Право на попытку

Катя бегом спустилась по лестнице – лифт она не признавала – поздоровалась внизу с соседкой – противной бабкой из сорок восьмой квартиры, которая всегда за всеми подглядывала и подслушивала – и вышла на улицу. Ох, как же хорошо! Катя крутанулась на одной ноге так, что сарафан встал колоколом, и направилась прочь со двора.

Она умудрилась перебежать через Лесную улицу в неположенном месте, прошла мимо бизнес-центра «Белая площадь» и, стараясь думать о чём-нибудь хорошем, чтобы не испортить настроение, зачем-то пошла в сторону Первой Тверской-Ямской.

От здания справа пахло чем-то обалденно вкусным. Ого! Неудивительно. Катя даже специально обошла вокруг. Ничего себе! Сколько раз проходила мимо, но никогда не обращала внимания. Судя по вывескам, в доме было аж шесть кафе и прочих едален. «Коканд», «Мимино», «Belochka», «Bite mexgrill», «Narta» и «Verdi Cafе». Зачем столько? Где взять клиентов?

Девушка остановилась у зеркальной витрины, полюбовалась на себя и осталась довольна.

Но чувство тревоги нарастало. Одновременно Катя сообразила, что в сторону Тверской-Ямской ей вовсе не надо, а надо ей как раз снова обогнуть это кафешное здание и идти в сторону входа на станцию метро Белорусская.

Стоп! Внезапно закружилась голова. Катя подошла к дому и прислонилась к стене. Глаза закрылись.

Сон! Вот что её тревожило. Просто с утра она о нём не помнила, у неё такое бывало. Вспоминала о том, что снилось, где-нибудь к середине дня, а то и вовсе тогда, когда пора было снова ложиться спать.

Это был ужасный сон. Да что же такое? Катя ничего не могла понять. Сейчас, когда эпизоды странного сна проносились перед глазами, у неё появилось ощущение того, что всё, что с ней там происходило, было реальностью. Она сталкер. Все зовут её Шутник. Да она и сама ощущает себя Шутником, лишь изредка вспоминая своё настоящее имя – Екатерина. Так, стоп. Она Екатерина Зимина, риэлтор. Но она же и сталкер Шутник! И она там этакая супер вумэн. Девушка вспомнила, как наносила ногой хисацу – смертельный удар. Бр-р-р, такое только в кошмаре может присниться. Хруст! А это и был кошмар. Нет, это был реальный кошмар. В кошмарах руки-ноги теряют силу, оружие не стреляет. А здесь всё было более чем. И автомат стрелял, как надо. Необычный автомат, надо сказать. Катя прикрыла глаза. «Вал», вот как он назывался. Из этого «Вала» сталкер Шутник, которого на самом деле зовут Катя, стреляла в мутантов, в бандитов и вообще, без автоматического оружия там жизни нет.

Катя глубоко вздохнула и поморгала глазами. Помотала головой. Нет, воспоминания о сне не исчезли.

Там, это где? В Зоне отчуждения. Катя была уверена, что никогда раньше не слышала о таком месте, а всё, что знала, было связано с аварией на Чернобыльской АЭС. Авария эта произошла давно, кажется в восьмидесятых годах. Или даже в семидесятых. Слово «сталкер» было знакомо по одноимённому фильму Тарковского. Ещё, кажется, в детстве читала что-то такое.

Нет, этот сон, это что-то более, чем странное. Она посмотрела по сторонам. Солнце, небо, деревья, птички. Там же почти всегда были тучи, дождь, а из птиц одни вороны. Она как-то подстрелила одну. Оказалось, ворона, как ворона, совсем не мутировала, не то что остальные твари Зоны. Да что же это такое?! Она никогда не стреляла в ворону! Нет, стреляла!

Катя поняла, что думает, как Шутник. О, она и водку там, в этом сне пила постоянно – радиацию выводила. Она пришла в себя от того, что кто-то аккуратно потряхивал её за плечи и настойчиво, видимо не в первый раз спрашивал:

– Девушка, вам плохо? Что с вами? – Перед ней стоял мужчина лет пятидесяти, с короткой стрижкой, одетый в синие джинсы и футболку с принтом Эйнштейна, показывающего язык. – Вам плохо? – Снова повторил он.

– Нет-нет, спасибо, всё нормально. Это так, это просто. – Катя провела ладонью по глазам, наконец-то отошла от стены дома и двинулась по тротуару. В траве что-то блеснуло. Привычным движением она потянулась рукой к поясу, к мешочку с гайками. И тут же отдёрнула руку. «Точно. Схожу с ума. Хочу домой, в свою квартиру. Хочу быть в домике!»

Малыш

Я чистил зубы и слушал.

– Ха, а ты не знал, что ли? – Колобок опять пил чай, как и вчера шумно прихлёбывая из блюдечка. Руки у него тряслись, и горячая жидкость периодически капала на грязный пол подземного жилища. – Девка, видная такая. Рыжая. Я сначала понять не мог, когда впервые встретились. Она в маске была, и голос хриплый. Парень и парень. Ну, а потом-то ближе познакомились. Она как-то сильно мне помогла.

А потом через неё с ботаниками с Янтаря контакт наладил. До того, как с ней познакомился, в два раза меньше за щупальца получал. Торговцы совсем обнаглели. Продают втридорога, покупают за бесценок. Скуперфильда вообще грохнуть надо, такой козёл. А она напрямую как-то. Не знаю, сколько она себе оставляет, но мне неплохо достаётся.

Как живёт? Не знаю, но она крутая. Ходит с автоматом таким, блатным, с «Валом», улучшенным, оптика навороченная на нём стоит. Глушак, все дела. Говорят, такие только у спецназа российского. Ну и подраться не дура. Я видел, как-то к ней трое бандосов пристали. Понятное дело, баб тут мало, а хотелку не всем радиация отбила. Так вот, эти трое как пристали, так и отстали. Одного насмерть, шею сломала, второму руку, а третий больше не того. Ну, в смысле, больше точно не сможет. Я сам-то помочь хотел, да не успел. Она быстрее справилась. Да не жалко их, то ж бандиты были, сразу видно. А ещё говорят, Шутник как-то на засаду «монолитовцев» нарвалась. Ну, это я не видел, врать не буду. Но, если правду говорят, а она живая, то это что? Это как? А где те «монолитовцы»? Есть подозрение, что нету их уже на этом свете. А фанатики бойцы будь здоров! Почему Шутник? Ну не Шутница же её звать. И как брякнет чего, хоть стой, хоть падай. Да ты же, паря, сам знаешь, в Зоне никого зря не называют, клички сами прилипают. Шутник тебе непривычно? Привыкнешь…

Шутник

Я всегда хожу по Зоне одна. Сначала всё пыталась себе доказать, что могу, что сумею, что не боюсь, что я, в конце концов, ни в чём не уступаю мужчинам. Потом поняла, лучше большинства из них в Зоне быть нетрудно. И главным стало не уподобится. Конечно, физически они сильнее, но я выносливее. Они сильнее, но я хитрее. Они сильнее, но ведь и я не лыком шита. Да и годы занятий каратэ пригодились. Стреляю я тоже лучше многих, увлечение стендовой стрельбой даёт о себе знать. По тарелочкам-то посложнее попадать, чем в слепую собаку.

Снорков я вообще валила на раз. Почему-то чувствовала, где мутант окажется в определённый момент времени. А дальше дело техники. Тут я может и хвалюсь, но стреляю и правда неплохо.

Это с детства ещё началось. Мне как-то отец лук смастерил. Ну, такой, игрушечный. Но я к нему стрелы сделала почти настоящие. Взяла у матери швейные иглы и примотала их к стрелам изолентой. А оперение из голубиных перьев смастерила. И нечаянно соседскому деду этой стрелой пониже спины. Так-то я в его петуха целилась, он, зараза, такой задиристый был, что я его стороной всегда обходила. Петух, а не дед, конечно. А тут обзавелась луком, стрелами, устроила на него засаду и раз… деду в пятую точку. Заодно сделала для себя открытие. Оказывается, старенький дед способен бежать с той же скоростью, что и я, а улепётывала я очень быстро. При этом он от меня не отставал и стегал по заду какой-то веткой.

С тех пор я старалась попадать туда, куда целюсь.

Здесь, в Зоне отчуждения приходится сталкиваться с отребьем человеческим. Здесь почти нет женщин, одни мужики. Так вот, меня либо склеить, либо силой в постель затащить пытался каждый встречный. Каждый. Привыкла. Научилась обращаться и с ними. Да и пошутить умею, с детства остра на язычок была. Вот и прозвали Шутником. Именно Шутником, а не Шутницей, тем самым признавая моё право на равенство. Но, тем не менее, маску я при людях снимаю редко. А одежда и снаряжение в Зоне все знают какие. Так что от мужика меня внешне не отличить.

С Малышом мы познакомились в сети, и, когда общались, он был достаточно словоохотливым. Но в виртуале люди чаще всего не такие, как в жизни, а такие, какими хотели бы быть. Вот только он никогда не говорил, чем занимается, хотя о Зоне много знал. Мне понравилось, что в реале он такой, какой есть. Такой же, как в чате. Только молчаливый. Всё же притормаживала его мысль, что он общался с девушкой, думая, что это мужчина.

Когда Плюс привёл Малыша в бар, мы с ним отлично посидели. С Малышом, а не с Плюсом. Когда общались в сети, то договорились, что если когда-нибудь встретимся, то обязательно отметим это дело большим количеством «Черниговского». В общем, так и вышло. Он только взял тайм-аут на час. Пёрышки, говорит, почищу. Н-да, грязь от них тогда кусками отваливалась. Когда Малыш через час пришёл в ангар, груженный ящиком пива, он, прямо скажем, разительно отличался от того парня, с которым я познакомилась в баре. Видно, неплохой хабар они с Плюсом принесли. Малыш был одет в новенький камуфляж. На плече болтался «Вал», как у меня. Однако. Ствол-то не хухры-мухры, им пользоваться уметь надо.

– Представляешь, нашлись у барыги берцы моего размера. А я не ожидал. – Он топнул ногой и широко улыбнулся, опуская ящик на землю около костра. Бутылки весело звякнули. – Только вот с защитой проблема. Мой бронежилет никуда не годится, а по фигуре не подобрать ничего. Пообещали не раньше, чем через десять дней из-за периметра доставить.

Малыш помолчал.

– У меня просьба к тебе.

– Говори.

– Я тут почти никого не знаю. Посоветуй, к кому обратиться, ну или сама помоги, если сможешь.

– Да в чём дело-то? – Не вытерпела я.

– Помоги с большой землёй связаться.

Малыш

– Майор! – Связь была хорошей, но я чуть не сорвался на крик.

– Егоров! – Вот Воронцов кричал. – Живой, чертяка! Как группа? Что с вертушкой? Вы из эфира сразу исчезли, помехи были. Вы где вообще?!

– Нет ребят, майор. Больше нет. Вертушку сбили. Ребята все двухсотые. Мне повезло, взрывом в аномалию кинуло, а она меня на дерево зашвырнула. Один я выжил из всей группы.

Молчание.

– Егоров?

– Что?

– Мы с тобой коньяк какой пили?

– Да откуда ж я? Там название не вышепчешь. Помню только, что звёзд семь и что его сталкер из зоны припёр. – Я мучительно наморщил лоб. – Какой-то «Рики-тики-тави».

– Ну, в общем, почти правильно. – Воронцов помолчал. – Ты уж извини, проверил, а то подумалось, может, это не ты, а то подозрительно как-то всё. – Он снова помолчал. – Извини ещё раз. А ты сейчас-то где? Почему на связь не выходил?

– Да не было у меня связи, майор. И, да, извините, я чего-то от волнения на «ты» перешёл.

– Да ладно, нормально. Я понимаю, служба, но у нас с тобой, вроде, отношения поближе, так что давай и дальше на «ты». Так сейчас-то ты где?

– На базе «Долга». Добрался кое-как, патроны закончились. Мутанты по дороге одолели. А здесь сталкер у меня знакомый есть, он мне связь и организовал. В общем, всё сложнее, чем мы прикидывали.

Оба помолчали. Я понимал, что майор сейчас решал сложную задачу. Вариантов было не так много, но они были. Поверить, что я, это я, поверить, что я в одиночку могу выполнить задание, хотя десять человек уже сгинуло, и дать команду на продолжение. Либо вернуть меня в расположение. Если я смогу добраться, конечно. Сформировать новую команду и начать сначала. Вот только времени это займёт кучу, без гарантии, что всё получится.

Капелька пота скатилась по носу и капнула на крышку стола, усевшись на которую, я удобно устроился. Комната, которую я выбрал для сеанса связи, отчего-то осталась почти нетронутой. Комод с посудой, диван, кресло, стол и несколько стульев, некоторые из которых вполне себе сохранились. Вот откуда это здесь, на недостроенном заводе? Который, к тому же, создавали после первой катастрофы. Нормальное жилое помещение. Может, это использовалось как общежитие? Здесь же даже посуда есть, что совершенно непонятно. Никто теперь этого не узнает.

– Мать твою! – Теперь вспотела даже спина, и совсем не от духоты, предвещавшей очередной дождь. В углу, слева от входа мерцал и переливался воздух. Аномалия! Вот почему в комнату никто не заходил. Датчики показывали, что за дверью небезопасно, а дураков рисковать среди сталкеров нету. Я же попёрся настолько погружённый в предстоящие переговоры с майором, что вокруг себя ничего не замечал, а ПДА убрал в беззвучный режим.