различные виды мин.

Взрывчатка нужна для ручных гранат, лимонок, противотанковых гранат.

Взрывчатка нужна для противопехотных мин и для противотанковых мин.

Взрывчатка нужна для всего, что взрывается.

Из этой взрывчатки производили динамит, тол, тротил.

Бабушка рассказывала, что на заводе были огромные чаны, в которых производили взрывчатку.

На заводе работало много выходцев из Средней Азии – узбеки, таджики, киргизы, казахи, туркмены.

Моя бабушка рассказывала, что среди выходцев из Средней Азии было очень много несчастных случаев.

Взрывчатка создавала очень необычный специфический запах в цехах завода.

Даже внутри цехов находилась внушительная охрана.

В цехах соблюдались строжайшие меры технической безопасности.

Чтобы пройти на завод, нужны были особые пропуска.

Моя бабушка рассказывала, что внутри в цехах существовали свои секретные цеха и лаборатории, что в эти сверхсекретные лаборатории пропускали только по сверхсекретным пропускам. Те пропуска, по которым пропускали бабушку и обычных работников завода, не действовали в сверхсекретных лабораториях.

Охрана имела право на персональный обыск.

Женщины-охранники обыскивали женщин до интимных мест и других отверстий.

Охранники мужчины делали то же самое с мужчинами-рабочими, смотрели все интимные места у мужчин.

Моя бабушка рассказывала, что в огромных чанах производили взрывчатку. В чаны закладывали много различных компонентов, а потом всё это смешивали, и в результате получалась взрывчатка. Это был очень опасный процесс, малейшая ошибка – и пуф, пуф, пуф.