Дейфоб с Еленой стояли на балконе. Внизу стояли люди, приветствуя. Он руку поднял, заговорил:
– Слушайте! – подождал, пока толпа утихнет – Будем биться. Боги Олимпа Ахеям не помогут – они далёко меня ищут. Пока опомнятся, воды немало утечёт. Готовьтесь к обороне – это будет последней нашей битвой, я вам обещаю.
И наступила тишина, которая вдруг взорвалась, будто гора упала. Люди кричали:
– Слава! Слава! Слава!
Дейфоб чуть помахал рукой, и они с Еленой удалились в соседнюю комнату, где их ждали воеводы. Сходу начал говорить:
– Будем биться. С восточной стороны, где горы, мало их, там слаб противник. Вот там и ударим. Хватит сидеть в осаде, будем клевать их и днём и ночью. Всем место укажу в строю, и ещё, кто ослушаться посмеет – предателем считаться будет. – Посмотрел на всех внимательно, – Может, кто, что сказать желает?
Вперёд вышел воевода, что защищал восточные ворота:
– Там гонцы от ахеев.
– Что они хотят?
– Требуют тебя.
– Зови.
Воевода вышел – через минуту вернулся и с ним двое. Послы представились. Один назвался Минелаем, другой Одиссеем.
– Зачем пришли?
– За ответом, – ответил Одиссей.
– Нет! Так и передайте.
– Тогда умрёте все.
Дейфоб презрительно поморщился и указал:
– Выбросите их из града, пусть уходят – и Одиссею – Видать Панелопа напрасно ждёт тебя.
Одиссей с вызовом посмотрел на Дейфоба.
– Но помолись своим богам, может, уговорят меня, тебя в живых оставить.
Вспыхнул Одиссей огнём:
– Мы город ваш с землей сравняем, сам напросился.
Но Дейфоб больше не уделял внимания послам, повернулся, Елену взял под руку и удалились. Когда вошли в покои, он спросил:
– Иду Елена в битву, прямо сейчас!..
– Ты погибнешь, что делать буду без тебя?
– Не погибну! Хотя… – подумал, – Пошутим чуть с Аяксом.
– Как это?
– Выдавать пойдём тебя, а… узнаешь всё. Объясню, пока идём к вратам восточным.
Вышли в город. Их люди стали окружать, но Дейфоб остановил порыв. Воевод к себе позвал, на ходу распоряжения давал о чём-то. Так незаметно подошли к воротам. Взошли на стену, осмотрели стан противника. Сила была немалая. Увидел стенобитные орудия в долине небольшой. Они всё ближе подходили, готовились по-видимому к штурму.
– Аскорт! – крикнул кому-то.
К ним подошёл мужчина молодой, остановился сзади.
– Я здесь.
– Бери две сотни лучников… пойдём Елену выдавать.
– Нет! – заявил Аскорт.
Дейфоб опешил, повернулся, на Аскорта посмотрел…
– Не понял… как это-о?
– Не пойду царицу выдавать. Ты сам гонцам сказал, что нет, а если ты решил вдруг, то я говорю тебе…
– Постой Аскорт возмущаться. Мы пойдём – не я решил, сама Елена, – наклонился, и тихо: – Мы понарошку. Разведаем, чуть потревожим и назад. С ней нас подпустят ближе.
– А если её…
– Не если – мы то зачем! Готовьтесь! – и Елене – Пошли… царица!..
Две сотни вышли из ворот восточных. Впереди Дейфоб с Еленой. Вышли пешие, коней давно всех съели, да и троянцы уже забыли, как биться в открытом поле, нападать, идти на штурм. Всё защищались, не выходя из града. Все были чуть напряжены, но луки висели сзади, в ножнах мечи мирно покоились. Будто и не хотели они биться.
Вот уже дошли до середины от противника – осталось чуть меньше, чем полёт стрелы. Дейфоб остановился, прикидывая, сколько бежать до стенобитных орудий. Успеет ли опомниться Аякс. Его шатёр находился в глубине лагеря. Если он там, то пока опомнится, поймёт – они успеют добежать, а… вот он впереди. Сам вышел царицу встретить.
– Мне передали, что ты передумал. Почему? – крикнул Аякс.
– Решил тебе её отдать – другим не верю, – откликнулся Дейфоб.
– Пусть идёт!
Дейфоб обнял Елену, тихо шепнул:
– Пройдёшь двадцать шагов, запнись как будто и упади.
– Поняла я всё! Пожелай удачи лучше.
– Иди родная – ночь твоя сегодня будет. Иди с мыслями об этом.
Елена отстранилась, повернулась и пошла к Аяксу. Она увидела, как из укрытий орудий стенобитных, выходили посмотреть её войны врага. Подумала, что очень уж они не осторожны, но поняла и то, что вои её не кинутся в атаку, это их честь заденет, что есть этикеты, этикетки и не более того.