Женщины виноваты!

– А ты сними туфли и, как говорил классик, будешь счастлива.

– Я их уже давно сняла, да надеть не могу – больно.

– Ну, это не беда. Я сейчас поймаю «мотор», и мы быстро доберемся домой.

Когда «мотор» был пойман, Влад, несмотря на протесты, легко поднял ее на руки и понес в машину. Чтобы не упасть, она вынуждена была обхватить его шею руками и невольно прижаться к нему. Сквозь тонкую ткань рубашки она чувствовала его напрягшиеся мышцы, его горячее тело, но это длилось несколько секунд: машина стояла близко. Она даже с некоторым сожалением разжала руки, когда он осторожно опустил ее на сидение машины. То же повторилось и у подъезда, но в лифт она вошла одна.

– Как насчет завтрашней встречи? – спросил он, не отпуская двери.

– Куда же мне с такими ногами? Мне бы на работу да с работы добраться.

– Я позвоню тебе на работу, тогда и договоримся.

Он поцеловал ей руку, и лифт унес ее на восьмой этаж.

V

На следующий день Даша подсела к Лене, и той пришлось все подробно рассказать о прошедшем рандеву.

– Так, полдела сделано, – довольным тоном подытожила Даша. – Теперь приглашай домой. Повод есть – растертые ноги. Ты ведь сейчас одна в квартире?

– Да, бабушке нездоровится, и мама уехала ухаживать за ней.

– Вот и хорошо. У него есть машина – пусть тебя отвезет домой. Пить ему нельзя, так как он за рулем, значит, все будет нормально. Ты его еще подержи на расстоянии, пока не созреет. И ты привыкнешь к нему. А там видно будет. Мы будем встречаться и намечать планы, как полководцы перед битвой. Пока, как я поняла, ты не разочарована.

Как и предполагалось, Влад отвез ее домой, Лена пригласила его выпить чашку кофе, он, конечно, согласился. И вот они сидят за столом, пьют кофе. Он снова много говорит, вспоминает вчерашний вечер, планирует будущие встречи. Она от волнения отвечает невпопад – разговор не клеится.

«Ну почему так? – думала Лена. – Ведь два вечера мы провели хорошо, я не была такой зажатой. И слова находились. Вино, – вдруг осенило ее. – Я была слегка пьяна».

Теперь ее мысли занимала начатая бутылка вина, стоявшая в шкафу на кухне. Наконец она решилась.

– Что это мы после работы пьем только кофе? Я сейчас что-нибудь найду поесть.

Влад не возражал. Она пошла на кухню, достала бутылку вина и, немного поколебавшись, налила в рюмку и выпила. Подождала несколько секунд и с бутылкой и закуской вернулась к Владу, лениво листавшему журнал мод.

– Здесь у меня немного вина осталось от какого-то праздника. Ты не возражаешь?

– Вообще-то, я за рулем, но, чтобы тебе не скучно было, поддержу, – сказал Влад, отодвигая в сторону журнал. – Мне чуть-чуть. – Он разлил вино по рюмкам. – За тебя.

От волнения или оттого, что вино не крепкое, но рюмка, выпитая ранее, никакого эффекта не дала, и Лена выпила вторую до дна. Немного насытившись, они возобновили разговор. Теперь Лена более активно участвовала в нем: вино все же было достаточно крепким. Во время разговора Влад взял ее руки в свои, начал их гладить, говоря о нежной коже, о длинных пальцах, о розовых ноготках. Его слова ласкали слух, прикосновения к рукам отзывались во всем теле легкой дрожью. Повернув ладони вверх, он сказал:

– Давай посмотрим, что говорят твои линии. Вот линия жизни – непрерывная, но слегка изогнута. Она говорит о том, что ты будешь жить долго, будут проблемы, но они легко разрешимы.

Далее он в шутливой форме поведал о ее прошлом и будущем, которое он высмотрел в ее линиях. Закончив предсказания, он поцеловал ей руки, каждый палец в отдельности, прижал ее ладони к своему лицу. Ей все это было приятно и волнительно. Она провела ладошкой по его мягким, слегка взлохмаченным волосам, Влад порывисто притянул ее к себе и поцеловал в губы. Она на мгновение притихла, но потом, спохватившись, отодвинулась от него и сказала:

– Ой, мы все съели. Я сейчас принесу еще что-нибудь.

– Подожди, – тихо промолвил он, – Бог с ней, с этой едой. Подойди ко мне.

Лена приблизилась. Он усадил ее к себе на колени, поправил ей прическу, внимательно посмотрел на нее, словно оценивая.

– Какая ты красивая. Мне так нравятся твои прямые, такие тяжелые волосы, с каштановым отливом. Эта прическа придает тебе строгость, но ведь ты не строгая?

– Не знаю, – прошептала она. – Не знаю.

Она вдруг вспомнила слова, сказанные Дашей, что Влад «хороший мужик в постели», и ей стало любопытно. Ей казалось, что все мужики одинаковы, но этого Даша почему-то выделила.

– А черные глаза, – продолжал Влад, – они такие большие, выразительные. В них отражается твое настроение. Сейчас ты счастлива и немного испугана. Можно, я их поцелую?

Лена не возражала. Она испытывала удовольствие сидеть вот так у него на коленях, одной рукой обнимая его плечи, а другой приглаживать его непослушные волосы. Все глупости, которые он говорил, были такими милыми и желанными. Не испытываемая ранее истома заполнила тело, голова немного кружилась. «Это от вина», – счастливо подумала она.

– Припухшие губки, – продолжал он, слегка дотрагиваясь до ее губ. – Такие бывают только у маленьких девочек. Они созданы для поцелуев.

Он уже не спрашивал разрешения. Целуя губы, Влад ласкал ее шею; отрываясь на короткое время от губ, что-то говорил ей. Лена уже не разбирала слов: она слышала только музыку его голоса. Но когда он коснулся груди, она вздрогнула, отодвинула его руку и тихо сказала:

– Не надо.

Встала с его колен, одернула платье, подошла к трюмо и расческой стала поправлять прическу.

«Что это я застеснялась? – подумала она. – Разве я не для этого с ним знакомилась? Разве не для этого я его пригласила к себе? Днем раньше или позже, но это должно случиться».

Влад подошел сзади и нежно взял ее за плечи.

– Я что-то сделал не так? – спросил он, глядя на нее в зеркало и вдыхая аромат ее волос.

Лена не отвечала, продолжая расчесывать концы волос. Он губами отыскал ее ухо и начал его целовать. Затем он повернул ее к себе, поцеловал ее лоб, глаза, губы. Она, уронив расческу, обхватила его шею руками. Голова кружилась, а по телу поднималась необъяснимая теплая волна, захватывая ее всю, туманя голову. Теперь она позволяла ему все: его руки обжигали тело, грудь, но это только усиливало охвативший ее дурман. Он начал снимать с нее платье. Ей показалось, что он это делает слишком медленно и неумело, и она молча принялась помогать ему. Наконец оно было снято. Она стояла перед ним в маленьком бюстгальтере и трусиках. Влад ласкал ее тело, целовал грудь, живот, ноги. Она стояла неподвижно, лишь ерошила ему волосы на приникнувшей к бедрам голове. Только когда он попытался найти застежки бюстгальтера на спине, она тихо сказала:

– Здесь, – и положила его руку на свою грудь.

Он улыбнулся – оплошал, – расстегнул бюстгальтер и снял его. Небольшие груди удивленно смотрела на него розовыми сосками. Влад немного отстранился и прошептал:

– Какая красота!

Кончиками пальцев обеих рук дотронулся до сосков, погладил темные ободки. Затем он начал их целовать. Голова кружилась, грудь ее непроизвольно высоко поднималась на вдохе, ноги подкашивались, стоять было тяжело. Она оторвала его голову от груди.

– Пойдем на кровать, – тихо произнесла она.

Он подхватил ее на руки и отнес в спальню. Не опуская ее, он сдернул покрывало и, целуя в губы, положил на кровать. Она начала расстегивать пуговицы на его рубашке, но пальцы плохо слушались и он, помогая ей, быстро снял рубашку через голову. Снова поцелуи, ласки, тяжесть его желанного тела. Казалось, что на теле уже не осталось ни пятнышка, которого не коснулись его руки, его губы. Губы. Какое наслаждение испытывало тело, когда они касались его, а они, не останавливаясь, проходили по нему сверху вниз, снизу вверх, и каждый раз, когда губы прикасались к бедрам, тело вздрагивало, дыхание перехватывало, волны услады медленно прокатывались от бедер к голове, все сильнее туманя ее. Хотелось большего, но она, вверив себя и свое тело ему, сдерживаясь, молча наслаждалась происходящим с ней. Но скоро она не выдержала и сама начала обнимать его, без стеснения ласкать его всего. Все остальное она помнила смутно. Помнила только свое напрягшееся тело, и как каждое его движение заставляло ее вздрагивать и ей хотелось стонать, но она заставляла себя молчать и лишь время от времени вжимала его сухое, приятно пахнущее, напряженное тело в себя. Затем волны блаженства захлестнули ее, освободив тихие короткие стоны. Словно понимая, что она желает их заглушить, Влад закрыл ее рот своим долгим поцелуем.

Успокоившись, она лежала на спине, пытаясь понять, что с ней происходит, почему с другими мужчинами даже намека на такое сумасшедшее наслаждение не было. Она не могла управлять собой, ее разум был – если он был – где-то далеко. Тело жило своей жизнью, удовлетворяя свои желания.

«Тело. Нужно любить не только головой, душой, но и телом, – медленно появлялись мысли в начинающей светлеть голове. – Другие мне просто нравилось, но Влада полюбило и тело. Но наслаждалось не только оно. Я сейчас такая счастливая, что плакать хочется. Значит, я вся люблю Влада». – Глупые, счастливые мысли – других сейчас не было.

Влад тихо лежал рядом, подложив ей руку под голову. Она вспомнила, как сжимала его в своих объятиях – где только силы взялись, – как ласкала его тело, как пыталась заглушить порочный стон.

– Я плохо себя вела? – тихо спросила она, повернувшись к нему всем телом.

– Ну что ты, все было прекрасно. Мне кажется, что ты немного боялась. – Он также повернулся к ней, сбросил с нее простыню, немного отстранился, рассматривая ее. Ей почему-то не было стыдно под его изучающим взглядом, ей даже хотелось этого. Хотелось, чтобы он увидел, какое у нее красивое тело, какая мягкая, бархатистая кожа. Ей хотелось, чтобы и он полюбил ее всю.