Повести

Говорящий был болтлив. Он стал советовать людям на палубе, вернуться домой, чем жариться в этом пекле. Часть Команды, во избежание неприятностей, уже исчезла с палубы. Наверху, видя бесполезность пустой болтовни, решили сменить свою тактику действий.

– Друзья! – кричали с вертолета с хрипом. – Для знакомства, мы угощаем вас пивом. Оно холодное, это хорошо в такую жару.

На палубе движение прекратилось, вернулась даже часть людей уже спустившихся в трюм, слишком уж велик соблазн – в жару попить холодненького пива.

Тотчас на нескольких тросах между палубой и вертолетом появились довольно объемные контейнеры, несшие в себе ту живительную влагу, что обещали сверху. Едва коснувшись палубы, эти связки с металлическими банками были подхвачены десятками сильных рук, освобождены от веревок, исчезнувших в брюхе вертолета и, вся процедура повторилась снова.

Возможно, она повторялась бы еще, но из трюма корабля поднялись офицеры службы внутренней безопасности и даже сам полковник Грохотов. Они быстро остановили ажиотаж вокруг свалившегося с неба пива, у Грохотова в руках появился рупор. Своим грохочущим басом, видимо не спроста досталась фамилия пращурам полковника, он заговорил:

– Предлагаю вам немедленно покинуть воздушное пространство над кораблем и удалиться на предписанное расстояние.

– Кто ты такой? – послышалось сверху.

– Мы идем под красным флагом суверенного государства, он совсем не похож на ваш флаг. Уважайте представителей других стран!

Полковник удалился с палубы корабля последним из офицеров Команды. Вертолет, запав на бок, круто ушел вправо и вскоре исчез из виду.

Между тем, в трюме «дым стоял коромыслом». Трофеи в виде пивных банок в контейнерах находились прямо посреди командирской большой палатки. Их кольцом окружали офицеры службы безопасности. Второе кольцо, более мощное, состояло из бойцов Команды. Вошедший командир быстро прочувствовал обстановку и, пытаясь не допустить конфликта, поспешно повел наступление с применением психологического давления на обе противостоящие стороны.

– Сыны мои! – так всегда в трудные минуты начинал полковник. Вот и сейчас он посчитал, что наступила эта минута, поскольку напряжение в коллективе достигло максимума. – Для меня вы все действительно сыны, и я не допущу того, чтобы вы погибли от возможного присутствия в этих банках кроме пива, еще и сильнейшего яда.

Сказав так, он ненадолго замолк, разглядывая выражение лиц офицеров, чтобы понять, какое воздействие его слова оказали на людей. Кажется, он остался доволен своей работой и, потому, с большим подъемом продолжил:

– Враг силен, хитер и опасен. Я не оговорился, сказав «враг». Сегодняшний визит этих незваных гостей организован неспроста. Возможно, они догадываются о наших целях и стараются всячески воспрепятствовать нам. А вы, как дети, поддаетесь на их уловки и готовы сложить свои головы здесь, среди океана, ради нескольких глотков пива, так и не выполнив своего долга. Верно, я говорю?

– Так точно, товарищ полковник, – нестройным хором ответили бойцы Команды, почти в полном составе собравшиеся вокруг «трофейного пива» в палатке у самого Черного полковника.

– Да я и сам бы не прочь вечерком попить этого пива, будь я уверен, что подарок этот сделан от души. Вы сами знаете отлично, что у нас нет своей лаборатории, чтобы сделать анализ содержимого банок. У нас нет на борту даже захудалой кошки, чтобы проверить пиво на ней. А на себе, пожалуй, никто и не рискнет проверить его качество.

– А я! – раздался негромкий выкрик. – Я попробовал пиво.

Офицеры раздались, предоставив, только что вошедшему рыжему Демину, пройти в центр, прямо к командиру. В руке он держал смятую пивную банку, сам же смущенно улыбался.

– А я первым перехватил одну упаковку, там одна банка, вот эта, плохо держалась. Ну, я ее в карман и сюда, вниз. Ну, попробовал. Я же не знал, что оно, это проклятое пиво, отравлено. А тут услышал весь этот разговор и вот, пришел сдаваться. Может, анализы, какие надо сдать? Я это дело махом сделаю.

Все, кто находился внутри палатки, напряженно прислушивались к словам Демина, и, стоило ему только замолчать, раздался такой гром, словно рушилась палуба. Смеялись долго и до такой степени, что даже натренированные животы не выдерживали, и приходилось обхватывать их руками. Смех стих лишь от громкой команды:

– Прекратить смех! Все по местам!

– А с пивом как? – кто-то робко спросил. – Ведь, проверено уже.

Это вызвало новый взрыв смеха, но полковник Грохотов сказал:

– Выполнять команду!!!

На этом история с «трофейным пивом» закончилась, оно бесследно исчезло. Только несколько вечеров подряд, полковник спешно покидал Команду и исчезал в конце длинного коридорчика за дверью каюты офицеров службы внутренней безопасности.

Вечером того же дня, когда произошел инцидент с пивом, наш Иван Иванович столкнулся с Деминым нос к носу в узком проходе.

– Ну, как там пиво-то, медвяное? – с усмешкой спросил наш добрейший Иван Иванович, на что рыжий лейтенант быстро ответил:

– Пиво, как пиво. Жаль, что не могу отрыгнуть его, чтобы дать тебе попробовать.

– Фу, какая гадость! Ну, вот, ужин испорчен. Знаешь ведь, что я очень брезгливый, а ты – пакостник. На днях от каких-то блох всю Команду из-за тебя прожаривали. Сейчас опять пакость выкинул. Дать бы тебе по лбу.

– Попробуй!

– Ну, ладно, поговорили и будет.

Придя в каюту, Иван Иванович брякнулся на кровать, некоторое время пыхтел, затем заговорил, обращаясь ко мне, других в каюте не было:

– Странный у тебя друг – подводник этот рыжий. На душе осадок противный остался после разговора с ним.

– Что так? – отозвался я.

– Любит людям в душу наплевать.

Иван Иванович рассказал мне о своей встрече с Деминым. Я от души насмеялся и, чтобы успокоить своего коллегу, вспомнил вслух, как в курсантские годы пришлось мне в столовой за одним столом с чудаком одним целый год щи да кашу делить. И что за натура у него была дурная, каждый день возьмет, да и откинет, вроде, как шутку, но после этой безобидной вещи, сержант наш голодным оставался. Я тоже немного брезглив, а у сержанта брезгливость болезнью была. Стоило ему в тарелке какой-то подозрительный предмет разглядеть, лучок, например, обжаренный и имевший форму таракана или, не дай бог, волос, все! Его обед кончался! Этим и пользовался все время наш «чудак». Он без конца находил в еде какие-то изъяны и, в конце концов, съедал, кроме своего обеда, еще и сержантский обед.

– Ты все правильно говоришь, но только он, этот рыжий – ненормальный. Даже глаза у него бешеные, а взгляд – змеиный.

– Иван Иванович, да забудь ты о вашей встрече и плюнь на все.

Иван Иванович вроде согласился со мной. Однако, за ужином, вернее уже после него, они, каким-то образом вновь столкнулись нос к носу на выходе из столовой, словно кто-то из них специально поджидал другого. Издали не было слышно, о чем они говорили друг другу, лишь по жестам и мимике было ясно одно, что разговор этот был нехорошим.

Ложась спать, я все же поинтересовался, спросив Ивана Ивановича:

– Не могу понять, кто из вас такой зануда, ты или Демин? Я же советовал тебе забыть про все, а вы опять за грудки.

Иван Иванович тяжко вздохнул и, махнув рукой, выдавил из себя:

– Да-а-а.

Командир наш живо вник в суть происходящего, сначала молчал, затем высказался, адресовав все мне:

– Ты замечаешь, что мы уже конфликтуем: я с Астаховым в напряженных отношениях, Иван Иванович с Деминым. Тебе ничего не бросается в глаза?

– Не могу понять, к чему ты клонишь, командир.

– Все дело в том, что они оба твои друзья.

Да, я действительно, не увидел такой связи. Да, они оба, и Астахов, и Демин были моими хорошими приятелями. Но ведь, и Шакиров, и Иван Иванович не менее близки, тем более что мы, кроме того, еще и один экипаж.

– Я тебя совсем не обвиняю в этом, да и не имею на это никакого морального права. Мы живем своим маленьким мирком и знаем только свои проблемы. Мы с кем-то ссоримся, но делимся наболевшим только здесь, вот в этой каюте, если, конечно, можно так назвать эту клетку. Проблемы есть и в других экипажах, но только они нас не касаются и до нас не доходят. Не выносят люди сор из избы. Мы знаем о конфликтах, касающихся всей нашей Команды, в которых, конечно, участвуем и сами. Но я случайно узнал, что и в экипаже Астахова тоже не все благополучно. Димка презирает меня, два брата из его экипажа очень крепко обижены двумя братьями из экипажа, в котором и рыжий Демин. Проблем много и других. Просто, мы о них не знаем. Как велик мир! Миллиарды людей. И у каждого есть своя жизнь, свои заботы и проблемы. Но мы знаем или можем знать только те, которые касаются только нас, наших родных и близких, а так же, случайно увиденные или услышанные нами. Зато мы знаем глобальные проблемы. Средства массовой информации обязательно донесут их до нас или искусственно сделают их, вбивая нам в головы и дурманя мозги по воле политиков и больших руководителей.

Лежа в постели, я очень внимательно слушал Руслана. Хорошо говорит, однако. Умный и хитрый. Но только к чему все эти рассуждения? Какие, интересно, выводы он сделает из всего сказанного?

Руслан словно понял мои мысли.