Во сне

«Как я могла обо всём этом забыть?»

Она, даже сейчас рассматривая их, чувствовала себя так же, как тогда, в детстве. Внутренняя лёгкость, необыкновенная окрылённость и постоянно появляющиеся картинки в голове, которые она в точности переносила на бумагу.

Оля не удержалась и взяла карандаш в руки и стала рисовать в конце альбома возникшие в воображении картинки. Погрузившись полностью в этот процесс, она вновь почувствовала себя настоящей волшебницей, феей сказочного леса. Она рисовала и мысленно рассказывала тут же придуманную историю. Спустя пять минут на неё с альбомного листа смотрел маленький рыжий котёнок, похожий на тигра с кисточками на ушах. Неожиданный стук в дверь вернул её в реальность.

– Оля, у тебя всё в порядке? – Встревоженный голос матери заставил девушку обернуться в сторону двери.

– Да, всё хорошо! – улыбнувшись, ответила дочь. – Я рисую!

Мать подошла к дочери и обняла её за плечи.

– Ой, какой милаха! – восторженно произнесла мать и погладила дочь по голове. – Давно ты не рисовала.

– Ма, как ты думаешь, почему я перестала рисовать?

– Наверное, ты повзрослела и захотела чего-то другого… Возможно, смерть бабушки на тебя так повлияла…

– Скажи, а почему она жила с нами? У неё ведь был свой дом в деревне, и наш дядя там живёт. Она вроде не была немощная… – спросила Оля, продолжая рисовать.

Мать тяжело вздохнула и присела на край кровати рядом с дочерью.

– Потому что она так захотела, а я была тогда не в силах отстоять своё мнение. Её главным аргументом было, что она будет нам помогать с вами, пока мы с папой зарабатываем деньги, чтобы выплатить кредит.

– Кредит, который вы брали, чтобы отдать долю за квартиру папиной сестре?

– Да. Я согласилась, но поняла, что это было ошибкой, что мы бы с вами и сами справились.

– Почему тогда было не сказать бабушке об этом? Я помню, что жизнь не ладилась у нас у всех.

– Да, не ладилась… – Мать вновь вздохнула и продолжила: – Ты знаешь, я однажды набралась храбрости и сказала, что мы уже можем обойтись и без её помощи. Ей очень это не понравилось, а на следующий день она умерла…

– Ма… – Оля повернулась к матери, обняла её и спросила: – Ты винишь себя за это?

Мать погладила дочь по спине и ответила:

– Да, сейчас, правда, уже не так сильно.

– Мам, а ты не думала, что это просто так совпало? – Оля выпустила мать из объятий и посмотрела на неё.

– Думала, но человеку с больным сердцем тоже надо думать, что можно говорить, а что нет…

– А самому человеку с больным сердцем тоже надо думать, что говорить! – перебила мать Оля, высказав своё возмущение. – Я, конечно, всё понимаю, но она много говорила гадостей про всех нас. Почему мы должны были её терпеть? Если, по её мнению, мы были такие плохие, почему она жила с нами и не хотела уезжать к себе домой? Потому что её сын там жил и любил выпить? Плохо о мёртвых не говорят, но иногда я злюсь, когда её вспоминаю.

Мать ещё раз вздохнула и поправила рукой дочери чёлку, тихо сказав:

– Что случилось, того не вернёшь. Что теперь об этом говорить… Мы с твоим отцом позволили, чтобы в нашу личную жизнь, в нашу семью вмешивались другие люди, пусть это были и наши родные, за что жестоко поплатились.

– Ма… – Оля вновь обняла мать и заплакала. Мать нежно похлопала дочь по спине и продолжила:

– Теперь всё позади, не стоит об этом вспоминать. В нашей жизни есть вещи, которые причиняют боль. Стереть их из памяти невозможно, нужно просто стараться больше не повторять подобного. Это порой бывает очень трудно, но со временем боль немного утихает. – Надежда Анатольевна сделала паузу, а потом спросила: – Скажи, что ты такого сказала Коле, что он всё же решился прийти? Я его уже много раз звала, чтобы хоть на пять минут зашёл к нам…

Дочь перестала плакать, вновь выпустив из объятий мать, вытерла слёзы и сказала:

– Да ничего особенного. То же, что ты мне сейчас говорила, чтобы забыли прежние обиды и вновь попробовали стать настоящей семьёй.

Мать улыбнулась и сказала:

– Я всегда удивлялась, как ты так умудряешься сделать или сказать, что все тебя слушаются и начинают делать то, что ты хочешь! У тебя явный дар убеждения.

– Ты серьёзно? Ма, да я сама себя ни в чём не могу убедить, а ты мне говоришь, что все пляшут под мою дудку… – с удивлённым видом лица возразила дочь.

– Сейчас ты так не делаешь или крайне редко пользуешься этим, потому что повзрослела, но в детстве ты умело манипулировала всеми нами. Ты сама попробуй вспомнить ситуации из детства и посмотри на них из позиции взрослой себя, и всё поймёшь.

– О, я Великий повелитель и всемогущий маг. Вы все подчиняетесь мне, потому что я обладаю силой, которая превратит непослушных в камень! – Оля старалась произнести эти слова детским голосом, добавляя грозности в интонациях. Так, как будто ребёнок говорит от имени злого колдуна. – Я помню только эту фразу. Я вас сейчас всех заколдую, и вы будете делать то, что я вам прикажу! Да, я её часто говорила, – вспомнила Оля и рассмеялась.

– Да, именно так ты и говорила, – сказала мать и тоже засмеялась, а потом добавила: – Только не принимай это как укор. Мне нравилась эта твоя черта, это давало мне спокойствие, что тебя никто не сможет обидеть. Ты сможешь постоять за себя всегда!

– Только я сдулась. Я не могу постоять за себя… уже давно… И все кому не лень меня обижают или просто… просто я сама на всех обижаюсь заранее, чтобы все кругом были виноватыми, но не я. – У Оли вновь выступили слёзы в глазах.

Мать обняла дочь и сказала:

– Мы все себя иногда теряем. Теряем себя настоящего, поэтому с нами происходят несчастья и мы страдаем. Потерять себя легко, а вот найди уже сложнее… – Надежда Анатольевна вздохнула, поцеловала дочь в волосы, не выпуская из объятий.

– Ма, прости, что я была непослушной и в последнее время не говорила вам с папой, как сильно я вас люблю… Я вас очень сильно люблю! И мне было печально видеть, что вы с папой стали друг другу чужими, – всхлипывая, сказала Оля.

– Я и сама не знаю, как и когда это произошло, но я и папа тебя любим и Колю. Вы единственное, что нас связывает. Так я думала до сегодняшнего дня, но я заметила, что ваш отец не забыл о своих чувствах и ко мне.

– Да, я тоже это заметила, – всхлипывая, но улыбаясь, сказала Оля. – Я очень хочу, чтобы вы с папой были вновь счастливы вместе, но я приму любое ваше решение по этому поводу.

Надежда Анатольевна ничего не ответила, только крепче обняла дочь.

Тут в дверь кто-то постучал. В комнату заглянул Коля:

– У вас тут морем пахнет! Я тоже люблю море, но сейчас от чая с пирогом я бы совсем не отказался. Кто-то мне вчера намекал на пирог?!

Оля захихикала.

– Будет тебе пирог! А спорим, что ты его весь один не съешь? – ответила шуткой на шутку Оля.

У Оли с Колей всегда было тонкое чувство юмора, это умение они отрабатывали друг на друге. Мать вздохнула и покачала головой.

– Идёмте к столу! Пирог уже давно готов! – вставая с кровати, позвала Надежда Анатольевна своих детей и направилась на кухню.

Дочь последовала за ней, но брат резко перегородил ей дорогу и молча протянул мизинец. Оля рассмеялась и протянула свой. Они как маленькие дети сцепили пальцы и одновременно произнесли:

– Мирись, мирись и больше не дерись! – И после оба засмеялись. Коля обнял сестру одной рукой за плечи и серьёзно сказал:

– А знаешь, я ведь и правда толком не знаю, что значит быть старшим братом… – Потом игривым голосом добавил: – Скажи, тебя кто-нибудь обижает?