Женщина из морга

– Подождите! – студент махнул рукой в сторону Лёни. – Дойдем до Альки. Так вот, на Западе эксперименты сейчас ведутся над людьми. Альтербионы стали неактуальны. То есть их используют, но уже это не модно. Поэтому пытаются в разных научных центрах работать с мозгом человека. Точнее, центров, работающих с людьми всего два – в Штатах и в Швейцарии. Все происходит тоже на грани нарушения закона. Но они выкручиваются, находят лазейки. Цель экспериментов – стереть из мозга человека информацию, которая там у него находится, и записать новую. Ту, что потребует заказчик.

– Зачем? – не понял Лёня.

– Во-первых, с помощью подобных экспериментов резко продвигаются вперед исследования, связанные с мозгом человека. Британцы, например, как и мы, по-прежнему работают с мышами. Толку – чуть. Во-вторых, популярность инквилинов возросла в разы!

– Кто такие инквилины? – Лёня еле успевал за потоком информации, который на него обрушивал студент.

– Инквилины – это существа, получаемые в результате полного стирания информации из мозга человека и записи на это место информации заказчика. Инквилины, как говорится в рекламе, это идеальные сожители. Вот, например, вы хотите, чтобы у вас была идеальная жена? – студент поправил очки и уставился на Лёню. Лёня задумался.

– Не уверен. Так не бывает.

– Но если представить себе, что бывает. Захотите! Тут же захотите! И вот все ваши пожелания записывают на носитель. Жена готовит, убирает, занимается с вами сексом. При этом не ворчит, не нудит, не просит купить ей шубу!

– Скучно, – произнес задумчиво Лёня.

– Вы женаты?

– Нет.

– Почему? – не унимался студент.

– Потому что не встретил еще любовь свою, – высокопарно сказал Лёня.

– А тут – пожалуйста! Закажите, и вот она – ваша любовь!

– Любовь не закажешь, сердцу не прикажешь, – не сдавался Лёня.

– Короче, вам не надо, а некоторым надо. Спрос большой. Инквилины теперь бодры, веселы и энергичны. А также жутко, говорят, сексуальны. Воздействуют им там на соответствующие отделы мозга. Но такие эксперименты требуют большего размаха. В России есть нелегальная, подпольная лаборатория, которая занимается этим же вопросом. Расположена она в Москве.

– А ты откуда знаешь? Они что тебе лично все рассказали и показали? – Лёня недоверчиво покосился на студента.

– Нет. К сожалению, не рассказали и не показали, – вздохнул очкарик, – но сами понимаете, мир слухами полнится. У меня мать работает в больнице. Так вот, там явно творятся темные дела. А профессура тамошняя постоянно ездит в Лондон на конференции по борьбе со старением и делает странные доклады. Без экспериментальной базы они подобных результатов не достигли бы. Я сам учусь на биохимическом факультете и разбираюсь кое в чем. А также слежу за инфой в Интернете и в журналах.

– Угу, – кивнул Лёня, – так что с девушкой?

– Аля… Аля мне говорила, что ей страшно нужны деньги на лечение матери. Она отправляла маме все, что зарабатывала. Сама практически голодала. Да мы все тут не жируем. У меня мать – нянечка. Получает гроши. Я тоже не ем бутерброды с икрой на завтрак. В последнее время Алька работала в ночном клубе. Официанткой. Так вот перед своим исчезновением, она говорила, что хозяин клуба ей предлагал за большие деньги какую-то работенку. Аля отказалась, потому что работенка была не очень чистая, как я понял. Но позже, к одной из ее знакомых в общежитии подкатил странный чувак и тоже предложил за большие бабки подработать. Та отказалась. А Алька мне как-то и говорит: «Я попросила тот телефон. Позвонила и спросила, не подойду ли на ту работу я. Чувак говорит, подойдешь. Я спрашиваю, чего делать-то надо. А он мне говорит то же, что и хозяин клуба. Я подумала – это судьба, такое совпадение. Надо идти. Денег маме должно хватить».

– Она сказала, что за работа? – Лёня аж перегнулся к студенту через стол, чтобы слышать каждое слово – в кафе становилось все более шумно.

– Сказала. Сказала, что разрешит проводить над собой научные эксперименты. Сказала, контракт заключается на полгода. Если выживет – вернется.

– И ты нормально это выслушал? Не остановил?

– Нет, не нормально выслушал. Я ей сказал, что эксперименты над людьми у нас запрещены. Что дело тут не чисто. Алька со мной согласилась. А потом пропала.

– Ты не пошел в полицию? Не рассказал ничего ее матери? – Лёня продолжал возмущаться.

– Я уезжал на конференцию. Когда приехал и узнал о том, что случилось, решил действовать сам. А тут и вы появились. Вы из частного агентства. Предлагаю действовать вдвоем. В полиции у них наверняка все схвачено. Я уже кое-что предпринял.

– Что? – Лёня опять нахмурил лоб.

– Узнал у той девчонки телефон чувака. Сказал, мне тоже срочно нужны деньги. Она ответила, что он только женщинам работу предлагает. Но телефон дала – мало ли что. Вдруг и мужской мозг пригодится для экспериментов.

– А фактец интересный, – произнес задумчиво Лёня, – почему именно женщинам? Только ли здесь дело в научных экспериментах?

– Наверное, не только. Я уже позвонил по тому номеру. Чувак грубо так ответил – работа только для девушек. Почему, спрашиваю. А тот – по кочану, говорит, и по кочерыжке! И повесил трубку. Я попросил знакомую перезвонить. А телефончик-то все!

– Что все? – не понял Лёня.

– Отключен!

– Не проблема. Все равно номер пробьем. Узнаем, чей был. Больше нам и не надо. Кстати, как тебя зовут?

– Да, забыл совсем представиться – Изя.

– Очень приятно. Лёня, – они чокнулись пивными бокалами. – Изя, а в каком клубе работала Аля? Туда бы тоже наведаться.

– Уже.

– Уже?

– Я ж время не терял. Да и не знал, что с вами так удачно познакомлюсь. Пытался действовать самостоятельно. Клуб – жутко закрытый. Туда так просто не пролезть. К нему подъезжают крутые машины с крутыми дядьками. Находится в самом центре, возле Старого Арбата. Я подошел к охраннику, сказал, что ищу работу. Тот меня отшил.

– А как туда попала Аля?

– Не знаю. Те девчонки, с которыми я разговаривал, тоже не в курсе. Может, с прежней работы порекомендовали. Алька ведь, как приехала в Москву, сразу начала подрабатывать именно в подобных заведениях. То есть начинала она с Макдоналдса, а потом пошло-поехало: кафе подороже, рестораны покруче.

– Ладно. Понял. Начнем с чувака. Пробью его номер. И ты посмотри – может он все-таки появится у вас в общаге снова. И маму пораспрашивай про темные дела в больнице. На всякий случай. Что конкретно она имела в виду.

***

На следующий день Лёня прямо с утра попросил своего друга из полицейского отделения пробить интересовавший его номер. Затем он сел за отчеты. Забивая в файлы часы, минуты и секунды, происходившие на экране события, адреса, Лёня, не переставая, думал о пропавшей девушке, экспериментах над людьми и о таинственном, мужском, закрытом клубе. Во время обеденного перерыва в поисковике он набил: «инквилины»…

Часть 3.

Раз

– Я знал, конечно, что она учится, – он был высок, плечист и напоминал военного в отставке, – от меня ведь ничего не скроешь. Она все время пыталась врать, а врать у нее получается плохо. Но я-то сначала думал, у нее любовник, что на первый взгляд совсем не похоже на мою жену, но по роду своей работы я сталкивался и не с такими нестыковками. Поэтому нанял ребят за ней последить, – мужчина вздохнул и обвел окружающих тяжелым взглядом. – Случилось это года три-четыре назад. Жена стала отлучаться из дома. Врала про какие-то салоны красоты, которые она вдруг стала резко посещать. А возвращалась-то из них уставшая. Вовсе не красавицей, короче, как положено. Ребята за ней походили и установили, что ездит она в университет. Вот так, прикиньте, учиться ездит в университет тайно от меня. На кой хрен спрашивается? Я имею в виду, на кой хрен, от меня это скрывать? Хотя не понятно и зачем учиться, если у тебя трое детей, и муж неплохо, мягко говоря, зарабатывает, – в этом месте слушатели согласно закивали.

Комментировать что-то вслух, здесь было не принято. Члены клуба лишь одобрительно кивали или, гораздо реже, отрицательно мотали головами, выражая, соответственно, неодобрение.

– Когда мы поженились, жена бросила учиться. Но это и понятно – у нас родился первый ребенок, забот полон рот. Но я ей ничего не запрещал. Хочешь – учись дальше. Нет проблем. Можешь совмещать семейную жизнь, детей, мужа и учебу – совмещай на здоровье! Но она жила себе жила и вдруг пошла тайно учиться. Вот это номер. Я наблюдение за женой сразу снял. Ничего интересного. Только переводить деньги и время на слежку. А она все это время врет. Я слушаю и ржу про себя, – мужчина опять остановился. Он вынул из кармана пиджака пачку сигарет, помял ее в руках и положил обратно в карман.

– Я ржу про себя над ее убогими попытками мне врать, – совсем невесело говорил он. – Я подобрал молодую девочку, голодрань полную. Она ничего не имела, вообще. Из семьи бедных интеллигентов. Прорвалась в МГУ и, конечно, была рада этому, на седьмом небе от счастья. Но МГУ это не панацея, это не гарантия каких-то заработков. И ходит по дому с кислым лицом. Она ходит у нас по дому с кислым лицом с первого же дня совместной жизни. Как свадьбу сыграли, так и ходит. Как будто это я ей что-то должен. Ей ничего не надо: ни пресловутых салонов красоты, ни поездок за границу, ни походов по магазинам. И в постели она такая же… никакая, – мужчина снова похлопал по карману с сигаретами, – отрабатывает. А еще удивляется, что у меня любовницы. Удивляться тут нечему. Естественно, здоровому мужчине нужен здоровый секс, – головы закивали в знак согласия. У некоторых мелькнуло в голове: «Здоровый секс… тут уж хоть бы и не здоровый. Хоть уж какой-нибудь».

– И такая вот ходит кислая с нелепым хвостом на башке, – мужик продолжал свой рассказ более тихим голосом, чем вначале, – нелепая такая. Мать моих троих детей. Детей-то на самом деле у меня четверо. Но старшего бывшая жена увезла в Америку. Увезла, ни слова мне не сказав. Так что не могу я общаться с ним. Не нашел их, хоть и задействовал все свои связи. Растворились они там, где-то, как в воздухе. Думаю, что если бы заранее узнал о ее планах, то может и сумел принять меры вовремя. Но бывшая сумела вывезти сына из страны без моего разрешения. Потом мне юрист наш сказал, что американское консульство не требует в обязательном порядке такие разрешения. А на границе, если с матерью, то тоже необязательно. Короче, – он хлопнул рукой по колену и опять заговорил своим обычным «генеральским» тоном, – если эта что задумала, детей ей не видать. Второй такой ошибки я уже не совершу. Тут у меня все под контролем. Учится пусть, дура, учится, если она думает, что ей это поможет. Пусть себе сидит в кабинете с книжными полками с пола до потолка. Но дети останутся здесь. Эти трое останутся с отцом. Ну и она при них. Впрочем, вырастут, и пусть делает, что хочет. Если я ей так противен, пусть уходит. Только ни копейки от меня она в таком случае не получит. Может МГУ ей поможет… чем сможет, – он усмехнулся недобро, поднимаясь грузно со стула. Мужчина кивнул всем и вышел из комнаты, слегка сгорбив свою по-военному несгибаемую спину.

Два