Дочь убийцы

2

Елизавете – три года. Она слышит голос отца и выбегает и своей комнаты. По чьему приказу отправляли ее мать на эшафот, ей неизвестно, да она пока над этим вопросом и не задумывается. Бэт бежит навстречу крупному, высокому мужчине. У него на голове красуется синий, бархатный берет с пером. Бэт хочется с пером поиграть, но она побаивается, что отец рассердится.

Генрих подхватывает младшую дочь на руки. Она чудным образом напоминает ему самого себя и Анну. От этого ощущения порой сжимает сердце, но король не позволяет себе подобной слабости.

Маленькая ручка все же касается пера. С огромной высоты Бэт опускают на пол.

– Как вела себя моя принцесса? – спрашивает отец.

– Хорошо, – Елизавета кивает и делает реверанс. Ей трудно устоять на ногах, но она очень старается и держит спину прямой-прямой, как велит герцогиня.

Отец идет дальше, а Елизавета возвращается к себе. В комнате сидит Джейн. Милая подружка, папина новая королева. Она не очень хороша собой, зато очень добра. Джейн рассказывает Елизавете, что хочет родить мужу сына. Тогда король обрадуется, и Джейн будет считать, что свой долг перед страной выполнила. Бэт не совсем понимает, о чем речь, но с удовольствием слушает спокойную речь мачехи. Она тоже с нетерпением начинает ждать появления на свет брата.

Иногда отец при Бэт обсуждает важные вопросы. Елизавета не очень понимает, о чем речь, но с удовольствием слушает голос Генриха.

– Испанец, бывший слуга моей отошедшей в мир иной, любимой сестры Екатерины, привезет требования мятежников. Я с ними ознакомлюсь и приглашу зачинщиков мятежа к себе для их обсуждения. Так мы получим возможность ознакомиться с планами наших врагов, а также заполучим самих врагов тихо и мирно.

– Ваше величество считает, что они поверят отправленному вами человеку?

– Думаю, да, – Генрих хлопнул руками по толстым ляжкам, обтянутым панталонами. – Мятежники не говорят о свержении короля, они лишь хотят вернуть в Англию католическую веру, власть папы, сохранить монастырские земли и богатства. Нам надо выяснить, не стоит ли за всем этим что-то еще.

– Все-таки заговор?

– Увидим.

***

Бэт нравилось слово «заговор». Окружающие произносили его чуть слышно, оглядываясь по сторонам и втягивая голову в плечи, словно это была какая-то большая тайна, секрет, который хотелось раскрыть. Она вспоминала сказки – «заговора» в них не бывало, но ей казалось, что слово очень хорошо бы туда вписалось.

А вскоре выяснилось, что мачеха Джейн ждет ребенка. Все засуетились и начали гадать, кто у нее родится. Бэт так же, как и Джейн, хотелось, чтобы родился мальчик. Свою старшую сестру Марию видела она редко и не очень любила. Та постоянно Елизавету обижала, дразнила и никогда с ней не играла, а даже напротив, часто отбирала игрушки, хоть и была уже взрослой. Отец тоже недолюбливал старшую дочь и говорил, что «она некрасива – пошла в мать». Так что вся надежда была на Джейн, которая родит Елизавете брата…

Рождество 1536 года Елизавета праздновала весело: Генрих пригласил дочку во дворец в Гринвиче. Там, кроме радостной Джейн, находился и новый друг Бэт, Роберт. Мальчик был ровесником принцессы, сыном графа Уорвика. Детям сразу понравилось общество друг друга. Они играли, открывали подарки, которые в огромном количестве вручили Елизавете, и не обращали внимание на суетившихся вокруг взрослых.

Король также пребывал в прекрасном настроении. Фредерико блестяще справился с данным ему поручением и привез список тех, кто руководил мятежом. Не то чтобы его составляли специально для отправки Генриху. Просто они все поставили свои подписи под требованиями, изложенными в письме королю. Генрих лишь усмехнулся проявленному простодушию. Он велел пригласить подписавших послание в Лондон.

– Для обсуждения требований, – пояснил король, – пусть подъедут сюда лично.

Он отпустил испанца восвояси, даже не отдав приказ за ним проследить. Зачем? Даже если мятежники и вели двойную игру, Генрих посчитал дело сделанным. Вскоре в Лондон прибудут те, кого следовало казнить. Их письма, секретные переговоры и великие планы разрушатся в одночасье.

– Ведь когда враг мертв, то он уже и не враг, – заключил Генрих.

Новый год обещал перемены к лучшему: король надеялся получить, наконец, наследника, мятеж будет подавлен без особых усилий, монастырские богатства окончательно перетекут в казну. Он с нежностью посмотрел на молодую жену – неприятности закончились, воспоминания о предыдущих браках ушли в прошлое вместе с неудачными женами, канув в лету.

Глава 2. 1537 год

1

Опять он опоздал. С письмом к Франциску Фредерико прискакал тогда, когда мятеж был полностью подавлен.

– Что ж за невезение такое, Матильда? – вопрошал он свою возлюбленную, положив голову ей на колени. – И тут я не успел. А главное, из-за меня казнили столько народу! Генрих обещал рассмотреть требования мятежников, а сам хитростью заманил их в Лондон и прилюдно казнил. Всех, кто подписал письмо, которое я привез королю, повесили во дворе Тауэра. Проклятое место! И как казнили! – продолжал Фредерико взволнованно. – Снимали с веревки еще живыми, потом вынимали внутренности и четвертовали.

Матильда смотрела на испанца круглыми от ужаса глазами. Не то чтобы во Франции людей предавали смерти какими-то милосердными способами, но все-таки ей хотелось верить, что Франциск был чуть менее жесток.

– Некоторых, особенно не угодивших своим поведением королю, подвешивали на цепях, которые опутывали все тело. Несчастные умирали в страшных муках несколько дней!

– Тебе не стоит возвращаться в Англию, – пролепетала Матильда, – оставайся здесь.

На некоторое время Фредерико решил и в самом деле задержаться во Франции. Граф де Вилар писал ему из Лондона, рассказывая последние новости и выражая надежду, что его преданный слуга все же одумается и вернется. А Матильда надеялась, что испанец выполнит обещание и на ней женится. Пока же Фредерико выполнял поручения двора французского: королева не забыла его и вовсю пользовалась умением Фредерико скакать без устали на лошади из одного конца страны в другой. У нее всегда находились письма, которые следовало тайно кому-нибудь передать. Оплачивала она свои поручения щедро, и молодой человек с удовольствием удирал из очередного замка, в котором располагался двор непоседливого короля Франции.

В конце лета Элеонора в очередной раз попросила Матильду привести Фредерико к себе. Король и его приближенные разместились в Фонтенбло. Перестроенный Франциском замок поражал великолепием. Английские замки больше не казались Фредерико лучшими в мире – за годы своего правления Франциск сумел возвести несколько строений, впечатлявших даже видавших виды путешественников.

Отправляли с поручением Фредерико в Лондон.

– Не избежать мне этой страны, – жаловался он фрейлине, – но скоро там у короля должен родиться наследник.

– Или очередная наследница, – звонко рассмеялась Матильда.

– Или наследница, – согласно кивнул Фредерико. – Все равно будет интересно. Да и граф не собирается уезжать в такое время. Будут вершиться судьбы королевства, – заключил испанец высокопарно, процитировав предложение из последнего письма де Вилара.

– Я по тебе очень скучаю. Ты постоянно уезжаешь, – пожаловалась Матильда, – а сейчас еще и решил ждать родов английской королевы. Конечно, это куда лучше, чем сидеть со мной. Особенно если родится девочка.

– Почему? – не понял Фредерико путанной речи своей возлюбленной.

– Потому что Генриху, видимо, снова придется разводиться или отправлять жену на эшафот. Он иначе не умеет.

– Ааа! Нет, ты не права. Он обычно дает жене шанс родить нескольких детей. И вот, когда младенцы поумирают при родах или окажутся девчонками, только тогда он приступает к аннулированию брака.

Они оба захохотали. Проблемы королей касались их постольку-поскольку и не воспринимались серьезно.

– Ладно, – заключил Фредерико, – перед отъездом я на тебе женюсь. – Он встал перед Матильдой на одно колено. – Стань моей женой, дорогая. Если, конечно, твоя королева и госпожа позволит тебе выйти за меня замуж, а мне уехать в Англию чуть позже.

Матильда запрыгала от радости и захлопала в ладоши.

– Нам разрешат пожениться, я уверена! Пойду, попробую поговорить прямо сейчас! – И она побежала к двери. – Жди меня здесь, никуда не уходи! – Юбки мелькнули и исчезли вслед за хозяйкой.

Фредерико почесал в голове: «Ладно, я ж не король Генрих. Женюсь один раз и навсегда», – пообещал он себе.

Конечно, Элеонора позволила своей фрейлине выйти замуж, а Фредерико немного задержаться во Франции. Она даже дала им хорошую сумму денег на свадьбу. Фредерико приглашать было некого. Его семья жила в Испании, немногочисленные друзья – в Англии. А вот у Матильды родственников хватало, и все они жили в одной деревне, неподалеку от Парижа. Это был достаточно знатный род, представители которого свысока и с презрением смотрели на испанского жениха. Они считали, что, находясь при дворе, Матильда могла бы найти себе мужа и более высокородного, и более богатого. Впрочем, приданное дали – все-таки, опекала пару сама французская королева.

Так Фредерико, родившийся в Испании и пристроенный в юные годы служить королеве Екатерине Арагонской в Англии, женился на француженке, фрейлине королевы Элеоноры во Франции. Обе королевы были испанками, что объединяло всю компанию. Правда, Екатерины уж не было на свете, но это дела не меняло.

Молодая семья вместе пробыла недолго. Фредерико умчался на остров, где его заждались и граф, и те, кто вел переписку с французской королевой. Она активно обсуждала вопросы веры с теми, кто в Англии стоял на стороне католической церкви и Рима. Противоборствующие стороны объединял Генрих – он вовсе не собирался отрекаться от Библейских заповедей, позволяя себе лишь вносить небольшие, скромные правки в текст. Он же являлся и причиной раскола – земли и богатства, принадлежавшие церкви, ныне принадлежали ему. Из соборов и монастырей добро выносили мешками. Казна пополнялась, король радовался, а вот отдельные его вассалы негодовали.

Отчасти такая развеселая жизнь даже привлекала Фредерико. Испания и Франция потихоньку воевали, лишая себя радости разводиться с королевами, лишать принцесс права наследия престола, менять церковный устав, людей неугодных попросту жечь на костре, четвертовать и вешать. Нет, все же последнее – многочисленные казни – происходили и на материке. Но как-то без должного задора и азарта. Рим тоже пытался принимать посильное участие в перетягивании на свою сторону то одних, то других, то третьих. Из всей троицы Англия оказывала папе самое ожесточенное сопротивление. Испанцы и французы, тем не менее, по очереди делали попытки подружиться с Генрихом, которому главное было не дружить с Римом.

Так рассуждал Фредерико, продвигаясь к проливу. В перерывах между размышлениями о политике, он вспоминал молодую жену и улыбался. Пока приключения представлялись ему чем-то необременительным. Даже смерть держалась в сторонке, занимаясь другими персонами. В те дни у нее было много дел: войны, казни, болезни не давали ей передышки.

Он прибыл в Лондон в начале октября. Церковную реформу, полным ходом идущую в Англии, начало затмевать событие более важное. Королева номер три должна была вот-вот родить. Король не стал заранее готовить турниры и празднества, но ему очень нравилась жена, он искренне к ней привязался и потому надеялся, что Джейн его не подведет и родит сына.