Под лёд весенний на гружённом "Газе",
Сжимая руль свой из последних сил…
Но шли вперёд, а значит – в Вечность сразу!
Огни мерцают в мареве снегов:
То ярко маякнут, а то погаснут,
Как свет от фар – сигнал грузовиков,
Блуждающих на той бессмертной трассе…
На рассвете
Проснусь едва от стука веток ивы,
Шагну с крыльца в рассвет под синью грёз,
Где зреют звуки в пахнущей крапиве,
Где дремлет Русь под шелесты берёз.
О, сколько стран прекрасных на планете
За горизонтом дальней стороны,
Но хлебнее России в мире нету,
И не сыскать берёзовей страны.
Не наглядеться мне на свет безликий,
Не надышаться воздухом лесным.
Кукушка за холмом рассвет окликнет,
И станет снова частью тишины.
Мы здесь живём у Бога на примете –
Он в душу нашу русскую глядит!
А я смотрю, как в поле пляшет ветер,
И раздувает солнце впереди.
Я подойду к реке неторопливо,
Взгляну на жар небесного огня.
Как будто кто-то из тени в крапиве
Зовёт сюда приветливо меня.
Не спит река, течёт в поля густые,
Как жизнь моя, течёт по руслам вновь:
Худое русло – чувства, что остыли.
Бескрайнее – к Отечеству любовь!
Мне с берега крутого зримей дальше
Туда – за холм высокий, как Парнас,
Где сбережёт Россия души наши,
Где сбережёт Господь Россию в нас.
…Рассвет багряным яблоком налился,
И птичий щебет где-то прозвенел:
Иль, может быть, птенец в тот миг родился,
Иль Бог на Русь безмолвно посмотрел?!
Одинокая церковь
Одинокая церковь стоит у чащобы сосновой.
Захолустье. Сверчки. И крапивное войско окрест.
Тишина здесь такая, что кажется, тайное слово
Нам вот-вот проглаголет Господь из вечерних небес.
Разбежаться бы мне и, как в детстве, нырнуть прямо в речку
С василькового луга, да так – чтоб вода с берегов!
Подкосились вдруг ноги. Плетусь. И неспешно навстречу
Племенные плывут над землёю стада облаков.
…Был здесь хутор когда-то – остались прогнившие срубы