Несколько капель перед сном (сборник)

Вернулись снова к костру. Молчим, потому что говорить не о чем. Кто-то уже начал плакать, маму звать. Кто-то предложил отправиться искать наших руководителей, да где их искать… Где тот дом отдыха, куда они ушли узнать, как там дела? Какие дела?

Времени было уже часа три ночи. Минута шла за минутой. Кто-то снова видел фигуру в белом. Кому-то привиделось, что нечто летало по воздуху. От всех этих рассказов стало ещё хуже.

Однако усталость нас одолела. Стали расходиться по палаткам, группами по нескольку человек.

У костра оставалось человек восемь, и я тоже.

Помаленьку стало светать, было уже часов пять. В деревне за рекой пропели первые петухи. Кто-то из ребят сказал, что если петухи пропели, то вся нечистая сила уходит.

Только мы стали успокаиваться, как снова увидели это белое! Я его первым увидел. И тут же закричал.

Оно замерло, но всё равно было заметно, что шевелится.

На мой крик подбежали несколько ребят, каждый захватил кто топор, кто палку, кто ещё что. И, не сговариваясь, развернулись цепью, как в кино про войну, и побежали. Сначала медленно, а потом всё быстрей и быстрей – и прямо на это привидение.

Тогда оно стало от нас уходить в сторону кустов. Но мы уже были рядом! Это было что-то такое бесформенное, большое…

Кто-то замахнулся палкой, чтобы вдарить по нему хорошенько. И тут раздался идиотский смех. Вся эта белая штука начала расползаться, свалилась на землю, и над ней остались стоять двое наших ребят.

Оказывается, это они заранее, ещё до похода, сговорились подшутить. Пошили себе мешок из старых простыней. И с вечера нас заводили разговорами о том, что есть такие привидения, колдуны, ведьмы… А потом сами же незаметно отходили, наряжались в это белое, появлялись пред нами. И быстро уходили за куст, снимали с себя белое и смешивались с другими ребятами, которые выбегали искать это привидение.

Вот так все эти странные проявления вокруг нашего лагеря стали понятны.

Но я всё никак не мог понять: а что они делали в роднике? И я стал допытываться. Ребята были удивлены. Сказали, что про родник ничего не знают и так далеко от лагеря они не отходили, а единственное, что делали, – пытались полем пройти, показать себя подальше от лагеря.

До самого рассвета я переживал: кто же там сидел в роднике и не отпускал ведро?

Было часов восемь или девять, когда все проснулись. Все зевали, потому что никто толком этой ночью и не спал.

Мы взяли ведро и пошли снова за водой для кофе и какао. Это варили по утрам, а чай – вечером.

Заодно хотелось посмотреть, что же там такое сидит.

Подошли, смотрим. Ничего особенного не было.

Я решил снова ведро в воду запустить, как вчера. Начал зачёрпывать ведром из бетонного кольца – и снова ведро кто-то тянет назад!

Посмотрел – а это арматурный прут отошёл в кольце и цепляется за ведро!

После этого, когда всё выяснилось, что это за белые привидения и что за чёрт в воде, тогда мы весь день смеялись друг над другом. Вспоминали, кто как испугался, кто что стал говорить.

А когда уже к обеду вернулись из дома отдыха наши руководители и спросили, всё ли тут у нас в порядке, то услышали три десятка самых разных ответов, причем одновременно: от того, что всё было очень плохо и очень страшно, до того, что очень хорошо и очень весело.

Я хорошо провёл это лето. Хочу, чтобы и на следующий год было так же интересно мне с моими друзьями со двора.

Моё открытие Югославии

Вы помните СЭВ, как помню его я? Нет, это не ФИО, и даже не ООО, и тем более не НКО.

СЭВ – Совет Экономической Взаимопомощи, куда входили страны социалистического лагеря: Болгария, Венгрия, Вьетнам, Куба, Монголия, Польша, Румыния, СССР и Чехословакия. СЭВ – это была такая альтернатива ЕЭС – Европейскому экономическому сообществу, предшественнику Европейского Союза. Затея была замечательная и работала что надо, приказала долго жить только по причине всеобщей забывчивости.

Под забывчивостью я имею в виду забвение того хорошего, что объединяло эти страны в прошлом.

Память… Всё, что осталось от этого единства. Да и ту пытаются вывернуть наизнанку.

Моя память говорит мне, что прошлое никуда не уходит. Оно стоит в сторонке – пока. И ждёт удобного момента, чтобы о себе напомнить…

Почему я не хочу дожить до тех времён, когда общая память о себе напомнит забывчивым? Почему я не завидую тем, кому выпадет жить в том времени, когда прошлое вернётся и встречать его придётся совсем не хлебом-солью?..

* * *

1974 год.

Московский энергетический институт.

А в нём – «обменная практика». Её обычно проводили летом. В нашем институте собирались группы – обычно человек по десять – и отправлялись в зарубежные поездки. А из этих стран, в свою очередь, приезжали такие же группы в Москву.

Понятно, что слово «практика» не означало непременно некую трудовую деятельность. Для этого существовали стройотряды. «Обменная практика» означала знакомство со страной и отдых в самом его активном виде.

Во все страны социалистической ориентации наши студенты выезжали без проблем. Была только одна, как гвоздь в ботинке…

Если лагерь социализма рассматривать примерно как пионерский, то Югославия в нём находилась на отшибе, со своей палаткой и собственным режимом дня. Даже в СЭВ она входила в статусе «ассоциированного члена»: то ли её туда затащили, а она упиралась, то ли сама нехотя пришла и устроилась на отдельном стуле. Югославию вообще считали какой-то не совсем социалистической, но одновременно и какой-то недокапиталистической. Высокие материи меня мало интересовали, знал лишь я, что выезд в эту страну на Балканах всегда был сопряжён с дополнительными трудностями. Когда проходил все инстанции, у меня было такое ощущение, что отправляюсь я не с туристическими целями, а меня забрасывают во вражеский тыл, причём абсолютно уверены, что я буду пойман, и будут меня долго допрашивать, и я должен буду на все вопросы ответить без запинки, чтобы с честью погибнуть.

Итак, летом 1974 года в МЭИ собрали группу из десяти самых достойных, специально отобранных путём долгих опросов для того, чтобы достойно отработать «обменную практику», а заодно и собственными глазами убедиться в реальности существования Югославии. Нашу группу возглавил декан нашего факультета Ефремов Иван Семёнович (бывший рабфаковец). В группу также вошёл секретарь партбюро факультета Ильяшенко Леонид Алексеевич. Был ещё кто-то из комитета комсомола института. Две студентки не с моего факультета. И с моего – пятеро ребят, включая и вашего покорного слугу.

А в июле мы уже принимали у себя в МЭИ такую же группу из десяти югославов. К немалому нашему удивлению, все они оказались студентами, все молодые крепкие ребята, желающие познакомиться поближе с нашей страной.

Для проведения «обменной практики» мы подготовились хорошо. Вначале устроили им поездку в Ленинград, затем на Воронежскую АЭС, было несколько экскурсий по Москве: водили их в Оружейную палату, в Алмазный фонд. В последний вечер посидели в ресторане «Арбатский». А до этого ещё и провели футбольный матч. На малом футбольном поле, в роли которого выступила хоккейная площадка. Помню ещё, ворота были какие-то странные. Для регби, кажется. Было лето, наши лучшие футболисты разъехались кто куда, но нам удалось сколотить команду. Играли минимальным составом – пять на пять. В нашей команде оказалось два парня, которые играли хорошо, нет, даже очень прилично. Настолько прилично, что в результате мы у наших соперников выиграли со счётом 9: 5.

Всё бы хорошо, только вот мне показалось, что югославы не рассчитывали на проигрыш. Более того, мне показалось, что они подумали, что мы просто-таки обязаны им проиграть. И сурово так пообещали устроить матч-реванш, когда мы приедем к ним в Югославию.

Июль пролетел, как один день. В начале августа мы заняли места в поезде и поехали маршрутом Москва – Белград.

Белград встретил нас хорошей погодой и полным отсутствием на вокзале встречающих. Пока мы их часа три ждали, то от нечего делать слонялись по перрону. Пока не набрели на нечто такое, что сразу убедило нас в том, что Югославия – страна, на СССР совсем не похожая.

Сейчас это, конечно, выглядит глупо. Точнее, забавно. Но тогда, когда мы подошли к газетному киоску… Одна из витрин в нём была сплошь заставлена журналами с голыми дамочками в игривых позах. Причём они чувствовали себя совершенно спокойно, в отличие от нас. Ещё бы! Они ведь абсолютно не были скованы никакой одеждой… Короче говоря, мы смущённо пересмеивались и стояли переминаясь, отводя глаза друг от друга. Вторым шоком стало посещение платного туалета. Похоже, мы начали открывать для себя Европу, но всё время с какой-то не той стороны…

Тем не менее принимающая сторона лицом в грязь не ударила. Югославы возили нас по стране с таким рвением, словно старались обставить нас. Мы посетили Загреб, Любляну…

В конце концов нас привезли на берег Адриатического моря. В город Макарска, в спортивный лагерь от их университета.

Замечательное местечко, надо сказать! На берегу моря, в хвойном лесу… Воздух такой, что голова кружится от восторга.

Поселились по несколько человек в бунгало, и…

Описывать отдых на берегу моря в молодёжном туристическом лагере… Да ещё на Адриатике!

Это – отдельная история. Это нужно даже не рассказывать, а петь. Однако насчёт слуха у меня труба. Так что изложу события прозой.