Проверка золотом

– Да штук десять и хватит. Буду мимо Михалыча проходить, скажу, что рыбка лишняя есть, он сыновей пришлет.

– Давай, топай. Только ты, земеля, учти: меня с тобой не было и видеть я ничего не видел. Да и не слышал от тебя ничего. Я вот подумал: надо было его вообще там оставить. Ну, получишь сто рублей, а, может, даже двести. Но мороки будет… – Серега вновь мастерски выразился по поводу количества и качества мороки.

И тут он как в воду смотрел: два дня Кирилла мурыжили в пункте приема золота. Где нашел? Нарисуй. Опиши словами место. Как лежал самородок? Как ты его увидел? А можно ли было увидеть его стоя, а не сидя на корточках? Почему ты решил, что это золото? А раньше самородки встречал? А видеть их доводилось? Вопрос за вопросом, и без остановки все сначала.

Кирилл Клейменов, спокойный уравновешенный мужчина сорокового года рождения, русский, не участвовавший, не состоявший, ранее не привлекавшийся, беспартийный потихоньку зверел. Он начинал срываться, переходил на крик, стучал кулаком по собственной груди, заикался от негодования. Наконец, как посчитал Кирилл, все окончилось, потому что ему выплатили 25% от стоимости самородка, чуть меньше половины его месячного заработка. И оставили в покое. Святая простота!

Июль 1969. Магадан

Начальник следственного отдела прокуратуры Магаданской области старший советник юстиции Селиверстов Игорь Петрович с утра был не в духе. Жена достала его окончательно: опять «отстань, голова болит». Да сколько ж можно болеть этой раздолбанной голове? Таблетки, что ли бы, пила. Вот уже два года, устроившись в постели, он, изнемогая от желания, пытается приласкать ее. Изредка получается, и тогда дело идет по накатанному. Но чаще она, стерва, и погладить не дается. Что с бабой творится? То ли на самом деле болеет, то ли заменителя ему нашла? Да Бог с ней, с Катериной-то, только вот безотказная Светка в отпуске и не появится еще 2 месяца. Накопившиеся эмоции требовали выплеска наружу, и единственное, что хотелось сделать безотлагательно – это наорать на кого-нибудь.

Войдя кабинет, он распахнул настежь окно и с удовольствием вдохнул успокаивающий морской воздух, затем, устроившись в кресле, подвигал по столу письменный прибор, проверил наполненность авторучки чернилами, распечатал свежее бритвенное лезвие и подточил карандаши. Селиверстов любил особую форму заточки карандашей, поэтому никому не доверял эту сложнейшую операцию, тем более, во время нее душа накапливала равновесие. Кроме письменного прибора на столе расположились пресс-папье, вентилятор, пепельница и свежий номер газеты «Магаданская правда». Селиверстов дополнил натюрморт начатой пачкой сигарет «Тройка», закурил и развернул газету. Уже давно у него сложилась привычка начинать рабочий день с просмотра местной сплетницы. Порой там такое увидишь… Вот и сегодня чутье не подвело начальника следственного отдела. На третьем развороте статья, читать которую он и не подумал, но суть ухватил моментально: «электрик из Сеймчана сдал государству найденный самородок весом 32 грамма», и тут же портрет Клейменова. А через четверть часа подчиненные собрались у него на планерке, в конце которой начальник ткнул пальцем в портрет и задал вопрос: «А об этом кто и что знает?»

Выдержав театральную паузу, Селиверстов взорвался: «Раздолбаи, недоумки. Почему я узнаю о хищении из газеты, а не от вас, придурков? Думаете, если вас сослали в Магадан, то дальше ехать некуда? А в Мяунджу или Оротукан не хотите? Могу устроить, это в моей власти. Ляпин, – он ткнул пальцем в одного из следователей, сидевших на планерке – разобраться и вечером доложить».

Спустив пар, Селиверстов остыл и собрался с мыслями: «Вот уж поистине раздолбаи. Надо Никитина из Сеймчана срочно вызвать сюда. А, впрочем, Ляпин разберется с этим. Толковый мужик. Интересно, за что же это его на край земли послали?»

«Саша, зайди», – вызвал он по телефонному коммутатору, стоящему по правую руку на тумбочке, своего помощника. В кабинет вошел молодой красавец, каких любят изображать на плакатах, с погонами юриста 2 класса на плечах, изобразил на лице готовность к исполнению любого приказа и тут же его получил:

– Собери материалы по Ляпину. Мне не нужны официальные, дай подоплеку того, что произошло в Краснодаре. Я хочу знать с какого переляку его перевели с пасмурного Юга в солнечный Магадан. И сколько камушков на самом деле нашел этот электрик?

– Какие, прошу прощения, камушки, Игорь Петрович?

– А.… ничего… это я свое тут думаю. Давай, не тяни с Ляпиным.

– Слушаюсь, Игорь Петрович, сейчас в Ростов позвоню. Там друзья по университету есть, а до Краснодара от Ростова рукой подать. Наверняка слухи до них дошли.

– А до Магадана никакие слухи не дошли? – с ироничной улыбкой спросил Селиверстов.

Саша пожал плечами и неуверенно сказал:

– Простите, Игорь Петрович, сами учили, что любую информацию надо проверить. А так… Я, конечно, могу рассказать, что до нас доехало.

– Вот и ладушки. Меня устроит. Слушаю. Да садись ты.

– Ну, в общем, попал мужик ни за хр…, простите, Игорь Петрович, ни за что, – начал Саша, аккуратно пристроившись на стуле. – Подловил на взятке в пять тысяч чиновника из краевого управления. Все провел как по учебнику: меченые купюры, задержание, пятичасовой допрос с меняющимися следователями. Раскрутил по полной, выбил признание и завел уголовное дело. А чиновник этот оказался зятем второго секретаря Краснодарского крайкома партии. Ну и, сами понимаете, что одно дело закрыли за недоказанностью, а другое на Ляпина приказали завести. Но кому-то пришла в голову идея спрятать его здесь, и их прокурор позвонил нашему.

– Спасибо, Саша. Ты все сказал, больше не ищи. Свободен.

Причина ссылки Ляпина была понятна начальнику отдела как дважды два и, потерев ладонью макушку, он вслух произнес: «Наш человек, сработаемся».

Вставал впереди Магадан

Прощай, Черное море

Гена Ляпин родился, учился и женился в солнечном городе Сочи. Образование получил высшее экономическое в 1950-м году. Прекрасная успеваемость, тяга к общественной работе позволяли надеяться, что распределение будет хорошим и дальше Краснодара его не пошлют. На сдаче госэкзамена в комиссии сидел незнакомый элегантный мужчина, постоянно делающий какие-то пометки в своем блокноте. Перед объявлением о распределении молодых специалистов Ляпина вызвали в деканат, где его встретил тот самый незнакомец: «Еще раз здравствуйте, Геннадий. Я майор милиции, зам начальника Сочинского ОБХСС по кадрам, предлагаю Вам работать в нашем управлении». Это было что-то новое в наборе специалистов. Обычно заинтересованные организации давали заявку на молодежь, а учебные заведения по своему усмотрению формировали распределение выпускников. Видимо, качественный состав Сочинского ОБХСС оставлял желать лучшего, и они направили своего вербовщика за грамотными толковыми кадрами. До сего времени только госбезопасность набирала людей из студенческой среды самостоятельно.

Чем занимается Управление по борьбе с хищением социалистической собственности знал любой советский человек. А работа в этой конторе была такой же почетной, как и служба в МГБ. Ляпину тут-же вспомнился анекдот, показывающий, что народ ставит на одну ступень органы госбезопасности и борьбу с хищениями соцсобственности.

«Иностранец у русского спрашивает:

– А чем у вас МГБ занимается?

– Они занимаются людьми, не довольными советской властью.

– А что, у вас есть и довольные?

– Разумеется, есть. Но ими занимается ОБХСС».

Ляпин долго не думал. Через три месяца, окончив ускоренные курсы в высшей школе милиции, он получил лейтенантские погоны и начал работать следователем ОБХСС.

Как- то так получилось, что молодой следователь быстро вписался в коллектив, стал получать сложные дела и успешно с ними справляться. За одно из них он уже через год получил звание старшего лейтенанта. Взяточничество – одно из самых распространенных экономических преступлений, и Ляпин довел до суда двух высокопоставленных сочинских работников. В шестьдесят четвертом он раскрыл группу цеховиков, занимавшихся подпольным производством алкоголя, и стал капитаном.

В 1966 году капитана милиции Ляпина заметили вверху и перевели в Краснодарское краевое управление БХСС, присвоили звание майора, выделили двухкомнатную квартиру на него с женой и двумя дочерями. Успешность сыграла с Ляпиным злую шутку. У него все получалось, и он никогда не был осторожен, а потому и споткнулся на ровном месте. Поступило заявление о вымогательстве взятки чиновником краевого управления госимуществом, который запросил пять тысяч рублей, и Ляпин, обладавший отличным чутьем, сделал стойку. Чиновником все было сработано грубо, как будто он ничего не боялся, и Ляпин возбудил уголовное дело, за сутки все закончил и передал материалы в суд. А чиновник-то оказался родственником второго секретаря крайкома партии. Что тут началось!!! Крики, вопли, ругань. Звезды на погонах милиционеров всех рангов начали вибрировать: вот-вот упадут. Нужен был стрелочник, и им назначили майора Ляпина.

За три дня разборок внутри Геннадия все застыло. В голове была пустота. Заторможенность проявлялась и ночью, не давая ему уснуть. Ляпин впервые столкнулся с неприкасаемыми, и в его мозгах шла переоценка ценностей. До этого случая он твердо верил в постулат, что перед Законом все равны. Об этом писали, говорили, снимали кино. А оказалось, что очень просто можно обелить взяточника и обвинить не согрешившего. Почему не забили в набат средства массовой информации? Где они, эти журналисты самой правдивой в мире газеты с названием «Правда»? Наконец, его вызвал начальник управления:

– Присаживайся, Геннадий Сергеевич, – начальник достал из сейфа начатую бутылку армянского коньяка, налил в две пузатые рюмки, одну подвинул Геннадию. – Давай, чтобы разговор смягчить.

– Так все плохо? – спросил Ляпин, отхлебывая малюсенькими глотками коньяк.

– А хорошо пьешь, умело, – с одобрением заметил начальник.

– Так я ж вырос на Кавказском побережье.

– Ну, слушай. Дана команда завести на тебя уголовное дело, то есть око за око. Как сказал большой начальник: пусть на собственной шкуре испытает, каково быть несправедливо обвиненным.

– Это как же несправедливо-то, Николай Фомич? – Чуть не перешел на крик Ляпин. – Очень даже справедливо. Было вымогательство! Было! – Он стукнул ладонью по столу. – И взятка была. Его сажать надо.

– Сажать собираются тебя. И, поверь мне, посадят.

– Да меня-то за что? – Ляпин с трудом сдерживался – Я что не так сделал?

– А ты знаешь, в чем наша сила? Нам покажи обвиняемого, и мы подберем ему преступление. Грубо, но правда.

– И что дальше?

– А дальше прокурор переговорил о тебе со своим другом, и ты едешь в Магадан старшим следователем областной прокуратуры. И хрен кто найдет тебя там. Поработай на Севере года два-три, за это время, глядишь, или шах, или ишак, кто-нибудь да сдохнет. Прорвемся, одним словом. А прямо сейчас пиши мне рапорт на увольнение и марш в кадры за трудовой книжкой.

В кадрах его ошарашили сообщением, что на его трудовую книжку наложен арест: «Вы же понимаете, товарищ майор, что если Вы под следствием, то …". Не дослушав, Ляпин забрал заявление и поднялся на второй этаж к генералу. Такое багровое лицо начальника Ляпин видел впервые за службу. Генерал нажал кнопку переговорного устройства и в ответ на раздавшийся в динамике голос, выдал трехэтажный мат. Через пару-тройку минут в кабинет генерала влетел начальник отдела кадров, сунул в руки Ляпину трудовую, раскрыл перед ним журнал, где попросил расписаться в получении, потом вытянулся по стойке смирно:

– Извините, товарищ генерал-лейтенант, больше не повторится.

– Это само-собой. А ты сейчас будешь проходить мимо бухгалтерии, так передай, чтобы расчет сделали не-мед-лен-но и деньги выдали сегодня же. А то там раздолбаи не лучше тебя, без погоняла задницу от стула не оторвут.

От генерала Ляпин прогулялся в соседний гастроном, разжился там картонной коробкой из-под печенья «Привет» и, вернувшись в отдел, начал собирать в коробку личные вещи. «Гена, – подошла к нему Зинаида, – это правда?» Ляпин кивнул в ответ. Через час та же Зинаида опять подошла: «Гена, тут ребята сбросились тебе на подарок и поручили мне купить. А я что подумала: тебе ведь отвальную делать надо, так давай на эти деньги купим выпивку и закуску. Ведь хорошо будет?»

Неожиданно в груди Ляпина разлилось тепло, он улыбнулся: «Конечно, Зина. В твоей головке как всегда умные мысли возникают. С тобой в паре очень легко было работать». Зинаида часто заморгала, из уголков глаз по щекам протянулись две черных полоски. Помотав головой из стороны в сторону, она резко развернулась и почти бегом выскочила из комнаты.