Вектор вниз

Вектор вниз
Виктори Шафф

Кажется, с детства я привыкла спотыкаться и падать. Но не так больно как сейчас. Моя история о том, как можно полюбить и уничтожить себя. Он говорил мне, что я слабая, и, возможно, он был прав. Родители и друзья стали чужими. Ты борешься один на один со своими страхами и зависимостью. Делаешь ошибки и безнадежно влюбляешься еще сильней. И что дальше? Один шаг вперед или два шага назад? Снова выбор за мной. Главное – не ошибиться.

Пролог

Я сидела на мокром асфальте, в голове стоял гул, похожий на оживленную магистраль, вокруг безлюдно, лишь фонари освещали едва заметные в темноте проулки между кирпичных домов. Мне было абсолютно плевать на промокшую насквозь одежду и изнуряющую дрожь во всем теле.

Она крепко впилась в мой правый локоть, смотрела прямо в душу. Багровая жидкость, пульсируя, сочилась из свежей раны, глаза залились кровью и слезами, подбородок непроизвольно дрожал, ее тело переставало слушаться, становилось тяжелей.

– Пожалуйста, останься со мной! Я не хочу умереть здесь одна. Не уходи! – шептал слабый голос, полный отчаяния.

Жертва была готова провести последние минуты наедине со своим убийцей. Можно только догадываться, о чем она думала в тот момент, когда ее жизнь утекала под проливным дождем куда-то далеко по сточным канавам. Уже слишком поздно искать ответы, которые могут ранить еще сильнее. Я не могла сдвинуться с места, словно кто-то прижимал меня к ней. Глаза закрывались, не подчиняясь ее воле. Кажется, она сдалась. Бороться дальше больше не в ее силах.

Глава 1

Мысли, которые посещают мою без того забитую голову, настолько навязчиво гудят, словно проедают все мои воспоминания из детства. Если ты милый малыш с кучей недостатков, а тебя все равно любят, значит, тебе повезло. Только не стоит воспринимать так, будто весь мир крутится вокруг тебя. Рано или поздно тебя могут сломать, уничтожить в тебе себя.

Я росла в семье с высокими моральными принципами. Мой отец полковник, его жизнь проходила под грифом секретности. А мать не питала пустых надежд, давно смирилась с ролью непризнанной художницы. Мы жили в небольшом городке Кануэль на тупиковой улице, там, где горы кажутся выше, а дома похожи на спичечные коробки, аккуратно выложенные рядами. Ничем не приметные, с одинаково угловатыми крышами, просторными террасами перед домом и зелеными лужайками. Мама любила тишину, молчание стен успокаивало ее, а меня, совсем наоборот, тишина угнетала своей пустотой. Скрип старого паркета от редких шагов, звуки воды, стекающей по мраморной раковине, дребезжание посуды и ветер, врывавшийся в распахнутые окна, разносивший запахи с кухни по всему дому до самого чердака, напоминали о том, что здесь по-прежнему кипит жизнь.

Отец отлично играл свою роль примерного семьянина. К моему большому сожалению, лишь только я знала его настоящим. Порой он совершал поступки, которым не было оправдания. Жестокие и непредсказуемые. В шесть лет он учил меня плавать, столкнув с лодки на середине озера Лин. Солнце остро припекало открытые участки на коже, находясь в зените, вокруг ни души. Леденящая дрожь коснулась каждого волоска на теле, охватив мозг паническим страхом. Казалось, время остановилось, прокручивая последние воспоминания, занявшие все пространство в моей голове. Не чувствуя дна под ногами, я словно погрузилась в ледяной колодец. Первые пару минут я испуганно барахталась, путаясь маленькими ручками в грязной тине, прилично нахлебавшись воды. Цепляясь за жизнь, я боролась со страхом утонуть, усердно разгребая ледяную воду. Не знаю как, мне удалось выбраться на берег. В один момент наивный и беззащитный ребенок, живший глубоко внутри, умер навсегда. Помню, как больно жгло горло, а тело словно мне не принадлежало, рухнуло на раскаленный песок. Я простила ему и это, крепко держа свой язык за зубами. А может, чувство страха было моим прощением?

Пытаясь вычеркнуть прошлое, оборачиваясь назад, бродя по осколкам, вновь и вновь наступая на глубоко кровоточащие раны, мы часто цепляемся за наши самые худшие воспоминания. Так случилось и со мной. В тот день солнце просто ослепляло, не видно было ни дорог, ни густых аллей в парке, ничего, прищурив глаза, приходилось смотреть себе под ноги, пока глаза не привыкнут к яркому солнечному свету. Тогда-то я и нашла своего Рыжика под водостоком соседского дома, так звали моего котенка, которого осмелилась принести в дом маленькая девочка. Он ослаб от голода, прижимался к моей груди и пищал тонким, еле слышным голосом. Папа уехал в очередную командировку, и мама разрешила его оставить на время, пока не отыщет для него новый дом. За это время я сильно привязалась к нему, а когда вернулся отец, он позвал меня к себе и сказал: «Аисса, тащи ведро с водой». Почему я сразу не задалась вопросом, зачем ведро? Ах, если бы я знала, что у него в голове. Хотя что могла бы изменить маленькая девчонка? Ему помешать? Ну, это вряд ли. Он, крепко сжимая в руке беззащитный комочек шерсти, не колеблясь опустил его в воду, сильно стиснув свой тяжелый кулак, триумфально наслаждаясь убийством. Его глаза горели, в них было что-то пугающее. Тогда впервые я ощутила раздирающую ненависть к нему. Мама, утирая мне слезы, сказала: «Такова воля твоего отца, милая, ничего не поделаешь. Смирись и иди в свою комнату». Я впервые почувствовала, как предает меня и она, перечеркнув все хорошее и переступив ту черту доброты, которая в ней когда-то была. Поднявшись наверх, я глотала слезы, сидя в своей комнате, свесив ноги с подоконника. Это были мои минуты отчаяния, в которых вся моя боль выходила наружу через слезы.

– Эй! Ты что задумала, глупая? – закричал мне белобрысый мальчишка, живший неподалеку от нашего дома, постоянно что-то жующий, часто неопрятный и босоногий. Таким я его запомнила навсегда.

– Почему это я глупая? Я просто тут сижу, – недовольно отозвался мой голос на его замечание.

– Мне показалось, ты хочешь прыгнуть. Меня Раян зовут. – Он принялся взбираться по забору ко мне на крышу, карабкаясь так ловко, что через пару секунд оказался рядом.

– Я Аисса. Кажется, ваша семья недавно сюда переехала? – переключившись на его историю, я забыла обо всем, презирая жалость к самой себе. Он сильно переживал, часто перебирая ногами в воздухе. Его жизнь вовсе не была похожа на мою. С рождения он жил в детском доме, что произошло с родителями, он не знал. Потом мальчика усыновили, и ему, конечно же, хотелось, чтобы новая семья его полюбила, но этого так и не произошло. Благодаря программе усыновления его приемная семья получила кучу привилегий, одним из минусов этой программы был он сам. Хоть мы и отличались друг от друга и порой громко спорили, не желая уступать, с того самого дня мы были неразлучны, открыты и чисты, еще не слишком битые судьбой.

Глава 2

Утром я проснулась от яркого солнечного света, он мгновенно залил каждый уголок моей скромной комнатушки, в глаза сразу бросился беспорядок вчерашнего дня, из шкафа практически вываливались вещи, на столе лежала открытая книга, а на кресле возле кровати – гора фантиков от конфет. Вокруг царил хаос.

После завтрака я быстро убрала в комнате весь хлам и поехала на велосипеде к озеру. Я отыскала местечко подальше от берега, приземлившись под одной из невысоких сосен, которая прикрывала лишь макушку и небольшую часть тела от палящего солнца. Захватив книгу со стола, я погрузилась в тот мир, туда, где хотела бы остаться навсегда. Только там я могла прожить совсем другую жизнь, не наполненную тиранией своего отца. Ближе к обеду ребята уже разбрелись по домам, солнце поднималось все выше, и становилось невыносимо жарко. Упаковав небрежно рюкзак, я собралась домой, но меня остановил чей-то крик. Обернувшись, я увидела, как ко мне бежит соседский мальчишка, дрожащий от испуга, весь мокрый и запыхавшийся. Его было совсем не понять, он без перерыва кричал что-то невнятное: «Аисса, там!» Он показывал пальцем, оглядываясь к озеру. Тишину вокруг нарушали лишь брызги воды, с непостоянной периодичностью из которых появлялись кончики чьих-то ладошек. Ноги путались в песке вместе с мыслями. Может, уже слишком поздно? Разве я смогу? – крутилось у меня в голове. Отбросив все сомнения, я кинулась в воду. Это был мальчишка, с берега казалось, он так далеко, а теперь он в метре от меня, и его тело уходит под воду. Я кричу ему, не понимая, как бессмысленно трачу свои силы. Сделав глубокий вдох, поборов страх, так часто преследующий меня, я каким-то чудом все же сделала это и вытащила его на сушу.

– Ты молодец! – послышались голоса за спиной.

Адреналин разгонял мою кровь по венам так быстро, что я едва могла дышать и шевелиться. Каждый следующий вдох давался нелегко, словно грудную клетку сжимала какая-то неведомая сила.

– Спасибо тебе, Лори, – сказал его слабый голос.

– Меня зовут Аисса, – прошептала я еле слышно, он лишь кивнул в ответ.

Но тут кто-то из ребят уже привел его маму, она забрала его домой, по дороге отвешивая ему оплеухи.

В ушах звучал шум, напоминавший шум прилива, в котором утопали посторонние звуки. В сознании мелькали картинки старых воспоминаний. Те самые, о которых не хочется говорить, а просто стереть начисто, но отголоски прошлого снова и снова возвращают меня назад. Приняв душ, я рухнула тяжелым грузом на нерасправленную постель, не дождавшись ужина. В тот вечер к нам заходила мама того мальчишки и принесла шоколадный кекс в знак благодарности. Об этом я узнала на следующее утро, когда за завтраком мать меня отчитывала за то, что я так безрассудно бросилась в воду спасать непонятно кого. Ведь я могла утонуть вместе с ним. Мать сердилась и в то же время была счастлива, что все обошлось.

– Мне нужно уходить, поговорим, когда вернусь. Больше не делай глупостей, – произнес отец, не поднимая на меня свой тяжелый взгляд, тщательно упаковывая документы в портфель. Но я уже знала, что мне грозит. Мать, тяжело вздохнув, так и ушла, не сказав ничего.

Отказавшись от десерта, схватив рюкзак со всякой ерундой, которую вчера так и не выложила, я помчалась к озеру, очень надеясь встретить там вчерашнего мальчишку. Но сколько я ни ждала, его не было видно. Ну конечно, зачем ему туда возвращаться после случившегося. И почему он назвал меня Лори?

– Привет, Аисса, – услышала я за спиной голос рыжеволосой девчонки Наи. Она выделялась не только огненными волосами, симпатичной мордашкой и худощавым тельцем, но и назойливым характером. – Слышала, ты погеройствовала вчера? Теперь все только об этом и говорят. Кстати, того парня зовут Кайл, – не унимаясь, продолжала она, – его семья каждый год приезжает на лето из Гриндерса. После вчерашнего купания его отправили обратно в город, – она любила знать все и делиться этим со мной.

– Да-да. К нам уже заглянула его мать, и теперь мне крышка. – Голос дрожал, я старалась скрыть истинные эмоции, которых пока не могла понять. Впервые я испытывала непонятные чувства.

– А почему ты сегодня не рисуешь? Ты другая в последнее время. Ничего не хочешь мне рассказать? – Наи смотрела на белоснежный лист бумаги, ожидая пробить мою броню.

– Нет, у меня все в порядке. Как выходные? – Она еще долго сидела рядом, рассказывая о том, как съездила в город, прикупив там туфли и два новых платья. Описывая в тонкостях каждую деталь, цвет, фактуру ткани, восхищаясь при этом своим изумительным вкусом в одежде. Ее монотонный голос притуплял мое внимание, поэтому я просто кивала головой, уставившись в одну точку. Я все еще не могла забыть тот взгляд, он был повсюду со мной. В каждом проходящем мимо мальчишке я искала его. Прошел еще один месяц, прежде чем я смогла больше не вспоминать о нем, каждый день стирая его из памяти.

Лето еще не закончилось, хоть небо и затянуло густыми тучами. Запах осени и вкус прохлады иногда сменяло палящее солнце, стук каждой капельки в луже погружал словно в гипноз. Как обычно, Наи трепала меня за плечи, пытаясь переключить на себя мое внимание. Да, она в моей жизни занимала свое место, второе после Раяна.

– Эй! Эй! Аисса! Да что это с тобой? Ты вообще меня слушаешь? – недовольно тараторила она. – Еще раз спрашиваю, почему ты не идешь со мной на праздник в эту субботу? Обещаю, будет весело, и к тому же там будет Раян.

При имени Раян она всегда расплывалась в этой глупой улыбке и невольно покрывалась багровым румянцем. Парень вовсе не был похож на того мальчишку, с которым я познакомилась однажды, сидя на своей крыше. Правда, кое-что от прежнего Раяна все же осталось – его неуклюжая походка. С ней он был похож на важного пингвина, порой даже казалось, что он вот-вот запутается в своих ногах и упадет. Но нет, он прекрасно держал равновесие.

– Даже не проси. Я не буду принимать в этом участие. Наряжаться как клоуны – это уж точно не мое. И вообще, у меня другие планы, подруга.

Я не могла сказать ей правду. Ведь мой отец был против походов на подобные мероприятия. После моих слов Наи скорчила недовольную гримасу и ушла, прибавив шаг, жестикулируя средним пальцем мне вслед. Она всегда так делала, часто обижалась, но быстро остывала.

После ужина я принялась за ненужный хлам, от которого давно хотела избавиться. Сбивая пыль с книжных полок, я вдыхала аромат старых пожелтевших страниц. В одной из книг была вложена детская фотография – отец держит меня на руках. Уже и не помню, когда он смотрел на меня так, на ней он счастлив, его глаза горят любовью ко мне. Что произошло с этим человеком на фотографии, я не знала. От этого слезы предательски накатили на глаза. В голове звучал вопрос: в чем моя вина? И может, однажды он обнимет меня снова, поцелует в макушку и скажет: «Я люблю тебя».

Глава 3

С тех пор многое изменилось. Я часто устраивала протесты и сбегала из дома на конюшню к мистеру Филиппу. Старик Филипп был всегда добр ко мне и позволял оседлать его любимую лошадь Монетку. Однажды во время очередной конной прогулки Монетка испугалась лося, выбежавшего на дорогу. Она понеслась с бешеной скоростью, а затем и вовсе сбросила меня на землю. От боли я потеряла сознание, очнулась уже в больнице. Серьезная травма позвоночника на полгода приковала меня к постели, ох, несладко пришлось моей маме. Сложно забыть то время – родители часто ссорились, отец начал пить. Мама совершала попытки сбежать от него в Гриндерс, но он давил на самое больное, вызывая жалость к себе, осыпая обещаниями завязать с алкоголем. Правду говоря, он все же срывался и каждый раз становился свирепей. На мой шестнадцатый день рождения отец собрал вещи и больше не возвращался. Пару раз мама получала письма от него о том, что ему нужно «залечь на дно», но он даже и не подозревал, что мы уже находились на самом «дне». Его обвиняли в каких-то махинациях по продаже химического оружия. Погрязнув в долгах, маме пришлось потратить все сбережения, отложенные мне на колледж. При других обстоятельствах она бы никогда этого не сделала. Но все же кое-что у нас осталось. Дом на тупичковой улице и лавка «СанМано», она принадлежит нашей семье, так же как гончарная мастерская в подвале, которой целиком и полностью мама отдает все свое время. Вазы, горшки и другая посуда, всему ремеслу ее обучил мой дедушка, предыдущий хозяин мастерской. Она справлялась даже лучше, чем он мог себе представить. Я работаю и сейчас вместе с ней в «СанМано» в свободное от учебы время. Толпы туристов приезжают к нам в округ со всего света в поисках йети. Еще двадцать лет назад какой-то пьяница распустил об этом слух, и понеслось. Местные жители придумывают кучу легенд, развлекая иностранцев, зарабатывая на них деньги. Сегодня утром, открывая лавку, я заметила пропажу таблички «продается» у магазинчика за углом, уже более пяти лет он пустует без дела и выглядит, мягко говоря, плачевно. Задержавшись на пороге, я привлекла внимание миссис Морис.

– Здравствуй, дорогая моя. У тебя какие-то проблемы с замком? – прищурившись, спросила она.

– Здравствуйте, миссис Морис. Нет, все в порядке.

– Ну и славно, вижу, ты, милочка, не отводишь взгляд от этого чертова магазина. Судя по всему, у нас будет скоро еще одна булочная. – С недовольной гримасой старушка удалилась, и мне наконец-то удалось проскользнуть вовнутрь, не привлекая еще чьего-то интереса.

В полдень я отправилась в кафе «Тайя» к своей подруге Наи, она подрабатывала официанткой, и к тому же там всегда были свежие булочки с корицей и лимоном.

Мой путь проходил через цветочную лавку моей тетушки Бекки и еще около десятка других магазинов с красиво оформленными витринами. Я люблю залипнуть, разглядывая манекены, каждый раз спотыкаясь о выпирающую брусчатку. В окне того самого магазинчика на углу я увидела мальчишку, которого спасла однажды испуганная девчонка, едва сама не распрощавшись с жизнью. На миг я замерла, ведь с момента нашей первой встречи он сильно изменился. Он что-то разбирал, сидя на полу. Волосы растрепаны, а его лицо выдавало озабоченность. Этот парень не имел ничего общего с тем тощим утопающим мальчишкой, но это был точно он. Не знаю, что на меня нашло, но я приблизилась и постучала в окно.

– Мы ничего не продаем и не покупаем! Проваливайте! – даже не обернувшись, через плечо прокричал он.

– Привет! Я Рози! Ты знакома с моим братом? – с улыбкой протянула девчонка, незаметно подкравшаяся сзади.

– Кажется, я ошиблась. Первый раз его вижу. И уже собираюсь уходить.

Но нет, она схватила меня за руку и потащила за собой.

– Отлично! Идем познакомлю. Мы недавно сюда переехали, наша тетушка Элизабет открывает здесь книжную лавку, вот и торчим здесь целыми днями, скука смертная.

– Кайл, познакомься с моей новой подругой. Я ее встретила только что у порога. Ее зовут… – она на секунду задумалась. – О-о, прости, ты ведь так и не представилась?